Любовь

В жене Сергею нравилось решительно все. И то, что она худая и почти нет груди. И то, что она совсем, казалось, бескровная и бледная. И личико остренькое и скуластое. И длинноватый тонкий носик. И глаза такие зеленые и бездонные. И русые прямые волосы, всегда собранные в пучок. И то, что ее зовут необычным для деревни именем Поля.




И несмотря на то, что с тех пор, как он привез ее из райцентра в свою деревенскую избу, прошло почти двадцать лет, он все еще с ума сходил в ожидании ночи с ней, когда она с утра, каким-то ведомым только ей способом, давала понять, что сегодня ночью ей хотелось бы близости.
Весь день он ходил радостный: и работал на своем тракторе радостно, и подмигивал всем подряд, и даже пытался шутить с односельчанами, что делать у него выходило плохо, неуклюже, и он это знал. Но все равно не удерживался и шутил.
С годами близость между супругами стала случаться реже, но совершенно не утратила привлекательности. Сергей млел при одной мысли, что он скоро поцелует жену в шею, а она громко выдохнет, и это будет означать, что вот, да, она любит и хочет его. Как всегда.
В деревне их браком реже восхищались, а чаще завидовали. Особенно женщины. Сергей не пил и много работал.
Хозяйка, в деревенском понимании этого слова, Поля была плохая. Ни скотины, ни огорода не держала. А только выращивала астры в палисаднике, да и все. Но Сергею было все равно. Все, что он любил, Поля готовила из продуктов, привезенных автолавкой. И готовила вкусно.
Она любила его и искренне гордилась сильным, трезвым и всегда влюбленным в нее мужем. Требуя от него только одного: чтобы он называл кетчуп - кетчупом, а не "кепчуком", как привык, и не смел называть табуретку "тубареткой".
Она была совсем слабенькой. Вместе с тем, местные врачи не находили у нее никаких болезней.
Поля любила ходить по ягоды. И однажды с полуупреком сказала Сергею: "Вот жаль, что у нас мостика нет. Трудно в поле ходить через речку-то". Сказала и забыла, пошла с ведром по ягоды.
А Сергей не забыл. Он скорее удивился. Ну, что такого трудного? Поколения и поколения деревенских женщин ходили вброд. А ей, видишь ты, трудно. Он покачал головой и задумался, глядя ей вслед, и, сам того не сознавая, привычно восторгаясь, как грациозно она несет ведро, держа его чуть на отлете...
Пока она ходила по ягоды, он съездил в совхоз и выпросил у директора досок. Немного - директор быстро уступил. Два бревна Сергей выпилил из брошенной покосившейся избы на краю деревни. И из этого всего сколотил для Поли мост.
И когда она возвращалась с ведерком малины, то увидела мост и сидящего рядом с ним Сергея и поставила ведро у речки, а сама медленно, словно модель на подиуме, прошлась по мосту. И на середине вдруг бросила на Сергея быстрый взгляд и подмигнула. Сергей сглотнул. Она выглядела так величаво-победно! Будто королева, которая благосклонно взирает на своего влюбленного пажа. И когда она подмигнула, то Сергей подумал, что, вероятно, у них опять будет замечательная ночь...
Но вечером случилось несчастье. Поля перебирала ягоды и вдруг упала в обморок. Упала тяжело, с таким грохотом, какой невозможно было предположить от падения худенькой женщины. Сергей почему-то сразу понял, что это не шутка, не женский обморочек, что случилась какая-то ужасная беда.
Он вызвал скорую из райцентра, а потом осмотрел Полю. Она дышала. Ровно и спокойно. Только глаза закатились, и видны были одни белки. Он поднял ее на руки и понес в баню. Там он снял с нее мокрый халат и стал обтирать теплой водой и полотенцем. Поля пришла в себя. "Что ты делаешь? - спросила она. - Что со мной?". И, увидев халат, заплакала: "Как стыдно! Ой, как стыдно!"
"Что ты, елки-палки! - Сергей не знал, что сказать и тоже заплакал. - Сейчас доктор приедет".
Он вытер ее и отнес домой. И она, такая хрупкая, лежала, прижавшись к нему всем телом и головой. И только ноги свисали безвольно с его руки.
- Ну, может, надо будет немного и полечиться, - сказал доктор из районной поликлиники и сделал укол.
Лечение заняло не больше года. После чего Поля умерла в больнице от рака крови.
Это был ужасный год. Обмороки стали частыми. Сопровождались они временной потерей памяти и многими другими неприятными последствиями, так что смерть стала облегчением для нее. А для него...
Поминки всей деревней кончились песнями и дракой. В которой Сергей не участвовал. Повинуясь какому-то трудно осознаваемому чувству, он пошел туда, где видел свою жену в последний раз здоровой. К мосту.
За тот год, пока Поля болела, он ни разу не был здесь. И вот теперь он увидел, что мост сожгли. Сделал это кто-то из тех, кто сейчас сидел на поминках. Обугленные остатки досок торчали, как гнилые зубы, черные бревна были сдвинуты и с одного берега упали в воду.
Вся боль, которая год копилась у него внутри, вдруг сосредоточилась здесь, и ее единым выражением был разрушенный и сожженный мост. Он быстро зашагал обратно к дому. Виновник сидел там. Оставалось узнать кто и...
Что будет делать и как узнавать, он не знал. Любой, любой мог сжечь, вся эта серая толпа за длинным столом.
Сергей распахнул дверь, и разговор сразу, в одно мгновение, умолк. Люди почувствовали: что-то неладное творится со вдовцом.
- Кто сжег Полин мост? - спросил он. И, когда ему не ответили, добавил, - Всех убью.
Сказал так просто, что каждый сидящий за столом понял - да, убьет.
Томительную тишину прервала бабуля по кличке Командир, бывшая бригадирша в совхозе:
- Вставайте, пакостники, кто сжег!
Сергей молча посмотрел на сидящих за столом. Пакостники боялись подняться. И каждый, почти каждый мог сделать это. Люди сидели серой массой, боясь поднять глаза от тарелок. И тогда Сергей вдруг почувствовал, что устал. Что Поле не нужен его мост. Что она не пойдет больше за ягодой. Что она умерла.
Он сел на лавку и, закрыв лицо руками, заплакал. Заплакал, как мальчишка, постанывая и всхлипывая. Громко. Навзрыд.
На следующий день он приехал на тракторе на склад, и ему без разговоров выдали еще досок. Бревна он выпилил там же, где и раньше. И когда он вез их по деревне, то люди кивали и здоровались с ним, как обычно. И он, как обычно, отвечал им.
К вечеру он сколотил новый мост. Вся деревня слышала, как он пилит бревна бензопилой, как шлифует доски и забивает гвозди.
Придя домой, он лег спать, и ему снилась Поля, идущая через мост, и он все хотел позвать ее, да не мог...
Сергей проспал почти сутки и, проснувшись, сразу пошел к мосту, сам не зная зачем. И когда он пришел туда, то, наверное, первый раз за год улыбнулся.
Кто-то, пока Сергей спал, приделал к мосту перила.