Задача: Сделать из г...на конфетку. Несъедобную, но за баксы

Середина девяностых годов. Мутное, зато веселое и свободное время. Молодость, ептить...

Где-то в районе экватора (это у студентов праздник такой, после пятой сессии бывает) я понял, что от одного слушания лекций про особенности проектирования микромодулей (кто-нибудь вообще помнит, что это такое?) и лабораторных вида "почини осциллограф 1971 года выпуска и измерь с помощью него хоть чего-нибудь" - толку мало.
И решил, что пора завязывать с легкими и приятными способами заработка (да-да, зарабатывать в 90-е было несложно. Когда-нибудь, может, напишу подробнее). Нужно заняться чем-нибудь по свому душевному желанию (=выбранной специальности).

На дворе середина девяностых. Работа по специальности - это в промышленности. А с работой в промышленности, мягко говоря, как-то грустно все. Вакансий нет и не намечается.
Приходилось использовать все возможности, что подворачивались под руку.

Как-то раз в наш институт впервые за историю его существования наведались американцы. Причем не послы-дипломаты всякие, атехнические преподы и технари из промышленности. С целью "установления партнерских отношений". Как к этому относиться стратегически, меня тогда как-то не волновало. А вот возможность посетить практически все заводы/фабрики в городе и окрестностях, кроме пары оборонных - пришлась очень кстати. Как мало-мальски знающий английский, я напросился к ним в переводчики. Бесплатно.

Одним из объектов нашего визита стал "завод прецизионного станкостроения". Делал он, как можно догадаться, станки с ЧПУ.

Механику наши умели делать неплохо. А вот с ЧПУ была засада. Советский вариант был представлен стойками на основе "Логика-Т". Помнит кто? Много-много сереньких таких коробочек, с пачку сигарет размером. Каждая - один логический элемент. (когда в программе пишете AND или NOT (ну или & или !=, где как) - вот логический элемент это и делает). При этом коробочке той нужно три напряжения питания, подаваемых в определенном порядке, и она еще и жутко греется. В общем, устарело еще лет за 20 до нашего визита.

Новые образцы комплектовались итальянскими стойками ЧПУ Olivetti. Поставка пятикоординатных ЧПУ в СССР была запрещена, но наши умудрялись закупать стойки втридорога через Швейцарию, чем весьма удивили законопослушных американцев.

Американцы-механики, среди которых была пара тоже от производителя станков с ЧПУ, весьма оживленно обсуждали всякие редукторы, траверсы и пневмоподвесы. Американцы-электронщики же, быстро оценив обстановку, вежливо махнули рукой: с "Логикой-Т" сотрудничать глупо, а для работы с Olivetti незачем переться в провинциальную Россию.

Заводу этому, мягко говоря, не повезло. Его основная площадка находилась чуть ли ни в центре города. Заводские площади, если их переделать под торгово-развлекательные, сулили доход, явно превышавший доход от продажи станков. Посему уже в середине 90-х началось выпиливание оборудования. В те времена были еще велики запасы в стране драгмета и цветмета, с черметом никто не возился, его тупо бросали на свалку прямо на краю заводского двора.

И вот, идя по коридору с окнами, выходящими на заводской двор и свалку посреди него, один из американцев-механиков вдруг остановился, и стал что-то там на свалке в окно высматривать.
- Это ваше имущество? - попросил он меня перевести.
- Да. Только не имущество, а металлолом. Это свалка.
- Замечательно. Мы можем туда пройти?
Ишь, какой деликатный. Вон, работяги возятся там безо всяких вопросов, выдирая остатки медных проводов из остовов свежевыпиленного технологического оборудования.
- Конечно. Но что там делать?

Часть свалки была совсем новой. Часть - старой, где груды непонятного чермета заросли высоким бурьяном. Американец, инженер-механик, доктор философии, ведущий конструктор швейцарско-американской станкостроительной компании и приглашенный преподаватель универа, без зазрения совести полез в этот самый бурьян.
Облазил-обсмотрел это "нечто" со всех сторон, нисколько не смущаясь репьями на идеально выглаженном деловом костюме. И жаловался, что не захватил с собой штангенциркуль.
- Давно это здесь лежит? - спросил он местных работяг через меня-переводчика.
При этом он показывал на какую-то большую загадочную чугунную хрень.
- Сто лет уже - отвечали работяги-добытчики меди - ну, может, не сто, а тридцать - всяко.

Дальнейшее вызвало шок у всех присутствующих культурный шок. Особенно у добытчиков цветмета, за который они купят максимум трехлитровый баллон дрянного пива.
- Я могу это у Вас купить? Выпишу чек на тысячу долларов, прямо сейчас.
- У нас тут ваши чеки не в ходу - подсказываю я.
- No Problems. Даю тысячу долларов наличными, прямо сейчас.
Договор был подписан прямо возле заводской свалки. Благо все заводское начальство - тоже американцев сопровождало.
Через полчаса чугунная рама была краном извлечена из бурьяна, очищена от грязи и паутины, и помещена в пустой выпиленный цех, который скоро станет магазином секонд-хенда.

Американец снова подозвал меня.
- Есть еще одна проблема. Сможешь помочь? Даю еще тысячу долларов наличными.
В середине 90-х голодные студенты от таких предложений не отказываются. Стипендию задерживали месяца на три, кто забыл. Да и сейчас, наверно, не откажутся.
- Что нужно сделать?
- Видишь ли, эту станину нам нужно перевезти в США. Но импорт металлолома в США запрещен. Посему нужно за две недели, пока мы не уехали, сделать, чтобы станина выглядела, как новый станок с ЧПУ. Сделанный вашим "заводом прецизионного станкостроения".
Тут, как бы потенциальная "штука баксов" не грела душу, я вынужден был отказаться.
- Боюсь, что я не смогу с нуля за две недели спроектировать, изготовить и испытать станок с ЧПУ. Даже с помощью заводских коллег. И даже за тысячу долларов.
- Нам не нужен станок. Станки мы умеем делать куда лучше вас. Нам нужно, чтобы это ВЫГЛЯДЕЛО как станок. Берешься?
- Раз так - конечно, берусь.
- Хорошо. Вот контракт. Прочитай и подпиши. Половина вперед, половина по окончанию работ.
Вот так, в заводском дворе возле свалки, я подписал свой первый в жизни настоящий контракт. Состоящий из одного листочка бумаги, написанного американцем от руки на папке с документами.
- Только станину не трогать! Не сверлить, не пилить! Скотчем и проволокой приматывайте все. Потом все равно это разбирать и выбрасывать.

Вдвоем с сокурсником мы взялись за работу. Материалы для нее имелись на заводской свалке в изобилии и бесплатно. Краски и прочая - покупались за копейки центы у работяг, делающих ремонт в будущем магазине секондхенда. Не было на свалке только медьсодержащих кабелей и моторов, но за десять баксов работяги могли вытащить любой кабель и мотор с завода, на какой пальцем покажем. Хоть с работающего оборудования. До кучи притащили ящик какой-то техдокументации в папках, один фиг она на русском и никто переводить не будет.

Через неделю американец приехал смотреть на результаты. Результаты его не порадовали.
- Чему вас тут вообще учат? Смотри, что должно быть в станке...
Нам была прочитана двухчасовая лекция на тему "что в станках с ЧПУ зачем, почему и как". Которая была, пожалуй. более полезна, чем курс на целый семестр в родном институте, на базе "Логики-Т" и микромодулей.

Через две недели замечания были устранены. Готовый "станок", сверкающий свежей краской, был заколочен фанерными листами, помещен в контейнер и погружен на КамАЗ с ленинградскими номерами, тут же уехавший в направлении грузового порта.

Только после этого американец согласился ответить на вопрос, мучивший меня с самого начала:
- Зачем вам эта железяка?
- Ну, раз вас тут ничему не учат... слушай, если интересно. Чтобы сделать высокоточный станок, нужна для начала высокоточная станина. Просто отлить станину из особого материала - мало. Со временем она начнет давать "усадку", деформироваться. Медленно, на микроны... но мы же и станок делаем на десятки лет работы и с микронной точностью. Посему эти напряжения из материала нужно убрать, для того - станину "состарить". Самый лучший способ - бросить ее под открытым небом лет на двадцать. Чугун этой марки не ржавеет. Тут и термоциклирование, и увлажнение, и неравномерный нагрев - и все бесплатно. Но! Двадцать лет - это очень долго. Стало быть, делаем принудительное термоциклирование и прочее, в климатических камерах. Из-за этого станина стоит сотни тысяч столь любимых вами долларов. А здесь я нашел станину, которая уже провалялась на свалке долго-долго. Из нее мы сможем сделать высокопрецизионный станок ценой в много миллионов долларов. А затраты наши на станину, включая твои труды неумелые, не превысили и десяти тысяч.

Такое отношение американца меня несколько покоробило. О чем я тут же и заявил возмущенно.
- А как ты хотел? Ты ж вообще ничего толком не умеешь. Даже на макете узлы неправильно расположил. Я б тебя в подмастерья взял, подай-принеси. Смотри, учись, работай! Научишься - тогда с тобой уважаемые люди будут за руку здороваться. А пока что - не обижайся, я тебе правду говорю. Да и не один ты тут такой. Если работники СТАНКОСТРОИТЕЛЬНОГО завода не знают цену такой "железяке", а воруют обрезки проводов копеечные - грош цена тем работничкам вместе с заводом, и начальством его.

Естественно, мы (студенты) облазили все прочие заводские свалки в городе и окрестностях. Но больше ничего подходящего для американцев не нашлось. Готовое же оборудование их почему-то не интересовало. Смотрели и улыбались; наверно, молодость вспоминали.

На прощание ведущий конструктор американо-швейцарской станкостроительной компании, посетивший уже за свою поездку всю окрестную промышленность, сказал мне:
- Делать вам самим серьезную промышленную электронику - бесполезно. В механообработке возможности есть, а электронику - БЕС-ПО-ЛЕЗ-НО. Научись хотя бы грамотно использовать то, что другие делают.

После того случая я несколько изменил направление своей профессиональной подготовки и деятельности. Из электроника стал автоматчиком. (хотя и числюсь вот прямо сейчас - инженером-электроником).

Прошло много лет. Возможности механообработки были успешно утрачены вслед за электроникой. Завод прецизионного станкостроения в очередной кризис-2008 окончательно стал торгово-офисным центром. На месте заводской свалки - так и осталась свалка, только ничего металлического там уже не найти. Исчезла и компания Olivetti. Институт переименовали в университет, сперва технический, а затем и в обычный. Американо-швейцарская станкостроительная компания делает станки и по сей день.

Наверно, и та самая станина со свалки до сих пор работает в какой-нибудь там Пенсильвании. Или в Кельне. А может, и в Шанхае...