Воин из Ущелья Спящего Родника

Маэдо стоял на большом валуне в центре реки. Он смотрел на воду и ...больше ничего. Молодой воин давно уже научился не думать, когда думать не о чем, не сожалеть вообще никогда и ни о чём, и, глядя на что-то, просто смотреть на это что-то. Без эмоций. Ибо эмоции, по словам его учителя Суэтомо, непозволительная роскошь для человека той профессии, которой решил себя посвятить Маэдо, и крючок, на который можно поймать рыбу гораздо хитрее и изворотливее, чем сам учитель.

Ха! Профессию, значит, избрал для себя Маэдо?! Смешно. Молодой человек даже не улыбнулся. Он вспомнил, как оказался здесь.

Давно это было. Маэдо, натурально валящийся с ног от голода и молящий Аматерасу(1) о том, чтобы она послала ему скорую и лёгкую смерть, вдруг увидел в раздвинутые сёдзи(2) кусок хлеба, просто лежащий на татами. Может быть, человек, живущий здесь, собрался кормить собаку. Может быть, он был настолько сыт, что надумал выбросить его. В любом случае хозяин дома в хлебе не нуждается. А Маэдо этот кусок пана(3) нужен, как в последний раз. Хотя почему это - как?! В последний. Так и есть. Есть! Есть! Есть! Жрать! Рот Маэдо наполнился густой слюной, и он ничего вокруг не видел, кроме еды. Сам не поняв, как это у него получилось, мальчишка тенью метнулся внутрь дома, схватил кусок хлеба и, засунув небольшой кусок его в рот, принялся жевать. Но это только Маэдо показалось, что он движется, как тень. Хозяин заметил воришку и, громко закричав, обнаружил своё присутствие. Изо всех углов повылазили слуги и окружили вора. Каждый из них в руках держал бамбуковую палку. У кого-то она была короче, у кого-то длиннее. Но Маэдо понял, что Аматэрасу услышала молитвы несчастного мальчишки и послала ему, наконец, то, что он так усердно просил - скорую смерть. Только, вероятно, не совсем лёгкую.

- Ты думаешь, что любой голодранец может войти в мой дом и взять в нём всё, что захочет? Если это, действительно, твои мысли, то они ошибочны. Они преступно неправильны! - важно сказал толстый мужчина в дорогом кимоно. Он мерзко ухмыльнулся и приказал слугам: - Отучите его воровать. ...Не здесь! Не хватало ещё испачкать кровью мой дом. Вытащите его на дорогу!

Маэдо схватили подмышки и, нимало не озаботившись тем, что причиняют ему боль, а может, стараясь делать осознанно, выволокли на улицу и бросили на дорогу. Не успел мальчишка коснуться руками земли, как его настиг первый удар. Он был нанесён человеком, который умел это делать. Боль пронзила худое тщедушное тело насквозь. Но Маэдо продолжал жевать. Уж если ему суждено умереть именно сейчас, то лучше это сделать на сытый желудок. Веселее. Следом он ощутил второй удар... пятый... восьмой. Боль слилась воедино, лишь вспыхивая в момент контакта его тела, на котором уже не было здорового места, и бамбуковой палки, выбившейся из общего ритма. А он жевал. Обливался кровью и жевал. Пресная лепёшка была вкуснее с солью, которой очень много оказалось в слезах Маэдо. Наконец, он проглотил последний кусок. Сейчас бы закрыть глаза и вздремнуть, чтобы ощутить натуральное удовольствие от еды. А его бьют. А и ладно! Мальчишка сжался в небольшой комок и приготовился принять то, что было ему суждено.

Но удары вдруг закончились.
Но боль не прекратилась.
Избивающие его не уходили, хотя и действий никаких не предпринимали. Стараясь двигаться как можно более плавно, чтобы не шевелить рассечённую кожу, Маэдо поднял голову. Перед сбившимися в круг слугами жестокого хозяина дома стоял мужчина с длинной седой бородой, такими же волосами и поразительно молодым взглядом пожилых глаз.

- Приветствую сильных и смелых мужчин, не побоявшихся выступить против этого страшного создания, - сказал мужчина, резко, но не больно ткнул посохом в окровавленную спину Маэдо, указывая на "монстра" и вежливо поклонился. - Я бы вот, точно, испугался и ни за что не стал драться с ним даже с четырьмя своими друзьями против него одного.

Не нужно было обладать особо изворотливым умом, чтобы понять - прохожий издевался над взрослыми людьми, хотя весь его вид говорил о том, что мужчина искренен.

- Это вор! И хозяин распорядился наказать его! - визгливо закричал один из слуг.
- Будем считать, что наказание им понесено. А сейчас, если вы, конечно, не возражаете, я заберу мальчишку. Мне нужен слуга, но мне нечем платить настоящему слуге. А этот, по-моему, согласен будет работать за десяток гёдза(4) в день и чашку зелёного чая. Я прав? Эй, вор! Я к тебе обращаюсь!

Умирать на сытый желудок оказалось обидно, поэтому Маэдо часто закивал головой, соглашаясь работать на своего спасителя.

- Это вопрос не к нам, - сказал всё тот же визгливый слуга. - Мальчишка - преступник против собственности Сабуро. Его и спрашивай.
- Недосуг мне. Пусть ваш Сабуро придёт в Ущелье Спящего Родника, там ему дадут пять медных монет за воришку. Хотя он и здоровый столько не стоил.

Слуги оцепенели и зашептались: "Ущелье Спящего Родника! Клан Симадзу! Крадущиеся воины!"

А мужчина решил добиться ответа на своё предложение:
- Так я могу его забрать, или ваш хозяин придёт за пятью медными монетами?
Постоянно говорящий с мужчиной ответил и в это раз:
- Мы не будем препятствовать тебе, буси(5). Ты можешь делать, что хочешь. Даже если ты решишь взять с нашего хозяина плату за этого недостойного, мы ничего не сможем тебе сделать.
- Я воин, а не разбойник! - в глазах седобородого человека сверкнула ярость. Слуги неизвестного господина упали на землю. Тогда он вновь обратился к мальчишке: - Вставай, преступник, и пошли со мной. Здесь остался теперь уже прочитанный тобой свиток.

Так Маэдо стал "крадущимся воином", "прячущимся", нидзя или синоби(6). Много слов описывало тех, к клану которых теперь принадлежал бывший воришка, но не было фраз, подходящих для описания сути этих людей. Если честно, то и сам Маэдо не смог бы в нескольких словах описать то, чему он научился. В день, когда сэнсэй(7) Суэтомо спас его от смерти, началась другая жизнь. Первой фразой, которую сказал учитель мальчишке, была такая:

- Воровать просто, гораздо сложнее воровать и не попадаться. Я научу тебя красть так, что хозяин даже не заметит пропажи.

Научил. Маэдо приходил в многолюдный дом, чтобы именно в тот момент, когда что-то очень дорогое для здешней семьи находилось под надзором не одной пары глаз, украсть эту реликвию. Она не нужна была ни Маэдо, ни Суэтомо. Порой ценным для одних людей является то, что у других вызывает снисходительную улыбку. Главное школа! Он учился не дышать, сидя под водой, когда сэнсэй выкуривает свою трубку. Его учили сливаться с деревом, со стеной. Он стал тенью. Он постигал науку прятаться и убивать. Вот в чём состояли его уроки дни и ночи напролёт. Не было эффектных прыжков, не было ударов, которыми сваливают деревья. Короткий меч, кинжал и отравленные сюрикэны(8). А что ещё нужно для того, чтобы лишить жизни нежное создание по имени человек?

Семнадцать раз сакура над Спящим Родником покрылась цветом и сбросила его с того момента, который Маэдо к утру забудет. Именно этой ночью молодой ниндзя пришёл в дом Сабуро, чтобы заплатить за унижение, очень давно нанесённое ему хозяином дома. Тот хозяин, вероятно, уже стал старым и немощным, если вообще ещё жив. Но за грехи отца должен ответить сын. Или дочь. Или внуки. Какая разница? Маэдо переходил от одного спящего человека к другому, делал резкое движение кинжалом и без эмоций слушал бульканье крови в перерезанных горлах людей, придерживая особо нервных. Тех, кто не хотел умирать спокойно. После себя он не оставил никаких следов. Тень приходит с рассветом и исчезает в ночи. Именно таким должен быть "крадущийся воин". Именно таким и стал Маэдо. Пролитая кровь не смогла лишить его сна. Он отдыхал, отдав долг.

Но "сегодня" знаменательно не только окончательной оплатой счетов. Сегодня Маэдо на рассвете должен будет пройти последнее испытание. И только пройдя его, он станет равным среди первых. Из этого экзамена есть только один путь - вперёд. Других путей просто не существует. Пройти испытание и жить дальше или умереть в нём. Простой выбор. Остаётся сделать его правильно.

- Слушай сердце, выключи голову и оставь где-нибудь тело. Ум и телесная тяжесть - твои самые главные враги там. Я не смогу тебе помочь. И не захочу. Ты один на один с самим собой. Не делись на части, не увлекайся, и тогда я буду иметь счастье обнять тебя и назвать братом, а не учеником.

На самом деле сказал эти слова сэнсэй или они приснились Маэдо? Воин открыл глаза, но ничего не увидел, кроме бамбуковых стен его теперешнего жилища, и не услышал ничего, кроме шелеста листьев в почти незаметном ветре.

...Их на это испытание пришло десять человек. Девятерых Маэдо не знал даже по имени. Он и своё-то говорил только про себя и только, чтобы не забыть. Не положено ученику, который может никогда не стать мастером, иметь имя. Вдруг, ему суждено остаться ТАМ, тогда, зная своё имя и открывшись злым духам, он навлечёт беду на всё Ущелье Спящего Родника. Потому ученик и всё тут.

Все десять молодых воинов прошли в пещеру. За последним сразу же завалили вход. Обрушилась темнота. Она высасывала глаза и давила на сознание. Кандидаты рассеялись по всей пещере. Кто-то остановился возле входа, кто-то наоборот пошёл дальше от него. Маэдо решил остаться там, где был. Для того чтобы действовать, нужно оценить опасность. А её ещё пока не было.

Вдруг откуда-то со зловещим шипением в пещеру начал поступать светящийся дым. Он резал глаза, щипал в горле и разом заполнил всё пространство липким зловонным туманом, в котором исчезло всё - стены и свод пещеры, люди и время. Маэдо, действуя подсознательно, упал на землю и задержал дыхание. Он замедлил пульс и превратился в часть окружающей его природы. Вместе с ударами сердца замедлилось само время. Маэдо, словно через густой прозрачный сироп, видел, как два парня с отчаяньем бросились выбираться из капкана. Они медленными тягучими движениями своих рук и ног пытались разобрать завал на входе. Парни задыхались и корчились. Они, вероятно, кричали. Но Маэдо их не слышал. Он лежал, еле дыша, и чувствовал, как растворяется во времени и пространстве.

Сколько минуло часов после начала испытания, Маэдо не знал. Что время? Это данность. Оно не враг и не друг. Оно было, есть и будет. Не станет Маэдо, оно начнёт отсчитывать секунды для другого человека - воина, врача, гения, безумца. И только после смерти последнего человека на земле, прекратит существование само время. Оно потеряет смысл. Ибо не будет того, что оно привыкло измерять - человеческой жизни.

Маэдо открыл глаза, сделал острожный вздох и поднялся на ноги. Пещеры не было. Был длинный коридор с неясным светом впереди. Именно на него пошёл человек. Каждый шаг давался с трудом, будто после трубки с просветляющим табаком. Но каждый следующий шаг был легче предыдущего. Вдруг коридор незаметно исчез, он просто растаял, а Маэдо оказался в странном помещении. Абсолютно круглое, что вертикально, что горизонтально. Лишь под ногами была плоская площадка. На этой площадке стоял круглый стол, за которым сидело три человека. Двоих Маэдо узнал сразу. Это те, кто сдавал экзамен вместе с ним. А третий был весьма примечателен. Жирный до такой степени, что в складках лица не было видно глаз, а губы тонули в щеках. Он сидел на высоком табурете в одной набедренной повязке, которая только краем виднелась на боках, дальше скрываясь в складках брюха. Жирная кожа мерзко лоснилась в пламени факелов, установленных в ниши на стенах. Он хохотал. Он постоянно смеялся, колыхаясь телом, как старое зацвётшее озеро, в котором почти не было воды - одна тина.

- А к нам пожаловал ещё один гость! - неожиданно не режущим ухо голосом приветствовал жирный хозяин Маэдо. - Проходи, присаживайся, осмотрись, а я пока закончу с тем, кто уже засиделся за этим столом. Итак, твоя ставка!

Маэдо поняв, что оказаться за столом он обязан, решил не спорить, а просто уселся, оставив слева того парня, к которому сейчас обращался жирный. Справа же сидел ещё один кандидат в ниндзя. Маэдо решил, что перед ним самый настоящий бакуто(9). А играть с бакуто мог только безумец.

- У меня нет ничего, - грустно сказал первый и в доказательство показал пустые ладони.
Жирный засмеялся:
- То есть ты хочешь сказать, что проиграл все деньги, что я выдал тебе в первые минуты нашего знакомства? Ай-яй-яй! Ты проиграл мне все мои деньги! И что мне прикажешь делать? Ты же мне должен. Должен или нет?

Парень испуганно закивал головой.

- А раз должен, то давай думать, как ты можешь со мной рассчитаться. Что у тебя есть? Ничего? А сел играть!

Маэдо подумал, что кроме кимоно ему и отдать нечего будет, и вдруг обнаружил, что и этого нет. Все трое игроков сидели абсолютно голыми! Вот уж воистину - взять с них нечего!

А жирный продолжал глумиться:
- Но всё же, чем ты можешь со мной рассчитаться? Я не вижу другого выхода, как предложить тебе сделать ПОСЛЕДНЮЮ ставку. Ты можешь поставить свою жизнь.
- Нет! Я не хочу! - испугался незадачливый игрок.
- А я тебя, в общем-то, не спрашиваю - хочешь ты или нет. Я, как радушный хозяин, предлагаю тебе сделать ставку и, возможно, выиграть. Мы же в одинаковых условиях. В игре кроме проигравшего есть и победитель. Так почему им не можешь оказаться ты? А для того, чтобы ты не думал, что твоя ставка выше моей, я сделаю так, что ты в случае победы никогда не будешь нуждаться в деньгах. Их у тебя будет столько, сколько тебе нужно в данный момент. Ты представляешь? Ты будешь богаче самого богатого Сёгуна! Играешь? Смотри - а то я могу забрать твою жизнь просто в уплату долга.
- Играю!
- Вот и хорошо! Я даже сделаю свой ход первым, - бакуто схватил деревянный стакан, ссыпал в него игральные кости и стал перемешивать, тряся кубики и трясясь сам, как хорошее желе. Он перевернул стакан с костями вверх дном и припечатал его к столу. Подержав руку на стакане, жирный открыл кубики глазам людей. Конечно, бывают комбинации и хуже, чем эта, но нечасто. На трёх кубиках было по два очка и ещё на одном - три. Жирный бакуто завыл, задрав голову. А его соперник приободрился. На самом деле - трудно получить более плохой результат. Парень сгрёб в стакан кости, и, не перемешивая их, воткнул стакан в стол и сразу снял его. Все сидящие за столом уставились на кубики. А они почему-то не остались на месте и раскатились по столу. Самый крайний остановился с четырьмя точками на верхней грани, Игрок приободрился, ещё на одном было два очка. Для победы ему нужно было, чтобы на оставшихся костях выпало не меньше четырёх. И вот на третьем кубике зрители увидели две точки. Значит, на четвёртом должно быть любое число, кроме одного и двух...

...Первым заржал бакуто, потом застонал игрок: "Кусо!"(10). Четвёртая кость подкатилась ему почти под руки, и на верхней грани зияла одна дырка.

- Проиграл! Иди сюда! - закричал радостно "крупье" и протянул руку к игроку. Рука его начала расти в длину, и кисть увеличивалась в размерах. Наконец, она стала такой, что смогла схватить незадачливого игрока за голову, а силы в ней хватило, чтобы играючи втащить парня на стол. Там под действием неизвестных сил человек сжался в комок, начал уменьшаться в размерах, закрутился, задрожал, а когда страшное движение затихло, оказалось, что игрока на столе нет. Жирный же, снова приняв обычный свой вид, обратился к Маэдо: - Да, молодой человек. Здесь играют. И играют все. Для первой ставки деньги даю я. А дальше, как повезёт. Ты сел на место второго игрока. Так что сейчас играть тебе. Выиграешь - будешь безмерно богатым. Проиграешь - останешься здесь навсегда. В стакане уже пять костей. И как мне кажется, скоро их там будет уже шесть. Или семь, - под взглядом бакуто вздрогнул ещё один игрок. - ...Я всегда бросаю первым.

Стакан оказался в жирной лапе, кости в стакане, над столом мерно застучали перемешиваемые кубики. Почти одновременно раздались: удар в стол, и вальяжный голос жирного:
- Могло быть и лучше.

Могло. Кто спорит? Но нечасто. На пяти костях было двадцать пять очков. Кубики лежали рядом, и будто на заказ на всех их верхних гранях виднелось по пять точек. Настала очередь Маэдо. Странно, но он не боялся. Что плохого может случиться с ним? Умрёт? Но все мы когда-то умрём, тем более что нидзя готов к смерти всегда. А взять с него больше нечего. Ибо даже кимоно на нём нет. Эта мысль развеселила Маэдо и вогнала в тоску бакуто.

- Стой! - вдруг закричал жирный. - Сколько ставишь?
Маэдо пожал плечами:
- Сколько есть столько и ставлю. А разве это не ясно?
- Не ясно. Заявлять нужно.
- Заявляю.

Снова дробно застучали кости, стакан ударился о стол, и взглядам игроков предстала почти та же картина. Почти. Только на одной из костей вместо пяти точек было шесть. Итого, двадцать шесть очков.

- Поздравляю, - буркнул жирный, опустил руку под стол и вынул её. - Для первой ставки игрокам я даю десять золотых. И ещё десять твой выигрыш. Держи.

Перед счастливчиком, тяжело звякнув, опустился высокий столбик из золотых монет. Обладание таким богатством никак не сказалось на настроении Маэдо. Он снова пожал плечами. Их и положить-то некуда! А бакуто повернулся ко второму игроку:

- Заскучал? Сейчас повеселеешь. Сколько ставишь?
- Три монеты, - задумчиво ответил игрок и отсчитал три монеты.
- Всего три?! Что так мало? Тебе же везёт! Ну, как хочешь!
- Ладно, пять! - на стол к трём монеткам прибавились ещё две.

Жирный засмеялся и легко проиграл. Похохатывая, он вернул парню его пять монет и добавил пять своих. Бакуто легко проигрывал, а игрок радовался выигрышу. Глаза его нехорошо блестели. "А он азартен", - подумал Маэдо и понял, где ловушка. За этим столом остаются все те, кто не смог справиться с эмоциями. И остаются навсегда. Выиграть здесь можно только отказавшись от игры, поскольку хозяин проиграть не может. Такие кости в обычной лавке не купишь. Их уже пять. Значит, пятерых кандидатов в воины их учителя никогда не дождутся. А к нему вновь обратился жирный:

- Твоя очередь. Сколько ставишь?
- Нисколько, - поднялся из-за стола Маэдо.
- Как это? - удивился бакуто. - Ты не хочешь играть?!
- Не хочу, - Маэдо взял в руки монеты, отделил десять из них и бросил под руки жирному. - Возвращаю долг. А это...

Вдруг Маэдо ощутил тяжесть золота в руке и посмотрел на десять желтых кругляшков. Они приятно оттягивали руку, на них было занятно смотреть. "Мои!" - подумал парень и поднял глаза на бакуто. А тот смотрел на кандидата в ниндзя, будто ожидая от него единственно правильного решения. Даже потянулся в сторону колеблющегося игрока. Это вернуло Маэдо на землю.

- А это я отдаю другому игроку, - он поставил стопку монет перед бывшим кандидатом в воины. Именно бывшим. Это Маэдо понял, увидев, как блеснули глаза игрока. - Играй. Вдруг тебе повезёт. А я пошёл дальше.

- Дзаккэнаё(11) - буркнул жирный, разом потерявший интерес к несостоявшемуся игроку и направил свой интерес на того, кто остался за столом: - Сколько ставишь, тикусёмо(12)?

Маэдо повернулся спиной к столу и вновь увидел перед собой коридор. Два шага по нему, и свет сзади пропал, а впереди не появился. Нет, он был. Он был вокруг. Но такой слабый, что увидеть его мог только глаз, привыкший к темноте. Или тренированный. Долгие тренировки в кромешной тьме научили Маэдо, если не видеть предметы, то ощущать их. Хотя здесь и чувствовать нечего было. Длинный коридор, прямой, как стрела, и тёмный как желудок дракона, насколько мог видеть и чувствовать воин, не таил опасностей. Здесь им негде было скрыться, чтобы потом выскочить перед идущим человеком и напасть на него. Но это не значило, что можно расслабиться.

Маэдо был обучен забывать о победах и поражениях сразу после того, как ночь после прожитого дня за ними опускала свой полог. А сейчас было время неспешно обдумать случившееся.

Азарт - одна из самых крепких эмоций. Он прорастает в тебе, как семя самого поганого сорняка, которому не нужен тщательный уход. Его лишь необходимо время от времени поливать эмоциями, обуревающими человека, садящегося за игровой стол. С каждым днём азарт растёт в тебя глубже и дальше, запускает корни в самые дальние клетки твоего тела. И вот наступает такой момент, когда он становится твоим хозяином. Твои желания, твои потребности - всё это меркнет перед желанием азарта напиться твоих эмоций, тебя самого. Ты становишься наркоманом. Тебе хорошо, если хорошо чудовищу, живущему внутри тебя. А он счастлив, когда ты смотришь в карты, кидаешь кости или ставишь в ряд костяшки мажонга. Выиграешь ты или проиграешь - это забота не его. Ты один из многих. Не станет тебя, придут другие, третьи, ...сотые. А Азарт один и един. Он живёт во многих, будучи неделимым.

Будь Маэдо простым человеком, он бы мог пожалеть парней, оставшихся в стакане жирного бакуто, переставших быть людьми и превратившихся в самые обычные игральные кости. Хотя нет. Не обычные, а самые что ни на есть мистические, послушные воле жирного крупье. И не сам ли Азарт в человеческом облике испытывал Маэдо на крепость?

Следующие шаги Маэдо делал автоматически, подчиняясь чутью и не надеясь на зрение. Куда он идёт? Зачем? Что ждёт его в конце этого прямого коридора? Этого воин не знал. Он шёл. Если у пути только начало и конец, значит, чтобы выйти отсюда, нужно пройти его до конца. Нет ничего хуже не пройденного до конца пути, недопетой песни, незавершённой трапезы и неубитого врага.

Впереди замерцал свет, который становился с каждым шагом всё ярче. Идя на него, словно на маяк, Маэдо снова оказался в пещере. Это каверна была оформлена гораздо ярче первой. Тонкой работы факелы торчали в богато инкрустированных гнёздах. На полу лежали пушистые ковры, в которых босые ноги тонули по щиколотку. От ковров веяло прохладой, они мягко ласкали ступни. Хотелось упасть на спину, закрыть глаза и пусть всё тело щекочут ворсинки. Маэдо улыбнулся, представив себя валяющегося, как младенец, на ковре. Вовремя спохватившись, он начал осматриваться. В пещере находились ещё двое. Одним из них был молодой воин, проходивший испытание. Он стоял возле двухстворчатой ширмы и опирался на длинный меч, а на его лице застыло выражение глубочайшей задумчивости. Был здесь ещё один персонаж. Вернее, одна. Таких Маэдо ещё никогда в жизни не видел. Женщина в неверном свете факелов казалась чёрной, как сама темнота. На ней не было ни одного предмета одежды. Она возлежала на постаменте, укрытом шкурами. Несмотря на то, что в пещеры не ощущалось особой жары, кожа чёрной хозяйки пещеры была покрыта потом. Именно им пахло в пещере. Им и ещё похотью. Женщина лежала раздвинув ноги и чуть согнув их в коленях. Правая рука её ласкала хозяйку между ног. В момент, когда она касалась себя особенно сильно, всё её тело вздрагивало, она прикрывала глаза, а из её рта раздавался хриплый вскрик. Маэдо рассматривал женщину. В короткой жизни парня уже было много жриц любви, но все они были одного рода-племени с воином, а у этой было всё не так - огромная оппай(13), тяжело колыхающаяся, когда хозяйка вздрагивала от страсти, длинные и мощные ноги росли из огромной, упругой даже на вид кэцуноана(14).

- Тебя не учили здороваться? - спросила чёрная хозяйка пещеры Маэдо, когда посчитала, что парень вдоволь насмотрелся на её прелести.
- Здравствуй, - пожал плечами парень. Странно, но именно голос женщины напомнил ему, где он находится и что тут делает.
Женщина поняла его чувства и закусила губу. Она привыкла, что мужчины от её вида теряют голову. А этот только вспыхнул, как сразу и потух.
- Я могу дать тебе задание, наградой за которое станет моя любовь. А ещё мы можем не тратить время на глупости и этти суру(15) прямо сейчас.
- Ты, одзёсама(16), видимо, чувствуешь себя непревзойдённой жрицей любви, если думаешь, что она с тобой может быть наградой. Но я не люблю незавоёванных наград, а посему пусть сначала будет задание.
- Воля твоя. Хотя я бы на твоём месте не сердила меня попусту.
- Хочешь на моё место? Пожалуйста. Только я на твоём тоже не останусь. Согласись - не дело воина лежать в твоей позе и выставлять всё напоказ, раздвинув ляжки. Итак, задание.
- Итак, задание, - согласилась женщина и отвернулась от Маэдо. - Видишь, ширма? За одной створкой твой друг, за другой твой враг. Друг с хорошей новостью, враг с отравленным кинжалом. Ты должен, не задавая спрятавшимся никаких вопросов или войти к другу, или убить врага. Можешь забрать меч у твоего приятеля. Он ему больше не понадобится. Этот бывший воин останется со мной навсегда. А ты подумай! Убив человека, убьёшь его навсегда! Не сделай ошибки!

Маэдо подошёл к задумавшемуся парню, без труда забрал у него меч и снова удивился выражению его лица. Потом он остановился у ширмы и оглядел её сверху донизу. Она была совсем обычной, только по краям её стояли две, казавшиеся бронзовыми, фигуры с факелами в руках. И их лица были смутно знакомы Маэдо.

- Тут нечего думать. Я подозревал, что будет что-то подобное, но если честно, думал, что вы придумаете нечто похитрее. У меня нет друзей. Нет, и не может быть. А сейчас не будет и врага, - сказав это, воин резким движением проткнул бумажную ширму. Он ощутил, как клинок входит во что-то упругое, и усилил движение. Из-за ширмы раздался крик. После это ширма растаяла, и Маэдо увидел лежащего на полу ребёнка лет десяти. Он прижимал левую руку к окровавленной груди.
- Помоги, - простонал мальчишка.
- Ты точно не мой друг и никогда уже не сможешь стать им. Друзья не держат в руке кинжал, когда идут беседовать с другом, - спокойно сказал Маэдо, кивнув на оружие в руке мальчишки, которое сразу выпало из обессилено разжавшихся пальцев.
- Я не друг и не враг. Посмотри на меня. Неужели ты не узнал?! Я это ты.
Маэдо сразу вспомнил, где он видел это лицо, и захохотал:
- Узнал! И знаю, что сделаю с тобой! Мне давно пора проститься со своим прошлым. У меня не было детства, и теперь не должно остаться даже памяти о нём, - воин взмахнул длинным мечом и ударил им врага. Но мальчишка растаял раньше, чем коснулась его смертоносная сталь. - Пусть так. В любом случае это выход.
- Браво! Именно этого от ждут твои учителя, - сказала где-то рядом - почти на ухо Маэдо - женщина. - А теперь обещанная награда.

Хозяйка пещеры дёрнула за руку Маэдо, и тот, не успев даже сообразить, что от него требуется, оказался лежащим на спине. Женщина улеглась сверху, представив взору парня восхитительную картину - чёрная кожа и ярко-розовое варэмэ(17). Всё это источало такой запах, что у Маэдо закружилась голова. Ковёр приятно щекотал спину. А женщина оказалась, действительно, очень умелой. Она взяла в рот данкон(18) парня и губами и языком принялась делать из него бокки(19). У неё это стало очень быстро получаться. Маэдо протянул руки и взялся за кэцу женщины. Было так приятно, что воин почувствовал необъяснимую лёгкость и перестал ощущать своё тело.

"Тело?!" - вдруг возникла мысль. Следом за ней пришло воспоминание: "Слушай сердце, выключи голову и оставь где-нибудь тело". Так говорил ему сэнсэй. А Маэдо не послушался и пошёл на поводу у тела, хотя должно быть наоборот. Он пришёл в себя, крутнулся на спине, перевернулся затылком вверх и оказался лежащим на женщине лицом к лицу.

- Зачем так резко? - спросила она, уставив на Маэдо чёрные глаза с казавшимися пронзительно голубыми белками. - Мы бы обязательно пришли к этому. Хотя, если торопишься, то делай, как хочешь.
Но воин поднялся на ноги, схватил левой рукой женщину за волосы и поднял её. Потом он приблизил своё лицо к ней вплотную и прошипел:
- Если у меня нет друзей, это значит, что они мне не нужны. С чего ты взяла, что мне нужна любовь?
Женщина смотрела испуганно, в глазах у неё стали собираться слёзы. Она всхлипнула:
- Скажи: что я сделала не так! Я всё исправлю. Я буду твоей рабыней, я исполню все твои самые низкие желания. Скажи: что ты хочешь?
- Ты, яриман(20), косё бэндзё(21), решила, что сможешь заставить меня забыть, зачем я здесь. Ты заблуждаешься!

Маэдо дёрнул правой рукой, в которой снова оказался меч, и острая сталь пронзила живот бывшей хозяйки пещеры. У неё моментально расслабилось лицо, и высохли слёзы. Чёрная кожа начала бледнеть, покрываться язвами, которые тут же лопались и брызгали в лицо парня вонючей жидкостью. Затем кожа стала трескаться, обнажая гниющие мышцы и белые кости. В открытых ранах закопошились белые черви. Маэдо хотел оттолкнуть от себя этот ужас, но не мог. Мускулы его сковала оторопь, а сам он ощутил, как внутри его зарождается страх. Испугать нидзя?! Нет. Так не бывает! Воин резким движением поднял меч вверх, не вынимая его из тела. С отвратительным чавкающим звуком он разделил то, что недавно чуть не заставило парня потерять голову, надвое. Тело упало, серая кожа и гниющие мышцы сползли с костей на пол. Связки перестали держать части скелета и он также рассыпался. Но голова продолжала жить. Она посмотрела на Маэдо живыми глазами и сказала:

- Ты мог просто уйти, как сделал это раньше, но предпочёл убить меня. Ты вообще слишком легко убиваешь. Тебе предстоит стать великим нидзя. Но в моём лице ты нажил самого страшного врага. Оглядывайся. Ибо я постоянно буду рядом.

Маэдо хотел что-то сказать, но ощутил, как у него кружится голова. Его затрясло, заколотило, подняло вверх, а потом бросило на самое дно пещеры. Воин закричал и...

...открыл глаза.
Он оказался лежащем на своём татами в доме сэнсэя. А вот и сам сэнсэй в позе сэйдза(22) медитирует напротив Маэдо.

- Учитель, - негромко позвал прошедший испытание воин и согнулся в почтительном поклоне.

Кланяющемуся ученику не должно поднимать голову до того как ему позволят сделать это, но слишком много времени прошло с того момента, как поклонился Маэдо. Он украдкой посмотрел на учителя и увидел, что сэнсэй в ответ кланяется ему.

- Учитель! - снова закричал Маэдо, только на этот раз потрясённо. Ему - ничтожеству - кланяется Учитель!
- Приветствую тебя, буси! - поднял голову сэнсэй. В глазах у него стояли слёзы. - Когда-нибудь ты поймёшь радость учителя, увидевшего своего ученика открывшим глаза после испытания. Вставай, воин, я должен представить тебя совету.

Маэдо поднялся и пошёл вслед за сэнсэем.

- Учитель, - обратился он к Суэтомо. - Я могу спросить вас о непонятом мной ТАМ?
- Нет! - крикнул сэнсэй и закрылся рукой от бывшего ученика. - Всё, что было с тобой ТАМ, это твоё. И только тебе дано понять, что говорили тебе духи.

Они проходили мимо молодого парня. Тот с безучастным видом стоял прямо посреди тропы и невидящими глазами смотрел вдаль. Маэдо узнал последнего кандидата, "убитого" заданием чёрной жрицы любви. Суэтомо заметил взгляд нового ниндзя и сказал:

- Он остался ТАМ навсегда. Тело здесь, а разума при нём нет. Мы привыкли извлекать пользу из любого состояния. Найдём применение и этому. Он будет хорошим работником. Они, как правило, сильны, выносливы и неприхотливы. А то, что мозг у него чем-то выжжен, так это, может, к лучшему. Он где-то счастлив. Даже мне иногда память спокойно жить не даёт. Интересно, что лишило его разума? ТАМ много всякой гадости.

В саду их ждали все воины клана Симадзу. Представление нового члена общества эмоций не вызвало. Ему все поклонились, принимая в свой круг. Поклонился воинам и Маэдо, входя в клан идеальных убийц.

А на дворе уже стояли восемь ритуальных костров, на которых лежали восемь завёрнутых в белую материю тел.

- Когда-нибудь ты поймёшь, что чувствует учитель, обнимая нового воина, и что ощущает он, глядя на чадящие костры, - сказал Суэтомо, когда он и Маэдо вечером сидели у воды и смотрели на ленивые её волны.
- Суэтомо, сколько у тебя было учеников, и сколько из них стало воинами?
- Воином стал только ты, а учеников... Учеников было...много.
- Учитель, вы сказали: вам интересно, что случилось с ним... тем парнем. Я могу только догадываться, но я застал этого кандидата в последней пещере. Там была большая, нагая чёрная женщина, и она давала задания. Видимо, заданное ему, оказалось ему же не под силу.

Суэтомо после небольшой паузы сказал, не глядя на бывшего ученика:
- Я ещё раз скажу, что всё увиденное и пережитое тобой ТАМ - только твоё. И тебе решать, что означает та или иная встреча. Но, как правило, человек встречает ТАМ себя, другого мужчину и женщину. Ты вышел оттуда. Значит, простился со своим прошлым. Вышел один, значит, не обзавёлся друзьями и не пожалел ни одного из тех, кто подвергался испытанию вместе с тобой. Иначе живых было бы, как минимум, двое. А женщина символизирует любовь. Все, кого ты видел на совете, поступили с ней так же, как и ты. И всем любовь мстит. Мстит всю жизнь. Ибо мы своими руками убили то, что было дано нам свыше. Отказались от того, что отличает нас - людей - от животных. Кем мы стали? Мы служим высоким целям. Мы где-то уже и не люди. Но когда ты встанешь на краю своей жизни и посмотришь в глаза смерти, поверь, тебе нечего будет вспомнить. Я согласен, что должен был тебе рассказать всё это раньше. Но ничего бы это не изменило. Тогда на пыльной дороге, среди кровавых ручьёв, вытекающих из твоей разбитой головы, я увидел в твоих глазах пренебрежение к жизни вообще и готовность расстаться с нею тогда же. Я понял, что тебе уготована участь - стать великим воином-тенью. Сейчас я уйду и оставлю тебя одного. У тебя будет возможность пролить слёзы по безвозвратно утраченному. Только сегодня. Завтра времени на это не будет...

Сэнсэй ушёл.

А Маэдо стоял на большом валуне в центре реки. Он смотрел на воду и ...больше ничего. Молодой воин давно уже научился не думать, когда думать не о чем, не сожалеть вообще никогда и ни о чём, и, глядя на что-то, просто смотреть на это что-то. Без эмоций. Ибо эмоции, по словам его учителя Суэтомо, непозволительная роскошь для человека той профессии, которой решил себя посвятить Маэдо, и крючок, на который можно поймать рыбу гораздо хитрее и изворотливее, чем сам учитель.

Он ни о чём не жалел. И о чём можно сожалеть? О том, чего, возможно, никогда и не было бы в его жизни? Вдруг ему суждено умереть уже завтра? У Маэдо не будет счастья? А что такое это счастье? Жить ради кого-то и умереть ради кого-то?! Как это скучно! Он воин! Если Суэтомо не обманул, а он не может обманывать своего ученика, то Маэдо будет великим воином. Его имя намного переживёт своего хозяина. Нет друзей? Значит, его некому предавать. Он потерял любовь? Значит, ему не суждено потерять её ещё раз. Маэдо расстался со своим прошлым? Но у него и будущее туманно. Единственное обязательство - честное слово. Он раб чести. Так выходит, что он свободен? Полностью и насколько позволит ему продолжительность жизни?

И разве не великое счастье - видеть смерть врага?
Значит, он счастлив.
_______________________________________________________________
1 - Аматерасу - дух, верховная богиня в синтоизме
2 - Сёдзи - раздвижные стены в доме
3 - Пан - хлеб.
4 - Гёдза - еда, типа пельменей. Небольшие куски мяса, завёрнутые в тесто
5 - Буси - воин
6- Синоби - то же, что и нидзя
7 - Сэнсэй - учитель
8 - Сюрикэн - метательное оружие в виде звёздочек. Как правило, отравленное.
9 - Бакуто - часть якудза (мафии). Здесь: профессиональный игрок, представитель клана игроков
10 - Кусо - говно, аналог американского "shit"
11 - Дзаккэнаё - буквально "пошёл на хуй!"
12 - Тикусёмо - сукин сын
13 - Оппай - грудь, в значении: "буфера". Просто грудь - тити. Поэточно, не правда ли? Лично я никогда бы не подумал.
14 - Кэцуноана - жопа. Мягкий вариант "задница" - кэцу
15 - Этти суру - иносказательно: "заниматься любовью", прямой смысл: "ебаться"
16 - Одзёсама - "Принцесса", испорченная девчонка из богатой семьи.
17 - Варэмэ - вагина, пизда
18 - Данкон - член. Печатная форма названия.
19 - Бокки - буквально - "вставший", эрегированный.
20 - Яриман - шлюха.
21 - Косё бэндзё - общественный сортир. Здесь: девушка, не отказывающая никому.
22 - Сэйдза - В сэйдза сидят следующим образом: голени ног покоятся на полу, стопы и тыльные стороны пальцев ног развернуты кверху; бёдра покоятся на внутренних сторонах голеней, ягодицы - на пятках.

© ФельдЕбель Мудэ

Спонсор поста. Захотел купить комнатные растения или прекрасные орхидеи? Тогда тебе точно к нам!