Бабочка

В моём не слишком близком, но всё же окружении, была девушка Настя.
Природа одарила Настю красотой, прекрасной фигурой и какой-то абсолютной незлобивостью, доверчивостью и безобидностью.
Настя внешне напоминала фарфоровую статуэтку с точеными чертами лица, пухлыми губками и большими голубыми глазами. С мужем они смотрелись странно. Андрей - не слишком красивый, но очень крупный высокий мужчина, казалось, мог задавить её одной рукой. Андрей был старше Насти на восемь лет.
Он совершенно не понравился Насте, когда они только познакомились. Он вовсе не был в её вкусе, но... Он был так заботлив и так красиво ухаживал, что даже Настина мама, до сих пор не особо жаловавшая её кавалеров, смотрела на дочь неодобрительно, когда та позволяла себе замечать при маме вслух, что с Андреем у неё вряд ли что-то получится.

Андрей был, кажется, по-настоящему влюблён и совершенно точно очень настойчив. Он встречал Настю после работы, отвозил её ужинать в самые приличные места, по десять раз в день звонил, интересовался, как она себя чувствует, не холодно ли ей и не голодна ли она, мог запросто прислать курьера с едой из ресторана в Настин офис, стоило ей лишь обмолвиться, что работы много, и сходить пообедать она не успевает. И даже, как-то раз, в сильный ливень, узнав по телефону, что Настя утром промочила ноги, приехал встречать её с новыми туфельками.

Туфельки совсем слегка жали, но Настя жест оценила по достоинству. Никто и никогда о ней так не заботился, никто и никогда не принимал такое настойчивое и постоянное участие в её жизни. Тем более, что именно эти туфельки она заприметила в витрине магазина, находившегося аккурат рядом с ресторанчиком, в котором они с Андреем ужинали.

Мамино настойчивое давление было слишком очевидно ("что тебе ещё надо? тебе уже двадцать семь, чего ты ждёшь?"); восторги подруг - слегка завистливы ("повезло тебе, Настька, такого мужика найти!")
Последней каплей стала машина. Маленькая, красненькая, безумно красивая, в лучших традициях перевязанная ленточкой, она появилась под Настиными окнами аккурат в день её рождения.
И Настя сдалась.

Свадьба была достаточно скромной, гостей решили не звать. Только самых близких. Надев на пальчик невесте колечко из белого золота и выпив по бокалу шампанского с немногочисленной роднёй, утирающей слезы радости, Андрей увёз молодую жену в Испанию. Медовый месяц пролетел почти незаметно и холодным мокрым днём они вернулись в Питер, в квартиру Андрея.

Начались будни. Вскоре Андрей стал недвусмысленно намекать молодой жене, что в состоянии сам обеспечить их, пока ещё маленькую, семью, и потому Насте стоит подумать над тем, чтобы меньше уделять внимания работе, а больше - любимому мужу. Ибо она, Настя, украшение его дома, заслуживает любви и обожания, а не сидения в пыльном офисе.
Насте нравилась работа.
Андрей был мягок, но настойчив.

Через два месяца, не выдержав ежевечерне висевших в воздухе немых упрёков, Настя с работы ушла. Андрей был рад. Он смотрел на неё с ещё большим обожанием. Всё было замечательно. Настя вставала утром, с поцелуем провожала довольного мужа на работу и с удовольствием наводила уют в семейном гнезде.

Только вот маленькая красная машинка, теперь уже без бантика, пылилась на стоянке возле дома. Настя ни разу так и не села за руль. Прав у неё не было.
Когда однажды вечером Настя завела с мужем разговор об автошколе недалеко от дома, Андрей нахмурился. Настя искренне не поняла, что произошло, когда муж прочитал ей длинную недовольную речь о том, что она, Настя, слишком беззащитна, а на дорогах полно всяких мудаков, и ездить там его жене одной - небезопасно.

Ещё две недели Настя аккуратно заводила тему вождения и Андрей, впрочем, без особого желания, сдался. Правда, поставил условие: никаких автошкол с их непонятными инструкторами. О правах для Насти он подумает сам, и точно так же сам обучит её вождению.
Вскоре у Насти появились права, и по вечерам и выходным она начала выезжать с мужем на дороги. Из этих поездок Настя всегда возвращалась в слезах. Еще несколько часов она не разговаривала с мужем, но неизменно сдавалась под его: "Котёночек, я же хочу как для тебя лучше".
Вскоре Настя привыкла к мысли: он действительно знает, как будет лучше для неё, а она - бездарная дура и неумёха, которую и одной-то выпускать опасно.
Бросить эти поездки Насте мешало желание доказать что-то хотя бы самой себе. По сути - умение водить было соломинкой в её прежнюю самостоятельную жизнь.

Примерно в этот период я с ней и познакомилась. Настя - хорошая подружка и бывшая коллега моей Машки.
В один из выходных дней мы бродили с Машкой по супермаркету, и столкнулись там с Настей и её мужем. Девчонки обрадовались друг другу, мы перезнакомились, и странно, но ещё тогда я как-то интуитивно приметила, что он не слишком приветив с нами.
Настя решила подвезти нас с покупками к Машиному дому, и мы поехали.

Всю дорогу до моего дома в машине было энергетически неуютно. Андрей, казалось, даже как-то сознательно игнорировал нас на заднем сидении, я почему-то чувствовала себя забитой в угол мышью, и, судя по лицу Маши, она чувствовала себя точно так же. Но это было только полбеды. Хуже всего было то, что он был очень несдержан. Он, казалось, подпрыгивал на своём сидении и всё время будто порывался выхватить у Насти руль. Иногда он, не стесняясь ни нас, ни своих выражений, кричал на жену. Это были злобные уничтожающие фразы: "Ты что, дура, не видишь?", "Что ты делаешь, идиотка?!", "Тут дожми, я сказал!".
Он кричал на неё ежесекундно. Я не шучу - ежесекундно. Ехала ли она слишком медленно, или чуть ускорялась, была ли она в правом ряду или в левом, мешала ли она кому-то на дороге или нет - он на неё кричал. Он совершенно не мог держать себя в руках. Его едкие унизительные замечания в сторону своей жены достали даже меня.

Одно было ясно совершенно точно: если Настя и допускала какие-то ошибки, то исключительно потому, что рядом сидел её заботливый муж, своими криками создававший совершенно невыносимую дёрганую атмосферу.
Возле Машиного дома Настя остановилась. Муж на секунду вышел к ларьку за водой. Мы прощались. Настя повернулась к нам. Её глаза определённо были влажными.
-Настя, как ты это терпишь? - возмутилась Маша. - Я как водитель тебе говорю: ты всё правильно делаешь, но он же просто не даёт тебе водить. Почему ты до сих пор не ездишь одна?
Настя печально усмехнулась и покачала головой:
-Он не пускает, говорит, что ещё рано...

* * * * *
Дальше оказалось, что ей нельзя встречаться с подругами. Не то, чтобы нельзя, но очень нежелательно. Нет, прямо он ей ничего не запрещал, но Настя, каждый раз видя его недовольно поджатые губы, сначала перестала в его присутствии разговаривать по телефону, а потом и вовсе свела живое общение с подругами к минимуму.
Я узнавала о её жизни из рассказов Маши, или от самой Насти, в те моменты, когда случайно пересекалась с ней у Маши в гостях. Настя часто сама рассказывала о том, как они живут.
Ей запрещалось куда-то выходить, пока он на работе (он звонил ей с работы каждый час), запрещалось потому, что она, его любимая девочка, слишком беззащитна и слишком доверчива, а он хочет её уберечь от всевозможных бед.

Иногда на выходных она упрашивала его, и он отвозил её в гости к Маше, как к единственной, по его мнению, приличной подруге, строго на час. Он заводил её в квартиру, хмуро здоровался с Машей, едва удосуживал взглядом меня, если я была там, оставлял нам Настю и хмуро выходил. Всё это время он сидел в машине возле дома. Непонятно, что удерживало его от того, чтобы контролировать Настю даже тогда, когда она в женской компании. Примерно через час, а то и меньше, раздавался нетерпеливый звонок Настиного мобильного.
Она сразу как-то гасла, и спускалась к машине.
Его спокойное, но слишком ярковыраженное неудовольствие заставляло её сжиматься.
Это был молчаливый, но неумолимый террор, и в Настиной голове со временем плотно утвердится мысль: он недоволен ею, значит, это она виновата, это она что-то делает не так. Она не могла понять, что, но это было так очевидно. А он - он заботится о ней, он хочет, как лучше.

Иногда Настя пыталась обсудить свою жизнь с мамой, в Насте жило подсознательно понимание того, что то, как она живёт - неправильно. Наверное, она ждала помощи и поддержки. Но такие разговоры ничем не заканчивались и со временем Настя перестала их заводить.
Её мама была полностью на стороне зятя. Да что там - она его обожала. Ведь он дал её дочери всё то, о чём только может мечтать любая женщина - настоящую мужскую заботу. Он был настоящим идеалом мужчины - любящим, заботливым, стремящимся оградить свою женщину от всех неприятностей. Насте ведь не приходится вкалывать, не приходится думать о хлебе и квартире - так чего ещё желать?
О разводе не могло быть и речи.
Настю дома никто не ждал.

Они выходили вдвоём в рестораны и в гости к его приятелям, он обожал свою жену, он буквально на руках её носил, но...
Со временем он сам стал выбирать и покупать ей одежду. Красивые платья размера ХS и умопомрачительные туфельки. Он наряжал её как куколку. Её любовь к джинсам и удобным свитеркам совершенно не принималась им в расчёт. Он всякий раз высмеивал её вкус, потому что лучше знал, что ей надо и что ей больше подойдёт.
Он сам выбирал ей даже бельё. Однажды она появилась с модным, обрезанным по плечи, каре. Настя всегда любила свои волосы, но однажды муж решил, что длинные волосы слишком её простят.

Последний раз я видела Настю полгода назад.
Если так можно сказать, то она - погасла. Она жаловалась нам, что у неё последнее время сильно выпадают волосы и в горле постоянно стоит ком. Муж возил её к лучшим врачам города. Врачи ничего не нашли.

Даже Маша не знает, как она сейчас живёт. Однажды всё таки настал этот момент - муж просто запретил Насте общаться со всеми подругами из прошлой жизни.

* * * * *
Я вспомнила про неё потому, что была в гостях у одного человека. На стенах его комнаты, в рамках, развешана большая коллекция. И посередине всей этой красоты - яркий и, наверное, самый дорогой экспонат.
Я стояла, смотрела на него как завороженная.
Коллекционер подошёл ко мне, спросил, указывая на стену:
-Нравится?
Я кивула.
Он направил палец на середину стены и сказал с любовью в голосе и гордостью:
-Она - мой самый ценный экземпляр.

В дорогой рамке, под абсолютно чистым стеклом, была бабочка. Безумно красивая, идеальная мёртвая бабочка.
________

© Екатерина Безымянная