Казахстан.
Актюбинск.
Удар. Еще удар. Тупой, гулко отдающийся в ушах. Брызги крови на полу. Алая, слегка темноватая, она упорно собиралась в ручеек и скользила куда то под диван, в темень, казалось, забирая с собой остатки жизни хозяина. Сырдан уже не чувствовал боли, просто упорно пытался ползти к входной двери. В голове засела мысль - доползти, только доползти, как будто там, за этой дверью он восстанет из пепла как сказочный Феникс.
Асхат молча отбросил тяжелый бронзовый светильник, который сейчас напоминал тесак мясника. Вытер кровь о штанину, также молча перевернул тело. Вгляделся в лицо, как бы запоминая каждую клеточку лица, каждый миллиметр.
- Ну что сука, как тебе а? Как тебе это? Я тебя уничтожил, поставил на колени. Я выпью твою кровь, соберу всю и выпью, пидар, - громко, с ненавистью, брюзжа слюной Асхат уже казалось старался, чтобы слова въелись в Сырдана, стали его частью, чтобы он их запомнил и осознал.
- Ты забрал ее у меня, вырвал...
- Акх. Кхххх, - хриплый звук, вырывавшийся с груди Сырдана, больше напоминал неработающее, противно скрипящее радио.
- Что? Что ты там хочешь сказать? А бля? А сука? - уже крики наполняли стены комнаты.
Схватив за горло, начал бить об пол, не замечая брызг крови, плотно ложащиеся на его одежду, Асхат казалось поставил цель пробить пол. Остановился, неспеша вытащил складной нож, подаренный отцом, распрямил лезвие. Глаза, налитые кровью уставились на грудь Сырдана. Удар, нож немного криво вошел. Подержал, провернул и вытащил, схватив за волосы, повернул голову и с силой опустил кровавое орудие на висок. Тело упиралось, нехотя прощаясь с жизнью, с душой. Сырдан как то смешно, по-детски вздохнул, вздрогнул и обмяк...
- Мы с тобой одной крови, одной души, и я клянусь, что никогда не брошу тебя, ни в беде, ни в радости. Отныне я твой брат. - нелепо делая серьезное "взрослое" лицо, 14 летний мальчик старательно вычитывал корявые буквы на замусоленной бумаге. - Теперь твоя очередь Сырданик.
Выписанная в какой то книге клятва была немного нескладной, но это было неважно.
- Я тоже клянусь, что с тобой буду всегда, и в беде и в радости. Я твой брат. - торжественности в словах Сырдана было больше.
- Теперь мы навсегда вместе, и ничто не сможет нас заставить поругаться. Видишь какую клятву придумал!
- А если поругаемся Асха?
- Не поругаемся. Мы же дали тайную клятву!!!
Молча вышел с подъезда, огляделся. Сел в машину. Только в автомобиле осмотрел одежду. Джинсы и футболка, уже напоминали цвет хаки, только вместо привычных светло-зеленых округлых пятен было что то черное, с терпким запахом. Плюнул на руки, растер, вытер о чехол, достал мятую пачку "Казахстанских", прикурил и с шумом, сквозь зубы втянул сладковатый дым.
"Теперь она, теперь эта сука, блядь. Осталась она. Нужно быстрее, времени мало. Менты паршивые запалят. Сука".
Провернул ключ, "шестерка" ухнула, завелась и медленно тронулась в направлении 12-го микрорайона.
Двое друзей ждали звонка. Они пораньше сбежали с последнего урока и теперь терпеливо ждали. Прозвенел звонок, друзья вглядывались в выходящих людей, словно искали кого то.
- Сырданик! Вон она! МААААЯЯЯААА!!!
- Мая! Мы здесь!
10-классница в сиреневом платьице, улыбнулась помахали.
- Мальчики, я сейчас, только предупрежу, что с вами иду.
- Так, давай на чингачкук, кто понесет ее сумку. - Сырдан затянул носом, убегающие сопли.
Взметнулись два легко сжатых кулака.
- Уууу, у меня ножницы, бью твою бумагу!
Сырдан опять проиграл. Всё удивляясь, почему уже раз 20 подряд проигрывал другу в эту игру?
- Ловкость рук и никакого мошенничества! Гы. - весело подмигнув Асхат, отвернулся и беззвучно начал смеяться. Умело выжидая паузу, и по замаху, раскрытию кулака Сырдана он безошибочно угадывал комбинацию.
- Ну что? Кто несет мою сумку? - и даже не выслушав ответа, со смехом передала Асхату, - Сырдан, когда выиграешь?
- Да ну вас, идемте, сегодня в Жулдызе крутят какое то охуенное кино.
Мая весело, незаметно от обиженного друга подмигнула Асхату. Взяв за руку мальчиков, Мая с превосходством оглянулась на подруг. Как же, красавцы парни, первые и в спорте, и в учебе, они боготворили ее. Росли все вместе, в одном дворе. Сразу втроем как то быстро сдружившись, немного обособленно держась от остальных они всегда все делали вместе. Баловались куревом, украденным Асхатом у отца, вместе глотали обжигающую жидкость, с невзрачной наклейкой "Талас". Вместе бегали на близлежащие дачи, воровать у подслеповатых пенсионеров клубнику.
После тайной клятвы, не выдержав, они все рассказали и Мае. Странно, но она не рассмеялась. Попросила повторить, и шепотом, как бы боясь спугнуть, все в точности повторила. После чего, чмокнув каждого в щеку, она обняла их...
Вот и 48 дом 12-го микрорайона. "Шестерку" немного занесло на гравии. "Блядь, когда же эти дорожные суки сделают асфальт? Все строят, копают и нихуя не делают". Легко вбежал на 3-ий этаж и остановившись, прислушался.
Стук, потом быстро три стука и еще один громкий стук. Условный код. Сезам.
Послышались шаги. Дернулась задвижка и дверь открылась. Мая, кутаясь в халат, заспанная не сразу заметила перемены в Асхате. Ужаснулась, пробежала взглядом по всему телу, остановилась на глазах. Неет, это не Асхат, это не его глаза!!!
- Что случилось? Почему ты... - бледное, красивое лицо Маи слегка втянулось, отпрянуло.
- Ну что сука, блядь. Щас бля ответишь за все. Твой любовник уже готов. Хана. - даже не закрыв дверь Асхат просто шел на нее, наступал, давя своим взглядом. Прожигал.
- Что? Что ты сделал? Зачем? Почему...
- Не отпирайся сука, просто сдохни блядь, он признался.
Что то промелькнуло в ее глазах. Пробежало. Но отказалось верить.
Откуда то снизу просвистел удар. Кулак впечатался в скулу. Тело Маи выгнулось, слегка подпрыгнуло и тяжело упало на пол. Асхат достал сигареты, прикурил. Вышел, закрыл дверь. Взял, примеряя к руке с кухни тяжелый нож. Собрал слюну, смачно харкнул на пол и подошел к уже зашевелившемуся телу.
- Ну Мая, давай, расскажи. Как ты еблась с ним, как подставляла под него свою пизду. Ну бля, рассказывай.
- Асххх, а-а-а. Больнооо. Что ты делаешь? Хххррр... - она попыталась привстать.
Схватил за распущенные волосы, приподнял и с размаху лбом тыкнул в старый, но ужасно тяжелый (с Сырданом ведь еле занесли, заебались тогда) телевизор "Славутич". Упала. Но сознание не потеряла. Крепкая сука.
Взяв ее за руку, прижал к полу и зло ткнул ножом. Мягко пробив ладонь, нож застрял в деревянном полу.
- А-аа-а-а, - Мая громко, вырываясь, с хрипотцой кричала. Нож разрывал руку, причиняя жесткую боль.
Выждав секунд 10, он выдернул нож. Перевернул ее на живот, схватил за волосы, слегка оттянул и приставив к горлу - полоснул. Брызнула уже приевшееся за сегодня кровь, тело забилось. Не обращая внимание за хрип исходивший откуда то изнутри Маи, косо ударил в спину. Нож дернулся, обломался, ручка осталась в руке. Лезвие торчало из спины заливаясь кровью...
- Мая, давай сегодня в кино? Сходим, посмеемся. Посидим потом где-нибудь???
- Пойдем, Сырдан как раз тоже хотел.
- Да не, давай вдвоем. Он вроде заболел, или предки приехали.
- Да? Тогда пошли. Жаль только Сырдана нет.
"Что такое? Вроде он обещал зайти. И Мая тоже". Сырдан уже полчаса обзванивал друзей, и натыкался на родителей.
- Извини Сырдан, но его нет, он куда то на секцию ушел. А разве ты не с ним?
- А Мая сказала, что идет куда то с вами?
В кинозале кто то смеялся, кто то тихо переговаривался. На экране что то мелькало, но Асхат ничего не видел. Ладонь, слегка запотевшая уже час держала руку Маи. Боясь спугнуть, он даже казалось бы и не дышал весь этот час.
- Асхат. - Мая повернулась к нему, слегка покусывая и без того уже налившиеся кровью губы. - Поцелуй меня.
- Мая. - Неузнаваемый голос, - Мая...
Время остановилось. Не было ни кинотеатра, ни людей, ни автобусов, ни талонов на курево. Ничего. Была только она - МАЯ и он - АСХАТ. Были ее губы, одновременно солоноватые и сладкие, ее прикрытые глаза и смешно подрагивающие ресницы. Он целовал и смотрел, удивляясь своим ощущениям. Он не чувствовал даже своего тела, всегда послушного, натренированного. Было только ощущение полета, невесомости, была только любовь...
Вышел с подъезда. Достал пачку все тех же мятых "Казахстанских". Одна сигарета. Смачно затянулся. Сплюнул и смотря в одну точку перед собой двинулся по дорожке куда то вглубь города.
Задержали его через полчаса. На остановке. Продавщицы ларька увидели парня, бредущего с мутным взглядом, с уже застывшей кровью на одежде. Сбегали в отдел, благо он рядом находился. Скрутили быстро, да он и не сопротивлялся. Отправили туда же - в отдел. Через десять минут с 48-го дома раздались звонки, где, срываясь на истерический крик, в трубку кричала женщина и твердила одно. Кто то убил ее соседку. Зверски.
Он сразу же признался во всем. Просто и буднично рассказал, как убил девушку, добавив об еще одной смерти. Отказался от адвоката, был признан полностью вменяемым.
Заголовки дешевых актюбинских газет, коих было не так уж много, пестрели смачными надписями: "Первый актюбинский маньяк пойман", "Бессмысленные убийства актюбинского потрошителя" и тп...
Суд был скорым и безжалостным. 12 лет, без права на амнистию. В зале суда сквозь прутья решетки увидел разом постаревшую мать и сгорбленного от горя и позора отца. Отправили сидеть в тогда еще Алма-Ату.
Короткие речи в ЗАГСе, твердые ДА, непохожие от волнения подписи, звон бокалов и кортеж отправляется на знакомые всем актюбинцам места: гора Любви, цветы на могилу неизвестных солдат, что на 5-м микрорайоне, сигнальный объезд главных улиц города - Абулхайыр хана, Молдагуловой, Есет батыра...
Потом свадьба на 100 человек в акиматовской столовой, куча подарков, неловкие тосты за будущую райскую жизнь, смешные танцы нанятых танцоров, небольшая заварушка, которая обязана присутствовать на казахских свадьбах (не отставать же от соседей славян), и отъезд домой к молодоженам близких друзей.
- Спасибо, что ты есть. Спасибо за твои глаза, за твои губы, за твое дыхание, за твое волшебство.
- Я люблю тебя Асхат. Мы всегда будем вместе. Ты и я. Только мы. У нас будут трое прелестных малышей, я буду каждый вечер, каждую минуту ждать тебя, готовя для тебя самое вкусное. Это моя мечта.
Закинули в камеру. Десятки угрюмх, любопытных глаз уставились на новенького. Ожидалась потеха. Справа в углу, рядом с дыркой в полу скулил неопрятного вида человек. Откуда-то с угла поднялся человек, крупный, в майке, весь исколотый грязно-синими татуировками. Неспеша закурил.
- Ты эт что ли маньяк? А ну-ка. Подойди поближе. Обааа, Асха бля, ты что ли???- радостно ощерившись амбал подошел и протянул руку.
Поднял глаза. Не узнал. Что то смутно промелькнуло в мыслях. Подожди-ка!!!
- Витек ты что ли? - без особой радости, проговорил Асхат.
- Так пацаны, этот со мной, кто хочет что то ему сказать пусть скажет мне. - и уже обращаясь к Асхату, добавил, - ты что тут делаешь? Как там Сырдан? Мая? Слышал поженились. Ну и как...
Вгляделся в лицо, глаза. Смутился и понял...
- Нет их больше Витя, мертвы они. Я их убил...
Рутина повседневной жизни не сломила любовь. Было трудно, страна только оправилась от шока перестройки, от распада могучей страны, затеянной старыми пердунами, где то в картофельной стране. Но Асхат устроился в мебельный магазин грузчиком, параллельно заочно учился в местном политехническом колледже на механика. Денег было немного, но для них это было неважно.
Поднатужившись пару месяцев, купили телевизор. Старый, потрепанный "Славутич", который работал только после сильного удара. Переключатель отказывался работать без плоскогубец. Но радости не убавило. В этом было что то родное. Душевное. НАШЕ, как смеясь любила повторять Мая.
Освободившись с работы, стремился домой, почти бежал. Пролетал лестничные пролеты, условный стук и радостно обнимал жену, не обращая на гостей, невесть откуда то взявшихся.
Дела были не прям чтоб хорошо, но жить можно было.
Сырдану повезло больше. Родной дядя устроил в возрождающуюся нефтяную фирму, самую крупную в области. Получил должность сначала технолога, потом инженера по бурению. Были даже какие то акции компании, которые приносили стабильный, пусть и небольшой, но доход. Купил машину ВАЗ, шестой модели. Квартиру на главном проспекте города.
Встречи друзей уже были не так часты. Сырдан пропадал то в командировках, в разъездах. Что то "копал" там у себя на скважинах. Асхат с Маей тоже особо не стремились приглашать гостей. Все было как у тысяч людей в этой большой стране.
Витек сразу оградил его от посягательств сокамерников. Скинув какого то мужика, освободил для него место. Особо на больную тему не разговаривал. Изредка вспоминая школьные годы, совместные распития вонючего спирта. Драки класс на класс. Для Вити это всегда казалось важным. Дрался много, разбивал носы, пару раз проломив кому то голову кирпичем. С 12 лет состоял уже на учете. После школы пути разошлись. Витек подался в Оренбург, к бабушке. Работал там на стройках, все почти пропивал. Пока не разбил голову бригадиру. Собрав вещи, рванул опять в Актюбинск. По пьяни отметелил троих подростков, куривших в подъезде. Получил первый срок. Вышел, опять драка и опять срок. Попутно родная милиция навешала и ограбление ларька и угон машины. В "шестерке" родного Актюбинска долго не задержался. Отправили в Алма-Ату.
Дни пролетали медленно, тягуче. Но Асхату было все равно. Он просто вставал, когда нужно было, когда приказывали, шел на прогулку, молча ел баланду, не особо заморачиваясь на вкусе. Почти всегда молчал, лежал, тупо уставившись в потолок. Брал книги в библиотеке. Читал не особо вдаваясь в подробности. Менялись сокамерники, лица, все безликие, с ужасом и безысходностью в глазах. Тихо сидел у себя на нарах, погружался в мыслях. Его так и прозвали "Тихий"...
Гром грянул неожиданно. Директор фирмы, попросту вычистил кассу, собранную за последние месяцы и приготовленные на покупку новых товаров. Собрал вещи и умыл в какую то, скорее всего теплую страну. Работа испарилась. Других не было. Строительный бум был еще далеко, все приличные места уже давно были заняты, родители и сами жили на одну пенсию. А тут еще неожиданный выкидыш. Неделя в больнице, и Мая дома. Но разом утратившая свою фирменную веселость, хитринку в глазах. Как мог утешал, обнимал, говорил что еще много у них будет детей. Трое, как она мечтала.
- Понимаешь милый. Было осложнение. Что то там случилось. У меня...Я... Я не смогу больше иметь детей. Прости... - голос как будто пробил в груди огромную дыру, через которую уходила вся жизнь, надежда...
Седьмой стакан дешевой водки отправился куда то в глубину горла. Отказывался верить. Как? Не может иметь детей? Для кочевника, для предков, самым страшным было не оставить потомков. Продолжателей жизни, его крови. Без детей пропадал сам смысл жизни. Потерянные годы.
Дома не появлялся уже три дня. Все бродил по городу, вглядывался в лица людей, в детей. Завидовал любому, кто шел, толкая детскую коляску. Раздобыл у матери денег и все тратил на спиртное, не беря закуски, просто запивая минералкой.
Сырдан появился как всегда неожиданно. Выслушал Маю, приободрил и пошел искать Асхата. К вечеру нашел в какой то прокуренной тошниловке.
Стали сниться сны. Тяжелые, страшные. Мелькали лица Сырдана и Маи. Без рук, с оторванными ногами, вспоротыми животами. С кровавыми улыбками. Манили, шептали что то бессвязное. Просыпался всегда в поту и беззвучном крике. Потом долго восстанавливал дыхание, уставившись в потолок. Боялся заснуть, опасаясь повтора кошмаров.
С удивлением узнал, что просидел уже 8 лет. Витя давно уже вышел, на прощание пожав руку и с тоской в глазах. Было в этом взгляде и осуждение, и горечь, и безысходность. Коротко кивнул и ушел. Ушел, что бы быть зарезанным через неделю, где то на окраине, в дачных поселках. В пьяном бреду, кучкой бродячих бомжей.
Пару раз вызывали в кабинет к начальству. Пытались разговорить. Наливали стакан спирта. Асхат не притрагивался. Просто смотрел в точку и упрямо молчал.
Через пару лет вызвали опять. Показали какую то бумажку. В связи с двадцатилетием событий 1986 года в Алма-Ате, названных впоследствии "Желтоксан", правительство дарит амнистию. Какую? Ее не должно же быть? Неправда. Не хочу выходить. Сорвался на крик. Удивление людей в погонах сменилось злостью и ответными криками.
Выйти? Куда? Зачем? Мать умерла через пару лет после суда. Отца разбил паралич и он где то сгинул в старой, обветшалой больнице. Родственники разбежались как тараканы, попутно захватив и квартиру.
Вышел осенью, в слякоть и туман. В старом потрепанном пальто, и развалившимися кроссовками с надписью "Абидас". Куда? Куда идти?
Сырдан вытянул их из кризиса, подарил свою уже ненужную машину. Помог расплатиться с долгами. Устроил на работу в филиал компании. Водителем вахтовиков. Ездил на Жанажол, Кенкияк. Вроде началось налаживание жизни. Но все таки тоска от невозможности иметь наследника тяготила Асхата. Пить не перестал, просто пил уже не стесняясь - дома. Включал все тот же телевизор, молча доставал принесенную бутылку водки и не вглядываясь в изображение глотал терпкую жидкость. Почти перестал спать с женой. Просто ложился рядом, отворачивался от Маи и засыпал, изредка вздрагивая. Мая молча плакала, вставала среди ночи, сидела на кухне, курила сигарету за сигаретой и смотрела в ночную темень, куда то вдаль.
- Привет, а где Асхат? - разулся и прошел в на кухню Сырдан.
- Сегодня утром позвонили и отправили на вахту. Кушать будешь?
- Да не, я по другому делу, серьезно поговорить хотел. - Прикинул что то в уме, покачал головой и продолжил, - знаешь, сейчас кризис в стране, найти нормальную работу практически невозможно.
Щелкнул металлической зажигалкой. Сладкий дымок потянулся куда то вбок.
- Да, конечно знаю. Спасибо Сырдан. Что бы мы без тебя делали бы. - Неловко разрезая хлеб, Мая встревожилась. Где то в душе проснулись смутные огоньки.
- Ну так вот, я устроил, помог. Другие люди после такого делают что то для меня, чем то платят. Кто деньгами, кто скотом. Да мало ли чем. Мммм.
- Да, я знаю. - уже тихо проговорила Мая. Тревога усилилась.
- Ну так вот, с вас я ничего не взял. Вначале. Вот сейчас пришел.
- Асхат приедет, скоро зарплата, отдадим ее всю тебе. Может мои родственники пару баранов пришлют.
- Мне не нужны деньги. Мне не нужны бараны. Мне нужно что то другое. Мне нужна ты.
Подошел, жестко обнял стоящую у плиты женщину и резко развернул.
- Тогда, в тот день. Вы ушли в кино, обманули меня. Бросили. Хотя мы клялись друг другу. И ты и он.
- Мы не бросили, просто так получилось. Сырдан - отпусти.
Не обращая на просьбу, прижал ее к старому холодильнику.
- Я ведь любил тебя. ЛЮБИЛ. А вы просто растоптали меня. Скинули. И сейчас, я просто хочу вернуть должок и за те дни, и за мою помощь.
Резко, с треском разорвал блузку. Легкая подсечка и слегка удерживая, повалил на пол, там же, на кухне. Навалился телом и не давая вывернуться запустил руку под юбку, между ног, с удивлением не обнаружив трусиков. Заломил руку и легко уворачиваясь от зубов, припустил штаны. Вытащил уже стоящий член и коленом раздвинув слабо упирающиеся ноги.
- Просто верните мои долги...
Мая проклинала себя. Не за то, что позволила Сырдану овладеть собой, а за испытанное наслаждение. За животный инстинкт. За последующую ночь, в которой она отдавалась еще и еще. Уже сама управляя, сама раскованно меняя позы, грубо выкрикивая непристойности.
Устроился грузчиком на склад. Снимал комнату в каком то вонючем общежитии, с общими туалетами и кухней. Вечно пахнущими пригорелым луком и забродившей капустой. Приходил вечером не чувствуя ни усталости, ни бодрости. Включал радиоприемник и сидел, тупо уставившись в одну точку. Сны так и не ушли, преследуя его. Иногда вырываясь, они преследовали его и наяву. Сквозь пелену все также кровавыми губами улыбались безрукий Сырдан и Мая, с распоротым животом. Трое детей. И ожидание мужа дома. Мечта.
Молча наливал в чайник воду и засыпал заварку. Утром как обычно шел на склад и так же молча таскал ящики, мешки. Ни с кем не общался, просто сухо здоровался и так же сухо прощался. Его никто не трогал, втихомолку называя шизиком.
"Опять вахта, опять выезд. Заебался. Когда же отдых? И почему опять я везу вахту? Почему не этот кривобокий Аслан? Или Тимур. Вон какой живот отрастил. Бля".
Ночью поздно приехал. Домой ехать не стал, закутавшись в плед, спал на задних сиденьях ставшего уже родным УАЗика.
Нестерпимо захотелось домой, к жене. К Мае. Что то случилось в душе и проклиная водку и себя, мысленно попросил прощения у нее. За всё. За те ночи, что не прижимался к ней, за те пьяные вечера у проклятого телевизора, за полное игнорирование ни в чем не виноватой жены.
"Прости Мая, бля, ну и дурак же я. Любит же она меня. И я ее. Кажется еще больше. Нахуй меня со своими переживаниями. Ей еще хуже. Дети, потомки. Ну пиздец заморочился. Бля, утром никуда не поеду. Заеду домой, к ней. Надыть цветов купить. Жди меня моя Мая, целую", мысленно отправив в сторону дома поцелуй, Асхат забылся.
Утром, проснувшись пораньше завел машину, не поленившись заехал на те же дачи, где когда то воровали клубнику. Перелез через плетенный обветшалый забор, нарвал букет невзрачных цветов.
Пробежал лестницы как спринтер, поднял руку для стука и передумал. Постучался к соседке. Сонная женщина с закрытыми глазами молча выслушала, ушла вглубь комнаты и также молча вынесла запасной "на всякий случай" ключ. И уже закрывая, слегка задержалась. Глаза с тревогой раскрылись, но по инерции двери захлопнулись. Асхат не обратил внимания. Мысли были только с ней, с любимой. Сюрприз обещал быть отличным. Открыл и услышал какие то звуки. Странно...
- Майка, а что за цветы тут валяются? - сладко потянувшись Сырдан лежал на кровати.
- Какие? А это наверное теть Маша, соседка оставила.
- Ааааа, бля кайф.
- Асхат может приехать, уезжай.
- Не приедет, я сегодня отправил запрос, его опять отправят на вахту. Да он наверное уже там. Так что еще пару дней будем вместе.
Водка приятно жгла горло, но Асхат не чувствовал вкуса. Просто жадно глотал и давясь, "закусывал" сигаретой. Увиденное там, дома просто выдернуло его из реальности. Сейчас он опять возвратился мысленно туда.
Молча прошел прихожую, заглянул на кухню, в зал. Звуки доносились из спальни. Слегка приоткрытые двери удачно просматривали кровать. На ней... вытянувшись во весь рост и зажмурившись, стонал Сырдан, а между его ног, двигалась голова Маи. Узнал ее сразу, по родинке чуть ниже уха, по сережкам, которые ей подарила его мать, по иссиня черным волосам, так развратно рассыпавшимся по телу Сырдана.
Ушел. Не смог зайти. Какая то преграда словно возникла между ним и спальней. Непреодолимая. Повернулся, вышел. Даже не прикрыв дверь.
Когда затихли его шаги на лестнице, соседка все-таки прикрыла дверь.
Воскресенье. Утром как обычно встал, заварил чай. Отхлебнул слегка обжегшись. Вытащил из старого ящика приобретенные в прошлом месяце костюм, рубашку и галстук. Не спеша погладил. Так же не спеша одел.
Легкий стук заставил Сырдана отчего то вздрогнуть.
- Кто? - Молчание.
- Кто спрашиваю? Нихрена не открою, если не скажешь кто. - Молчание.
И сам того не осознавая просто отодвинул засов, дверь медленно открылась и увидел Асхата. Пьяный, с нет не глазами, а какими то угольками. Увидел и понял.
- Не натвори глупостей Асха. - слегка пятясь Сырдан шарил руками в поисках хотя бы бумажной трубочки.
- Просто Сырдан скажи, ты с ней спал?
- Асха, пойми...
- Спал? Бля. Просто да или нет. Я ведь все видел.
- Если видел зачем спрашиваешь? Да спали. Было. - нащупал что то тяжелое. Светильник. Подаренный другом на день рождения. Тяжелый.
Что то щелкнуло в голове и уже не отвечая за свои действия просто начал избивать Сырдана. Тот вырвался, неловка опрокинул что то и забежал в зал, пытаясь закрыть дверь. Увидел оброненный светильник, поднял и без труда открыл дверь.
- Асха, брат прости, давай обсудим.
Удар в грудь отбросил Сырдана на середину. Попытался вскочить, но бронзовая тяжесть, опустилась на плечо, раскрошив кости. Взвыл, задергался, а удары все сыпались и сыпались, и почему то в мозгу была только одна мысль. Надо дойти до двери, там выход...
Посидел. Опять пронеслись воспоминания, давя своей тяжестью. Молча стал на табурет, накинул петлю, щедро смазанную мылом, вздохнул и отбросил старый стул...
MassaGet.