Вина твоя, опер?

Сколько черных сердец в этом мире большом и прекрасном,
Сколько горя и слез, сколько грязных душонок и рук.
Мы на том рубеже, где всегда горячо и опасно,
Где не сразу поймешь, кто скрывается, враг или друг...
Д. Полторацкий "Спецназ"


Любители так называемых "детективов" Донцовой в простоте душевной думают, что труднее и почётнее всего раскрыть убийство. Разочарую их: квартирные кражи - этот бич современных мегаполисов раскрыть гораздо труднее. Уходите вы на работу или уезжаете на дачу в выходные, а по возвращении с ужасом убеждаетесь, что входная дверь выбита, и всё, что нажито непосильным трудом, исчезло в неизвестном направлении. Вы бросаетесь в орган внутренних дел, в возмущении прося покарать коварных злодеев, покусившихся на ваше имущество, а представитель этого самого органа разводит руками: и рад бы, но, сами видите, какой вал... Так есть сейчас, после "удачного" ребрендинга милиции в полицию, так было и тогда, в "лихие девяностые", с той разницей, что современные органы окончательно коммерциализировались, безжалостно выкинув часто поддатых и не всегда свежевыбритых профессионалов, заменив на "безупречно чистых", которые и лизнут с готовностью, и денюшку "в клювике" принесут, и обеспечат раскрываемость подсунутыми маргиналу "корабликом" или парой патронов.
Впрочем, речь не об этом, а обо всё тех же квартирных кражах. Опытный "домушник" долго готовится к краже, проводит разведку, выясняет ритм жизни хозяев, достаток и прочее.
Совершив кражу, вор оставляет минимум следов, быстро сбывает вещи - и всё!
Если и вычислишь такого оперативным путём - вину доказать будет очень нелегко! "Какие будут ваши доказательства?!"
Вот об одной давней квартирной краже я и хочу поведать. Раскрытой, прошу заметить, но с печальными последствиями.

* * *

Заявительницей была женщина с увядшим лицом и грустными глазами. Придя с работы, она обнаружила пропажу импортного магнитофона, сотни аудиокассет, и ящика водки. Улыбаетесь? А тогда, в начале девяностых, водка была не столько напитком, сколько "народной валютой" на фоне стремительно обесценивающихся "фантиков", водкой можно было оплатить смену бачка в туалете, машину песка на дачу, да что там говорить!
И заявительница, и квартира показались мне знакомыми... Когда же я узнал её фамилию, всё встало на свои места. Ровно год назад мы посадили её сына. Сын был плодом интернациональной дружбы заявительницы и горячего аборигена одной из африканских стран, который, как говорится, "посеял своё зерно" на бескрайних просторах суровой северной страны, и благополучно сдристнул в тень банановых пальм и жаркие объятия грудастых темнокожих красоток. Сынок же, шоколадный младенец, очень быстро вырос в юного оболтуса, и как-то, употребив изрядное количество водки (не иначе, как из маминых запасов), сотворил татьбу, то бишь разбой, нападая на офигевающих граждан с топором. Паренёк только не учёл того, что Москва - это отнюдь не Нью-Йорк, а юг столицы - совсем не Гарлем, и его совсем неаутентичная для средней полосы России африканская внешность не будет забыта "терпилами".
Словом, загремел паренёк лет на семь.
* * *

Криминалист Олег, которому пришлось намного хуже меня (поскольку я тащил только папку с бланками, а он - целый чемодан с фотоаппаратом и прочими чудесами криминалистической техники, причём на так называемый "выезд" мы отправились на "топтобусе", то есть своим ходом, поскольку у дежурного "козла" лимит бензина был исчерпан на столетие вперёд).
Когда по прибытии на место происшествия он достал фотоаппарат, то, глянув на него, изменился в лице, и прошептал мне на ухо:
- Бля.. У меня плёнка кончилась!
Это была святая правда. Плёнка, выделяемая ему для фотографирования, быстро кончалась, да и процентов на пятьдесят была засвечена, поскольку снабжение было "возьми, убоже, что нам не гоже".
- Сверкай вспышкой! - так же шёпотом посоветовал я ему.
Он бодро щёлкал вспышкой, я строчил протокол осмотра того бардака, в какой превратилась квартира, не забыв и упомянуть кучку кала, гордо возвышавшуюся в центре комнаты, потому что следователя вытащить на осмотр было практически невозможно.
Олег нашёл кое-какие отпечатки, перенёс их на дактоплёнку, зафиксировал, что дверной замок не был выбит, а открыт ключом.
Итак, кража. Словом, всё, как обычно. На языке московских сыщиков это называется "висяк", на сленге питерских коллег - "глухарь". Нераскрытое преступление. Хорошо. У меня на территории. Просто замечательно! Два выговора на кармане, премия не светит при любом раскладе - по исключительно достоверным слухам наш ушлый генерал вбухал свои средства (а заодно и наши) в приснопамятную пирамиду "Властилины", а когда она накрылась женским половым органом - "отбил" свои денюшки, а нам показал известную комбинацию из трёх пальцев.
* * *

- Ну, какие перспективы у кражонки? - поинтересовался мой шеф, зам по криминалке, встретив нас на подходе к кабинету.
- Хуй знает.. - уклончиво ответил я. Отворил дверь в кабинет, сел за стол, и открыл ноутбук.
"Враки!" - скажет читатель. - "Какие в начале девяностых ноутбуки!". Ну да, ну да... Когда одна пишущая машинка на весь розыск... Но, век воли не видать - не соврал! Открыл пухлый блокнот синего цвета, на котором серебристыми буквами было вытиснено "Notebook". "Поминальник", как его называют опера. Правило: с каким бы человеком не встретился, не пообщался - запиши! Есть информация, совсем тебе не нужная - запиши! Мало ли, пригодится!
Пригодилось...
Полистал, нашёл нужную запись, прочёл, поругиваясь на собственные каракули: "Боконоуй Ашиль, 78 г.р., проживает: М., ул. ...ская, 14-21. Пр. (Приятели?) Барсуков Вячеслав 78 г.р. (.. ская, 14-14), Хромов Валентин (..ская, 12-2)".
Протопал в кабинет к "детскому оперу" - сыщику, не закреплённому за конкретной "землёй", линией работы которого является раскрытие преступлений, совершённых несовершеннолетними.
- Игорь, тут кража у меня на территории, на двух твоих хлопцев грешу! - я огласил их данные.
Игорь достал свой "поминальник", полистал:
- А, эти говнюки! Ну, что, оба "нюхачи", клей "Момент" для балдёжа в пакет пускают. Замечались в краже зеркал заднего вида с машин, но соскочили. А что, есть перспективы?
- Да пока не знаю, честно говоря...
- Водку будешь? - задал Игорь совершенно отвлечённый от текущего момента вопрос.
- Не-не-не, потом!
* * *

С моим младшим опером Владом зашли в заплёванный, облезлый подъезд, пахнущий пылью, затхлым запахом прокуренных помещении и мочой. Поднялись на нужный этаж. Из квартиры господина Барсукова доносится какая-то африканская музыка. Ну, судя по всему, всё в цвет. Дверь не закрыта, и мы беспрепятственно (простите, прокуроры!) осуществляем незаконное проникновение в жилое помещение. Точно! Два "короеда" сидят в вальяжных позах и тащатся от забойных африканских ритмов, доносящихся из того самого, украденного магнитофона марки "Филипс". Судя по количеству пустых бутылок, спиртное потерпевшей возвращать будет нечем...
В общем, действие второе, те же, и менты...
После того, как мы вошли, одно из тел глянуло мутным глазом на нас, и протянуло полный стакан водки слегка опешившему Владу.
- Ну, махни, что ли...
Влад машинально употребил жидкость.
- Ты не охуел? - прошипел я в его адрес. - Мы что, жрать сюда пришли? - и, уже громко: - Баста, карапузики, кончилися танцы! Милиция! Вещички-то у Атариной спиздошили?
Ответом было непонимающее мычание и тупые, пьяные взгляды.
* * *

Через полчаса, оформив протокол осмотра и изъятия, я, подбадривая дружескими подсрачниками двух скованных наручниками архаровцев, и Влад, сгибаясь под тяжестью сумки с изъятым барахлом, вышли из подъезда.
Навстречу нам шёл какой-то паренёк чуть постарше, довольно рослый для своих лет. Увидев его, Славик пьяно заорал:
-О, Сань, а нас менты повязали! - и тряхнул рукой в наручнике.
Побыв доли секунды в ступоре, Саша резко развернулся, и бросился бежать. Рявкнув Владу: "Стереги!" я посайгачил за ним. Саша бежал быстрее лани, шмыгая между дворов, но расстояние между нами заметно сокращалось. Наконец Саня рванул через проезжую часть, я за ним, и тут...
Нога моя поехала на льду, коварно скрытому под кашей из воды и мокрого снега, мелькнули стены домов, грязный асфальт...
Пасмурное небо вдруг осветилось вспышкой ядерного взрыва и стало темно. Когда я открыл глаза, то увидел, как будто в замедленном кино приближается малиновая девятка. Когда до меня оставалось сосем чуть-чуть, завизжали тормоза, машину понесло юзом, и она остановилась. Из машины вышел очень злой водитель в малиновом пиджаке и с монтировкой в руке, с явным намерением меня отметелить, но увидев торчащую из-под расстёгнутой куртки рукоятку пистолета Макарова в оперативной кобуре, почему-то передумал, проворчал что-то сквозь зубы, сел обратно в машину и дал по газам.
Встав, я огляделся. Саша, пиздёныш, уже смылся, мне ничего не оставалось делать, как вытереть от грязной воды лицо, и оглядеть свой превратившийся в половую тряпку прикид. Я вернулся к Владу, стоявшему на месте, на его немой вопрос угрюмо буркнул: "Ушёл, гадёныш!", свирепо глянув, пресекая его подколки по поводу плачевного состояния моего туалета.
* * *

Притащив в родную "контору" двух "сиамских близнецов", мы провели одного из них, Славика, к "детскому оперу" Игорю. Игорёк, как только слава зашёл, кааааааааааак... предложил ему присесть на стул. Нет, не врезал ему, честно! Зачем? Дуплить насильников и убийц - это да! А щенка, воришку...
Впрочем, ладно. Пошёл отмываться. Взглянул на себя в зеркало в туалете, и стало нехорошо. Оттуда на меня взирал БОМЖ, всклокоченный, с грязный фейсом. В довершение всего на щеке были четыре кровавые полосочки от соприкосновения с неровностями асфальта, подозрительно похожие на те, которые оставляют ревнивые женщины своим маникюром. Повздыхал, умылся, вытер грязь с джинсов и куртки, отметив, что ещё на одну дырку на кожанке стало больше.
Заглянул в комнату участковых, достал из мусорной корзины объяснение какого-то гражданина Алекперова Алекпера Алекпер-оглы. Прихватил с собой, вернулся в кабинет Игоря.
- Вот скажи, Славик, куда ты попал?
- Ну, в милицию...
- А точнее?
Молчание.
- Тогда я тебе подскажу. Попал ты, отрок, в уголовный розыск, усёк? А отсюда только два пути: на свободу с чистой совестью, или в тюрьму. Поэл?
Молчание.
- Ну, хватит дурака-то включать! Смотри, какой расклад: соседи вас видели, когда вы у двери своего корешка Ашиля крутились. Это во-первых. Во-вторых, вещички-то из квартиры его у тебя нашли! Ну, и в-третьих "пальчики". Ох, и наследили вы там! И любой суд примет это, как доказательства. Так-то, бамбино!
Снова тупое молчание.
- А твой друг, - начал я арию коварного Яго - поумнее оказался, вот его "чистуха", - я взмахнул в воздухе объяснением гражданина Алекперова А.А.-о.
- Вот сука! - не выдержал Славик. - Дайте бумагу, я всё напишу!
Игорь молча выдал ему лист бумаги, и Славик неровным почерком стал письменно изливать душу.
Обманывать, конечно, нехорошо. И приём этот старый, именуемый "взять на понт", у матёрых уголовников, конечно, говоря их языком, "не канает", приходится придумывать что-то небанальное, но тут просто малолетка...
- Да, ка кто с вами третий-то воровать ходил? - как бы между прочим поинтересовался я.
- Саша.. Ильин.. - брякнул Славик, и осёкся. В его глазах мелькнул ужас. Видно, боится он этого Сашу, очень! - Я вам ничего не скажу!
- Вот ты какой, однако! Я-то думал, что Вячеслав - крутой парень, живой кобре в рот может дать, а он-то, оказывается, слабак...Ладно, разберёмся! Подписал? - Славик кивнул. - Ну, родное сердце, ходи ножками!
Славик ходил ножками. Я проводил его до камеры, и снова поднялся на второй этаж, в розыск.
- Быстро все на совещание! - топорща роскошные усы, погонял оперов зам. по криминальной милиции Шайкин. - Быстро, быстро!
-Иваныч, - взмолился я. - Мне ж надо третьего фигуранта по краже задержать!
-Потом, - отмахнулся Иваныч. - Скажу в дежурке - группа немедленного реагирования ночью задержит. Ну, топай в зал, быстро, блядь! Шеф будет о повышении раскрываемости говорить! Хуёвая она у нас!
- Так мы ж сегодня кражу раскрыли! - робко встрял в нашу милую беседу Влад.
- Эту кражу Игорь раскрыл, уже и "аэску" (агентурное сообщение) написал, ему по его линии несовершеннолетних "палки" нужны, так что вам хуй на воротник! - рявкнул Шайкин. - И без разговоров!
* * *

Совещание ничем не отличалось от других. Было откровенно скучно. Начальник отдела Шепелев, прозванный Полиповым из-за реального сходства с отрицательным персонажем культового сериала советских времён "Вечный зов", метал громы и молнии в адрес нерадивых оперов, грозился срезать премию, которую мы не видели даже в самых радужных снах, угрожал совершить содомский грех со всем личным составом, и на сладкое закончил объявлением о том, что в городе проводится мероприятие под названием... Впрочем, название мы тут же забыли, ибо, не дав опомнится, он обозначил нам напарников и территорию патрулирования. Мне достался "мой" участковый Витька Кузьмин, с которым подняли уже не одно дело.
На душе скребли кошки... Ирику, моей доче, которую видел только урывками, в последнее время нездоровилось - температурила, вокруг губ был явственно виден синюшный треугольник, а участковая врачиха успокаивала: "Не бойтесь, это всего лишь ОРВИ!"...
Вдохновлённые руководящими пиздюлями, мы вышли на территорию. Не успев дойти до опой.. ой, простите, опорного пункта, захрипела рация:
- "Двести четвёртый", "Калуга-восемь" на связь!
- На связи "двести четвёртый"! - бодро сообщил рации Витька.
- Перезвони в "ноль-пять"!
- Принял... Ну, началось! - это уже ко мне.
Опорный пункт встретил теплом и уютом. Витька набрал номер "дежурки", выслушал информацию, записал, и кивнул мне:
- Пошли! Тут, по ходу, "жмурик" образовался, техник-смотритель сообщила, что дедок один больше года квартплату не платит, и за электричество тоже..
Выходить из тёплого помещения в промозглую раннюю весну не хотелось, да что уж...
* * *

Возле квартиры, куда мы должны были проникнуть, уже стояла дородная женщина - техник смотритель, и запойного вида мужичок, по виду - слесарь.
- Ну, ломайте! - скомандовал Витёк.
Слесарь замок крушить не стал, а, достав набор странных инструментов, стал споро орудовать ими. На среднем пальце правой руки у него была татуировка в виде ключа на фоне солнца. Стало быть, срок отбывал, причём за квартирную кражу. Ну-ну...
- Готово! - слесарь распрямился, и распахнул дверь. В нос ударил затхлый запах пыли, канализации и тлена. Мы вошли в квартиру. На диване лежала мумия. Иссохшие руки были скрещены на груди, глазницы запали, мумифицированный покойник, казалось, улыбался, скаля пластмассовые зубы дешевого протеза.
- Даааааа... -протянул Витёк. Я сдержал рвотный позыв. Техник-смотритель пулей вылетела в коридор, из туалета донеслись блевательные звуки.
Витька разгрёб хлам на столе, и сел писать протокол осмотра трупа, уместившийся всего в несколько строк, и констатировавший, по сути, что гражданин Червяков В.П., собственно говоря, волей божией помре...
Закончив канцелярщину, он дал подмахнуть бумагу техничке и слесарю, открепил второй лист и копирку, копию положил на стол.
- Ну, всё! Сейчас перевозку закажем! Пойдём, Серж!
* * *

Мы сидели на опорном и ели, как нам казалось, восхитительно вкусные "ножки Буша", запивая дрянным "Посадским" пивом. На полосящем экране стыренного с помойки телевизора сперва охмурял народ Сергей Пантелеевич Мавроди, потом его сменил бравый майор с улыбкой дауна, бодро произнёсший: "Ну вот, я и в "Хопре!". Витька раздражённо выключил надоевшую рекламу.
- Может, чего покрепче, а?
Я не успел ответить. Снова захрипела рация:
- Двести четвёртый, проследуй по адресу: ...ская улица, дом... Звонили жильцы, сообщили, что кто-то вещи выносит, проверьте!
Мы охуели. Ибо именно в этом доме мы были сорок минут назад, отдавая последний, ментовский долг одинокому старику.
Витька закрыл дверь опорного и рванул к тому дому. Я затрусил за ним.
Забежали в подъезд. Навстречу нам спокойно топал мужик в камуфляже, таща объёмистый узел, рисунком напоминавшим скатерть, на которой недавно Витька писал протокол.
- Стой, руки вверх! - Витька направил на него оружие. Мужик от неожиданности вздрогнул, бросил узел и поднял руки.
-Руки за голову! На колени!
Задержанный повиновался.
- Серёг, обратился ко мне Витька - Ты этого стереги, а я на верх!
Я остался держать под прицелом камуфлированную спину.
- Я свой! - внезапно произнёс мужик.
Я опешил.
- "Ксива" в нагрудном кармане...
Я подошёл к нему, достал из кармана "комка" служебное удостоверение, открыл: "старший сержант милиции Пинчук Юрий Юрьевич состоит в должности милиционера-санитара".
Ёб твою мать!
Эти "милиционеры-санитары" представляли собой неоднократно "залетавших" сотрудников, которым до пенсии оставалось всего ничего, и начальство создало эту пиздодельную группу по транспортировке трупов, которую в народе мило окрестили "труповозкой".
Ребятишки косячили по-полной: то по пьяной лавочке разбивали служебный "УАЗ", а потом заявляли об его угоне, то проебали прицеп с пятью покойниками, причём обнаружения шестого покойника чудом удалось избежать, когда любопытный водитель, проезжавший мимо, поинтересовался содержимым прицепа...
Появился Витька со вторым ухарем.
- Ну, что будем делать, козлы?
"Козлы" понуро молчали.
- Так, для начала вещички - обратно! Быстро, блядь!
- Мужики, - прохрипел второй "санитар леса" - Давайте по-братски, а?
- Ты охуел? - возмутился Витька. - В войну за мародёрство.. Эх... Вывести бы вас в чистое поле, поставить лицом к стенке, да пустить пулю в лоб! Ну, шевелите булками!
"Козлы", ворча, "зашевелили булками" поднимая узлы в квартиру.
- "Двести четвёртый", на связь! - ожила рация.
- На связи! - нажав тангенту рации, буркнул Витька
- Проследуй по адресу: ...кая, дом восемь, ножевое ранение! Как понял?
- Понял тебя! - ответил Витька, и дав прощального пендаля одному из мародёров, мотнул мне головой - Бежим!
* * *

Добежали минут за десять, тяжело дыша, поднялись на третий этаж. Там находились полуодетые жильцы и врачи "скорой". На полу в луже крови, держась за живот, скорчился молодой паренёк. Я подошёл к врачихе, склонившейся над парнем:
- Я из уголовного розыска. Как он?
- Плохо дело.. Сафин Рашид, пятнадцати лет. - врач подняла на меня взгляд. - Проникающие ранения живота, задеты лёгкие, печень и селезёнка... Острая кровопотеря...
- Парень, кто тебя так? - я положил руку на плечо потерпевшего. Мальчишка открыл глаза, мутным взглядом посмотрел на меня,
- Саша.... Ильин... - на губах его пузырилась розовая пена.
- ЧТО???? -я не поверил своим ушам. Квартирный воришка, которого, по идее, должна была задержать доблестная ГНР, стал убийцей. Блядь, ну почему, почему я сам не поехал на задержание?
Паренька положили на носилки, и Витька помог санитару тащить их по лестнице.
- Куда его? - спросил он врача.
- В "Склиф", в реанимацию, - не оборачиваясь, проинформировала врачиха.
* * *

Вернулись в контору. Отписываться. У дежурки как раз доблестная группа немедленного реагирования.
- Ну что, орёлики, пизда вам! Воришку проебали, а он на "мокрое" пошёл! Пацана подрезал!
- Да хотели его задержать, Викторыч! - попытался отпиздиться инспектор службы. - Так хата на первом этаже, он через балкон сдристнул!
- Ну да... Машину, конечно, возле подъезда поставили? А он, наверное, полный олигофрен, думали, не догонит, с чего бы это к нему менты препожаловали? О Шопенгауэре подискутировать? Тьфу, блядь...
Я поднялся на второй этаж, в розыск, зашёл к Игорю. Тот наливал себе водку "Терминатор" из опорожненной на две трети бутылки.
- Игорь, хуй с ней, с "палкой", пода..., то бишь пользуйся на здоровье, только дай мне данные третьего говнюка, который Ильин!
Игорь поперхнулся водкой, но полистал свои записи и ткнул пальцем в нужную:
- Вот!
Я быстренько срисовал себе данные юного душегуба, потом пошёл к Владу:
- Владик, дело есть!
- Да в одно место смотаться... Того ебанарика навестить, кто от меня съёбся.
- На бензин отстегнёшь?
- Говно вопрос!
- Тогда поехали!
* * *

К дому Саши приехали довольно быстро, на всякий случай я оставил Вдада с другой стороны дома, а сам зашёл в тёмный из-за стыренных лампочек подъезд, и стал звонить в дверь.
- Кто там? - раздался визгливый, и, как мне показалось, нетрезвый женский голос за дверью.
- Милиция. Саша дома?
- Да пошли вы на хуй, менты ёбаные! Заебали уже ездить! Нету, нету его! Я сейчас сама милицию вызову! - бабка за дверью осеклась, врубившись, что сморозила глупость. Я сплюнул.
- Командир! - негромко из темноты окликнул меня кто-то. Загорелся огонёк зажигалки, мужик прикурил, и при неверном свете я узнал его. Этого гражданина, трижды судимого. Привёл ко мне в прошлом году участковый, желавший "срубить палку" - мужик, бухой в говно, случайно спиздил ботинки своего собутыльника. Мужика я, к вящему неудовольствию околоточного, отпустил, слегка врезав ему по ушам, и вот теперь встретились.
- Сашкой интересуешься? - полувопросительно-полуутвердительно произнёс Вован (вроде бы так его звали?)
- Ну...
- На дачу он съебал, дачка у бабки в Кратово.
- Бля... Кратово-то большое!
- Да бабка говорила как-то, что дача прямо возле озера, а соседний дом сгорел.
- Во, спасибо, Володь!
- А чего натворил-то этот короед?
- Да, похоже, "мокруха" на нём...
- Вот сучёнок, а!? Я, конечно, не ангелом рос, но завалить кого-то... Да, командир, всё искал повода сказать "спасибо" тебе, что меня тогда отмазал. Нельзя мне было "к хозяину" - я ж бабу себе нашёл, полгода назад родила. Дочку! А что тогда меня треснул пару раз - не в обиде! Для ума - оно так...
- Ну, бывай!
- Бывай!
Я вышел из подъезда. Влад с безразличным видом фланировал по улице.
- Геннадьич, по коням! В Кратово едем!
- Кудааааааааааа???
- В область, ёбана...
- Тогда тебя ещё газойль и пиво!
- Насчёт пива - перетопчешься. Всё, едем!
* * *

В Подмосковье темнеет рано. Когда мы наконец приехали в Кратово, там было темно, как в анусе у афроафриканца.
- Вон, смотри, - узрел Влад. - Видишь, дачка горелая стоит? Должно быть, рядом. И, кстати, дай закурить!
- У барона Врангеля всё английское! - схохмил я, протягивая ему пачку говённой "Магны" непонятного происхождения. Зажигалки не дал - у Влада была скверная привычка пиздить со столов зажигалки, заходя в кабинеты коллег. Когда же факт отсутствия зажигалки был очевиден и Влад призывался обратно, он доставал из карманов штук двадцать этих жизненно необходимых курильщику предметов, и заявлял: "Извини, выбирай свою!"
Мы оглядели соседние дачи. Обе были заколочены на зимний период, но от калитки правой по слежавшемуся за зиму снегу шла цепочка следов.
- По ходу, здесь протопал коварный гурон! - тоном Зверобоя резюмировал плоды наблюдения Влад.
- Тихо, ёпта! Идём след в след!
Мы подкрались к даче, зияющей тёмными окнами, я поднялся на крыльцо, Влад же встал рядом, у окна. Я стал мучительно размышлять, есть ли кто внутри, и как осматривать помещение в кромешной тьме, но в это время дверь отворилась, вышел... Саша, и, приспустив тренировочные штаны, стал облегчаться на снег, обдав струёй и беднягу Владика.
- Ёб твою мать!
Саша вздрогнул, обернулся, увидел меня, и, судя по всему, несмотря на темноту, узнал. Надо отдать должное его реакции - правая рука моментально метнулась к карману, выхватила оттуда нож, и я почувствовал, что левый бок как будто укусил шершень.
Саша уже сделал второй замах, но я успел перехватить его руку с ножом, и вывернул её.
- Бля!
Саша разжал пальцы, и нож выскочил из руки. Я врезал ему в челюсть, он перелетел через перила крыльца, и приземлился лицом в твёрдый от наста снег.
- Я тебе покажу, контрацептив штопаный, как людей обоссывать! - злобно ворчал Влад, застёгивая на его руках наручники.
Мы посадили убивца в машину, и тронулись. В салон пованивало "контрабасными" сигаретами, мочой, и, кажется, немного дерьмецом.
* * *

В контору мы приехали глубокой ночью. Оприходовав мокрушника Сашу камеру, я набрал номер реанимации "Склифа":
- Здравствуйте, из уголовного розыска беспокоят. К вам доставлялся Сафин Рашид, пятнадцати лет, как он?
Трубка помолчала, потом бесстрастно сообщила:
- Сафин Рашид скончался час назад, труп отправлен в морг.
Гудки.
Пиздец.
Картина Репина "Приплыли"... молодой паренёк.. Эх...
Кому-то ведь надо родителям сообщить...
Тогда мы ещё не знали, сколько этих пацанов чуть позже бросят в горнило чеченской войны, сколько, подавшись в бандиты, будет покрошено другими группировками...
Я глянул на часы: два часа ночи. Домой звонить, а тем более ехать, бессмысленно. Сдвинул три стула, под голову положил куртку, накрылся шинелькой, и заснул. Снилась всякая мерзость: просроченные ОПД (оперативно-поисковые дела), собачий кал, пробившийся из-под снега, и помощник прокурора Борисовская.
* * *

Утром разбудил шум в коридоре. Я приоткрыл дверь кабинета, и с удивлением узрел своего корешка Ларионова, с которым учился вместе, но попавшего в РУОП.
- Здорово, братан! - приветствовал я однокашника, но тот махнул рукой:
- Погоди, попозже зайду!
Через минуту я фалломорфировал: мой дорогой зам. по криминальной милиции Слава Шайкин шествовал в наручниках в сопровождении двух крепких ребят! Я помотал головой, надеясь стряхнуть остатки сна. В это время подошёл Ларионов:
- Всё, пизда вашему Шайкину! Задержан за взятку, которую он у "терпилы" вымогал, чтобы тот успел застраховать свою машину, прежде чем её в угон объявят!
Мы закурили.
- Ладно, я на совещание пошёл! Бывай! - мы пожали друг другу руки, и я потопал на третий этаж на "сходняк".
Начальник на трибуне был бледен - очевидно, ему здорово нагорело за то, что "влетел" его зам, и он стал срывать зло на подчинённых:
- Бездельники! Всех уволю! Ни хера вчера не сделали!
- А мы же вчера с Серёгой убийство подняли! - робко подал голос Влад.
- А Серёгу вашего, - ядовито заметил начальник. - с дружком его Кузьминым очень ждут в инспекции по личному составу - "труповозы" на них рапорт написали, что участковый и опер в нетрезвом состоянии им оружием угрожали!
На этом всё.
Я вернулся в кабинет. Сон в руку... И как я буду отбрёхиваться в этой самой инспекции? Размышления прервал звонок. Звонила жена:
- Ирочку в больницу забирают... Воспаление лёгких... - рыдания - с абсцессом...- опять рыдания. - А ты, а ты... Будь проклята твоя работа! - Короткие гудки.
Я закрыл кабинет, и вышел на улицу, где с весеннего хмурого, под стать настроению, неба, хлопьями падал мокрый снег.


© Штурм