Горький пьяница

- Я человек непьющий, - рассказывал мне один врач со скорой, - а тут дежурство в Женский день. Вызовов видимо-невидимо, и везде застолья, и все предлагают выпить. Я уже устал отказываться, а народ у нас упрямый, особенно если выпивший, и очень даже обидчивый. Приехал на вызов к одинокой старушке. Попросил водички попить. Бабулька мне и подносит стаканчик. Глотнул я, и глаза у меня на лоб вылезли:
- Что это?!
- Как что? - улыбается старушка. - Водочка.

Я аж застонал.
- Я же водички просил!
А та на меня ласково смотрит и говорит:
- Кто же в праздник воду пьет?
- Бабушка, я же на работе, с меня начальство голову снимет!

- А мы никому не скажем, - хитро подмигивает искусительница, - пей, родненький, не бойся.
Ну я и выпил. В голове с непривычки зашумело, по телу тепло разлилось. Распрощался я с хлебосольной старушкой и на другой вызов отправился. По дороге все думал: и как это меня бабка уговорить сумела? От скольких пьяниц отбился, а тут сплоховал. Нет, больше ни на какие уговоры не поддамся.

Приехал на вызов. Грузинская семья. Полечил старушку от повышенного давления и на выход, а там меня ее сынок поджидает. Огромный детина под два метра ростом, заросший черной щетиной до самых бровей. Берет он меня под локоток уверенно и крепко и ведет в соседнюю комнату. А там - мать честная! - закуски и вина разного - ресторан отдыхает! Генацвале мне стопочку подает и говорит грозно:
- С праздником, дарагой!
- Извините, не пью, - говорю.
Он нахмурился:
- Ты что, не русский?
- Нет, - отвечаю, - я русский, просто не пью.
- Э, дарагой, зачэм так говоришь? Я грузин, ты - русский, кто болшэ пить должен?!
- Не знаю, - говорю, - наверное, кто больше любит.
- Вах, молодэц! Хорошо сказал! За это до дна.
- Да нет же, - заупрямился я, - вы не поняли, я совсем не пью.
Грузин гневно сверкнул на меня черным глазом:
- Обидэт хочэш?! Говоришь, не пью, а от самого пахнэт!
Я вздохнул, поднял стопку и торжественно произнес:
- С праздником! - Опрокинув в себя обжигающую жидкость, я поднялся. - Все, мне пора!
- Вах, молодэц! - захохотал грузин. - Пора, конэчно, пора!
С этими словами он снова наполнил водкой мой стаканчик.
- Хорошо сказал, за сэмью! За маму, она сылно болна.

Видя недовольство на моем лице, Вано крепко обнял меня за плечи и доверительно зашептал:
- Знаешь, почэму у меня фамилия Мамаладзе? Потому что я маму сылно лублю. Надо выпить за нее, чтобы не болэла.
Ну я и выпил, а у самой двери Вано заявил, что надо выпить за cкорую помощь, потому что это самая важная служба на планете, и я опять не сумел отказаться.
На подстанцию я приехал в изрядном подпитии. Посмотрел в зеркало на свое красное, опухшее лицо и сказал себе: "Тебя уволят и правильно сделают, таким не место на скорой". К счастью, вызовов больше не было.

Наступило утро, и я поехал домой. На следующий день я проснулся с жуткой головной болью, рядом на кровати сидела жена и смотрела на меня глазами брошенной хозяином собаки:
- Ты пьяница, - всхлипнула она, - всю ночь ты произносил разные тосты: "За скорую", "За президента", "За Женский день", но ни разу не поднял тост за любимую жену! Как тебе не стыдно?!

© Юрий Бобров