Одно и то же. Вот потушен свет, ты растекся под одеялом, сладко причмокиваешь, как с детской кроватки канючат: "А со мной полежать? А? А со мной?".
Петров просительно тронет ногой жену, а та Петрова. Так лягнет, - вот уже Петров поджимает свои тощие палки в Машуткиной кроватке.
- Пять минут. Никаких сказок. Время пошло. - жестко скажет он дочке.
- Да-да-да... - шепотом согласится девочка, закинет на Петрова дрыгалку, потреплет за ухо, как глуповатого пса, и так по-братски: - Расскажи страшную сказку, а? Уася...
- О-о...
- Расскажи.
- ...
- Расскажи.
- Нет!
- Да.
- Нет.
- Да.
- Нет.
- Да! - жена.
Петров взмолился: - Я спать хочу. Я больше не знаю страшных. Все рассказал вплоть до армии.
- Ну, па...
- ...
- Ну, па-а...
- Виктор...
Виктор Петров взрычал.
- Хорошо. Вот, однажды, мама Красной шапочки...
- Испекла пирожки. Знаем. - разочарованно фыркнула дочка.
- Нет. Испекла Красную шапочку. - проворковал Петров.
- Как?! - ахнула Машка. Детский мозг подвис. Отвалилась маленькая челюсть.
- В печке. До хрустящей корочки. Посолила, поперчила, украсила лимоном.
- О-о... - застонала Маша, а жена строго сказала:
- Виктор...
- Испекла и решила отослать кусочек больной бабушке.
- Ка-а-к?! - окончательно растерялась Маша. Бабушки не едят внучек. Они сами отдают им себя на "съеденье". И это бабушкам страшно нравится.
- Как-как. Конечно не почтой России! Пока дойдет, всё пропадет.
- Фу-у!
- Виктор!
- Она попросила волка отнести гостинец. Всучила корзинку и говорит: - Не садись на пенек, не ешь. А что внутри? - чисто так спрашивает волк.
Красная шапочка. Хи-хи! - рассмеялась в ответ мама. Волк тоже улыбнулся. В корзинке, конечно же, были сладкие пирожки. Отправился он к бабке. Но из корзинки так аппетитно попахивало, что волк сел на пенек, облизнулся, открыл корзинку, а там...
Машка глубоко вздохнула.
- Пирожки... - смилостивился Петров. Машка выдохнула.
- С фаршем. Сочным, нежным. Съев один пирожок, волк укусил другой, а там детский палец, а в третьем...
- А-а! Ма-а, скажи ему! - задрыгала ногами, захныкала Маша.
- Идиот. Мы теперь к пирожкам не притронемся... - проворчала жена и прикрикнула на Петрова. - Иди спать!
Отлично, подумал Петров, ныряя под одеяло. Все принесенные от тещи пироги - мне! И со сказкой разобрался за пару минут, против обычных сорока. Чпокнул двух зайцев разом.
Утром Петров обнаружил, что чпокнули его, - за ночь пироги с мясом закончились. В одиночку жена не могла столько сожрать. Орудовало, несомненно, двое. Точнее две, и с большим аппетитом. Все-таки, странные эти женщины, опасливо подумал Петров...
А. Болдырев