Всегда можно вернуться

Сирена. Заунывная, раздражающая. Девушка морщится, пытается залезть под подушку чтобы избежать мерзких звуков, но все бесполезно, и, не выдержав, Вика открывает глаза. Открывает и некоторое время не понимает где она. Практически пустая комната, лишь под потолком одинокая лампочка, спрятанная за тонкой металлической сеткой.
Девушка протирает глаза в надежде что наваждение исчезнет, но нет, комната никуда не делась, она не проснулась в своей кровати.
- Что за, - шепчет Вика, крутя головой. Увиденное нравится все меньше. Голые стены, металлическая дверь с зарешеченным окошком и все. Да еще действующая на нервы сирена, которая постепенно становится громче, словно то, что издает ее - приближается. Видимо пожарная машина, а может скорая, медленно пробирается сквозь пробку, яростно сигнализируя остальным что дело неотложное, надо спешить.
Вздохнув Вика садится и снова осматривается. Ничего нового. Комната, кровать, дверь.
- Эй! - Кричит она, - вы, те кто меня сюда запер! Отзовитесь! Что вам надо?!
Тишина. Если кто-то ее и слушал, то никак не отреагировал. Посидев еще немного, и подавив желание заползти с головой под одеяло, с опаской поставила ноги на пол. Почему-то ей казалось, что тот обязательно будет холодным как лед, и она не сможет дойти даже до двери , не отморозив ступни, но неожиданно пол оказался довольно теплым, и настроение девушки немного улучшилось.

- Меня кто-нибудь слышит? - Она сделала еще одну попытку докричаться до тех, кто каким-то образом притащил ее сюда, но никто не ответил.
- Это шоу? Да? - С каждым словом ее крик становится громче. Если в начале она опасалась что навлечет на себя неприятности, то в конце разошлась и кричала так, что чуть не сорвала голос. Тишина. Вика обвела взглядом помещение в надежде найти скрытые камеры, но если те и были, то прятались очень хорошо.
- Ладно, надеюсь хоть приз существенный! - Крикнула она, и пошла к двери.
Вопреки ее опасениям та открылась от легкого толчка, выпуская Вику в пустой коридор. Кто бы ни был устроителем этого шоу, он не собирался запирать ее в комнате, или, как было в одном кино, заставлять отрезать от себя кусочки или делать еще что-нибудь страшное.
Освещение в коридоре оставляло желать лучшего. Видимо, организаторы экономили электроэнергию. Темнота пугала, казалось кто-то смотрит на нее, и смотрит недобро. Вика нервно сглотнула, вцепилась в дверную ручку, опасаясь что если дверь закроется и она окажется в полной темноте, то сойдет с ума.
Так она простояла целую вечность, а может и чуть дольше, разрываясь между желанием вернуться в комнату и юркнуть под одеяло, и осознанием того, что это ни к чему не приведет. Возникло и пропало желание снова воззвать к тюремщикам. Но она не стала. Шуметь в этом темном коридоре была плохая идея, очень плохая.
"Выход". И как она не заметила раньше? Красные буквы нарисованные на пластиковой коробке, подсвеченной изнутри обычной лампочкой. Такую надпись можно найти в любом здании. Вика облегченно вздохнула и сделала шаг в направлении надписи. Та казалась некой путеводной звездой, следуя за которой можно выбраться из окружающего кошмара.
Дверь за спиной захлопнулась с металлическим щелчком, путь назад был закрыт, и Вика поспешила вперед. Сердце отчаянно колотилось, она вдруг испугалась что надпись - обман, что никакого выхода нет, дверь будет заперта и она останется в этом кошмаре пока то что следит из темноты, не доберется до нее.
Вот и дверь. Вика на секунду остановилась не решаясь повернуть ручку, ведь пока у нее есть надежда, но если она попробует, а дверь не откроется... Протянула руку, коснулась холодного металла, отдернула. Отогнала подступающие слезы, разозлилась. На себя, на похитителей, и глубоко вздохнув словно перед прыжком с вышки, повернула ручку. Дверь бесшумно распахнулась, и девушка с чувством неимоверного облегчения выскочила из жуткого коридора, захлопывая за собой дверь.
Тут уже было светлее, она смогла осмотреться.
Лестница. При взгляде на нее создавалось впечатление, что по этажу на котором оказалась Вика, проходила некая граница. Вниз вела обычная лестница, которую можно встретить в большинстве современных зданий. А вот лестница наверх, казалось была создана еще тогда, когда по Земле бегали мамонты и с тех пор не ремонтировалась. Выщербленные, полуразрушенные ступени, сломанные перила, тут и там торчат камни, да и каменную поверхность покрывает какая-то отвратительная на вид слизь.
- Наверх, тебе обязательно надо туда! - Вика не понимала откуда появилась эта мысль. Тонкий внутренний голосок? Интуиция? Она, стараясь не вступить в слизь, поставила босую ногу на шершавый камень, вскрикнула уколовшись обо что-то очень острое. Посмотрела что вверху лестница выглядит еще хуже и махнув рукой поспешила вниз.
- Нафиг, нафиг, - прошептала она. - В крайнем случае вернусь. Всегда можно вернуться.
Спустившись на два этажа, она оказалась в большом и пустом холле. Тут царили тишина и запустение. Увидев яркую надпись "Выход", Вика бросилась туда, но ее ждало разочарование. Металлическая дверь оказалась закрытой, и сколько девушка не дергала ручку, не колотила по ней, та не поддавалась.
- Да что же вам от меня нужно? - Прокричала она, чувствуя нарастающую панику. Нет ответа. Кто бы ни были устроители этого шоу, они не спешили ни показываться, ни знакомить ее с правилами.
Посидев немного возле такого близкого но недостижимого выхода, она утерла выступившие слезы, вернулась в коридор. Тут ее снова кольнул страх - дверь на лестницу оказалась закрыта, видимо она была снабжена магнитным замком, сработавшим пока девушка пыталась сбежать, и вернуться она больше не могла.
- Эй! - Снова закричала девушка. - Вы за это ответите! Я не давала согласия на участие в такой ерунде! Да мои родители вас засудят! - Выкрикнув последнюю угрозу, она вдруг ощутила приступ острой тоски. Непонятной тоски. С родителями все было в порядке, работа, дом, заботы. Так почему же при мысли о них внутри возникла эта колющая пустота?
Снова подступили слезы, но Вика сумела сдержаться. Если за ней наблюдают, лучше не давать невидимым мучителям лишнего повода позлорадствовать.
Нет, она будет сильной, выберется отсюда, покажет этим шоуменам где раки зимуют. И, так как путь обратно, как и выход наружу, закрыт, девушка отправилась исследовать пустое помещение.
Коридор, двери. Похоже какое-то государственное здание. Может больница, может школа. Вика подергала первую дверь и та, как ни странно, открылась.
Но радость девушки была преждевременна. Комната оказалась почти пуста. Небольшое, забитое досками, окно под потолком, больничная кушетка у стены, покосившийся стол без одной ножки. Вот и все что тут было.
Допрыгнуть до окна не вышло, сдвинуть кушетку тоже, та оказалась прикручена к полу. А вот стол Вика подвинула к стене, попробовала залезть на него, чтобы проверить крепко ли заколочено окно. Балансировать на столе без ножки было не просто, но она смогла встать так, чтобы тот оставался в равновесии и даже дотянулась до доски. Подергала за край, та держалась крепко. Тогда она чуть сместилась, пытаясь найти место, где противная деревяшка даст слабину.
Увлекшись, забыла о том сколь неустойчива ее подставка. Стол накренился, Вика вскрикнула стараясь удержаться и полетела на пол. Успела выставить руки, но удар получился чувствительным. Ушибла обе ладони, разбила губу. Попробовала языком зубы, вроде не шатаются, и не выдержав расплакалась. Разревелась как маленькая, лежа на холодном полу, размазывая слезы по лицу, не в силах остановиться.
Выплакавшись, немного успокоилась и встала. Пришел стыд - надо же, показала слабость этим неведомым наблюдателям!
- Пить хочу! - Крикнула она, - вы не смеете так со мной обращаться!
Вика выбежала в коридор, громко хлопнув дверью, и решительно распахнула следующую. И замерла в ужасе. В этой комнате окно было на обычной высоте. И не забито, а просто закрашено белой краской. Но вместо радости она почувствовала дикий ужас. Змеи. Они были повсюду. Ползали по полу, кушетке - такой же как и в прошлой комнате, по столу. Длинные, толстые, черные отвратительные создания.
Вика стояла не в силах пошевелиться, ее буквально парализовало от ужаса и отвращения. Вот змеи одна за другой стали поворачивать треугольные головы в ее сторону. Ей казалось, гады смотрят прямо в ее душу. Она видела раздвоенные языки, появляющиеся и снова исчезающие в их пастях, слышала шипение.
Вот одна, вторая упали с кушетки на пол, поползли к двери, к ним присоединились те, что были на полу. Шипение стало громче, и тут девушка отпустило. Паралич исчез, она хлопнула дверью, отгораживаясь от этого ужаса, попятилась, опасаясь того что змеи как-то преодолеют закрытую дверь, но ужасающее шипение стало затихать, словно перестав видеть ее, змеи потеряли интерес к нарушительнице их спокойствия.
И тут она поняла что злится. Нет, она просто в ярости! Кто бы ни был эти загадочные люди, поместившие ее сюда, они нарушили все границы! Никто не имеет права на подобные эксперименты.
Злость оказалась полезной. Если еще минуту назад, Вика сомневалась что рискнет посмотреть что за следующей дверью, то теперь с силой толкнула ее так, что та с грохотом ударилась о стену. Девушка при этом на всякий случай отскочила, мало ли, может что-то упадет сверху.
Обычный туалет. Такой можно найти в любом государственном учреждении. Раковина, кран. После змей это приятно радовало своей обыденностью. Сделав свои дела, Вика включила воду, некоторое время смотрела на тонкую струйку. Пить хотелось неимоверно, но пересилить себя и пить нефильтрованную воду из незнакомого крана было сложно. В итоге победила жажда. От ледяной воды заломило зубы, и она мысленно добавила еще один пункт для предъявления претензий создателям этого реалити-шоу.
Напившись, девушка дисциплинированно закрутила кран, и вдруг услышала всхлип. В пустом здании это было настолько жутко, что она с трудом подавила крик. Замерла боясь пошевелиться, но звук не повторялся, и она начала успокаиваться. Вернулась в коридор. Тут оставались пара неисследованных дверей, и девушка боялась что за ними окажутся такие же пустые комнаты. Тогда она окажется в ловушке, не будет знать что же ей делать дальше.
Плач. На этот раз ей не послышалось, плакал ребенок, и Вика закусила губу, отчаянно задышав. Неужели тут действительно есть малыш? Сразу вспомнились фильмы ужасов, где плач младенца вот в такой непонятной ситуации предшествовал появлению монстра, призрака или маньяка на худой конец.
И подобно героям тех же фильмов, девушка пошла в сторону откуда доносились детские всхлипы. Постояла около двери, колебаясь между любопытством и страхом. Еще всхлип, затем плач. Жалобный плач испуганного малыша, и она, не выдержав, приоткрыла дверь.
Опять комната похожая на остальные, но на этот не пустая. На застеленной кушетке лежит малыш. Настоящий младенец! Лежит на спинке хнычет и трет глазенки кулачками. Вот он заметил Вику, улыбнулся и стал переворачиваться. Вика поняла - еще немного и он упадет прямо на твердый пол, и отбросив сомнения подбежала к малышу, подхватила его на руки.
- Ой, ты мой маленький. - Засюсюкала она, вспоминая младшего братика, такого каким он был пять-шесть лет назад. - Где же твои мама и папа? Ты наверно голодный?
Младенец улыбался и чмокал губками, показывая что да, голодный. Оглядевшись, Вика с удивлением увидела бутылочку молока, одиноко стоящую на небольшом столике.
- Да вы издеваетесь?! Как вы смеете использовать ребенка? - Крикнула она, и малыш заплакал, испугавшись громкого звука.
- Ой, прости, сейчас, - она взяла бутылочку, молоко было теплым, понюхала содержимое, попробовала - не пропало ли?
Малыш уже вовсю тянулся к бутылочке, чувствуя запах еды и Вика убедившись что оно свежее, уложила его на кушетку и дала есть. Пока ребенок кушал, девушка крутила головой, надеясь понять, откуда тут взялось теплое молоко? Но в комнате не было ничего. Даже окна. Вместо него - серая стена. Кушетка, столик, белые стены.
Тогда она осмотрела ребенка. Памперсы, детский костюмчик с рисунком Микки Мауса на груди. Нет, оставить его она не может. Вика вздохнула. Шоу или не шоу, но похоже загадочные режиссеры готовы на все.
Пока она думала о том, что дальше, ребенок допил молоко, сыто рыгнул, посмотрел на Вику слегка осоловевшим взглядом, зевнул и закрыл глаза.
- Отлично, - прошептала она, - поспи, пока я найду выход. Она подняла малыша и вышла в коридор. Ей оставалось проверить последнюю дверь, и девушку страшило то, что и там может оказаться пустая комната, и она окажется в западне.
Но повезло. Дверь вела в другой коридор, длинный и плохо освещенный. С некой опаской Вика пошла вперед.
Ребенок посапывал, и чувствуя ответственность за него, девушка сама стала меньше бояться. Некоторое время ничего не менялось, стены, пол, лампы дневного света под потолком, некоторые мигают и это ужасно раздражает, хочется поскорее покинуть это место. Коридор тянулся и тянулся, Вика даже успела подумать, что оказалась в каком-то бесконечном тоннеле, но сделав еще около ста шагов, заметила что-то коридор поворачивает.
Непроизвольно ускорила шаг, почти побежала. Приблизившись к повороту, Вика поняла что коридор не поворачивает, а расширяется и разветвляется. Она оказалась в небольшом амфитеатре из которого ведут два прохода. Правый - такой же как приведший ее сюда коридор.. А вот левый выглядел ужасно - темный, затянутый паутиной с грязным земляным полом. Вдобавок ей показалось, что она заметила движение, как будто кто-то пробежал по стене, раздался неприятный скрип.
- Нет, - покачала она головой, - туда я не пойду! - И девушка сделала шаг, чтобы войти в правый проход, но заметила какое-то движение краем глаза, и замерла в ужасе.
Статуя! И как она ее не заметила сразу? Слева от Вики, около стены. Высеченный из камня мужчина. Девушка неплохо рисовала и поэтому рефлекторно фиксировала все детали. Цвет серый, сделана мастерски, кажется что вот-вот оживет. Неведомый создатель увековечил в камне кого-то не очень доброго, лицо статуи казалось злым, вообще она была какой-то зловещей. Но самым страшным было не это, а то, что Вика была просто уверена что фигура пошевелилась.
- Так, Вика, спокойно, - пробормотала она пятясь. - Статуи не двигаются, у тебя воображение... - Но договорить не успела, глаза статуи вдруг открылись и Вика закусила губу чтобы не закричать.
- За выбор правого пути придется заплатить! - Губы статуи не двигались, но звук явно шел от нее.
- Заплатить? - Растерянно спросила девушка, делая шаг назад.
- Да! - Проскрипел каменный истукан.
- У меня ничего нет! - Сердце девушки отчаянно колотилось.
- У тебя есть ребенок, отдай его и иди направо, или, - тут губы статуи сдвинулись, сложившись в хищную улыбку, - выбирай левый коридор.
Вика оглянулась, левый проход выглядел еще хуже чем ей показалось в начале. Разбросанные тут и там камни, паутина, страшные звуки доносящиеся из темноты.
Она поняла что не сможет заставить себя войти туда. Но отдать малыша? Этому каменному чудищу? И тут младенец проснулся. Улыбнулся спросонья, коснулся теплой ладошкой ее щеки и что-то залопотал.
- Не отдам! - Вика сделала шаг, и вдруг поняла - статуя ведь почти не двигается. - Не отдам! - Крикнула она снова, и развернувшись со всех ног побежала по правому коридору. Она опасалась, что услышит за собой топот каменных ног, но слышала лишь издевательский крик:
- Придется заплатить, девочка, придется! - И затем раздался смех, неприятный, скрипучий смех. Она оглянулась, но ее никто не преследовал.
- Вот так, мы оторвались, да малыш? - Улыбнулась она. Ребенок никак не отреагировал. Он вообще молчал, а еще Вике показалось что он стал легче, намного легче. Еще не понимая что происходит, но уже предчувствуя беду, Вика оторвала его от плеча и посмотрев на лицо малыша, вскрикнула в ужасе.
Вместо ребенка она держала большую пластмассовую куклу. Грубые черты лица, большие закрытые глаза, длинные ресницы. Но при всем при этом, чем-то эта кукла напоминала ее младшего братика и от этого становилось совсем плохо.
- Что это, что это, что это?! - Бормотала она, чувствуя нарастающий ужас. Тут глаза куклы открылись и она произнесла:
- Мама!
С диким воплем ужаса, Вика отбросила игрушку и побежала куда глаза глядят. Она почти не разбирала дороги из-за слез, спотыкалась, но продолжала бежать, чудом удерживаясь на ногах. Потом все-таки упала, разбила колено, но не обратила на это внимания. Встала, сделав несколько шагов опять упала, продолжила ползти не в силах остановиться.
Когда силы полностью оставили девушку, она лежала сотрясаясь в рыданиях. А когда сил плакать уже не осталось, просто лежала на каменном полу. Пустая, как та самая кукла, слабая, словно выброшенная на берег медуза. Лежала и безучастно смотрела на стену.
Возможно она бы так и осталась лежать, пока не умерла от жажды, сейчас ей было все равно, но тут в тишине заиграла мелодия. Она неслась откуда-то издалека, Вика едва слышала ее. Поначалу ей вообще показалось что это галлюцинация, но мелодия не умолкала и через некоторое время Вика узнала эту песню.
Close your eyes, give me your hand, darling
Do you feel my heart beating...
Вика приподнялась на локте. Это была любимая песня отца, и Вика, слушавшая ее с детства, тоже полюбила эту композицию. Именно с ней были связаны теплые и любимые воспоминания.
Вот она на коленях папы. Он читает книжку про Красную шапочку, а Вика рассматривает картинку где серый волк подглядывает за девочкой. И малышке хочется закричать чтобы девочка была осторожна и не отвечала волку, хочется, несмотря на то, что отец читает ей эту сказку не в первый раз, да пожалуй и не в десятый.
Вот они идут по пляжу. Под ногами теплый песок, возле берега утки, смотрят на людей настороженно, но не уплывают. Надеются на угощение, и, конечно, Вика не может их разочаровать. Она смеясь выхватывает у папу буханку и бежит к воде.
А вот он несет ее плачущую, с разбитой коленкой. Держит, успокаивает. А она хнычет от боли. А дома их ждет мама. Которая сразу начинает ворчать что вечно они разбивают колени и лбы, и что отец как и все мужчины, совсем не заботится о безопасности. Но ворчит беззлобно, не забывая при этом помазать рану, от чего та начинает щипать, но папа с мамой одновременно дуют на коленку и боль как по волшебству начинает затихать. А потом они все вместе садятся за стол, а там уже самый вкусный в мире борщ, и девочка знает, что после борща ее ждут конфеты, спрятанные до поры в шкафу.
Песня продолжает играть, и Вика все-таки поднимается на ноги.
- Это сон, - шепчет она, - не было малыша, не было живой статуи, никто не превратился в куклу. Это сон!
Она по прежнему в коридоре, и от одной мысли, что можно пойти назад, вернуться туда, где ей померещилась статуя, становится дурно, и Вика снова идет вперед. Музыка становится громче, но вместо приятных детских воспоминаний в голову лезут другие мысли.
Первый серьезный скандал. Не из-за не купленной игрушки или необходимости идти спать, пока не закончилась любимая передача. И не из-за оценок. А из-за нового человечка, появившегося в их семье. Из-за брата.
- Вы только его любите! - Она кричит, не может остановиться, хотя и понимает что делает что-то не так.
- Вика, ты уже не маленькая... - Пытается урезонить ее отец. Мать же просто молчит, качая младенца. Тогда Вика дико обижалась на всех, включая братика, закрывалась в ванной, слушала музыку постепенно успокаиваясь.
Становится теплее, в воздухе начинает пахнуть сыростью. Звуки песни разрывают тишину, но громче не становятся, словно источник звука расположен где-то за стеной и она идет рядом, но не приближается. Песня явно зациклена, доиграв, раз за разом начинается сначала.
Коридор снова разветвляется, и, как и в прошлый раз, перед девушкой два пути. Один ведет куда-то вправо и вниз, второй поворачивает налево. И этот левый коридор выглядит непрезентабельно. Вместо каменного пола - подогнанные доски, в щели между которыми видно, что лежат они над бездной. Вряд ли конечно над бездной, но над ямой уж точно.
Это до боли знакомо, это пугает. Вике начинает казаться что ее к чему-то подталкивают, что ей необходимо как-то сломать сценарий неведомых кукловодов. Иначе... Иначе произойдет что-то страшное, необратимое. Какая-то смутная ускользающая мысль не дает ей покоя, но поймать ее девушка не успевает. Музыка из детства становится тише, и Вика вспоминает Ника. Или Николая, если по паспорту.
Ее первая настоящая любовь. Почти на год старше Вики и выше на голову. Светловолосый крепыш. Учеба давалась ему с трудом, но такие парни обычно не парятся над такими пустяками. Он играл на гитаре, занимался спортом, даже ездил на мотоцикле, одним словом классический плохиш, способный вскружить голову большинству девчонок, и Вика не стала исключением.
Она сохла по нему, следила, старалась попасться на глаза, мечтала чтобы он обратил на нее внимание. Начала страдать учеба, усилился конфликт с родителями, но Вике было все равно. Она начала слушать рок, зная что Ник фанатеет от него, подстриглась, у них появились общие знакомые.
Несколько раз ходила на пьянки, зная что там будет Ник. Начала пить пиво и вино, избегая крепких напитков. Родители чувствовали что-то, отец пытался поговорить с ней, но Вика уходила от разговоров. Это было несложно, брат часто болел, мать была больше занята им, а у отца на работе были трудности, он часто приходил за полночь, а уходил рано, а иногда и выходные проводил в офисе, или вообще ездил в командировки.
А затем был день рождения у Иры, одной из ее подруг. Шестнадцать лет, знаменательная дата. Вика была приглашена и знала, что Ник тоже будет там. Она очень надеялась на этот праздник, мечтала, тщательно готовилась.
Начинали в кафе, родители Иры были людьми не бедными, и устроили единственной дочери настоящий праздник.
Поначалу она хотела ограничиться пивом, но видя что сам Ник пьет водку, и несколько девушек, которых она считала своими соперницами не отстают от него, решила что не будет отставать от коллектива.
Вечер шел своим чередом, с кафе переместились на квартиру к имениннице. Не все, часть ребят отсеялась, но Вика пошла с компанией, обрадовавшись тому, что одна из потенциальных конкуренток не пошла с ними.
Алкоголь делал свое дело, ей было весело и плевать она хотела на возможные последствия. Она надеялась что сегодняшний вечер станет по настоящему волшебным и ждала возможности остаться с Ником наедине.
И все шло очень хорошо, веселье, водка, закуски, музыка, танцы. Он пригласил ее, она млела в его объятиях. Правда танцевал Ник не только с ней, но Вика не собиралась сдаваться.
Потом они оказались в комнате наедине. Ну, или почти наедине, к этому времени Вика уже основательно напилась и некоторые детали ускользали от ее внимания.
Она еще точно помнила что они целовались, а потом провал. Дальнейшая часть вечера полностью стерлась из памяти. Очнулась Вика утром, с дичайшей головной болью, сушняком, и самое страшное - похоже что ее вырвало. Комната была пуста, ни Ника, ни хозяйки.
Ей было плохо... Нет, не так - она хотела умереть, чтобы перестать мучаться. Кое как добралась до кухни, напилась прямо из-под крана. И только потом посмотрела на часы. Начало седьмого. Несмотря на похмелье - почувствовала укол страха, она впервые не ночевала дома.
Долго искала сумочку, нашла под вешалкой, дрожащей рукой вытащила телефон. Оправдались худшие предположения - двадцать три пропущенных от отца и матери, последний в шесть утра. Как-то отреагировать Вика не успела, ее начали сотрясать приступы рвоты, она кинулась в туалет.
Когда ее немного отпустило, написала СМС: "Со мной порядок", и выключила телефон, в горле пересохло так, что она не могла произнести ни слова.
Потом ее отпаивали чаем и водой, она убиралась в комнате, периодически отвлекаясь на общение с белым другом. Выйти из квартиры она боялась, и немного отпустило девушку лишь к вечеру.
Дома ее ждал грандиозный скандал, слезы матери, осторожные вопросы отца. Вика поняла, он пытается понять, как далеко она зашла в общении с парнем. Она была уверена, что ничего не было, и это с одной стороны радовало, но с другой ее волновало, а что Ник о ней думает? Видел ли он как она опозорилась, или ушел раньше?
Ответ на этот вопрос она узнала буквально на следующий день, и не только ответ. Кто-то сфотографировал ее спящей. К счастью не голой, но все равно фото было довольно пикантным: она лежит на кровати в какой-то вывернутой позе, в одном белье. Одного этого было достаточно чтобы сгореть от стыда, но неведомый фотограф не остановился на этом, он сделал так, чтобы было видно - девушка не умеет пить. Тот кто выложил эту фотку в интернет постарался остаться неизвестным, и она как-то быстро разошлась среди одноклассников.
Ей хотелось провалиться сквозь землю. Над ней смеялись, ее обсуждали, называли шлюхой и пьянью. Дети жестоки, каждый мог оказаться в такой ситуации, а некоторые наверняка оказывались, но их не было на фотках, а вот она была. Почему бы не поиздеваться?
Она покрутила головой, отгоняя неприятные мысли. И так плохо, а от таких воспоминаний становится совсем ужасно. Присела, по очереди подергала доски, устилающие левый коридор. Ни одна даже не шелохнулась, и Вика рискнула поставить ногу на самую крайнюю. Ничего не произошло, но когда она перенесла на доску весь свой вес, раздался страшный треск и девушка проворно отпрыгнула. Нет, похоже там не пройти.
Вздохнув, она пошла направо, мысленно вновь вернувшись в прошлое.
Проблемы с одноклассниками оказались лишь верхушкой айсберга. Ее фотографии попали и учителям и, что самое неприятное, родителям. Дома опять был жуткий скандал. Мать кричала, отец молчал и смотрел, и это было хуже всего. Она оправдывалась, огрызалась, утверждала что только пила и больше ничего. Мать потащила ее к гинекологу, точнее собиралась это сделать, но Вика намертво уперлась. А потом снова заболел братик, и матери стало не до того.
Пол под ногами стал мокрым, она поскользнулась, но удержалась на ногах. Коридор быстро заполнялся водой и Вика испугалась что утонет, но приток воды прекратился также быстро как начался. Теперь девушка стояла по щиколотку в теплой воде, стояла не зная что предпринять. Возвращаться? Идти вперед?
Поколебавшись он все-таки пошла дальше, туда откуда лилась музыка, ей хотелось добраться до источника звука: может там есть люди? Она брела по воде, продолжая вспоминать.
Да, жизнь превратилась в ад, но Вика старалась успокоить себя мыслями о том, что это выпускной, скоро окончание школы, а там институт, другой коллектив, там где никто не будет знать о ее позоре. Старалась, но получалось плохо. Какая-то ее часть твердила что это навсегда, что дурная слава будет преследовать ее и есть только одно место где можно спрятаться.
Она начала бегать по утрам. Это успокаивало, отвлекало от неприятных мыслей. Но потом ей снова было необходимо идти в школу, и все начиналось по новой.
Из-за постоянных переживаний, Вике стало сложно сосредотачиваться на учебе, оценки стали ниже, причем сильно. Она была уверена что часть учителей стала относиться к ней с пристрастием, и это было особенно невыносимо потому, что Вика не чувствовала за собой никакой вины.
- Ты должна взяться за ум, - классная встретила ее в пустом коридоре.
- Я... - Вика начала говорить, еще не зная что скажет, но это оказалось неважным, учительница не стала слушать.
- Если конечно, - тут ее тон стал язвительным и одновременно она стала говорить тише, - ты еще хочешь поступить в институт, а не пойти на панель.
- Что?! - Вика задохнулась от обиды и возмущения, - что вы такое говорите?!!
- Я ничего не говорю, - голос учительницы не утратил язвительности, - учиться надо лучше, выпускной класс все-таки.
И она ушла оставив Вику посреди коридора. Постояв немного, та потащилась к выходу, она чувствовала даже не обиду, а какое-то опустошение, ну почему все так ополчились против нее?
Домой она пошла через парк. Еще было прохладно, но весна уже вступила в свои права. Это чувствовалось везде, на деревьях, траве, воздухе. Вике стало легче, она всегда любила весну, но видимо кто-то там наверху решил добить ее в этот весенний денек.
Голоса, смех. В этой части парка стояло несколько беседок. Смех доносился оттуда. И Вика сразу узнала кто это. Узнала и обратилась вслух.
- Так что, трахнул ее? - Голос принадлежал Владу, одному из дружков Николая.
- А сам-то как думаешь? - Вика узнала голос Ника и замерла боясь пошевелиться. - Собирался. Она уже готова была, потекла. - Смех. Вика стояла красная как рак, и в тоже время представляла в красках эту картину. Как он небрежно бросает фразу, затягивается, стряхивает пепел. Она когда-то ловила все его движения, рисовала, представляла как они будут вместе, и сейчас ей было несложно увидеть что там происходит, увидеть в своем воображении.
- А потом, - смех, - она потекла во всех смыслах. - Хохот, - и я как истинный джентльмен не смог воспользоваться ее беспомощным состоянием, - снова смех.
- Только сделал пару фоток на память? - Вика не смогла узнать кому принадлежал вопрос, ее буквально трясло.
- С какой целью интересуешься? - Ник спросил беззлобно, явно чувствовалось что он гордится собой и ни о чем не жалеет.
- А что потом?
- Что, что, поздравил именинницу, как и положено, - смех, - она во всяком случае не обрыгалась.
Ноги отказывались идти, ей надо было развернуться, пойти обратно, чтобы ее не заметили, но Вику словно парализовало. Последние иллюзии разлетелись как пыль на ветру и в душе девушки осталась лишь пустота.
И как будто для того, чтобы добить ее окончательно, Влад вышел наружу и сразу увидел ее.
- О, а вот и наша героиня, - крикнул он мерзко осклабившись. - Иди к нам.
Она затрясла головой, начала пятиться. Еще несколько парней вышло из беседки, Ника среди них не было.
- Иди, сюда, - продолжил Влад, - что ты там мнешься? У нас пиво есть, посидим как люди.
- Нее, - покачала она головой, продолжая отступать, - мне домой.
- Та ладно тебе, - он приблизился, - кончай ломаться.
Она поняла - быть беде, надо бежать, но ноги не слушались.
- Идем, - подошел Влад, от него несло сигаретами и пивом.
Вика отступила, он схватил ее за плечо. Это было до ужаса омерзительно и она скривившись вырвала руку.
- Что, шлюха, недотрогу корчишь! - Крикнул парень, попытался прижать ее, и Вика не выдержав, влепила ему пощечину.
Раздался гогот и насмешливые крики, Влад на миг опешил, затем его глаза налились кровью. Он шагнул к ней сжимая кулаки и наконец-то ступор удерживающий ее на месте, пропал.
Вика побежала, он догнал, грубо схватил за одежду. Вика рванулась с криком, что-то затрещало. Но на них начали обращать внимание немногочисленные прохожие, какая-то женщина начала кричать на Влада.
- Да мы одноклассники, - нагло ухмыльнулся он, - она вон не против, да шлюшка? - Последнее слово он произнес шепотом, и Вика не выдержав таких оскорблений, неожиданно для самой себя вцепилась ему в лицо, оставляя на щеках глубокие, быстро набухающие кровью царапины.
Он заорал от боли и ярости, схватил ее руки, выкрутил, оттолкнул девушку так что та не удержавшись упала на траву.
Вытер кровь, шагнул к ней. В глазах Влада плескалось безумие и Вика непроизвольно вжала голову в плечи, потому что не могла даже встать, ни то что бежать.
Влад приблизился занес для удара ногу, Вика зажмурилась, но ничего не произошло. Оказалось один из находящихся в парке и видевших конфликт мужчин, не стал оставаться в стороне. Здоровяк в кожанной куртке просто поднял малолетнего шакала и отбросил его как мешок с мусором. Влад шлепнулся в грязь, вскочил, но натолкнувшись на спокойный взгляд соперника, сразу растерял весь боевой задор.
Остальные, включая Ника, не рискнули связаться с взрослым и явно опасным мужчиной, и, выкрикнув пару угроз и оскорблений, скрылись в другой стороне парка.
Спаситель наклонился протягивая руку, но Вика не оценила его жеста. Она отползла, продолжая мелко подрагивать, затем как-то поднялась на ноги и побежала в противоположную сторону. Добравшись домой, сразу залезла в душ, и долго, долго стояла под горячими струями, в надежде на то, что вода смоет с нее эту мерзость. Стояла и смотрела на холодно поблескивающие бритвенные лезвия.
Вика вздрогнула, возвращаясь в реальность. Вся эта мерзость осталась в прошлом, а сейчас перед ней одна задача - выбраться из этого мерзкого места. Но как же больно вспоминать об этом!
Надо идти, снова хотелось пить, да и голод наконец-то дал знать о себе. Она не знала сколько времени провела в этих стенах, но была уверена, что много часов. До сих пор она не чувствовала голода, видимо из-за нервов, но постепенно измученный организм начал требовать свое.
Она побрела дальше, стараясь не думать о Нике, Владе, своем позоре. Получалось плохо, ей вообще было сложно не думать.
На следующий день она не пошла в школу, сказалась больной, весь день пролежала дома, чтобы не встречаться ни с кем из этой мерзкой компании. Пятница, а значит у нее было целых три дня перерыва. Но всю жизнь под одеялом не проведешь, и в понедельник ей пришлось снова пойти на учебу.
Шла озираясь, боясь что ее подкараулят, но день прошел спокойно. Хотя спокойно - было неподходящим определением. Она не могла сосредоточиться, постоянно озиралась, вздрагивала от голосов.
Прошла неделя, Вика сильно съехала по учебе. Классная проинформировала родителей, последовал новый скандал. Мать снова кричала, она переживала за сына, тот никак не мог выздороветь до конца, и непроизвольно срывалась на дочери, а Вика огрызалась, обижалась и все больше ощущала свою ненужность.
Музыка стала громче, сердце девушки отчаянно трепыхалось, казалось сейчас она выберется из этого страшного места. Она не заметила как побежала, ей хотелось как можно быстрее оказаться там, где расположен источник звука.
Побежала и замерла как вкопанная, стена слева от Вики неожиданно исчезла и девушка поняла что она тут не одна. Замерла чувствуя одновременно надежду и страх. Надежду на то, что ей объяснят где она оказалась и страх, что это могут быть совсем не друзья.
Несколько человек сидело за столом, и странное дело, никто не издавал ни единого звука. Вика по прежнему слышала лишь песню и больше ничего. Прошло несколько секунд прежде чем девушка поняла, что между ними расположено стекло. Она коснулась гладкой поверхности, задрала голову, словно надеясь увидеть что преграда не достает до потолка и она сможет преодолеть ее. А когда опустила взгляд, едва сдержала крик. Соседнее помещение было практически пустым. За длинным столом остался лишь один человек и она узнала его. Узнала своего отца.
- Папа? - Неуверенно произнесла она. - Папа! - Крикнула уже громче, а затем, понимая что он не слышит, заколотила ладонями по стеклу. - Папа, я тут, это Вика!!
Отец поднял голову, посмотрел на нее, сквозь нее. Внешне он выглядел как всегда, но Вика поняла, что он мертвецки пьян.
- Папа, - она прижалась к стеклу, - помоги мне!
Он не отреагировал, наклонил голову, рассматривая что-то невидимое ей, а потом заплакал.
Вика ни разу не видела его слез, и сейчас ей показалось, что она делает что-то неприличное. Подсматривает в замочную скважину. Вот он поднялся, покачнулся оперевшись на стол, взял какой-то предмет, рассмотрел и поставил на стол.
Волосы на голове девушки зашевелились приподнимаясь. Это была фотография. На фотографии была она, в белом платье с широкой, счастливой улыбкой на лице. Красивая фотография, вот только ее правый, нижний угол портила черная лента.
Вика смотрела на эту ленту не в силах отвести взгляд. Смотрела и вспоминала.
В тот день она получила сразу две единицы. По алгебре и геометрии. Она не была совсем уж бездарем в математике, но после случая со скандальной фотографией, математичка казалось возненавидела ее.
Когда Вика пришла домой, мать уже все знала. Классная посчитала своим долгом сообщить об этом вопиющем инциденте.
Снова безобразный скандал, они орали друг на друга, орали не сдерживаясь. В какой-то момент ее братик, выбежал из комнаты и побежал к сестре.
- Не кичите! Не кичите! Не кичи на маму! - Он схватил ее за ногу.
- Не трогай меня! - Вика была в совершенно невменяемом состоянии, ей казалось что против нее ополчился весь мир. - Трогай ее, она любит только тебя! - И резко отдернула ногу. Брат от неожиданности не удержался на ногах и упав, ударился головой об угол обувного ящика, рассекая бровь.
На миг повисла тишина, а потом ее разорвал крик и плач ребенка.
- Ой! - Вика замерла в растерянности, а мать под