Почти неделю провёл Сашка в коме. Еле-еле к нему возвратилось ощущение тела, плавно покачивая пустой тошнотой, вернулась привычная телесная оболочка. Глаза-то открыть Сашка открыл, а перед глазами темень, да круги мутно-зелёные по чёрной смоле... И не понятно, дышит Сашка или нет? Тихо
...-- Голову забинтовали, что ли?..
-- Сашка!,-- тут же кинулся где-то близко голос матери,-- Сашка! Сынок!
Мать всегда так: горячо бросается говорить, а только крикнет пару слов, да и подавится плачем, и причитает, и головой качает, платком рот прижимая:
-- Сашка!.. Ты что же натворил?.. Сашка!..
В голове прокрутилось что-то смазанное в лобовом окне, вспомнился стук переворачиваемой машины и хруст стекла на зубах... Блин... Разбились таки...
-- Ты что ж натворил, сынок?,-- причитает мать,-- Как же ты так?.. Сашка!..
Сейчас начнёт свою пластинку крутить...
-- Ты зачем же пьяный-то за руль? Сашка!.. А?.. Ты чего натворил, сынок?..
Тело совсем ничего не чувствует. Ничего не болит... Обкололи чем-то, небось...
-- Ты же обещал, Саш!.. И Зине своей обещал, и отцу, что ни грамма в рот за рулём!.. Сынок! Ты чего наделал-то?..
-- Долго я... тут?.. Мам...
-- Неделю уже ждём тебя!.. Дурак! Смотри, чего натворил-то?.. И Зиночка тут, и дети!.. Все тебя дожидаемся!.. У, пар-разит!
-- Сашка знает, что она замахивается, будто ударит сейчас. Она всегда так,-- Ведь просила же я тебя!.. Ведь как просила!..,-- плачет мать,-- Что ж ты наделал-то, сынок?..
Сашка подождал, пока она наплачется:
-- Ничё, мам... Оклемаюсь... Чё ты?.. Полежу немного, и оклемаюсь...,-- руками попытался пошевелить, и не смог,-- Чё, сильно побился я, что ли?..
-- Умер ты!.. Умер, дурак!.. Самый последний, кто в машине был-то...,-- плачет мать, -- неделю мы все ждём тебя!..