14 сентября 2015 года в 22:00

Уборщица

Алевтина Ивановна работает в больнице, уборщицей. Вот зря молодёжь ругает больницы, стремится наняться в компании покрупнее, да ещё, чтобы зваться-то не уборщицами, а по-модному, клининг-менеджерами.
Глупости это. В офисах этих день-деньской народ шастает туда-сюда, топчутся в ботинках и сапогах, наносят с улицы грязь. А в больничных палатах люди тихонько лежат, а посетители переобуваются или натягивают на уличную обувь полезное изобретение, бахилы пластиковые. И, не в пример заносчивым бизнесменам, больные к уборщицам относятся тепло и уважительно, здороваются, новостями наперебой делятся и угощают тем, что родня им принесла.

- Здравствуйте, Алевтина Ивановна!
- День добрый, как ваша спина сегодня, тёть Аля?
- А вот у меня тут булочки, невестка напекла, хотите к чаю? Мне самой никак не съесть...

Алевтина Ивановна переодевается в своём закуточке, наливает в ведро тёплой воды, берёт тряпку и отправляется на обход. У них, у врачей, свои обходы - а у уборщиц свои.

В первых трёх палатах - чистота и порядок, всего-то и нужно пыль смахнуть. Так что моет Алевтина Ивановна больше для вида.
Четвёртая палата - для тяжёлых больных. Три койки здесь, одна пустая, а на двух оставшихся лежат двое больных из тех, кому особое внимание требуется. Обоих к операции готовят, одного вот-вот, второго через неделю, как сказала Алевтине медсестра Лидочка.
Под кроватью первого - которому завтра-послезавтра под нож хирурга Виктор Васильича - расплылось мутное пятно грязи. На вид оно точь-в-точь как жирная бензиновая плёнка, с одним только отличием: бензин на свету всеми цветами радуги переливается, а местная больничная грязь из серого в чёрное да обратно перетекает.

Алевтина Ивановна отжимает тряпку и принимается за работу. Раньше, поначалу, подташнивало её, когда липкие серые лужи подтирала, но потом привыкла. А чтобы к рукам не липло, надо тряпку в ведро почаще окунать, да не лениться выполаскивать.
С первого раза грязь не оттирается, уж больно густо её тут наляпано, и Алевтина скребёт под кроватью добрых десять минут. И оставила бы на завтра, но нельзя, вдруг операция с утра случится?

Зато у второго больного почище, серое с чёрными переливами пятно под кроватью, конечно, имеется - зря операцию не назначат - но небольшого размера и на вид несерьёзное, неглубокая лужица всего лишь.
- Позвольте, Алевтина Ивановна, почему же моему соседу такое внимание, а мою персону вы удостоили всего трёх взмахов тряпкой? - интересуется пациент, интеллигентный бородатый мужчина в возрасте.
- Так чисто там у вас, - не увиливая, объясняет Алевтина. - Что ж зря полы до дыр протирать?
Бородатый недоверчиво косится на кровать соседа, пол под которой уборщица старательно драила именно что чуть ли не до дыр - и раздумывает продолжать дискуссию.

Алевтина идёт дальше. Где-то задерживается, где-то справляется быстрее. На тележке, которую она катит за собой, моющие средства потеснились, уступив часть места пакету с яблоками, шоколадке "Алёнка", двум бутербродам с колбасой и книжке в мягкой обложке с нарисованным на ней грустноглазым котом. Книжку вручил Алевтине в подарок выписывающийся на днях автор, с дарственной надписью "спасибо за заботу, на добрую память". В своё время Алевтина умучалась, подмывая грязнющие полы под авторской кроватью, но вот уже неделю как никакой работы для неё там не было - а значит, и впрямь, автору пора выписываться.

Восьмая палата, послеоперационная - последняя на этаже. Алевтина закатывает тележку, оглядывается - и тихонько ахает.
Под правой койкой грязи натекло всего ничего: операция прошла чисто, без осложнений. Шкафчик, от которого к пациенту тянется пучок проводов и шлангов, моргает огоньками и тихо попискивает, по экранчику ползёт зелёная линия. Конечно, Алевтина Ивановна в ней ничего не смыслит, с её-то десятью классами - но смутно понимает, что линия эта правильная и хорошая.

Зато вторая койка...
Жирная, маслянистая лужа расползлась от изголовья до ног, растеклась, глубокая и густая. Поверхность течёт чёрно-серыми разводами, на ней набухают и лопаются пузыри. Затхлый, болотный запах расплывается из-под кровати.
- Ой, горюшко, - тихо шепчет уборщица.
Она смотрит на левый шкафчик с проводами. Зелёная линия на первый взгляд ничем особо не отличается от своей соседки, но Алевтине она чем-то не нравится.
Алевтина вздыхает, крепче берётся за швабру и начинает мыть.

Через полтора часа голова у неё кружится и в ушах звенит, а спина ноет так, что Алевтина боится завтра не разогнуться. А ведь выходной брать ни в коем случае нельзя, лужа натечёт снова, и если Алевтины тут не будет, всякое может случиться.

Уборщица медленно, пошатываясь от усталости, идёт в туалет, где споласкивает ведро и тщательно полощет и выжимает тряпку. Потом отправляется в каморку, на дверях которой табличка "Хоз.блок", и без сил падает на диванчик. Руки и ноги гудят, про спину даже думать не хочется.
На часах - шесть утра.

В дверь дробно стучат: пришла Алевтинина сменщица.
Она заглядывает в каморку, смотрит на Алевтину и сочувственно качает головой:
- Намыла?
Алевтина кивает:
- Намыла.
- Везде чисто?
- Везде...
- Что, и в восьмой? - недоверчиво переспрашивает сменщица. - Да неужели управилась?
- Сама не верю, - отвечает Алевтина. - Проверять будешь?
- Я быстренько, - говорит сменщица.
Извиняясь, она разводит руками - мол, на всякий случай надо посмотреть - и уходит.

Алевтина слышит удаляющийся шорох её шагов по коридору. Она сидит, закрыв глаза, и думает: а вдруг там, в восьмой, под левой койкой, снова натекло? Что, если операция прошла совсем неудачно, и все её старания зря...

Снова шаги за дверью, и сменщица появляется на пороге.
- Чисто, - говорит она.
И смеётся:
- Совсем ты меня без работы оставишь, Алевтина...
- Ладно тебе...
Теперь, когда проверка позади, Алевтине легко-легко, и даже спина перестала болеть.
- Давай, - вдруг для самой себя, предлагает уборщица, - раз уж у тебя время свободное образовалось, чай попьём? У меня булочки есть, к чаю. И шоколад "Алёнка".

- Ну... - задумывается гостья, - ну, давай.
Заходит в каморку, аккуратно ставит косу в угол, рядом с Алевтининой шваброй, и садится с ней пить чай.

©SILVER_MEW

Чтобы оставить комментарий, необходимо авторизоваться:


Смотри также

Бабушка, а почему у тебя такие большие трудности? «Родители просто пожадничали» Стоя на балконе Дерьмовая жизнь Эхо войны А зачем тебе премия? Девочки и не думали, что их заберут из детдома ТОП 5 самых воруемых товаров в Пятерочке Про хлам и свекровь Безотказная Ольга Осчастливить мужчину за 30 секунд Лены нет дома?