Про Дачу

Дачная история

Как-то летом я был на даче. На новой даче, что немаловажно. Все участки были еще не застроены, и только сараюшки для садового инвентаря торчали то тут, то там. Мы с семьей приехали на машине и перво-наперво основательно подкрепились - работы был непочатый край. Вообще-то сорняки меня не любят и это взаимно, но эта дача была дарована нам совхозом N... совсем недавно. Поэтому грядки зеленели по большей мере не от клубники, салата, петрушки, капусты и свеклы, а от мощного осота и коварного пырея.
Тот, кто соображает в садовничестве, знает, что это такое. Но история совсем не о капусте, хотя косвенно ее касается.
Итак. Мы приехали, перекусили и принялись дергать все это (сорняки я имею в виду) из земли. Время было еще раннее и кроме нас на участках вокруг почти никого не было. Но не успело пройти и часа, как народ хлынул с такой силой, что могло с первого взгляда показаться, что люди бегут из горящей деревни. Понаехали машины, понабежали пешие, зазвонили велосипедные звонки - закипело. Среди вновь появившихся были и наши правые соседи. Я видел их только раза два и то не всех, но сегодня семейство появилось в полном сборе, включая кошку и собаку. Оно (семейство) состояло собственно из четырех человек: матери, отца, дочери, примерно моих лет, и маленького сынишки лет эдак под пять. Как только машина подъехала к границе участка и остановилась, все шестеро высыпались из нее прямо как горох. В глаза сразу бросилась дочь семейства: довольно высокая, стройная, с приятными формами и милым личиком. Именно милым. Красота такого рода не бывает резкой, яркой, но всегда притягивает. Тут она посмотрела на меня своими огромными карими глазами. Меня как током прошибло. Было в этом взгляде все что угодно, только не презрение и не оценка, какую видишь обычно в глазах других девиц. Я вдруг понял, что влюбляюсь. А еще через мгновение вернулось ощущение реальности. Тут я понял, что стою посредине участка "разинув рот" и глазею на соседскую девчонку. Наверное, это должно было бросаться в глаза. Но, слава богу, все мои, да и ее тоже, ничего не заметили. Я принялся, как ни в чем не бывало дергать траву и складывать в ведро. Но краем глаза я все же продолжал следить за юной красавицей, обходившей свой участок и слушавшей свою мать. Когда разъяснения подошли к концу, и соседское семейство принялось готовиться к работе, я увидел, как она расстегнула платье и принялась из него вылезать. На ней оказался мини-бикини самого сексуального вида. Как нарочно она изображала, что никак не может справиться с рукавами, тем временем поворачиваясь ко мне со всех сторон. Будто знала, что я украдкой за ней наблюдаю. Да, это было что-то! Такого тела мне редко приходилось видеть. Что за грудка, что за бедра, что за ягодички! Ах... Дальше - больше. Поначалу она принялась рвать траву как все - на корточках, лицом к солнцу. Но потом, как будто устала и выпрямила ноги, согнувшись пополам. В довершение ко всему она повернулась ко мне задом! Вот такого поворота я не ожидал. Получилось такое зрелище: она стоит спиной в мою сторону, согнувшись пополам, да еще прогнувшись в пояснице и расставив ноги несколько шире, чем того требовала прополка гряд. В таком положении мне открывался довольно щекотливый вид на... (ну вы меня понимаете). Но тут ситуацию заметила мама девочки и высказала ей: "Светка, ты как стоишь? Люди же смотрят". Сказано это было в полушутливом тоне, ибо на самом деле было вовсе не заметно, чтобы за ней кто-то следил. Но мама и сама не знала, насколько она была права.
Итак, ее звали Света. Светлана. Но от вопроса как называть эту прелесть мне легче не становилось. Каждую секунду, когда я смотрел на нее, мне все нестерпимей мне было только смотреть. Я промучился около двух часов. И вот - счастливый случай. Она собралась искупаться в пруду, что неподалеку. Родители стали активно навязывать с ней братика, но она героически "сражалась" и, в конце концов, победила. Я потерял голову, не зная, что предпринять. Тем временем Света взяла полотенце и направилась по тропинке к перелеску, за которым и был пруд. Мозг заработал как никогда раньше. Благодаря моим артистическим талантам мои окружающие и не заметили того, что мне что-то известно, и что-то не безразлично. Поэтому я, разогнувшись, тяжело вздохнул, вытер пот со лба (выступивший, кстати, не от работы) и прокомментировал погоду, казавшуюся мне ужасно жаркой (несмотря на прохладные порывы ветерка...). Потом я выказал желание пойти искупаться и, терпеливо выслушав проповедь о простуде и стоящей работе, направился к пруду, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не пуститься галопом. Правда, дойдя до первых деревьев, я так и сделал.
Свету я догнал уже на выходе из перелеска. Она шла медленно, словно о чем-то размышляя.
- И как это ты не боишься ходить по лесу одна? - спросил я, поравнявшись с ней. Внезапность моего появления немного испугала девушку, но она тут же пришла в себя и почти сразу ответила:
- А чего мне бояться?
- Правда. Пока я рядом, тебе бояться нечего.
Она взглянула на меня испепеляющим взглядом, как бы испытывая мои намерения на прочность. Намерения мои были в этот момент тверже алмаза, и мне ничего не стоило выдержать даже такой взгляд.
- А я гляжу, ты парень скорый, - наконец произнесла она.
- Да и ты не очень скрываешься от... хм... "людей", - изобразил я ее маму.
Света отвернулась в сторону, но я увидел, что она улыбается. После секундной паузы она спросила:
- Как тебя зовут?
- Петром кличут. Но для тебя просто - Пит.
- Ну что ж, Пит, догоняй! - и она стремглав бросилась вперед по тропинке, метрах в семи плавно переходившей в поляну перед прудом.
Я побежал следом, но догонять и не думал. Мне хотелось полюбоваться этой неземной красотой. Как она бежала... Уух...
По дороге Света бросила на траву полотенце, скинула шлепанцы и с разбегу прыгнула в воду. Я подбежал к самому берегу и, быстро скинув майку, кеды и шорты, рыбкой нырнул следом. Вода была прохладной и кристально чистой. Проплыв туда и обратно, я вернулся к Свете. Она начала брызгаться водой и я, приняв правила игры, стал делать то же самое. Правда у меня получалось лучше, и девушка не могла противостоять постоянному ливню брызг. Я думал, что тут-то она и сдастся, но ошибся.
- Ах, так? - сказала она и моментально нырнула под воду.
Я отпрянул, но, кажется, опоздал: цепкие пальчики ухватили мои плавки и сдернули их чуть не до колен. Меня надо было видеть: таких круглых и огромных глаз не видывали, наверное, со времен потопа. "Вот это девчонка!" - пронеслось в голове. Я моментально вернул плавки на место и уже приготовился нырнуть туда, где по моим предположениям находится Света. Но она вынырнула сама - метрах в четырех от меня.
- Ах ты, проказница! - погрозил я пальцем и с самой большой скоростью, на какую был способен, поплыл к ней. Она же, "устрашившись", ничуть не медленнее метнулась к пологому спуску, выскочила на берег и бросилась наутек. Но теперь я не собирался отставать. Что есть мочи я торпеданулся к берегу и со всех ног погнался за ней. Уже метрах в десяти от пруда я ее настиг: схватил обеими руками за пояс и слегка приподнял. Она завизжала, замахала в воздухе ногами, но потом, видя, что я ничего не делаю, успокоилась. А делать мне ничего и не надо было. Ведь в том положении, в котором мы сейчас оказались, мой горячий дружок уперся ей прямо между ягодиц. И я, и Света вдруг все поняли... Ее руки опустились на мои, и повели их дальше вниз. Я ощутил под пальцами ткань ее трусиков. Она хотела, чтобы я просунул руки под них. Так я и сделал. Тугой холмик, покрытый мягкими волосками, чутко отозвался на ласку. По всему ее телу прошла волна мелкой дрожи. Я хотел двинуться дальше, но там было слишком узко. Тогда я взял обеими руками лямки трусиков и потащил их вниз. Пока я спускался на колени, мои губы прошли по ее спине, пояснице и дошли до ягодиц. Целовать их было сплошным наслаждением. Света переступила через упавшие трусики и повернулась ко мне.
- Поцелуй меня, - сказала она горячим полушепотом.
Я применил все свои знания и навыки в искусстве поцелуя и старания мои не пропали даром. Она возбудилась уже достаточно, чтобы соединить нашу плоть. Но мне нужно было больше. Я расстегнул ее лифчик, и она помогла мне снять его. О, что это была за грудь! Теперь такой уже не сыщешь... Я припал губами к розовым ягодкам, которыми заканчивалась каждая полусфера ее груди, и принялся сосать их и ласкать языком. Потом ласки перешли на всю их поверхность, потом выше, выше, на плечи, шею, ушки... И снова долгий сладостный поцелуй. Света расставила ноги пошире, и я проник между ними своей рукой. Теплая и уже влажная щелочка трепетала и ждала ласк... И, клянусь богом, она их получила! Не в силах больше терпеть она стянула с меня плавки и освободила мое взведенное до предела орудие. Уговаривать меня было не надо: аккуратно, но настойчиво я провел его во впадину под ее лобком и погрузил в теплое, мокрое отверстие. О, Боже, какое это было наслаждение!!! Я пять раз думал, что кончу немедленно, но заставлял себя продолжать это блаженное скользящее движение туда-сюда, туда-сюда, туда-сюда... Наконец, я заметил, что Света уже на грани оргазма и, сделав еще пару глубоких толчков, разрешил себе кончить. Она последовала за мной. Мы практически застыли в одной позе на несколько секунд, пока моя сперма заполняла ее внутри, а потом расслабленно разъединились. Света сразу легла на траву и растянулась. Я сделал так же. Потом мы снова искупались, привели себя в порядок, и пошли обратно.
На выходе из перелеска Света остановилась и сказала:
- Я пойду первой. Ты немного подожди. А то мало ли что подумают...
Она улыбнулась, поцеловала меня в щеку и неспешно пошла к выходу

--------------------------
Ночь на даче

Было это в конце 2 курса. Поехали мы как-то группой после экзамена на дачу к одной нашей девушке. Поехало нас человек 8. Три бабы и пять парней. На дачу мы приехали часам к четырем. Естетсвенно, по дороге пивка выпили. Приехали, бутылочку водочки раздавили. Хорошо всем стало. Недалеко речка была, так мы сходили искупались, потом в волейбольчик поиграли. Вернулись на участок часам к семи.
Развели костер. Бабы стали жратву готовить. Часов в десять все было готово. Честно говоря, мы погнали. К 11 все были уже весьма хорошие. Но у меня было одно но. Я прилетел накануне вечером. Потом пол ночи готовился к экзамену. В этот день рано встал на экзамен. Короче в 11 я пошел спать в дом. Когда я засыпал я слышал громкие вопли, бабьи визги, смех.
Проснулся я от чувства, что кто-то пытается расстегнуть мне джинсы. Я открыл глаза и увидел чей-то силует, согнувшийся надо мной.
- Ты кто? - не понимая сон это или реальность, спросил я.
- Это я. Трахни меня, - ответил силуэт. Я протянул руку и нащупал на столе зажигалку. Когда я зажег ее, то увидел Наташку.
- Включи свет, - сказал я ей. Наташа, шатаясь направилась к выключателю.
- Пожалуйста, выеби меня, - опять попросила она. Я оглядел ее при свете.
Она была пьяна в стельку. Не дождавшись от меня ответа, Наташа встала на колени около дивана, на котором я лежал, расстегнула мне джинсы, аккуратно достала мой член и стала его сосать. Я, естественно, возражать не стал, но сказал ей:
- Ты хоть разденься. Не вставая, она стянула джинсовую куртку и кинула ее на пол.
- Нет, так не пойдет, - окончательно проснувшись сказал я.
- Встань, станцуй. Эротичнее надо все делать. Наташа еле стояла на ногах, поэтому танцевать у нее получалось плохо. Но тем не менее она покачиваясь стянула футболку, открыв моему взору свою красивую грудь. Затем сняла шорты. Под ними тоже ничего не было. Из чего я сделал вывод, что Наташа раздевается сегодня не первый раз.
- Возьми меня. Я твоя. Выеби меня, - эти слова Наташа произносила все время, но только теперь я всерьез к ним отнесся. Она опять встала на колени и принялась сосать мой уже вполне окрепший член.
- Подвинь свою задницу ко мне, - эти слова у меня прозвучали грубо. Наташа развернулась. Теперь она стояла на прямых ногах, нагибаясь к моему члену. До ее пизды я мог свободно дотянуться рукой, и мне хорошо было видно, как она сосет мой член, почти полностью его заглатывая. Я всунул средний палец в ее дырку. Там было очень мокро. Тогда я всунул два, затем три, затем четыре пальца. Поняв, что Наташа ничего не имеет против, а скорее всего ей это нравится, я всунул всю руку. И тут до меня дошло, что Наташа находится в таком состоянии, что она ничего не соображает и мало что чувствует. А значит с ней можно сделать все, что я захочу. Эта мысль меня так возбудила, что я даже кончил ей в рот. Она все проглотила до последний капли. Я же хватал ее за губки, за клитор, вставлял руку и растопыривал пальцы, тянул за крохотные волосики на лобке (она брила там). Наконец я сказал:
- Вставай, иди на тераску и включи там свет. Сам я полез за презервативом.
Когда я вошел на тераску, Наташа стояла раком, оперевшись руками об стол. Не смотря на то, что я недавно кончил, мой член опять был молодцом. Я, подрачивая его, чтобы лучше стоял, натянул на него резинку и резко вошел в Наташино влагалище. Наташа чуть застонала. Я сразу взял быстрый темп, вгоняя своего друга по самые яйца. Я наклонился вперед и обеими руками схватился за ее груди. Я со всей силой сжимал их, хватал за соски, оттягивал. Я делал все это в полную силу. Наташа громко стонала. Я так разогнался, что мой член выскочил из влагалища. И тут меня посетила прекрасная мысль, которую я тут же воплотил в жизнь. Я одним толчком загнал свой, уже полностью вставший, член ей в анус. Наташа громко застонала. Я развел ее руки, которыми она опиралась о стол, в разные стороны, и она упала на грудь. Теперь она грудью терлась об стол в такт моим толчкам. Чтобы усилить это, я надовил руками ей на спину. В какой-то момент мой взгляд упал на маленькое зеркало, висящее на стене. В нем я увидел искаженное от боли и кайфа лицо Наташи, и я вспомнил, что у меня есть фотоаппарат. Я вбежал в комнату и достал из сумки фотоаппарат. Я стал фотографировать Наташу. Она так и продолжала лежать грудью на столе широко раздвинув ноги. Я несколько раз сфотографировал крупным планом ее промежность. Затем я вновь всунул свой член ей в анус. Туда я и кончил. Затем заставил Наташу встать и сесть с ногами на стол. Она села, широко раздвинув их. Я стал фотографировать. Сначала я фотографировал просто, затем заставил ее раздвигать руками губки, мять грудь. Наконец, я снял презерватив и заставил Наташу облизать его, выпить всю сперму из него. Она засовывала его себе в рот, лазила туда языком, надувала его. Я не переставая фотографировал. Случайно, я увидел пустую бутылку из под шампанского. Я, не раздумывая, схватил ее и стал засовывать в Наташину пизду. Сперва горлышком, а затем толстой стороной. Наташа только громко стонала. После этого, не вынимая бутылки из пизды, я засунул тостую свечку ей в зад. И опять фотографировал, фотографировал, фотографировал, заставляя ее вставать в разные позы, но не вынимая ничего из нее.
Затем я сел в кресло и разрешил ей все вынуть и тут же велел облизать мне ноги. Она стояла на коленях и обсасывала каждый мой пальчик на ноге. И тут я решил трахнуть ее без презерватива и кончить в нее. Я повалил ее на спину и велел ей широко раздвинуть ноги. Я буквально сел на нее сверху. Левой рукой я ухватился за сосок ее груди, а правой, вытянув ее, пытался нас сфотографировать. Кончив в нее, я сел прямо ей на лицо и заставил облизать мой член. Наташа лежала на полу, широко раскинув ноги, из ее влагалища стекала сперма. Сперма же была на ее лице и волосах.
У меня оставалось последнее желание. Я схватил Наташу за волосы и потащил ее на улицу. Там я велел ей встать на колени и стал писать ей на лицо, на грудь, на живот, на промежность. Закончив эту приятную для меня процедуру, я взял ведро с водой, которое стояло рядом, и окатил ее. Затем я кинул ей какую-то тряпку, чтобы она вытерлась и велел ей идти в дом. Сам я пошел поискать чего бы выпить. Когда я вернулся в дом, то обнаружил Наташу, лежащую на полу. Она уснула прямо на веранде. Я взял ее и отнес в комнату. Сразу же, после этого убрал обе пленки себе в сумку, отнес ее вещи из своей комнаты, залпом выпил полстакана водки и лег спать.
Проснувшись утром, я долго думал правда ли это, или мне приснилось. Если это правда, то где все остальные? Тут я вспомнил про пленки. Если это правда, то в сумке должны лежать две отснятые фотопленки. Я встал и полез в сумку. Там, действительно, было две отснятые пленки. Тогда к меня встал вопрос, а что помнит сама Наташа.
Я вышел из дому. На улице было жарко. На столе и вокруг него были разбросаны стаканы, тарелки, вилки. Среди прочего там валялись крохотные ажурные трусики и такой же лифчик. Поскольку, как я помнил, на Наташе ни трусиков, ни лифчика ночью не было, я решил, что это ее. Но больше всего я не мог понять где остальной народ.
Я вошел в дом и зашел в комнату к Наташе. Она уже не спала.
- Слушай, а где все? - вместо приветствия спросил я.
- Не знаю, - ответила она.
- А ты во сколько спать легла?
- Не помню.
- А когда ты ложилась, они были еще тут.
- Ее помню
Все это время она говорила, что ничего не помнит, в один момент мне показалось, что она что-то скрывает. Конечно, ее варианты ответов меня устраивали больше. Может и ее тоже.
Я нашел в холодильнике две бутылки пива и вышел на улицу. Через некоторое время из дому вышла Наташа. На ней были все те же шорты и футболка.
- Хочешь, - я предложил ей пиво.
- Нет. Я лучше кофе.
- А это твое? - спросил я указывая на трусики и лифчик.
- Да
- Видно тебя хорошо отЪимели, - ехидно спросил я.
- Наверное, - как-то равнодушно ответила она.
Я хотел сразу поехать домой, но Наташа умоляла ее не бросать одну. Пока она убиралась, я загорал. Но мне не терпелось скорее напечатать фотографии.
В Москве я проводил ее до дому, а сам, не заходя к себе, пошел к одному своему знакомому, который работал в Кодаке. Я пришел перед самым закрытием, и мне пришлось его поуговаривать. Он мне проявил пленки и сказал, чтобы я сам печатал. Он и раньше мне давал самому попечатать, а сам принялся что-то там считать. Мне это было еще лучше. Не надо было ему показывать фотографии. Я напечатал 70 снимков в двух экземплярах.
Затем я их отсканировал и сделал себе обои на рабочем столе дома. Признаться, я частенько рассматриваю эти фотографии. Как она сосет, как я писаю на нее, как она лижит презерватив, в который я кончил, с бутылкой в пизде и со свечкой в заду. Каждый раз, когда я их смотрю, я так возбуждаюсь, что мне приходится дрочить.