Корабельный врач проучил матроса-симулянта

История про матроса, корабельного врача и дизельную подлодку. А так же о том, что бывает с симулянтами, если их правильно лечить. Есть текст, есть видео - кому как удобней.
Я тогда служил на дизель-электрической подводной лодке, на Северном флоте. Кто не знает что такое "дизель", скажу одно - со времен пионеров-первопроходимцев подводников мало что изменилось. И технически и бытово.
И довелось мне обитать в одной каюте с корабельным доктором. Человек он в общем добрый, отзывчивый (был тогда). Но. Каюта докторская, она же и его боевой пост. И все время пока лодка в море доктор в ней (каюте) томится. Я-то в каюту только спать прихожу - вахты, тревоги, погружения, всплытия. А каюта докторская напоминает новомодные шкафы-купе, но не комфортом, размерами. И бедный доктор от вынужденного одиночного заточения медленно офигевает. Посидите-ка три недели в шкафу! Детективы всякие он не любил, шахматы не интересовали, в карты сам с собой много не наиграешь. Единственной радостью доктора было выйти покурить на ходовой мостик, после обеда (ежели лодка в надводном положении). А основным времяпровождением был здоровый сон (на третьи сутки это давалось доктору с трудом - даже при помощи феназепама).
И вот однажды? Лодка в море уже с неделю, доктор на феназепам по брови, выполз к обеду, откушал, и побрел в центральный пост (чтоб на мост выйти). Я в каюте расположился, отдыхать после вахты собрался - но тут дверь слетает с салазок - в каюту вваливается, пыхая гневом, доктор. Рожа перекошена, слова только нецензурные, зубы скрипят. Выясняю - не пустили доктора на мостик курить. Командир не пустил. За что?
А вот за что - в каждой части есть свое "чадо"- слабо, хило, дохло обиженное. Причем не трогает его никто, оно само по себе такое, причмурнутое.
В нашем экипаже это чадо носило чудную фамилию - Буханьков. И вот об это самое чадо споткнулся Командир, проходя по отсеку. Чадо лежало в уголочке, около боевого поста и всем видом показывало, как ему чаду плохо. Командир поинтересовался, чего ж это приключилось с героем североморцем. И давай чадо канючить, как ему плохо, и все у него болит.
Так сходи к доктору, посоветовал Командир. Ходил, отвечает чадо, но доктор все время спит (надо понять, после фенозепама), а если его будить - ругается.
Матерно. Ладно, сказал Командир, примет тебя доктор. А тут доктор сам к Командиру вылез и на глаза попался. Результат - вердикт Командира: пока Буханьков жалуется на здоровье, доктор не курит. И радостно так руки потирает Командир, и есть от чего - Буханьков косила известный, достал всех, так что либо док находит ключи от его болезни, либо?
Прочный корпус с людьми творит странные вещи?
Сидит доктор, ругается, папу маму Буханькова поминает. А у меня мысля - док, говорю - а давай Буханькову гланды вырвем? Док опешил - как? Ну как, учебно-тренировочно, не фактическим же пуском. Попугаем слегка, инструментом помахаем перед носом - у него хворь вся пройдет. А надо отметить, врачебный инструментарий у нас на корабле был богатый - даже щипцы для удаления зубов, и роторасширитель. Только все изрядно покрыто ржавчиной.
Значит, достает доктор весь инструмент - стоматологический, хирургический, раскладывает на столе - вид фантастический. Вызывает Буханькова. Радостный Буханьков прилетает к доктору. И начинается.
Доктор симптомы выспрашивает. Достал откуда-то жуткую книгу-пособие по военно-полевой хирургии, с цветными иллюстрациями: полости огнестрельных ран, травматическая ампутация, ожоги - кошмар полный.
Рассматривает рисунки и головой так в такт Буханьковым словам кивает.
Буханьков симптомы излагает, но энтузиазма в голосе все меньше и меньше - декорация работает - инструмент, книга, мрачный доктор. От симптомов перешли к осмотру - док шпателем к Буханькову в пасть залез, язык прижал, посмотрел. Да, грит, беда - у тебя, матрос, гланды воспалились.
Если не начать оперативное вмешательство - можешь и умереть. А это не больно, вмешательство? - робко интересуется чадо. Не почувствуешь, - мрачно ухмыляется док, вытащив из кучи инструмента щипцы для удаления зубов и стирая с них ваткой ржавчину. Док, может спиртом? - вмешался я, кивая на ватку и ржавчину. Да, да, может спиртом, - суетится чадо.
Кто из нас доктор? - рыкает док в ответ, и продолжает удаление ржавчины с инструмента, только теперь он на ватку еще и поплевывает. Короче, вскорости он завершает свои манипуляции. Вдевает бедному чадушке в пасть роторасширитель, раскрыв его на полный, и лезет туда своими щипцами.
Чадо мычит. Дергается, но деться ему некуда - сзади я его за плечики
нежно придерживаю, к стульчику прижимаю. Док для полноты ощущений пощелкивает щипцами в пасти. Аккуратно, чтоб не дай боже чего не повредить. Пощелкал он так, с минуту может. Нет, говорит, сложный у тебя, Буханьков, случай. Надо полостную операцию делать, горло вскрывать. Чадо в ауте - лечиться уже не хочет, и жалеет, что не остался там, куда его док спросонья посылал.
Но, - грит док, - эта операция сложная. Давай, грит, сперва температуру померяем - если она у тебя в норме - в базе и резанем. А если нет - не обессудь, как сможем, но драть гланды будем тебе здесь и сейчас. И градусник дает. Никогда в жизни не видел, чтоб так старательно боец температуру СБИВАЛ. Когда мы у него градусник отняли, выяснили - он ей, температуре, выше 36 еле дал подняться. Посмотрел док, покхекал, посомневался, а не 37 ли? Чадо рвалось на фашистский крест и клялось, что температуры нет. Ну, может, все-таки горло, - сомневается док.
И горло в порядке, - верещит чадо. Ладно, - смилостивился доктор, - но смотри, ежели вдруг тебя в сон потянет, голова заболит, тошнить будет, температура подымется - я уже и не помню весь перечень симптомов, суть его проста: шаг влево или вправо - это гланды, драть немедленно к чертовой матери. С тем и отпустил чадо.
Не забыв оповестить про "симптомы" экипаж. И стоило бедному чадушке склонить главу, как появлялся кто-нибудь заботливый и участливый, интересовался, а не плохо ли, не болит ли горло, не позвать ли доктора. При поминании доктора Буханьков менялся в лице и бодро отвечал, что ему хорошо, только вот спать хочется - за что тут же и огребал, по полной.
Характер у Буханькова не изменился, но на вахтах более не спал, а к доктору до самого ДМБ даже и не подходил. Один только вопрос я иногда задаю себе - а если б Буханькову гланды удалили в детстве, какое место мы б ему учебно-тренировочно "удаляли"? И ведь наверняка нашли бы, прочный корпус, знаете ли?
Я тогда служил на дизель-электрической подводной лодке, на Северном флоте. Кто не знает что такое "дизель", скажу одно - со времен пионеров-первопроходимцев подводников мало что изменилось. И технически и бытово.
И довелось мне обитать в одной каюте с корабельным доктором. Человек он в общем добрый, отзывчивый (был тогда). Но. Каюта докторская, она же и его боевой пост. И все время пока лодка в море доктор в ней (каюте) томится. Я-то в каюту только спать прихожу - вахты, тревоги, погружения, всплытия. А каюта докторская напоминает новомодные шкафы-купе, но не комфортом, размерами. И бедный доктор от вынужденного одиночного заточения медленно офигевает. Посидите-ка три недели в шкафу! Детективы всякие он не любил, шахматы не интересовали, в карты сам с собой много не наиграешь. Единственной радостью доктора было выйти покурить на ходовой мостик, после обеда (ежели лодка в надводном положении). А основным времяпровождением был здоровый сон (на третьи сутки это давалось доктору с трудом - даже при помощи феназепама).
И вот однажды? Лодка в море уже с неделю, доктор на феназепам по брови, выполз к обеду, откушал, и побрел в центральный пост (чтоб на мост выйти). Я в каюте расположился, отдыхать после вахты собрался - но тут дверь слетает с салазок - в каюту вваливается, пыхая гневом, доктор. Рожа перекошена, слова только нецензурные, зубы скрипят. Выясняю - не пустили доктора на мостик курить. Командир не пустил. За что?
А вот за что - в каждой части есть свое "чадо"- слабо, хило, дохло обиженное. Причем не трогает его никто, оно само по себе такое, причмурнутое.
В нашем экипаже это чадо носило чудную фамилию - Буханьков. И вот об это самое чадо споткнулся Командир, проходя по отсеку. Чадо лежало в уголочке, около боевого поста и всем видом показывало, как ему чаду плохо. Командир поинтересовался, чего ж это приключилось с героем североморцем. И давай чадо канючить, как ему плохо, и все у него болит.
Так сходи к доктору, посоветовал Командир. Ходил, отвечает чадо, но доктор все время спит (надо понять, после фенозепама), а если его будить - ругается.
Матерно. Ладно, сказал Командир, примет тебя доктор. А тут доктор сам к Командиру вылез и на глаза попался. Результат - вердикт Командира: пока Буханьков жалуется на здоровье, доктор не курит. И радостно так руки потирает Командир, и есть от чего - Буханьков косила известный, достал всех, так что либо док находит ключи от его болезни, либо?
Прочный корпус с людьми творит странные вещи?
Сидит доктор, ругается, папу маму Буханькова поминает. А у меня мысля - док, говорю - а давай Буханькову гланды вырвем? Док опешил - как? Ну как, учебно-тренировочно, не фактическим же пуском. Попугаем слегка, инструментом помахаем перед носом - у него хворь вся пройдет. А надо отметить, врачебный инструментарий у нас на корабле был богатый - даже щипцы для удаления зубов, и роторасширитель. Только все изрядно покрыто ржавчиной.
Значит, достает доктор весь инструмент - стоматологический, хирургический, раскладывает на столе - вид фантастический. Вызывает Буханькова. Радостный Буханьков прилетает к доктору. И начинается.
Доктор симптомы выспрашивает. Достал откуда-то жуткую книгу-пособие по военно-полевой хирургии, с цветными иллюстрациями: полости огнестрельных ран, травматическая ампутация, ожоги - кошмар полный.
Рассматривает рисунки и головой так в такт Буханьковым словам кивает.
Буханьков симптомы излагает, но энтузиазма в голосе все меньше и меньше - декорация работает - инструмент, книга, мрачный доктор. От симптомов перешли к осмотру - док шпателем к Буханькову в пасть залез, язык прижал, посмотрел. Да, грит, беда - у тебя, матрос, гланды воспалились.
Если не начать оперативное вмешательство - можешь и умереть. А это не больно, вмешательство? - робко интересуется чадо. Не почувствуешь, - мрачно ухмыляется док, вытащив из кучи инструмента щипцы для удаления зубов и стирая с них ваткой ржавчину. Док, может спиртом? - вмешался я, кивая на ватку и ржавчину. Да, да, может спиртом, - суетится чадо.
Кто из нас доктор? - рыкает док в ответ, и продолжает удаление ржавчины с инструмента, только теперь он на ватку еще и поплевывает. Короче, вскорости он завершает свои манипуляции. Вдевает бедному чадушке в пасть роторасширитель, раскрыв его на полный, и лезет туда своими щипцами.
Чадо мычит. Дергается, но деться ему некуда - сзади я его за плечики
нежно придерживаю, к стульчику прижимаю. Док для полноты ощущений пощелкивает щипцами в пасти. Аккуратно, чтоб не дай боже чего не повредить. Пощелкал он так, с минуту может. Нет, говорит, сложный у тебя, Буханьков, случай. Надо полостную операцию делать, горло вскрывать. Чадо в ауте - лечиться уже не хочет, и жалеет, что не остался там, куда его док спросонья посылал.
Но, - грит док, - эта операция сложная. Давай, грит, сперва температуру померяем - если она у тебя в норме - в базе и резанем. А если нет - не обессудь, как сможем, но драть гланды будем тебе здесь и сейчас. И градусник дает. Никогда в жизни не видел, чтоб так старательно боец температуру СБИВАЛ. Когда мы у него градусник отняли, выяснили - он ей, температуре, выше 36 еле дал подняться. Посмотрел док, покхекал, посомневался, а не 37 ли? Чадо рвалось на фашистский крест и клялось, что температуры нет. Ну, может, все-таки горло, - сомневается док.
И горло в порядке, - верещит чадо. Ладно, - смилостивился доктор, - но смотри, ежели вдруг тебя в сон потянет, голова заболит, тошнить будет, температура подымется - я уже и не помню весь перечень симптомов, суть его проста: шаг влево или вправо - это гланды, драть немедленно к чертовой матери. С тем и отпустил чадо.
Не забыв оповестить про "симптомы" экипаж. И стоило бедному чадушке склонить главу, как появлялся кто-нибудь заботливый и участливый, интересовался, а не плохо ли, не болит ли горло, не позвать ли доктора. При поминании доктора Буханьков менялся в лице и бодро отвечал, что ему хорошо, только вот спать хочется - за что тут же и огребал, по полной.
Характер у Буханькова не изменился, но на вахтах более не спал, а к доктору до самого ДМБ даже и не подходил. Один только вопрос я иногда задаю себе - а если б Буханькову гланды удалили в детстве, какое место мы б ему учебно-тренировочно "удаляли"? И ведь наверняка нашли бы, прочный корпус, знаете ли?