Демон доброго серца

Сидели мы позавчира вечиром в парке с камрадаме, чистым воздухом типа дышале, ингаляцыи шышковые делали и воткоредбульной микстуркой запивали. Абстановка , мяхко гря - райская после таких процэдур, а тут исчо арамат цвитусчих пальм и фся хуйня. Слово за слово, стале мы вспаменать всячиские прекольные истореи из сопсна нашэй багатой преключенияме жызни. И вдрук мая сцуко прокуреннопропитайа пропроцэдуреннайа память выложила пачку интиресниньких историй, а каторых я уж и думать забыл. Адну из них я вам и хатю росскозать.

Кагда я был молод, трезв и симпатичен деушкам, жыл я с двумя кампаньонаме в читырёхкомнатнай сьёмнай квартире. У кажного из нас саатвецсна было комната,и на фсех опщие гастинная и кухня. Ну и удобства, но я не отом хатю поведать уважаемым фтыкатилям. История реально праизашла на кухне нашэй миниабщаги. Кампаньоны маи меж сабой канфликтавале пастаянно по поводу и без, и ввиду их взаимной антепатии мне инагда преходилось выступать в роли нейтралезатара, шоб там кровопралития нислучилозь ни дай аллах. По вечирам после работы, хатели мы этага иле нет, приходилось нам пересекаццо на кухне, хуле, жрать то хотца сцуко инахда.
Халадильнег у нас тожэ был апщаковый, имел три полке и атдельно аткрываюсчуюся маразилку сверху. Мая полка было верхней, камрада Демона средней, и третьиму таварисчу, каторага мы прозвале Фиделем разумееццо дасталось нижнее низачотное место. Так вот, сидим мы как-та с Демоном, кушаим, писдим за жызнь, за заипафшую работу, за йобанную жару, пига бутылок шезть на палу стоит, пустых разумееццо. Тут на кухню фламываиццо Фидель сцуко, и наченает ипать моск Демона- мол, ты, такой-растакой, пасрать пасрал, смыл хуёго, личинке плавают, да и в ванной тожэ хуйни натварил- фсё зеркало в зубной пасте, и ароматные Демона насочке мирно повесились на Фиделево палатенцо. Демон иму- "Астынь, йопта, не видешь, челавеки кушают, а ты тут са сваим палатенцэмнах." Типо, хател мирное решэние праблемы воплотить в жысть.
А Фидель бляхо-мухо тот исчо мосгоклюй, как присядет на ухо- с улыпкой пабежышь вешаццо. Я та Демона давно знал, он нихуя низлопамятный, тока злой чуток, да и памядь у ниво харошае, а Фидель фсё никак не мок свайо патревожэнное насочкаме и личинкаме сомалюбее угаманить. Бубнил-бубнил менут дваццать, я наскоко челавек спакойный- ито рявкнул ему- "пасть сцуко заклей нах!" Ну, он паходу угомонилсо, и начал там чота шэбуршаццо на предмет пахавадь. Каструлькаме гримел, вилкаме звенел, и... вот оно! Аткрыл дверцу халадильнега, присел на кортачке и завёл милую биседу са сваей варьонай куритсэй: "Саскучилась, бедненькая, а вот и папочка, ща он тибя сагреет..." Мы с Демоном паралельно аднавременно начале медленно привращаццо в йухи ат этага бреда, и тут дьявольский аганьок свиркнул в глазах маиво камрада, он вскочил са стуло и рванул к халадильнеку, типо иму там чота срочна нада. Стоя за спеной у Фиделя, он пасмарел на меня , подмегнул... и тихоничко аткрыл дверку маразилке, устанавиф иё точьнёханька нат макушкой бубнилы. Тот, в экстазе ат апщения са сваей курой, зоонекрофил блять, реско встаёт... Сцуко , бедный халадильнег аш застонал. Фидель бесзвучно сел на жёппу, приложив к травмираваннаму органу всё ту жэ куретсу. Йа в истерике ламанулсо аттуда, грех жэ смияццо нат пацыэнтом. Вернуфшись чирес пять менут, с тpудом скрывая ниибаццо шырокую лыбу, пытафшуюся с пирименным успехом абаснаваццо на маей физианомеи, я застал идиллическую картину. Демон набивал цылофанавый мишок льдом, шоб аблегчить страдания бубнилы. Странный он таварисч, этот Демон, я патом вам исчо расскажу.

© Трахтор