Довелось мне недавно возвращаться из командировки поездом. Соседями по купе оказалась семейная пара с сыном, лет девяти-десяти. Обменявшись парой дежурных фраз при знакомстве, мы занялись каждый своим делом, я лег на свою полку, почитать книгу. Родители, спокойные интеллигентные люди, пили чай, беседуя о чем-то вполголоса. А вот сынуля, на месте сидеть не мог, он то пробирался к окошку, отпихивая мать, то пролезал под столом и возникал с моей стороны, опрокинул стакан с чаем, обжегся, заплакал. Посидел с минуту, успокоился и принялся опять скакать по всем полкам, при этом громко крича, какую-то абракадабру, понятную только ему одному. Родители пытались его образумить фразами, типа : "Валерик, ты мешаешь дяде отдыхать", но должного действия это не имело. В конце концов, он стукнулся головой об столик, заревел, лег на нижнюю полку и уснул.
На следующий день меня разбудил..., ни за что не догадаетесь..., шахматный конь, упавший мне на голову. Валерик играл в шахматы. Ну не то чтобы играл, а сидел за доской с разбросанными фигурами и бубнил: "Садись играй. Садись играй." Мать виновато смотрела на меня и отвечала: "Валерочка, ну я не умею". И уже мне: "Вы извините пожалуйста, он у нас в шахматный кружок ходит. Вот увидел у проводницы шахматы и закапризничал "Хочу играть", а мы не умеем.
- Садись играй. Садись играй. - неслось эхом.
- Может Вы сыграете с ним партию, он успокоится. - проговорила женщина умоляюще.
Хоть мне и не слишком улыбалось играть в шахматы с избалованным ребенком, но я кивнул : "Хорошо". Во-первых, мне было жаль, эту измученную маму, во-вторых я люблю шахматы, являюсь мастером спорта, а в-третьих это большая редкость, чтобы в наше время, ребенок увлекался шахматами. Я даже на Валерика по другому взглянул, захотелось его поддержать.
- Ну давай, расставляй, сейчас приду, сыграем.
- Ура! - мальчик принялся расставлять фигуры.
Придя из туалета, я застал Валеру, смирно сидящего за расставленной шахматной партией. Мне импонировало такое отношение к древней игре и я решил поддержать пацана. Партию я проиграл.
-Давайте еще.
- Расставляй.
Сдам еще одну, подумал я, зато мальчишку порадую и спокойно до конца доеду. И уж чтобы совсем его успокоить, сказал:
- Валер, ты же намного сильнее меня играешь, давай ты без ферзя сыграешь, у меня хоть какой-то шанс будет.
И эту партию я "проиграл". Валерик вылетел в коридор, где стояла мать и нисколько не заботясь, что я могу слышать закричал:
- Мам, мам, он такой лох! Я его без ферзя обыграл!
- Тихо! Ты что такое говоришь?
- Да он тупой! - снизил он голос на полтона - Я его знаешь как?
- Валера, нельзя так говорить.
Но Валера уже не слышал, он влетел в купе.
- Давайте еще!
- Ну давай - я решил проучить маленького нахала - Только давай я теперь без ферзя, а то вдруг он мне только мешает и ты по этому выиграл.
Вы бы видели этот взгляд. Он даже как будто больше стал, от своего превосходства.
- Расставляйте.
Надо ли говорить, что эту партию я выиграл за 5 минут.
- Давайте еще! - предложил Валерик, не веря в происходящее.
- Давай, только я еще ладью уберу.
После четвертой партии, когда я убрал еще и коня, у Валеры покраснели уши и щеки, глаза заблестели. Как-бы случайно, он пнул меня под столом ногой.
После восьмой или девятой партии, слезы брызнули, как сок из раздавленного помидора. Он заревел белугой, выбежал из купе, пролетел мимо матери, зачем то добежал до конца вагона, развернулся, побежал обратно, уткнулся в ничего не понимающую мать, силился что-то сказать, но душивший плач не позволял произнести ни слова.
В купе Валерик больше так и не зашел, до самой Москвы. Стоял в коридоре, обиженный на весь мир и ни с кем не разговаривал. Я объяснил, что произошло, зашедшей в купе матери и дремавшему на верхней полке отцу. До Москвы практически не разговаривали. Я читал книгу, супруги собирали вещи, Валерик стоял в коридоре.
Когда прощались, женщина извинилась, но все равно смотрела на меня с неодобрением. А отец пожал руку:
- Спасибо Вам за урок, моему оболтусу.
A.Polyakov ©