Ва чоль е?

В конце 70-х, к нам, в институт иностранных языков, постоянно приезжали на стажировку молодые люди из разных стран.
Учить русский язык.
Все они жили в нашей общаге в Петроверигском переулке ? мрачноватом, сером здании в центре Москвы.
Общага не отличалась от любой другой общаги в мире. И этим всё сказано.
Иностранных студенток там спаивали и ебли, а иностранных студентов просто спаивали.

Мы, студенты старших курсов, оборзевшие от своей значимости (дембеля, бля!!!) частенько заваливались туда с вполне определенными целями и строили юных грызунов гранита науки по полной программе.

Сделаю отступление и скажу, что я в студенческие годы частенько промышлял написанием заказных рефератов по научному коммунизму (во, как!) для студентов-иностранцев. Такса была фиксированная ? 2 бутылки шотландского виски и блок американских сигарет. Иностранцы легко покупали это в своих посольских магазинах или в валютной ?Березке?, куда доступ советским гражданам был запрещен.

1 сентября, я получил очередной гонорар за реферат, написанный по заказу одного студента-монгола по кличке Чингис-хан. Сука, вы видели когда-нибудь двухметрового монгола? Нет? А я с ним учился. Ещё с весны он мне оставался должен, и сегодня, принес должок.

Где будем пить? В общаге. Надо же отметить начало последнего курса.
Втроем, я и два моих одногруппника, мы двинулись в нужном направлении.

Бабушка-вахтёрша была гречанкой. Уж не помню, каким хуем она оказалась в Москве, может, бежала от власти ?чёрных полковников?, может ещё почему, но женщина она была добрая и никогда не записывала нас в книгу гостей и не стучала коменданту о гулянках до утра.

?Калиспера!? поздоровались мы с ней на греческом.

?Алкоголики пришли?, махнула нам рукой Афродита. ?Проходите?.

Наш однокурсник, староста 3-го этажа, был рад нас видеть. Ещё бы!
Виски и пиво! Предел мечтаний любого студента!

Выпили мы крепко. Кровь забурлила, мозг настроился на ебливую волну. Студентка из Чехословакии с нежным именем Илона, регулярно исполнявшая по пьяни песни из репертуара Карела Гота, стала предметом моего вожделения.
Пошатываясь и плотоядно поблескивая глазами, я повёл её в никем не занятую комнату, которая называлась ?хижина дяди Тома? и располагалась прямо напротив общественной кухни.
В комнате стояла только кровать с матрасом.
Мерзко и пронзительно пискнув, кровать приняла в свои объятия два полумертвых тела.
?Хи-хи?, сказала Илона, увидев, что на мне трусы с американским флагом.

В этот момент в дверь постучали.
Иду в трусах к двери. Открываю. Стоит вьетнамец.
?Хули надо??
?Вачоле??
?Што бля??
?Вачоле??
?Што-што бля??
?Ва чоль е??, говорит по складам вьетнамец.
?Пашол на хуй!?, захлопываю дверь.

Илона лезет в трусы и нащупывает дядю Сэма.

Стук в дверь.
?Блядь! Ну что за ёптваюмать!?
Иду, открываю. Вьетнамец. Но другой, вроде.
?Вачоле??
?Слушай, муравейбля, што тебе надо, а?
?Чоль!?, говорит и улыбается.
?Пашол на хуй!?

Илона продолжает терзать дядю Сэма. Я не могу успокоиться и всё жду, что сейчас постучат в дверь. Хуле, стучат.

?Ну, всё! Щас я им покажу, блядь!?

С торчащим вперёд парусом цвета американского флага иду открывать.
Уже третий вьетнамец, с кастрюлькой в одной руке и пачкой вермишели в другой.
Замечаю, что у него седая прядь на голове. Во, бля! Откуда?

?Ва чоль е??

И тут я понимаю, что ему нужна соль. ?Ва чоль е? У вас соль есть??
?Ахтыбля, ужин готовишь? Пойдем, помогу!?

Беру вьетнамца за тонкую шею, тащу на кухню. Наливаю в кастрюльку воды, ставлю на огонь. Выхватываю из его рук пачку вермишели и, не открывая, запихиваю в кастрюльку, надавив сверху руками.
Вьетнамец в шоке.
Нагло ухмыляясь, говорю ему, что соль есть вредно, даю пенделя и, щелкнув по носу, удаляюсь.
Самодовольный, мерзкий советский студент.

Илону грыз до утра.

На следующий день, в институте, нас всех собрали и отвели в актовый зал.
Оказывается, у вьетнамцев национальный праздник ? день независимости.
Сидим, охуеваем от тоски, слушая со сцены умные речи и поздравления.

?Слово предоставляется, старосте стажерской группы студентов из Вьетнама Нгуену..(хуй помню как там дальше!)?, говорит проректор.

На сцену улыбаясь выходит вьетнамец в военной форме, в фуражке, с орденами на груди.

?Наш Нгуен участвовал в боевых действиях во время войны с США, уничтожал агрессоров, посягнувших на свободу его Родины, был в плену, откуда бежал, голыми руками убив несколько американских головорезов.
Он ? майор вьетнамской армии, награжден правительственными орденами и медалями за мужество и героизм. Сейчас он учит русский язык, чтобы поступать в военную академию в Москве?.
Бурные аплодисменты. Вьетнамец снимает фуражку и подходит к микрофону.
Я вижу седую прядь на его голове и?

?Ва чоль е??, проносится в моем похмельном мозгу и ужас, мелкими холодными мурашками покрывает спину?


,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,

?Никогда не обижай слабого ? он может оказаться сыном тигра?, говорил мой друг Нгуен, когда мы пили пиво в общаге и вспоминали, как я учил его варить вермишель?

© armati