Немного об Африке, где в лесах много-много диких обезьян

- Слушай, Ник, а хочешь обезьяну? - спросила Наташка, когда мы возвращались из школы.
- Обезьяну? - ошарашено переспросила я. - Какую обезьяну?
- Всамделишную, маленькую, шерстяную обезьяну! - Наташка была так невозмутима, что со стороны могло бы показаться, будто обезьяны продаются в СССР на каждом углу, как эскимо.
- Зачем мне обезьяна, у меня собака есть.
- Да ну, собака, - презрительно протянула Наташка. - Толку от нее: лежит, спит, ест, а твой Микки даже и не гавкает, только в окне как истукан сидит. А тут - обезьяна, прикинь, как весело будет!
- Весело-то весело, - прикинула я перспективы, - но что скажет папа? Про то, как развеселится мама я даже думать боюсь! И где ее взять? - недоумевала я.
- Кого взять, маму? - изумилась подружка.
- Да нет, обезьяну твою где взять?

- Тю, так папа мой через неделю возвращается, ты что, забыла? Везет обезьяну, ему африканцы в Африке подарили, на память. Обезьяна в дороге родила маленькую обезьянку, так папа сказал. Я все продумала: обезьяна-мать останется у нас, а ребеночек - твой будет, если хочешь конечно же! - подозрительно прищурилась Наташка. - И потом, мы же рядом живем, вот и будем ходить друг другу в гости с обезьянами, клево же?!
Наташкин папа был моряком, капитаном дальнего плавания, и часто привозил нам из своих поездок разные диковинки, потому я поверила однокласснице моментально и безоговорочно.
- Клево же. - машинально повторила я и задумалась. В том, что обезьяна будет жить в нашем доме я ни секунды не сомневалась. Дело было за малым, однако же и самым трудным - уговорить родителей.

За ужином я долго молчала, потом наконец решилась, набрала в грудь побольше воздуху и объявила:
- Мампап, у меня скоро будет обезьяна! То есть у нас с вами скоро будет обезьяна. В общем, готовьтесь: через неделю я принесу домой обезьянку и она будет с нами жить. Прошу вас ее любить и жаловать, она еще маленькая. - за этими словами последовали все остальные подробности.
- Э-э-э-э-э - не понял папа.
- А-а-а-а-а-а - обрадовалась мама.
В кухне воцарилась гробовая тишина.
- Никогда! - весело завизжала мама через минуту. - Никогда в моем доме не будет никаких обезьян, ни маленьких, ни больших. Только через мой труп!
- Никогда! - эхом отозвался отец. - Тем более у нас уже есть обезьяна. Даже две, - добавил папа, покосившись на жену. - Лимит исчерпан!
- Ах, так! - вскипела я, - Ну ладно! Вы и собаку мне покупать не хотели, садисты бездушные, только о себе и думаете, а ребенок беспризорным растет! Все, принесу обезьяну, соберу свои вещи и санки, и уйду из дому. В цирк. Или даже в зоопарк. - выпалила я и убежала в свою комнату, оглушительно хлопнув дверью. Громко и демонстративно поревев немного, я улеглась в постель и стала размышлять, что делать дальше. От обезьяны я отказываться не собиралась.

Перво-наперво, я запланировала мстительно поскитаться чуток с обезьяной под мышкой по темным городским улицам, потом хорошенько замерзнуть и оголодать. Заключительным аккордом детских мечтаний должен был стать мой обезвоженный труп, валяющийся на голом асфальте и прикрывающий своей холодной синей грудью истощенное мертвое тельце маленькой африканской обезьянки. Как в фильмах про зверства фашистов.
Нас найдет милиция, решила я заливаясь злыми слезами, и родителей может быть даже посадят в тюрьму. Нет, их точно посадят в самую мрачную, сырую темницу, где крысы, хлеб и вода. Так им и надо, и не жалко!
Оскорбленная до глубины души равнодушием самых родных людей, я мечтательно рисовала себе душераздирающие картины наших с обезьяной похорон, с особым наслаждением представляя себе извергов-родителей, кающихся и рвущих на себе волосы (но поздно дорогие мои, поздно!), маму в черном траурном платье и в шляпке с черной вуалью, рыдающую над гробом и возможно даже...дальше домечтать мне не удалось, потому что я мирно уснула.

Родителям отчего-то не спалось. Проговорив на кухне до утра, они так и не решили, как уберечь семью от вторжения заморской скотины и разошлись по своим делам, договорившись посоветоваться с друзьями и сослуживцами.
Папа собрал близких друзей у нас на кухне.
- Избаловали вы засранку, ремнем бы ей, да по сраке, только некому, в вашем-то бардаке. - авторитетно заявил дядя Сережа после первой рюмки.
- Поздно уже, ремнем - мрачно сказал папа. - Девке одиннадцать скоро, она того и гляди сама ремень возьмет, вырастили на свою голову.
- Да ладно вам, мужики, - наливая по второй, добродушно сказал дядя Саша. - Тоже мне, нашли проблему! Пускай несет своё шимпанзе, воспитаем! Что ж мы, из обезьяны человека не сделаем?! И нечего тут говорить больше. Предлагаю тост: за обезьяну!

Мама приехала на работу, не снимая пальто рухнула на стул у себя в кабинете и погрузилась в горькие думы.
- Татьяна Аркадьевна, - заглянула в комнату молоденькая машинистка Раечка, - Текст дневного выпуска готов. Что с вами, вам плохо?
- Обезьяна! - замогильным голосом сказала мама, подняв глаза на девушку.
- Кто? Я?! - поразилась Раечка, ее голос подозрительно зазвенел.
- Да, обезьяна! - повторила мама, с ужасом глядя на Раю.
Девушка метнулась к зеркалу.
- Неужели я сегодня так плохо выгляжу? - чуть не плача, спросила она.
- Тьфу, блин, да не ты, успокойся, - наконец очнулась мама. - Моя дочь пообещала через неделю принести в дом обезьяну! И я ее знаю, принесет ведь ребеночек. В подоооолееее... - завыла родительница.

Жуткая новость мгновенно облетела всю главную редакцию информации Гостелерадио УССР, где работала мама. Через десять минут в мамином кабинете на экстренное заседание собрался весь коллектив.
Всем присутствующим на совещании моя личность была хорошо знакома, и зная о моих выходках не понаслышке, народ четко понимал - обезьяна будет! Естественные сомнения присутствующих по поводу возможности ввоза в СССР импортных гамадрилов развеял мамин коллега:
- А что, и очень просто - контрабандой! Моряки они, бляха, все что хочешь провезут. Хоть крокодила.
- Не надо крокодила, - быстро сказала мама. - Я уже согласна на обезьянууууууу! - и снова завыла.
Дневной выпуск новостей был сорван. Совет в Филях был в самом разгаре, когда в комнату заглянул Главный Телевизионный Шеф. Обведя гневным взглядом присутствующих, он выдал длинную матерную тираду, суть которой сводилась к тому, что он не позволит какой-то, прости Господи, макаке, пусть даже из братской нам Африки, испоганить еще и вечерний выпуск "Актуальной камеры".
Разогнав народ по местам, он сочувственно взглянул на маму и сказал:
- Есть у меня знакомый дрессировщик, позвоню ему, может он чего дельного подскажет. И вообще, мы своих не бросаем. Тем более, когда такое горе в семье. - Шеф скорбно вздохнул. - Да уж, Татьяна, одаренный ребенок у тебя, ничего не скажешь. Короче, не боись, Аркадьевна, прорвемся!

В последующие семь дней обезьяна овладела редакцией, как папуас павианом. Из редакционных комнат, буфета, курилок, аппаратных, студийных - отовсюду неслось одно: ОБЕЗЬЯНА. Читая выпуски новостей дикторы запинались, то и
дело отлавливая в тексте совершенно посторонних, непредусмотренных сценарием бабуинов. Один особо впечатлительный сотрудник, читая с листа новости в прямой эфир, обозвал обезьяной Переса-де-Куэльяра. Что правда, в тот день в тексте было две опечатки - машинистки, печатавшие текст выпуска, вечером собирались на алкогольный девичник посвященный всем обезьянам мужского пола, и как раз изучали карту вин - посему новостное сообщение с голубых экранов украинских телевизоров, в переводе на русский, прозвучало так: "сегодня в нашу страну с официальным визитом прибыл Генеральный секретарь ООН, обезьяна, Херес-Перес-де-Куэльяр..."

Сотрудники редакции выясняли все: чем кормить, как лечить, ухаживать, воспитывать,развлекать и дрессировать. Старенькая вахтерша тетя Вера вязала для обезьянки шерстяные костюмчики и пинетки, что бы малышка, не дай Аллах, не замерзла суровой украинской зимой. В честь приноса заграничной животины в дом, решено было устроить торжественный ужин. Шились платья и костюмы. Папа носился по городу в поисках дефицитных продуктов к праздничному столу. Мама по такому случаю решила пожертвовать продуктовой заначкой к Новому году.

В школе мы с Наташкой заговорщически переглядывались, общая тайна еще больше сблизила нас. Я, опасаясь, что Наташка передумает и отдаст обезьяну кому-нибудь другому, делала за двоих домашние задания и безропотно позволяла бессовестной подруге списывать у меня контрольные. Мама, еще недавно кричавшая "через мой труп", теперь вечерами мечтательно строила планы по взращению и воспитанию "ребенка". Все с нетерпением ждали судьбоносного дня. До приезда Наташкиного отца с усыновленными животными оставался один день.

А накануне все рухнуло. Моя мама случайно встретила Наташкину мать в очереди за бананами. В доверительной беседе выяснилось, что Наташин папа вернулся еще два дня назад. Надо ли говорить, что никакой обезьяны не
было и быть не могло. Вся история оказалась плодом богатой фантазии моей дорогой подружки.
Скандал был грандиозный! Но я, подувшись немного, вскоре простила подругу, тем более, что ее отец навез нам безумное количество подарков, конфет и жувачек "Педро", которые напрочь стерли из нашей памяти всех животных вместе взятых. Папа с друзьями на радостях выпили все спиртное, приготовленное к праздничному столу, и тоже благополучно забыли об инциденте.

В редакции информации был объявлен трехдневный траур. На грандиозной пьянке, посвященной светлой памяти исчадию адской теории Дарвина, сотрудники пришли к единому мнению: подрастающее поколение - маленькие чудовища, коварно обманувшие наивных и доверчивых взрослых.
Прошло много лет, но люди, принимавшие в этой истории участие, до сих пор помнят о ней и нередко это становится поводом для застольных шуток.
А мама, если ей доводится бывать с внуками в зоопарке, обходит вольеры с обезьянами стороной.