Адлер. Сборы. Жара такая, что не хочется шевелиться. Я сижу на трибуне. Наши разбрелись по секторам и вяло метают в поле диски и молоты. Я улеглась на лавку, накрыла глаза банданой и закурила.
- Шалава, - ворчит Шеф, присаживаясь рядом. - Хоть бы не курила при мне. Совсем никого не признаешь.
- Отъебись, - лениво отзываюсь я, затягиваясь. - Что ты будешь делать, если я уеду? Маугли будет отнимать все твое свободное время, да и не свободное тоже.
Шеф тяжко вздыхает:
- Что за цирк устроили сегодня в медпункте? Медичка приходила, жаловалась.
- Какой, на хуй, цирк? - возмутилась я. - У надежды советского спорта кололо в жопе, она мне всю ночь не давала спать своими стонами...
- Что ты не могла ей все объяснить? - заорал он на меня.
- Пошел в пизду, - я встала и пошла к секторам.
Маугли, нежно обхватив потной лапой диск, топталась в круге, принимая нужную позу. Она походила на йети, готовящегося посрать так, чтобы не запачкать пятки. Для сходства ей не хватало только буйной растительности на жопе. Покряхтев, (я подумала, что у нее ща точно что-нибудь вывалится) она начала делать замах рукой. Я обошла сектор и встала за сеткой, как раз напротив нее. Лоб ее был наморщен до такой степени, что не было видно и без того маленьких глаз. Мозг загружал амплитуду размаха, постановку стоп, силу раскручивания. Загрузка данных завершилась, Маугли последний раз сделала широкий замах, и громко ыхнув начала раскручиваться. Выкинув диск в поле, она приложила широкую ладонь к глазам, закрываясь от солнца.
- Пятьдесят три - пятьдесят пять, - прикинула я. - Какого хуя ты опять не крикнула "Поле", и не посмотрела, есть ли там кто? Сколько раз можно говорить тебе об этом? Каждый раз, перед тем, как метнуть снаряд, ты должна посмотреть, чисто ли в поле. Если нет, ты должна предупредить об этом, крикнув. Когда ты идешь сама за снарядом, ты должна идти по кромке, непременно проверяя, не кидает ли кто-нибудь. Вот прилетит копье в жопу, будешь знать. Это тебе не рыбья кость.
- Да, ладно тебе, Лелька, - миролюбиво прогудела она, - не попала же ни в кого.
Посвистывая, она своей шикарной походкой направилась за снарядом. А походка у нее была, и правда что надо. Про такие говорят: не идет, а пишет. В случае с Маугли, я бы еще добавила: не пишет, а рисует. Ее мощные, как столбы, ноги были изогнуты в причудливой форме. В районе плотно сомкнутых коленей они расходились в разные стороны, что бы встретиться снова в области больших пальцев. При ходьбе она изящно подгребала стопами песок/пыль/грязь, в общем, все, что топтала в это время.
Полюбовавшись несколько секунд на это чудо природы, я переместилась к соседнему сектору, где не менее изящный Артем (далее - Гондон), не менее нежно лапал свой диск. Врожденная скромность и интеллигентность мешала ему носить очки и ухаживать за полостью рта, что давало мне повод не подходить к нему ближе, чем на два метра. Он же был уверен в моей неземной красоте, что непомерно мне льстило.
- Привет, Лелька, - ощерился он, усиленно щуря глаза. Уверена, что он узнал меня по красной бандане и маленькому росту. - Опять сачкуешь? Шеф выгонит тебя из команды.
- Ебись-ка ты конем, олень, - ответила я. - Вы тут без меня с тоски сдохнете, - я пыталась отвлечь его внимание от поля, чтобы Маугли ушла подальше, и он не смог бы заметить ее. - Смотри, какое я белье вчера купила.
Я задрала футболку, показывая небесно-голубой кружевной лифчик. Он гыкнул, пустил слюну, уронил диск и приблизился вплотную к сетке. Я задержала дыхание и сделала шаг на встречу. Он тяжело задышал, сощурил глаза, пытаясь разглядеть больше, и шумно сглотнул.
- Лелька, - прохрипел он, - пошли сегодня в бар какой-нибудь сходим? Я приглашаю. А потом погулять можно.
"Аха - подумала я. - Уже, по ходу, в мыслях трахаешь меня на лежаке, на пляже"
- Я подумаю, - ответила я, заметив, что Маугли отошла на нужное мне расстояние. - Давай уже, работай. А то Шеф тебя скорее выставит вон, чем меня.
Я одернула футболку, Гондон, вздохнув, оторвался от сетки, подобрал диск, и начал принимать ту же позу, что и Маугли. Еще один обосравшийся йети, бля. Обернувшись в поле, никого не заметив (что неудивительно, при его-то минус 8), он для порядка крикнул: "Поле!" и начал раскручиваться.
Маугли пистыхала по полю, насрав на все крики. То, что произошло через две секунды, превзошло все мои ожидания. Маугли наклонилась за своим диском, выставив на всеобщее обозрение жопу, с чуть спустившимися трениками (можно было обозревать волнующую впадину, которая запросто бы возбудила какого-нибудь тюленя), и начала подниматься. Диск, выкинутый дрожащей рукой Гондона, приближался к ее голове. Ширкнув, уже на излете, по Мауглинской макушке, он пролетел еще немного и упал.
- Пятьдесят восемь - пятьдесят девять, - по инерции прикинула я, - если бы не черепушка Маугли, то и все шестьдесят один, - и рванула в поле.
Маугли, распластанная, лежала на песке, похожая на выброшенного, на сушу кита. Со всех сторон к ней бежали люди. Я бежала следом за Гондоном, и слушала его панические визги.
- Я кричал "Поле!"... Я смотрел.... Там не было никого...
- Заткнись, уебок, - на ходу кинула я, обгоняя его, - Не хуй было на сиськи мои пялиться. Одно слово - Гондон, бля!
Маугли помогли подняться, она трясла гривой, и, обведя всех мутным взглядом, просипела:
- Че было?
- То, бля, было! - я орала ей в лицо, брызгая слюной. - Дура, блядь, ебаная, я тебе только что говорила, смотри в поле, когда за снарядом идешь! Ты когда уже будешь слушать, что люди тебе говорят, деревянная, бля....
Шеф оттащил меня в сторону, чтобы я ненароком, со злости, не напиздюляла ей.
- Да, ладно, - отозвалась она. - Все я поняла, че ругаться-то.
- Пиздуй в номер, - велел ей Шеф.
- Все нормально, у меня ничего не болит, ща я посижу немного и продолжу.
Она, чуть пошатываясь, пошла к трибунам прямо через поле. Как всегда, не глядя на сектора. Меня это взъебло до глубины души. Я набрала побольше воздуха в легкие и гаркнула:
- Маугли! Поле!!!
Она, вздрогнув, закрыла голову руками и повалилась на колени. Ткнулась башкой в песок и замерла, задрав жопу со спустившимися трениками, все с той же впадиной (я подумала, что она без трусов, и была права, как потом выяснилось). И стала похожа на жирного страуса.... Урок высекся на ее мозговых скрижалях навечно....
.................................................
© Пенка