Ярость Казановы

Весна.
Дело было ранней весной. В те славные дни, когда солнышко уже начинало греть, а лужи в иных местах были по пояс. Однако настроение росло с каждым делением старенького термометра за окном, а длинна юбок прекрасного пола соответственно укорачивалась в обратной прогрессии.
Весна.
Мой приятель выл на эти самые юбки как взаправдашний волк с упорством свести короткое и любвеобильное знакомство. Подцепив любовный вирус, он делал упор на количество, а с качеством у него и так все обстояло нормально. По пятибалльной шкале барышней нашего НИИ качество нашего Казановы колебалось между одиннадцатью и двенадцатью. Ну, ни как не ниже двенадцати с половиной.
На самом деле Казанову звали Игорем. В узких кругах ограниченных лиц Игорь числился как капитан Смолетт. Да только это будет другая история. Сильно надеюсь, что хотя бы за эту историю Смолетт меня не убьет, а лишь напоит темным пивом и только. Пиво Смолетт тоже уважал. Это так, к слову пришлось.
Итак.
Весна.
Сквер.
Я, Смолетт и два темно-зеленых Хольстена.
Солнце - бокогрей.
Хорошее настроение.
Лужи с остатками талого снега и еще какой то дрянью.
Впереди по дорожке цокает каблучками симпатичная барышня, супер сексуальной наружности.

Юбка.
Правильнее было сказать - набедренная повязка. Однако это все-таки принято называть черной кожаной юбкой. Хотя бледно-розовые трусы при любом раскладе будут называться бледно-розовыми трусами даже если сверху одета лишь набедренная повязка.
Ноги.
Нет. Скорее произведение искусства, а не просто ноги. Весной это будет просто преступление прятать такое в пошлые джинсы. Не ноги, а оружие массового помешательства мужеского населения. Жуть и слюни до пола.
Еще из кожи был элегантный поводок с собачкой.
В общем и целом - по весне барышня прогуливала по скверу свою любимую собачку.
Следом брели мы со Смолеттом.
- Обалдеть! - Смолетт, как опытный поинтер уже делал стойку.
- Угу, - подтвердил я в слабой надежде, что у барышни сыщется если не сестра, то хотя бы подружка не тяжелого поведения.
- Все. Я больше не могу.
- Да ладно. Сегодня ведь только понедельник.
- Не могу.
- Уверен?
Смолетт задышал тяжело и целеустремленно.
- Ну, тогда я умываю руки.
- Черт! Надо было еще вчера побриться.
- А смысл?
- Никакого. Все дело в принципах.
Смолетт ускорил шаг.
- Полжизни хотел вот взять и завести себе собаку.
Барышня с любопытством осмотрела Смолета через плечо.
- Вот хотя бы такую.
Обладательница шикарных ног изобразила на лице кислую мину разочарования.
- А как зовут Вашу собачку?
- Мой Лорд с козлами на улице не знакомится, - фыркнула барышня.
- Ого, - такого жесткого разворота я не ожидал.
- Так давайте перенесем наше знакомство в какое-нибудь кафе, - Смолетт не терял надежды.
- Мне некогда, - обладательница чудных ног даже не обернулась в нашу сторону.
- Жаль, - Смолет был малость расстроен и решил, что если не удалось свести знакомство сразу надо хоть сполить что либо на последок, - А чем Вы будете заняты в предстоящую ночь с пятницы на понедельник?
- Отвянь, быдло подзаборное!
Вот это был настоящий удар по самолюбию нашего капитана. Такого открытого хамства он никак не ожидал, хотя к простому облому был морально готов. Мы оба стояли посреди аллеи и таращились на уходящую барышню с собачкой.
Облом по всей роже. И это еще слабо сказано.
Месть. Только жестокая месть могла спасти репутацию ебаря-перехватчика нашего прославленного капитана Смолетта. И месть свершилась.
Смолетт, неожиданно для всех участников событий, срывается с места и в два прыжка (или в три прыжка) догоняет нашу обидчицу. Без объявления войны он падает на колени позади ее любимой собачки и обхватив ее за ляжки, чуть приподняв, кусает за филе.
Кого ее?
Собачку конечно, а вы о чем таком подумали?
Что значить за филе?
Да, да. Смолетт впился зубами в собачью жопу. И надо полагать, что от всей души впился.
Такого неожиданного разворота событий великолепный мраморный дог ну никак не ожидал. Он взвыл от боли и рванул со всех ног домой. Рванул с такой силой, что можно было подумать, что от этого зависела его жизнь.
И что?
И все. Лужи, остатки талого снега, перегной прошлогодний листвы и собачьего говна на этой аллее барышня унесла с собой и на себе.
А вы думали и гадали как я узнал цвет ее нижнего белья? Собака она не только друг человека.