СВАДЬБА, часть 4

После конкурсов все в костюмах высыпали на пляж, на радость отдыхающим. Тамада начала раздавать призы.
Первое место я разделила с К., который великодушно уступил мне медаль, которую я тут же нацепила на себя.
Кто-то пустил слух, что баню арендовали до утра, и что скоро нас ожидает очередной заплыв на плот. Самые умные рванули в номера за мыльно-рыльными принадлежностями, объявив сбор на пляже через пять минут. Те, кто потупее (т.е. я и Светка), остались в номере выпивать. Вскоре к нам присоединилось несколько родственников и друзей.
Было уже темно, когда я, К. и Светка вышли на улицу. Некоторые из тех, самых умных, слонялись по пляжу, ожидая, когда кто-нибудь доставит их в баню. Мы решили тоже подождать. К. сгонял в корпус и притащил графин с водкой и пакет сока. Стопки, как всегда, были забыты. Но мы, уже привыкшие, хлебали просто из графина, не забывая изредка кричать: "Эй! На бане! Пришлите судно!" Нам никто не отвечал.

Мы со Светкой, как самые нетерпеливые, решили не ждать милостей от природы, и отправились к бане вплавь. Забираясь на нее по лесенкам с двух сторон, мы до ужаса напугали уединившихся там брата с молодой женой. Оказывается, молодуха, истосковавшись по мужу за день, уговорила его побыть наедине, и, наивная, думала, что в бане их никто не потревожит.
Брат был рад нашему приезду приплытию, загнал нас в баню, и мы, валяясь на полке, делились впечатлениями о прошедшем дне, сотрясая стены гомерическим хохотом. Молодая отказалась париться с нами, после чего на нее перестали обращать внимание.
Примерно через час послышался плеск, и из темноты вынырнула лодка. На веслах сидел К, с ним еще несколько человек. Привезли опять водку. Хорошо хоть, что на этот раз с закуской. Никто уже не вязал лыка, но все продолжали париться и пить, париться и пить.
- Сыно-о-о-о-ок! - донеслось с берега. - Сыно-о-ок!
Это мама, придя в сознание, металась на берегу.
- Сынок! - надрывалась она. - Пришли за мной лодку!!!
- Греби сама! - отозвался в жопу пьяный сынок. - Там лодки на причале стоят!
Через некоторое время с берега донесся крик:
- Сыно-о-ок! Там граблей нет!
- Каких граблей? - удивился брат. Мы все пожали плечами.
- Ебическая сила! - орала мама. - Не граблей! Весел на лодках нет!
- Ну, не знаю! - гаркнул брат. - Добирайся сама!
Мама еще немного побродила по пляжу, но так и не найдя граблей весел, убралась восвояси.

Мы сидели в парилке, когда К. вспомнил мои слова. Он выскочил на середину, и со словами: "Смотри, а то ты мне не веришь!", стянул с себя плавки.
Все замолчали. Где-то в углу тихо хрюкала Светка.
- А чего смотреть-то? - удивилась я. - Темно же, и не видно ничего. А на ощупь не буду проверять, брезгливая я.
Брат вытолкал К. на улицу, и попытался натянуть на него плавки, но К. сопротивлялся, и, сдернув их себя, метким броском закинул их на крышу. Плавки повисли на палке, к которой был прикручен фонарь. Обидевшись, К. завернулся в полотенце и решил нас покинуть. Мы все высыпали наружу, понаблюдать за его десантированием на плавсредство.
Он поставил одну ногу на лесенку, вторую опустил в лодку. Лодка качнулась и начала отплывать. Руки его предательски соскальзывали с поручней. Гулко ыхнув, он оттолкнулся от плота и свалился на дно лодки, зачерпнув воды. Я из последних сил, кинула в лодку ковшик, и продолжала кататься по полу в истерике.
- Леля, - шипела молодая, - как ты можешь?!? Это же К.!!!
- Охуеть, - рыдала я, - надо же, а мужики-то и не знали. Ну, так помоги ему, что ж ты, самого К. в беде оставишь?

Она, приняв мои слова за призыв к действию, подтянула лодку и запрыгнула внутрь. Села напротив него и начала ковшом выгребать воду. К. с интересом наблюдал за ее наклонами. Сдернув с себя полотенце, он накинул его на плечи и сел на лавку. Молодая, сначала в трудовом порыве ничего не замечала. Потом, при очередном наклоне, замерла. К. сидел с бесстрастным лицом. Громко охнув, она бросила ковш и начала пятиться от К. Брат отвязал лодку, и оттолкнул ее от плота.
- Милая, помоги уважаемому К. добраться до берега. Негоже такого дорого гостя за-ставлять ждать.
- Ну, ты чего, - пихнула я его в бок.
- Да ничего, бля, - огрызнулся он. - Я понимаю, что она еще не привыкла к тому, что мы много с кем бухаем, но вот так себя вести - просто отстой. Кстати, К. просил, чтобы ты его в городе нашла. Место в команде тебе придумает, будешь работать с ним.
- Пусть конем ебется, - заржала я. - Знаю я такие места. Я ему всю команду развалю и все. Тем более у меня с ним разные взгляды на политику.

Еще через час за нами прислали лодки. Посадка прошла удачно, но брат зачем-то велел причаливать к берегу, а не к пирсу.
Я выходила последней. Изрядно напитая, чувствуя, что не смогу выбраться самостоятельно, я попросила кого-нибудь мне помочь. Этой кто-то оказалась молодая жена. Я схватила ее за руку, сделала шаг из лодки и поставила ногу на край скользкого камня. Нога, естественно соскользнула, и я рухнула в воду, утащив за собой добровольную помощницу.
Вынырнув, она (до этого утверждавшая, что никогда не ругается матом) обложила меня так, что я даже немного и ненадолго ее зауважала.
Из-за этого уважения я сразу и не заметила, что ко всем имеющимся ссадинам прибавилась ободранная голень. Зато нам удалось-таки удивить консьержку. У нее отвисла челюсть, когда мы зашли в холл. Молодая, в мокром спортивном костюме, хлюпающая кроссовками, и я, завернутая в полотенце и с ногой, залитой кровью.

В номере царил бардак. Стол был завален остатками пиршества, на тумбочке, под табличкой "Господа, просьба не курить в номере" стояло блюдце, заваленное окурками, телевизор на всю громкость пел "А я и не знал, что любовь может быть жестокой" голосом геронтофила Киркорова. На кровати, полностью одетый храпел муж, рядом с ним, забравшись под покрывало, сопел К.
Я отключила телевизор, вытряхнула окурки в унитаз, и пошла в номер к Светке. Мы решили посидеть на крыльце. Чтобы не было скучно, мы заказали водки и что-нибудь закусить, и снова стали вспоминать, кто и что учудил в этот день.

К корпусу подъехала машина, и из нее вышел пьяный мужик. Сделав неверный шаг в сторону, он запнулся за бортик, и повалился на газон. Его голова встретилась с металлической урной, которая от удара звучно загудела. Мы со Светкой притихли. Мужик, кряхтя поднялся, и цепляясь за перила поднимался к нам.
Поравнявшись, он остановился, и принялся гипнотизировать нас мутным взглядом. Мы не отставали от него, посылая в ответ такие же мутные флюиды. Наш гипноз подействовал быстрее. Он привалился к моему плечу и начал что-то бормотать мне в ухо.
- Эй, мужчина! - возмутилась я. - Не надо мне дышать в ухо, я возбуждаюсь.
Он отвалился от меня, заржал, и вполне внятно произнес:
- Молодец, сука!
Пожав мне руку, он зашел в корпус.
Допив водку без происшествий, мы решили покурить и идти спать. На улицу вышла консьержка.
- Девочки, вы не знаете, в каком номере остановился тот мужчина?
- Какой? - не поняли мы.
- Ну, который вот недавно заходил.
- А нам откуда знать?
- Так он же из ваших. Со свадьбы, - удивилась она.
- Ни фига он не из наших.
- Ничего не понимаю, - запаниковала она. - Зашел, поздоровался и пошел по коридору. Я потом слышала, как хлопнула дверь, я и подумала, что это кто-то из гостей.
- А хер знает, - махнула я рукой, - может и из наших, просто не замечали его.
На крыльце нарисовался супруг.
- Сколько время? - просипел он.
- Пять тридцать две, - подсказала консьержка, забрала пустую посуду и ушла в корпус.
- Девки, пошли купаться, - предложил он.
Мы согласились сопровождать его на пляж. Наплескавшись, мы поперлись спать.

Занавес, йооптыть))

ПыСы: зайдя в номер, я поняла, чьей дверью хлопнул неизвестный мужик. Нашей. Он мирно спал рядом с К. Муж, думая, что это кто-то из гостей просто не обратил на него внимания. Охрана, растолкав его выяснила, что тот просто перепутал корпуса.


© Пенка