Марина готовила феноменально отвратительно. Любой продукт, к которому прикасалась её рука, становился невкусным и даже иногда просто несъедобным. Вот и сейчас мясо подгорело, картофель оказался недоваренным, но зато пересоленным, салаты спасало только изобилие майонеза. Вкусным на столе были только шпроты и водка. Гости сдержанно, но всё же расхваливали кулинарные таланты хозяйки. Как-никак, у неё сегодня день рожденья, и даже юбилей, и поэтому не грех немного приврать.
Именинница надела своё лучшее платье, в котором она праздновала и прошлый свой юбилей, несмотря на то, что с того времени она поправилась размера на четыре. И если раньше платье было просторным балахоном, то сейчас оно стало тем самым маленьким обтягивающим чёрным платьем, которое должно быть в гардеробе каждой женщины.
Гостей было немного - начальник отдела, в котором работала Марина, Павел Николаевич, с женой Елизаветой Николаевной - язвительной, ревнивой и худой, как швабра, дамой; соседи Сидоровы и подруга детства Маргарита, посещающая подобные мероприятия исключительно без мужа с надеждой на флирт. Но после третьего тоста она вела себя настолько легкомысленно, что жены зорко следили за своими мужьями, а холостяки в панике забивались в угол. В общем - то, эту публику вместе с именинницей можно было и не представлять, так как к последующим событиям они не будут иметь ни малейшего отношения.
Перейдём же к главным героям - мужу Марины - Борису. Так как работал он не начальником, а автомехаником, отчества у него практически не было. Друзья называли его Бором, а жена - Борюсиком. Второй персонаж - закадычный друг Бориса - Максим. Тоже без отчества, потому что он был безработным интеллигентом. Благодаря своей скромности, неприспособленности и врождённому эстетизму, он оказался за бортом и подрабатывал переводами, написанием дипломов и курсовых и прочей халтурой, приносящей, как оказалось, больше доходов, чем зарплата в фирме, из которой его попросили уволиться. Что связывало этих совершенно разных во всех отношениях людей, было загадкой даже для них самих. Борис - невысокий, худощавый, Максим - почти двухметровый и плотный, мягко говоря. Борис - резкий, прямолинейный, незамысловатый. Максим же наоборот: спокойный, избегающий конфликтов, трусоватый и витиеватый в речи. Борис читает только телепрограмму и анекдоты, в отличие от Макса, перечитавшего несметные тома. Представьте, если взять роман Тургенева и разводной гаечный ключ, и предложить найти десять отличий. Вот так же можно бесконечно искать отличия между двумя закадычными друзьями.
Общим у них были пятницы, когда они распивали бутылку в преддверии выходных, а так же комплекция и стервозность жён, которые, кстати, тоже были подругами. Да, забыл представить - жена Максима, Анна. Женщина мощная, как внешне, так и по характеру. Максим спорить с ней опасался, со смирением выслушивал назидательные речи, и даже покупал ей иногда конфеты и цветы.
Но вернёмся же к празднику. Гости за столом сидели недолго, чтобы хозяйка не подсыпала добавку. Немного потанцевали под радио, и отказавшись от чая (чай Марина тоже заварить толком не могла), откланялись. Максим с женой задержались. Марина и Аня, убрав со стола, ушли на кухню, а мужчины отправились покурить на свежем воздухе. Борис с Мариной жили в своём доме с небольшим садиком и массой захламлённых пристроек. На улице стемнело, луна висела надкушенным блином, трещал сверчок, и воздух был наполнен ароматом флокс и маргариток. Друзья молча покурили. Бор сбегал в дом за бутылкой, рюмками и солёными огурцами. Выпили, расположившись на перилах крыльца. Снова закурили. Помолчали.
- Эх, ладно, - Борис слегка толкнул Макса кулаком в плечо, - пойдём, похвастаюсь. Так уж и быть. Лучшему другу можно довериться. Только никому ни слова, ладно?
- Ты о чём?
- Забирай водку, пошли в гараж, кое-что покажу.
Гараж у Бориса был необъятный, со смотровой ямой, с погребом, с шиномонтажном и другими автослесарскими наворотами. В него легко могло уместиться три автомобиля. И мотоцикл. Два мотоцикла. Настоящий ангар. Сейчас стояли две машины - древний "Опель", на котором ездил Борис и нечто, накрытое брезентом.
- Вот, смотри, три года кропотливой работы. Три года бессонницы и умственного напряжения. Три года проб и ошибок. Короче, помоги мне.
Они стянули брезент. Под ним оказались банальные "Жигули" первой модели. Только раскрашенные широкими вертикальными жёлто-чёрными полосами.
- Это что, реклама "Билайна" - удивился Максим, подошёл к машине, заглянул в салон. Ничего необычного, обычная "копейка".
- Нет, друг, это моя " пчёлка". Как выяснилось - самая оптимальная раскраска. Знаешь, сколько раз я её перекрашивал? Тридцать семь! И всё-таки добился своего. Оказалось - цвет машины - один из основных факторов, так как хроноволны должны синхронизировать с..., ладно, долго объяснять. Давай обмоем. Она готова, она на ходу.
Глаза Бориса сияли восторгом победителя.
- Бор, ты что, три года красил это ведро? Тридцать раз?
- Тридцать семь!
- Охренеть!
- Вот именно!
- Ты давно наблюдался у психиара?
- Эх, дружище! Ничего ты не понимаешь. Сейчас я тебе всё покажу.
Капот поднялся легко и бесшумно. Но вот только под капотом находилось что-то, издающее звук, похожий на пчелиный рой.
- Давай, подходи, посмотри.
Максим с опаской заглянул и ужас наполнил его. Лучший друг сошёл с ума! Ничего, есть у него знакомые, у которых есть знакомые, знакомые со светилами психиатрии. Это поправимо, случай, по всей видимости, не тяжёлый.
Место, где должен находиться двигатель, оказалось заполнено часами. Поперёк лежали огромные настенные, рядом часы с кукушкой, вокруг всё пространство забито будильниками, наручными, карманными, механическими, электронными, ориентами и касио, лучами и востоками, китайскими копеечными, командирскими... Сотни часов тикали под капотом. Все они соединялись между собой разноцветными проводками, трубочками и шнурочками.
- Ну как?!!! - с нескрываемой гордостью воскликнул Борис.
- Восхитительно, - ответил Максим, дабы не вызвать у больного осложнения. Нужно во всём соглашаться и не делать вид, что смущён и удивлён. Ведь реакция шизофреника непредсказуема.
- А что ты так смотришь? Думаешь, я псих?
- Нет, что ты! Ни в коем случае.
- Думаешь... Знаешь, что это за машина?
- Честно? Похоже на гигантский часовой механизм. Тик, бум, и в новостях - очередной теракт этой ночью унёс жизни...
- Дурак ты. Напряги мозги.
- А! Понял! Ты занялся скупкой краденного. Оригинально - открываешь капот - часики не интересуют? Да?
- Ну тебя...думай! Ты же - голова, высшее образование. Что ты видишь?
- Часы.
- И?
- И что?
- Что они показывают?
- Не знаю. Время показывают...
- Ну? Сосредоточься. Время...машина...
- Машина времени, что ли? Очень смешно.
Борис открыл дверцу, сел за руль, жестом позвал Максима. Тот сел рядом, и увидел приборы, даже приближённо не напоминающие спидометры и привычные датчики. Был большой циферблат, небольшой монитор и встроенная в торпеду компьютерная клавиатура.
- Вот видишь, на этой машине можно путешествовать во времени. Вперёд и назад.
- Это шутка! Круто! Классно подколол. Я когда-то сделал телефон из смесителя и калькулятора. Специально, чтоб над гостями поиздеваться. Повесил на стену, провод кинул за диван. Некоторые повелись, цифры на калькуляторе нажимают. Душ к уху, и спрашивают, почему гудков не слышно. Смеху было... Но чтобы так масштабно. Бор, ты король розыгрышей.
- Максим, я не шучу. - Голос Бориса звучал твёрдо и убедительно. - Давай в будущее смотаемся. Хочешь? На год вперёд, посмотрим курс валют, или результаты матчей, или цены на недвижимость. Можно денег заработать миллионы. На ровнеом месте.
- Всё! Было смешно, я чуть не поверил. - Максим вылез из машины, постучал по шинам, провёл пальцем по лобовому стеклу. - Машину жалко, а так - смешно. Такую шутку обмыть - святое дело. Вылезай, я наливаю. И пойдём, а то жёны искать будут.
- Жёны, жёны... Максим, я предлагаю тебе реальный шанс прожить остаток жизни в богатстве и разврате. Неужели ты предпочитаешь этому жену?
- А что не так? Я жену люблю, мы с ней душа в душу...
- Ты это мне рассказываешь?
- Ну как я её брошу? Да и вообще, это бред всё, насчёт машины времени.
- Тем более, садись, покатаемся.
Максим уставился на полосатую машину, выглядящую смешно и нелепо. Конечно, поверить в то, что эта жестянка способна путешествовать во времени, он не мог. Если машина времени и возможна, то выглядеть она должна совершенно иначе. И находиться не в гараже, а на испытательной площадке засекреченного НИИ, обслуживаемая не простоватым слесарем, а учёными с мировым именем. Но что-то не давало покоя, какая-то смутная надежда в то, что чудеса существуют. Червячок сомнения не давал ему развернуться и уйти. И, чем дольше он смотрел на жёлто-чёрное ведро с часами, тем больше хотелось поверить в то, что это всё-таки возможно. Ведь сколько случайных открытий перевернули прогресс - пенициллин, виагра, булочки с изюмом, чипсы, бренди и даже ЛСД. Кошка помогла открыть йод, дрожащие руки - вулканизацию и краску индиго. Колумб вообще заблудился, а Менделееву снились странные сны. Почему мастер на все руки Боря не мог бы изобрести, совершенно случайно, конечно, машину времени? Ведь это совсем не исключено.
- Ну, что ж, если ты мне объяснишь принцип работы этого агрегата, то возможно, я и прокачусь.
Боря задумчиво потер подбородок.
- Видишь ли, у меня совершенно нет теоретической базы. Ты знаешь, как работает телевизор?
- В общих чертах да.
- Ладно, а ты представляешь, как информация записывается на флешку?
- Приблизительно.
- Ну, хорошо, а как застёгивается змейка на брюках.
- Змейка? Ха...змейка, говоришь?
- Да, змейка! Вот ты идёшь в туалет, и расстегиваешь змейку на брюках, а потом застёгиваешь. Ты понимаешь, как она застёгивается?
Максим расстегнул и застегнул брюки. Потом ещё раз. И ещё.
- Ты меня озадачил. Не знаю я. Но при чём тут змейка?
- А при том, - поднял указательный палец изобретатель, - что ты по десять раз на дне пользуешься ею, даже не задумываясь над тем, как это происходит. Я понятия не имею, как работает телевизор, компьютер, радио и даже часы, но я ими пользуюсь постоянно. Вот и с ней, - он кивнул в сторону своего творения, - представления не имею, как она ездит во времени. Но она ездит! Я изобрёл её совершенно случайно, возможно знание это ко мне пришло из космоса, может, пришло время для её изобретения. Единственное, что я подбирал - это топливо. Что только не перепробовал - бензин, солярку, водку, спирт, уксус, подсолнечное масло, вишнёвый сироп, чай - зелёный, чёрный, с бергамотом, пиво, даже мочу. Ничего не подходило. И тут меня осенило - конопляное масло! Будто кто шепнул на ухо. Но в свете борьбы с наркоманией, найти его оказалось той ещё проблемой. Но я нашёл. Целую канистру. Два ведра! И она заработала! А раскраска - это точная настройка, доводка, понимаешь?
- Водка? Понимаю. Давай ещё по сто и поехали. Мне всё равно, пусть ты посмеёшься над моей доверчивостью, но ты ведь этого добиваешься? Так и быть, доставлю тебе удовольствие. Посмейся надо мной.
- Отлично, посмотри, я уже готов - в багажнике тёплые вещи, консервы, пиво, посуда. Мало ли, как долго мы там пробудем. Вернёмся мы в то же время, из которого улетим, секунда в секунду, даже если в будущем пробудем год. Но нам не нужно год. Купим побольше газет - рекламу, спортивные, и обратно. Дома всё проанализируем, и будем ждать момента, когда можно будет делать ставки. Понял?
- Заводи, - друзья сели в машину. Боря напечатал что-то на клавиатуре, На мониторе большими цифрами засветились дата и время. То же число, что и сегодня, но следующего года.
- Ну что? Спаси нас, пресвятые Макаревич, Кутиков, и великомученик Маргулис. - Водитель перекрестился и нажал ENTER.
Максим напрягся, ожидая спецэффектов типа искривления пространства или полёта сквозь сияющую трубу из разноцветных лучей. Или хотя бы просто изменения интерьера. Но ничего не произошло, только часы затикали громче и агрессивнее и стрелки циферблата на торпеде завертелись с сумасшедшей скоростью, сливаясь в полупрозрачный диск. На мониторе числа тоже сменялись очень быстро. И наконец, всё остановилось. Даже, кажется, тиканье "двигателя" затихло.
Машина стояла в том же гараже на том же самом месте. Ничего не изменилось.
- Прекрасно, - подытожил Макс, - шутка удалась. - Пойдём в дом, там нас уже ищут. Моя так точно обыскалась.
Они вышли из машины, осмотрелись, но никаких видимых изменений не заметили.
- Она работает, клянусь.
- Я верю, верю.
© goos