=))))

У нас ведь как в стране? Правильно: если строить - так сразу коммунизм, если ломать - так до основанья. Вот и ломали на рубеже 80-х - 90-х. Все ломали, куда только руки дотянуться могли. И души человеческие, и государственную систему, и армию, и органы - те, которые правоохранительные.
Я это к чему: в начале 90-х годов наша краснознаменная питерская милиция представляла собой зрелище достаточно убогое. Почти все мало-мальски грамотные сотрудники, имевшие профильное или юридическое образование, считали своим долгом уйти на вольные хлеба, ибо пара дней работы юрисконсультом, охранником, да что там - в кооперативном ларьке давала заработок, соизмеримый с месячным денежным содержанием. Управление кадров, не мудрствуя лукаво, стало забивать дыры в штатном расписании выпускниками физкультурных техникумов и цирковых училищ. Результат сказаться не замедлил.
Вот и дернуло меня в один, не самый, прямо скажем, прекрасный день, к себе руководство. Ждала меня там не долгая дорога с казенным домом, а очередная гадость, сотворенная гостем культурной столицы - осетином, затащившим в свой лимузин марки ВАЗ-2106 семнадцатилетнюю девчонку, отвезшим ее к себе на снимаемую квартиру и там, после пары оплеух, изнасиловавшим. Потом он ее из квартиры выкинул, но девчонка оказалась молодцом, запомнила адрес, а, кроме того, углядела, что у насильника в куртке был пистолет.
На заявление девчонки и ее матери три бравых оперативника, общий стаж работы в милиции которых не превышал полгода, не служившие до этого в рядах непобедимой и легендарной, отреагировали как в кино - выехали в адрес, выломали дверь, отбили осетину детородные органы, после чего, осмотрев квартиру, обнаружили в ней пистолет, патроны, четыре Ф-1 и три РГД-5. Довольные успехом, свалили изъятое в полиэтиленовые пакеты и отбыли, прихватив скулившего мачо, в РУВД.
Прокурорский следователь на изнасилование выехать не соизволил, дав дежурной части ценное указание - пусть милиция отработает статью по хранению оружия и боеприпасов, заодно назначит медицинскую экспертизу потерпевшей, и меру пресечения злодею изберет. Ну а уж потом, когда все будет сделано - милости просим в прокуратуру. Нормально. Обычная практика.
Так что руководство, привычно ругнувшись в прокурорский адрес, повелело мне принять дело к производству. Дело в канцелярии, вещдоки там же.
Зашел я в канцелярию, взял дело, расписался за него.
- А где, - спрашиваю я, - Леночка, вещдоки?
- А вон, - показывает пальчиком секретарь, - В углу два пакета.
Присел я в углу, заглянул в один пакет. ПМ, патроны россыпью, документы и хлам всякий - часы, бумажник.
Открыл второй пакет.
- Бля, - сказал я.
И повторил:
- Бля...
Гранаты были свалены в пакет с вкрученными запалами. Спусковые рычаги одних зацепились за кольца и усики предохранительных чек других.
Возмущенная моей нецензурщиной секретарь что-то пискнула, но, глядя на меня, попятилась.
Прибыло руководство. Кратко и емко я обрисовал ему ситуацию, рассказав попутно все, что я думаю об операх, прокуратуре, секретариате и стране в целом. Потом попросил его удалиться из здания, прихватив всех в нем находившихся.
- Справишься? - хмуро поинтересовалось руководство.
- Услышишь, если не справлюсь, - так же хмуро ответил я.
А затем лезвием бритвы разрезал аккуратно пакет, по одной, не дыша, отсоединил гранаты друг от друга. Вывинтил запалы и отложил их на стол.
Зашел в кабинет руководства, который оно не закрыло при эвакуации.
Взял у него из шкафа бутылку водки и яблочко.
Выпил. Яблочком захрумкал.
Закурил.
И такою мне жизнь хорошей показалась!