В эпоху тотального дефицита вороне где-то Бог бабушке моей удалось заполучить две бутылочки крема. Мне было 4 года, бабушке всего 46 и она активно поддерживала свою красоту. Бутылочки я обнаружила, продвигаясь, спросонья, из спальни на веранду, с намерением умыться и позавтракать. Меня спокойно оставляли дома одну, с условием - газ не включать, спичек не брать и из дома не выходить. Ребенком я росла нешкодливым.
Так вот, эти две бутылочки, красивого розового и желтого цвета, прямо-таки бросились мне в глаза с трюмо.
Взяла, прочитала (а в 4 года я читала довольно сносно):"Крем клубничный. Питательный", "Крем лимонный. Питательный". И на каждой этикеточке приписка - "Для лица". Странные взрослые. Будто бы питаться можно не в лицо.
Содержимым бутылочек, которое пахло очень-очень вкусненько, я сдобрила свою утреннюю кашу (еще теплая, она ждала меня на столе, прикрытая тарелкой и полотенцем) - по половине на каждую сторону из разных бутыльков.
Нужно ли говорить - какое меня постигло разочарование? Питательный крем, несмотря на дивный запах, оказался премерзким на вкус.
Но, в силу послушливости, кашу я доедала, с упорством Сизифа: мой организм отторгал каждый гран мерзкого блюда, но я старательно впихивала в себя ложку за ложкой, давясь и кашей, и слезами, и соплями.
С кашей покончено!
Поискала глазами - чем же заесть жуткий привкус от питательного крема... Взгляд упал на лежащий с краю солонки надкушенный папой стручок красного перца. Детская память услужливо нарисовала привычную картину: крякающий от удовольствия папа, уплетающий под этот перчик, наваристый борщ.
Перца я хапнула побольше.
И взвыла.
Во рту вспыхнул пожар, в сравнении с которым пожар в дебрях Амазонки - сущий пустяк. Пекло придало мне ускорения, я носилась по веранде с открытым полыхающим ртом, натыкаясь на предметы и утварь, все грохотало и падало. Наконец, наткнулась на ведро воды. Напилась - огонь попал в желудок. Но воду я пить не перестала. Время шло, пламя постепенно утихало, или я привыкла к жжению... Нашла полотенце, вытерла рот и лицо. И развезла "жигучку" по всей мордахе. Схватилась за пылающие щеки, залезла руками в глаза.
Ад проснулся с новой силой.
Реву белугой: кругом предатели! Одна питается дерьмом, другой поедает горящие угли, а страдаю от их странностей бедная я.
Поплелась в комнату, мимо окон прошел почтальон - скоро и бабушка придет на обед. Пусть и поругает, но спасет: кашу-то я съела всю, ну и что что отполовинила каждую бутылочку...
На пути - опять трюмо. А там - тюбик с алой помадой. Не знаю я - как так вышло, что и помаду я съела.
Перед вернувшейся бабушкой картина открылась еще та: лохматое орущее алым ртом существо, с алой шеей и потеками чего-то алого по груди и животу. Пока-то до нее дошло, что это не кровь и я цела и невредима, а всего лишь сожрала ее крем, закусив его перцем и помадой...
Эти странные взрослые: бабушка смеялась, плакала, умывала меня, шлепала по заднице, целовала, ругала, причитала... В итоге дала мне длиннючий леденец "Дунькина радость", с которым я и забылась дневным сном.
Косметика, как и перец, с видных мест исчезли.