8 интересных фактов о фильме «Папа»

Пьесу "Матросская тишина (Моя большая земля)" Александр Галич написал сразу после войны. Он предлагал её многим театрам, но никто не рисковал браться за грустную историю любящего отца и неблагодарного сына.                                    





Смотреть все фото в галерее
Галич решил, что причиной отказов может быть трагичная концовка и дописал оптимистичную сцену, действие которой происходило спустя десять лет после всех событий. Новый вариант он сначала раздал друзьям, и вскоре к драматургу приехали Олег Ефремов и Михаил Козаков. Они работали в только что созданной "Студии молодых актёров" и хотели поставить спектакль "Матросская тишина", причём, без дописанного финала.    


Главные роли в будущем спектакле должны были играть Евгений Евстигнеев и Игорь Кваша, но назначенная на начало 1958 года премьера так и не состоялась. После генеральной репетиции спектакль и пьесу запретили. Худсовет из членов горкома заявил Галичу, что он искажённо представляет роль евреев в Великой Отечественной войне и молодому столичному театру незачем показывать спектакль о том, как они воевали, а актёрам просто сказали, что они "не тянут и не доросли". Эта история настолько задела Галича, что позже он написал книгу о том, как будущий театр "Современник" пытался поставить "Матросскую тишину"...    


За тридцать лет пьесу не разрешили поставить ни одному театру - она увидела свет только в 1990-м году в постановке Олега Табакова. Для его недавно открывшейся "Табакерки" этот спектакль стал прорывом, а заодно прославил исполнившего главную роль Владимира Машкова. Когда Табаков заговорил о постановке, то никто не сомневался, что он сам сыграет Абрама, и то, что режиссёр утвердил 27-летнего актера на роль пожилого человека, стало для всех неожиданностью. Роль Давида Шварца в разных составах играли Евгений Миронов и Сергей Безруков, которые были ненамного младше "отца".    


Спустя годы Владимир Машков решил снять по пьесе фильм, который сначала назывался "Матросская тишина", а перед премьерой получил название "Папа". Актёр говорил, что тема отцов и детей ему особенно близка, так как он потерял родителей будучи студентом второго курса и всю жизнь переживает их ранний уход. Фильм был снят по "мотивам" - режиссёр изменил некоторые сцены и финал, что очень обидело дочь Александра Галича, которой ничего не сказали о правках в сценарии и смене названия.    


Владимир Машков был режиссёром, сценаристом и исполнителем главной роли, которую до этого играл на сцене уже более четырехсот раз. На роль взрослого Давида он утвердил Егора Бероева, у которого тоже было особое отношение к теме отцов и детей. Дело в том, что своего отца он не знал - родители разошлись вскоре после рождения сына, и впервые слово "папа" актёр произнёс именно на съёмках этого фильма.    


Актёра на роль маленького Давида помог найти скрипач и дирижёр Владимир Спиваков, который записывал музыку для фильма. Он отправил режиссёра в одну из музыкальных школ, где должен был выступать 12-летний Андрей Розендент. Мальчик внешне был чем-то похож на Егора Бероева, стопроцентно попал в задуманный типаж и был утверждён, но Машков поставил перед ним несколько задач - похудеть, загореть и подровнять зубы. Полгода до начала съёмок мальчик ходил в брекетах и сидел на диете вместе с Егором Бероевым, которому для роли тоже пришлось скинуть вес.    


В фильме Андрей Розендент играет на скрипке сам, а вот вместо Егора Бероева за кадром играл Владимир Спиваков. Чтобы подмена не очень бросалась в глаза, Бероев два месяца учился правильно водить смычком по струнам. Скрипка Давида на самом деле принадлежит актрисе Ксении Лавровой-Глинке, которая сыграла роль поэтессы-активистки Людмилы.    
Маленький город Тульчин на самом деле находится в Винницкой области, но в фильме его роль "сыграл" Каменец-Подольский, где специально для съёмок выстроили дом Абрама Шварца. Тульчинский вокзал снимали на станции села Иване-Пусте - это место почти не изменилось со времён войны и сохранило нужную атмосферу. Перед началом работы художники и декораторы ездили в Петербургский музей медицины, где есть макет санитарного "кригеровского" вагона для тяжелораненых. Вагон воссоздали в павильоне, и для имитации движения одни рабочие раскачивали его рычагами, а другие вращали за окном барабан, обтянутый полотном с нарисованными деревьями.    
Галич решил, что причиной отказов может быть трагичная концовка и дописал оптимистичную сцену, действие которой происходило спустя десять лет после всех событий. Новый вариант он сначала раздал друзьям, и вскоре к драматургу приехали Олег Ефремов и Михаил Козаков. Они работали в только что созданной "Студии молодых актёров" и хотели поставить спектакль "Матросская тишина", причём, без дописанного финала.    
Главные роли в будущем спектакле должны были играть Евгений Евстигнеев и Игорь Кваша, но назначенная на начало 1958 года премьера так и не состоялась. После генеральной репетиции спектакль и пьесу запретили. Худсовет из членов горкома заявил Галичу, что он искажённо представляет роль евреев в Великой Отечественной войне и молодому столичному театру незачем показывать спектакль о том, как они воевали, а актёрам просто сказали, что они "не тянут и не доросли". Эта история настолько задела Галича, что позже он написал книгу о том, как будущий театр "Современник" пытался поставить "Матросскую тишину"...    
За тридцать лет пьесу не разрешили поставить ни одному театру - она увидела свет только в 1990-м году в постановке Олега Табакова. Для его недавно открывшейся "Табакерки" этот спектакль стал прорывом, а заодно прославил исполнившего главную роль Владимира Машкова. Когда Табаков заговорил о постановке, то никто не сомневался, что он сам сыграет Абрама, и то, что режиссёр утвердил 27-летнего актера на роль пожилого человека, стало для всех неожиданностью. Роль Давида Шварца в разных составах играли Евгений Миронов и Сергей Безруков, которые были ненамного младше "отца".    
Спустя годы Владимир Машков решил снять по пьесе фильм, который сначала назывался "Матросская тишина", а перед премьерой получил название "Папа". Актёр говорил, что тема отцов и детей ему особенно близка, так как он потерял родителей будучи студентом второго курса и всю жизнь переживает их ранний уход. Фильм был снят по "мотивам" - режиссёр изменил некоторые сцены и финал, что очень обидело дочь Александра Галича, которой ничего не сказали о правках в сценарии и смене названия.    
Владимир Машков был режиссёром, сценаристом и исполнителем главной роли, которую до этого играл на сцене уже более четырехсот раз. На роль взрослого Давида он утвердил Егора Бероева, у которого тоже было особое отношение к теме отцов и детей. Дело в том, что своего отца он не знал - родители разошлись вскоре после рождения сына, и впервые слово "папа" актёр произнёс именно на съёмках этого фильма.    
Актёра на роль маленького Давида помог найти скрипач и дирижёр Владимир Спиваков, который записывал музыку для фильма. Он отправил режиссёра в одну из музыкальных школ, где должен был выступать 12-летний Андрей Розендент. Мальчик внешне был чем-то похож на Егора Бероева, стопроцентно попал в задуманный типаж и был утверждён, но Машков поставил перед ним несколько задач - похудеть, загореть и подровнять зубы. Полгода до начала съёмок мальчик ходил в брекетах и сидел на диете вместе с Егором Бероевым, которому для роли тоже пришлось скинуть вес.    
В фильме Андрей Розендент играет на скрипке сам, а вот вместо Егора Бероева за кадром играл Владимир Спиваков. Чтобы подмена не очень бросалась в глаза, Бероев два месяца учился правильно водить смычком по струнам. Скрипка Давида на самом деле принадлежит актрисе Ксении Лавровой-Глинке, которая сыграла роль поэтессы-активистки Людмилы.    
Маленький город Тульчин на самом деле находится в Винницкой области, но в фильме его роль "сыграл" Каменец-Подольский, где специально для съёмок выстроили дом Абрама Шварца. Тульчинский вокзал снимали на станции села Иване-Пусте - это место почти не изменилось со времён войны и сохранило нужную атмосферу. Перед началом работы художники и декораторы ездили в Петербургский музей медицины, где есть макет санитарного "кригеровского" вагона для тяжелораненых. Вагон воссоздали в павильоне, и для имитации движения одни рабочие раскачивали его рычагами, а другие вращали за окном барабан, обтянутый полотном с нарисованными деревьями.