История про ежика

О разнице в развитии общества в России и Германии. Письмо подруги. Из Германии.
Вернее, отрывок. Пунктуация, орфография и остальные нехитрые обороты автора
сохранены без изменения. Далее от лица автора.

Иду, значит, шоппингую, смотрю: на обочине ёжик лежит. Не клубочком, а
навзничь, лапками кверху. И мордочка вся в кровище: машиной, наверное,
сбило. Тут в пригородах кого только не давят! Ежи, лисы, змеи... иногда
даже косули попадаются. Мне чего-то жалко его стало: завернула в газету,
принесла домой. Звоню Гельмуту, спрашиваю, что делать? Он мне: отнеси в больницу,
там ветеринарное отделение есть. Ладно, несу. Зашла в кабинет. Встречает
какой-то Айболит перекачанный: за два метра ростом, из халата две
простыни сшить можно. <Вас ист лось? - спрашивает. Вот уж, думаю, точно:
лось. И прикинь: забыла, как по-немецки <еж>. Потом уже в словаре
посмотрела. Ну, сую ему бедолагу: мол, такое шайсе приключилось, кранкен
животина, лечи, давай. Назвался лосем -люби ёжиков... Так он по жизни
Айболит оказался: рожа перекосилась, чуть не плачет. <Бедауэрнс-верт, -
причитает, - тир!>. Бедняжка, стало быть. Тампонами протёр, чуть ли не
облизал и укол засандалил. Блин, думаю, мало ёжику своих иголок. И понёс
в операционную. Подождите, говорит, около часа. Ну, уходить как-то
стремно - жду. Часа Через полтора выползает этот лось. Табло скорбное,
как будто у меня тут родственник загибается. И вещает: мол, как хорошо,
что вы вовремя принесли бедное существо. Травма-де, очень тяжёлая: жить
будет, но инвалидом останется. Сейчас, либе фройляйн, его забирать и
даже навещать нельзя: ломняк после наркоза. Я от такой заботы тихо
охреневаю. А тут начинается полный ам энде. Айболит продолжает: <Пару
дней пациенту (nota bene: ёжику!) придётся полежать в отделении
реанимации (для ёжиков), а потом сможете его забирать>. У меня,
наверное, на лице было написано: <На хрена мне дома ёжик-инвалид?!>. Он
спохватывается: <Но, может быть, это для вас обременительно и чересчур
ответственно ( е-мое!!!). Тогда вы можете оформить животное в приют.
Если же все-таки вы решите приютить его, понадобятся некоторые
формальности...> Понимаю, что ржать нельзя: немец грустный, как на
похоронах фюрера. Гашу лыбу и спрашиваю: <Какие формальности?>. <Договор
об опеке (над ёжиком), -отвечает, а также характеристику из магистрата>.
Я уже еле сдерживаюсь, чтобы не закатиться. <Характеристику на
животное?>, - спрашиваю. Этот зоофил на полном серьёзе отвечает:
<Нет, характеристика в отношении вашей семьи, фройляйн. В документе
должны содержаться сведения о том, не обвинялись ли вы или члены вашей
семье в насилии над животными (изо всех сил гоню из головы образ
Гельмута, грубо сожительствующего с ёжиком!!!). Кроме того, магистрат
должен подтвердить, имеете ли вы материальные и жилищные условия
достаточные для опеки над животным (не слишком ли мы бедны для ёжика,
с///ка!!!)>. У меня, блин, ещё сил хватило сказать: мол, я посоветуюсь с
близкими, прежде чем пойти на такой ответственный шаг, как усыновление
ёжика. И спрашиваю: сколько я должна за операцию? Ответ меня додавил.
<О, нет, -говорит, -вы ничего не должны. У нас действует федеральная
программа по спасению животных, пострадавших от людей>. И дальше
-зацени: <Наоборот, вы получите премию в сумме ста евро за своевременное
обращение к нам. Вам отправят деньги почтовым переводом (...восемь,
девять - аут!!!). Мы благодарны за вашу доброту. Данке шен, гутхерциг
фройляйн, ауфвидерзейн!> В общем, домой шла в полном угаре, смеяться уже
сил не было. А потом чего-то грустно стало: вспомнила нашу больничку,
когда тётка лежала после инфаркта. Как еду таскала три раза в день,
белье, посуду; умоляла, чтобы осмотрели и хоть зелёнкой помазали. В
итоге родилась такая максима: <Лучше быть ёжиком вГермании, чем
человеком в России>.

Зы. не столько смешно, сколько грустно...