6 сентября 2007 года в 00:46
)))
Чёрный нал
Вот вы вспомнили первоапрельские шуточки - над тем посмеялись, над другим похихикали, короче, всем было весело. А теперь послушайте, что такое настоящий прикол.
Мы с Серёгой ездим за товаром в Москву. Ну, как там, сами знаете. Фирмы по-разному работают. Кто даст что-нибудь на консигнацию, а кто и нет. С предоплатой тоже иногда, бывает, тормознешься. В общем, надо крутиться, чтобы на кусок хлеба кроме масла еще и икру можно было положить.
И вот приходим мы перед 8 Марта в одну контору и давай их сговаривать дать нам сегодня товар. А денежки за него мы на их счет через 10 дней отправим. За это время как раз всё продадим, дело верное. Ну, те, понятно, мнутся.
- У вас, - заявляют, - в провинции люди простые и в большом бизнесе совсем не разбираются.
Тут Серёга так уверенно им говорит:
- Хотите, наличными заплатим?
Фирмачи заулыбались: сумма, вроде бы, и не маленькая - 150 штук. А Серёга опять на полном серьёзе им втолковывает:
- Мы вам сейчас платим наличными полностью за всё, а вы нам делаете скидку 30 процентов. Все-таки ?нал? у нас, сами понимаете.
Серёга вообще по жизни стебок. Я думал, что он и сейчас шутит. Те, видимо, тоже так решили и говорят:
- Согласны. Давай бабки, забирай товар.
Серега сумку свою достал, расстегнул и выложил на стол деньги: 15 пачек 100-рублевых купюр. Да все новенькие, как говорится, ?в масле?. Фирмачи любопытствовать стали - откуда, мол, да как ? А Серёга, рубаха-парень, простой, как линейка, им честно раскололся.
- Взял, - говорит, - на реализацию. Дядя у меня в банке работает. Там у них этого ?нала? - завались. Вот и раздаёт всем своим.
У меня чуть крыша не поехала. Во даёт! Прямо кот Матроскин из Простоквашино. Только нет у него никакого дяди в банке, это уж я точно знаю. Ребята, конечно, тоже не поверили, поняли, что шутит Серёга. Однако решили ему подыграть, пока всё считают да оформляют.
- Может, и нам сколько-нибудь дадут ?на реализацию??
Тут Серёга плечами пожал и говорит, как пароль повторяет:
- Может и дадут, да только далеко вы от нас. Это вам надо контейнер отгружать или фуру, чтоб навар получить. Ну ладно, что-нибудь сообразим.
Те посмеялись, да и разошлись по делам. И то сказать: 150 тысяч для Москвы - это мелочёвка. Только и сложности, что всё наличкой. Сейчас с ней мало кто работает.
Но самое интересное было через две недели. Я сам не видел, но пацаны рассказывали: в кино такого не покажут, как там всё закрутилось. Прикиньте, утро, солнышко светит. Все трезвые, побритые, Францией пахнут на три метра вокруг. Девочки по фирме порхают, яркие, словно птички колибри. Принтера пищат, телефончики звонят. Идет работа, текут бабки - хоть лопатой греби. И тут к ним во двор въезжает фура. Дальнобойщики прибыли. Заходит наш водитель Юра.
- Здрасть! Я оттуда-то, от таких-то. Привёз вам, как заказывали. Идите разгружать, на всех хватит.
Тут главному у них чуть-чуть поплохело. Он побледнел, сигаретку смял и спрашивает строго:
- Что привёз? - вроде, и не знает, о чём речь. А Юра на работе. Ему все - до фонаря.
- ?Нал? привёз. Вам на реализацию. Почти полторы тонны.
В конторе тихо-тихо стало. Все замерли, кто где был, почти как в спектакле ?Ревизор?. А главный их встал во весь рост, пот со лба вытер и опять Юру спрашивает, но уже тихо так, спокойно:
- Какой ?нал??
Юра ему тоже спокойно отвечает:
- Обычный, чёрный. Заказывали? Получайте.
Ух, что тут началось! Кто-то сразу догадался закричать, что они сегодня вообще не работают. Их главный моментально во двор выскочил, завёл свой ?Форд? и укатил. Заместители его друг с другом ругаются, никак не решат, куда надо сначала звонить: в милицию или братве ?на крышу?. От всего их благодушия не осталось и следа. Испугались, что за такие крутые деньги и отвечать придется круто.
А в это время у Юры в кармане запищал сотовый телефон. Он со своей ?Моторолой?, по-моему, даже в бане не расстается. Всегда на связи. Юра аппарат достал, послушал, сам пару слов сказал:
- Всё, - говорит, - теперь понятно, скоро буду.
Потом телефончик в карман убрал и фирмачей успокоил:
- Извините, ребята, оказывается, не к вам это, а в другую контору. Так что, бывайте здоровы.
Сказал им так, вышел, фуру развернул и уехал.
Вот это я понимаю - прикол. С ребятами из фирмы мы с тех пор в очень хороших отношениях. У них всегда большой выбор товаров и цены нормальные. А в офисе, на самом видном месте, теперь висит табличка. И на ней золотыми буквами написано: ?Все расчёты только безналичным путем?. Но вот где Сёрега тогда эти 150 тысяч рублей достал, я до сих пор не знаю.
--------
Чердак и подвал
Городская сказка
На одной улице в большом городе стоял дом. каждое утро в этот дом спешили люди с портфелями, папками, рулонами бумаг и , даже, с хозяйственными сумками. Одни приезжали на своих автомобилях, другие - на такси, но многие приходили пешком. Люди не были жильцами. В этом доме размещалась контора, в которой они работали.
Дом был старый, много повидавший на своём веку. Ему тяжело доставалось место под солнцем. Толстые стены с трудом скрывали напряжение, возникшее от тяжести этажей. Старая крыша с водосточными трубами только подчёркивала почтенный возраст дома. Но особой гордостью был подвал. Контора долго боролась за этот подвал. Одна за другой из него были выселены четыре чужие организации. Подвал отремонтировали, и он перешёл в полное распоряжение конторы.
В конторских помещениях постоянно кипела работа. Дни шли за днями. Времена года сменяли друг друга в строгой последовательности. Уходили одни сотрудники, на смену им приходили другие. Основным продуктом производства этой организации были бумаги. Они путешествовали по зданию сверху вниз и снизу вверх, переходили из кабинета в кабинет, неслись по коридорам, взлетали по лестницам и оседали в архивах. За время путешествия на листах появлялись подписи, распоряжения, указания и рекомендации. Бумаги множились, увеличивались в объёме. Возрастал их вес. И, наконец, получив резолюцию ?Выполнить?, они поступали в подвал. Там немедленно приступали к исполнению. Дело двигалось. Контору хвалили и награждали. Контора радовалась и салютовала сотней новых бумаг с указаниями и распоряжениями.
И снова бумаги, покрутившись, спускались в подвал. Подвал вникал в смысл написанного, дружно засучивал рукава и выполнял, выполнял, выполнял. . . Но однажды бумаг пришло слишком много, и всё выполнить подвал не смог. Он робко послал наверх свою бумагу, в которой просил скорректировать план. но бумага вернулась назад всё с тем же ?Выполнить?.
И тогда подвал сделал по-своему. Он так перестроил работу, что многие из получаемых бумаг стали просто не нужны. Подвал работал напряжённо, и не только выполнял всё необходимое, но и проводил научные исследования. Контора этого не замечала. Всё так же исправно поступали бумаги. Никому не было дела до маленького подвала. О нём просто забыли в ежедневной суете. Поэтому никто и не заметил, что однажды подвал перебрался в новое просторное здание из стекла и бетона. Там было много этажей, стремительных лифтов, электронных часов, а над входными дверями красовалась вывеска ?Научно-исследовательский институт?.
В подвал переехала другая организация, которая вроде бы работала по тому же профилю, что и вся контора. Подвал снова должен был втянуться в работу, порядочно накопившуюся из-за переездов и ремонта помещений. Контора привычно погнала вниз десяток грозных бумаг с резолюцией ?Выполнить?. А на некоторых листах было написано для важности ?Выполнить немедленно!?.
В подвале с удивлением прочитали эти бумаги, переглянулись и спросили: ?А кто, собственно, указывает нам?!? И грянул гром. Оказалось, что в подвал с чердака старого здания перевели. . . Министерство, которому подчинялась и сама контора, и еще двести таких же контор. Бывший чердак, временно переведённый в подвал, поднялся во весь рост.
Конторы не стало. А вскоре не стало и всего дома. Министерство переехало в новое здание, а старый дом снесли. Сейчас на его месте красивый зелёный сквер.
--------
Телефон первого отдела
Гулькин работал в аптеке провизором. Это был невысокий, очень худой человек в очках, на первый взгляд тихий и скромный. Белый халат он всегда брал на два номера больше, поскольку испытывал неловкость за свой далеко не внушительный вид. Единственным украшением Гулькина были усы. О, это были роскошные, холеные и тщательно оберегаемые красавцы, которые, казалось, жили совершенно другой жизнью, не имевшей ничего общего с жизнью хозяина. Опытный психолог, взглянув на такие усы, мог сразу же догадаться, какие бури бушуют в душе этого тихони. Гулькин, несмотря ни на что, хотел быть героем, любимцем дам и предметом зависти их кавалеров. Но судьба-индейка поместила Гулькина вместе с его героическими мыслями и тщедушным видом в маленькую аптеку в старой части города, где никаких ураганов и торнадо, кроме обновления вывески, не предвиделось.
В аптеке было всего два отдела. В первом - лекарства готовились и отпускались только по рецептам. Во втором - таблетки, мази, йод, бинты и прочие медицинские необходимости продавались всем желающим.
Гулькин работал в отделе номер один. Работу свою он любил и дело знал, за что его уважали коллеги. Но в свободные минуты он часто смотрел в окно и, скользя взглядом поверх крыш старых домов, представлял себя совершенно другим человеком. Ах, как хотелось Гулькину, чтобы его узнавали на улице, ловили каждое его слово и жест, почитали бы и боялись. Но ничего этого не было. Никто не говорил за его спиной восхищённым шёпотом - ?это сам Гулькин !? Никто не носил ему на подпись бумаги государственной важности. Никто даже не интересовался его мнением по мало-мальски значительным вопросам.
Звёздный час скромного аптекаря наступил совершенно неожиданно. После очередного ремонта аптеки и последовавшей за ним перестановки мебели на столе у Гулькина появился телефонный аппарат. Правда, аппарат был подключён параллельно с телефоном заведующей аптеки Татьяны Владиславовны Шумейко, но всё же, всё же. . .
Когда звонил телефон, Гулькин преображался. Оторвавшись от весов и пробирок, гордо выпрямившись, он разглаживал усы, брал трубку и ровным красивым баритоном, каким обычно дикторы радио читают Указы, сообщал звонившему:
- Первый отдел слушает. Говорите.
На другом конце провода наступало неловкое молчание. Говорить с ПЕРВЫМ ОТДЕЛОМ было боязно. И уж совсем глупо было спрашивать его сотрудников о каких-то лекарствах. Чаще всего трубку клали на место не сказав ни слова. Гулькин в душе ликовал. Его не знали, даже не видели и, тем не менее, опасались, как и всего неизвестного.
Через некоторое время звонок раздавался снова. Теперь отвечала Татьяна Владиславовна, женщина степенная и неторопливая в силу возраста и профессии.
- Аптека - сразу же говорила она. - Такого нет, такого тоже нет, а такое только по рецептам.
Но Гулькина эти разговоры не интересовали. Он сидел, закрыв глаза, и улыбался, представляя себя совсем в другом месте и в другой должности. И казалось, что через белый халат просвечивали ярко-красные кубики в его петлицах
Вот вы вспомнили первоапрельские шуточки - над тем посмеялись, над другим похихикали, короче, всем было весело. А теперь послушайте, что такое настоящий прикол.
Мы с Серёгой ездим за товаром в Москву. Ну, как там, сами знаете. Фирмы по-разному работают. Кто даст что-нибудь на консигнацию, а кто и нет. С предоплатой тоже иногда, бывает, тормознешься. В общем, надо крутиться, чтобы на кусок хлеба кроме масла еще и икру можно было положить.
И вот приходим мы перед 8 Марта в одну контору и давай их сговаривать дать нам сегодня товар. А денежки за него мы на их счет через 10 дней отправим. За это время как раз всё продадим, дело верное. Ну, те, понятно, мнутся.
- У вас, - заявляют, - в провинции люди простые и в большом бизнесе совсем не разбираются.
Тут Серёга так уверенно им говорит:
- Хотите, наличными заплатим?
Фирмачи заулыбались: сумма, вроде бы, и не маленькая - 150 штук. А Серёга опять на полном серьёзе им втолковывает:
- Мы вам сейчас платим наличными полностью за всё, а вы нам делаете скидку 30 процентов. Все-таки ?нал? у нас, сами понимаете.
Серёга вообще по жизни стебок. Я думал, что он и сейчас шутит. Те, видимо, тоже так решили и говорят:
- Согласны. Давай бабки, забирай товар.
Серега сумку свою достал, расстегнул и выложил на стол деньги: 15 пачек 100-рублевых купюр. Да все новенькие, как говорится, ?в масле?. Фирмачи любопытствовать стали - откуда, мол, да как ? А Серёга, рубаха-парень, простой, как линейка, им честно раскололся.
- Взял, - говорит, - на реализацию. Дядя у меня в банке работает. Там у них этого ?нала? - завались. Вот и раздаёт всем своим.
У меня чуть крыша не поехала. Во даёт! Прямо кот Матроскин из Простоквашино. Только нет у него никакого дяди в банке, это уж я точно знаю. Ребята, конечно, тоже не поверили, поняли, что шутит Серёга. Однако решили ему подыграть, пока всё считают да оформляют.
- Может, и нам сколько-нибудь дадут ?на реализацию??
Тут Серёга плечами пожал и говорит, как пароль повторяет:
- Может и дадут, да только далеко вы от нас. Это вам надо контейнер отгружать или фуру, чтоб навар получить. Ну ладно, что-нибудь сообразим.
Те посмеялись, да и разошлись по делам. И то сказать: 150 тысяч для Москвы - это мелочёвка. Только и сложности, что всё наличкой. Сейчас с ней мало кто работает.
Но самое интересное было через две недели. Я сам не видел, но пацаны рассказывали: в кино такого не покажут, как там всё закрутилось. Прикиньте, утро, солнышко светит. Все трезвые, побритые, Францией пахнут на три метра вокруг. Девочки по фирме порхают, яркие, словно птички колибри. Принтера пищат, телефончики звонят. Идет работа, текут бабки - хоть лопатой греби. И тут к ним во двор въезжает фура. Дальнобойщики прибыли. Заходит наш водитель Юра.
- Здрасть! Я оттуда-то, от таких-то. Привёз вам, как заказывали. Идите разгружать, на всех хватит.
Тут главному у них чуть-чуть поплохело. Он побледнел, сигаретку смял и спрашивает строго:
- Что привёз? - вроде, и не знает, о чём речь. А Юра на работе. Ему все - до фонаря.
- ?Нал? привёз. Вам на реализацию. Почти полторы тонны.
В конторе тихо-тихо стало. Все замерли, кто где был, почти как в спектакле ?Ревизор?. А главный их встал во весь рост, пот со лба вытер и опять Юру спрашивает, но уже тихо так, спокойно:
- Какой ?нал??
Юра ему тоже спокойно отвечает:
- Обычный, чёрный. Заказывали? Получайте.
Ух, что тут началось! Кто-то сразу догадался закричать, что они сегодня вообще не работают. Их главный моментально во двор выскочил, завёл свой ?Форд? и укатил. Заместители его друг с другом ругаются, никак не решат, куда надо сначала звонить: в милицию или братве ?на крышу?. От всего их благодушия не осталось и следа. Испугались, что за такие крутые деньги и отвечать придется круто.
А в это время у Юры в кармане запищал сотовый телефон. Он со своей ?Моторолой?, по-моему, даже в бане не расстается. Всегда на связи. Юра аппарат достал, послушал, сам пару слов сказал:
- Всё, - говорит, - теперь понятно, скоро буду.
Потом телефончик в карман убрал и фирмачей успокоил:
- Извините, ребята, оказывается, не к вам это, а в другую контору. Так что, бывайте здоровы.
Сказал им так, вышел, фуру развернул и уехал.
Вот это я понимаю - прикол. С ребятами из фирмы мы с тех пор в очень хороших отношениях. У них всегда большой выбор товаров и цены нормальные. А в офисе, на самом видном месте, теперь висит табличка. И на ней золотыми буквами написано: ?Все расчёты только безналичным путем?. Но вот где Сёрега тогда эти 150 тысяч рублей достал, я до сих пор не знаю.
--------
Чердак и подвал
Городская сказка
На одной улице в большом городе стоял дом. каждое утро в этот дом спешили люди с портфелями, папками, рулонами бумаг и , даже, с хозяйственными сумками. Одни приезжали на своих автомобилях, другие - на такси, но многие приходили пешком. Люди не были жильцами. В этом доме размещалась контора, в которой они работали.
Дом был старый, много повидавший на своём веку. Ему тяжело доставалось место под солнцем. Толстые стены с трудом скрывали напряжение, возникшее от тяжести этажей. Старая крыша с водосточными трубами только подчёркивала почтенный возраст дома. Но особой гордостью был подвал. Контора долго боролась за этот подвал. Одна за другой из него были выселены четыре чужие организации. Подвал отремонтировали, и он перешёл в полное распоряжение конторы.
В конторских помещениях постоянно кипела работа. Дни шли за днями. Времена года сменяли друг друга в строгой последовательности. Уходили одни сотрудники, на смену им приходили другие. Основным продуктом производства этой организации были бумаги. Они путешествовали по зданию сверху вниз и снизу вверх, переходили из кабинета в кабинет, неслись по коридорам, взлетали по лестницам и оседали в архивах. За время путешествия на листах появлялись подписи, распоряжения, указания и рекомендации. Бумаги множились, увеличивались в объёме. Возрастал их вес. И, наконец, получив резолюцию ?Выполнить?, они поступали в подвал. Там немедленно приступали к исполнению. Дело двигалось. Контору хвалили и награждали. Контора радовалась и салютовала сотней новых бумаг с указаниями и распоряжениями.
И снова бумаги, покрутившись, спускались в подвал. Подвал вникал в смысл написанного, дружно засучивал рукава и выполнял, выполнял, выполнял. . . Но однажды бумаг пришло слишком много, и всё выполнить подвал не смог. Он робко послал наверх свою бумагу, в которой просил скорректировать план. но бумага вернулась назад всё с тем же ?Выполнить?.
И тогда подвал сделал по-своему. Он так перестроил работу, что многие из получаемых бумаг стали просто не нужны. Подвал работал напряжённо, и не только выполнял всё необходимое, но и проводил научные исследования. Контора этого не замечала. Всё так же исправно поступали бумаги. Никому не было дела до маленького подвала. О нём просто забыли в ежедневной суете. Поэтому никто и не заметил, что однажды подвал перебрался в новое просторное здание из стекла и бетона. Там было много этажей, стремительных лифтов, электронных часов, а над входными дверями красовалась вывеска ?Научно-исследовательский институт?.
В подвал переехала другая организация, которая вроде бы работала по тому же профилю, что и вся контора. Подвал снова должен был втянуться в работу, порядочно накопившуюся из-за переездов и ремонта помещений. Контора привычно погнала вниз десяток грозных бумаг с резолюцией ?Выполнить?. А на некоторых листах было написано для важности ?Выполнить немедленно!?.
В подвале с удивлением прочитали эти бумаги, переглянулись и спросили: ?А кто, собственно, указывает нам?!? И грянул гром. Оказалось, что в подвал с чердака старого здания перевели. . . Министерство, которому подчинялась и сама контора, и еще двести таких же контор. Бывший чердак, временно переведённый в подвал, поднялся во весь рост.
Конторы не стало. А вскоре не стало и всего дома. Министерство переехало в новое здание, а старый дом снесли. Сейчас на его месте красивый зелёный сквер.
--------
Телефон первого отдела
Гулькин работал в аптеке провизором. Это был невысокий, очень худой человек в очках, на первый взгляд тихий и скромный. Белый халат он всегда брал на два номера больше, поскольку испытывал неловкость за свой далеко не внушительный вид. Единственным украшением Гулькина были усы. О, это были роскошные, холеные и тщательно оберегаемые красавцы, которые, казалось, жили совершенно другой жизнью, не имевшей ничего общего с жизнью хозяина. Опытный психолог, взглянув на такие усы, мог сразу же догадаться, какие бури бушуют в душе этого тихони. Гулькин, несмотря ни на что, хотел быть героем, любимцем дам и предметом зависти их кавалеров. Но судьба-индейка поместила Гулькина вместе с его героическими мыслями и тщедушным видом в маленькую аптеку в старой части города, где никаких ураганов и торнадо, кроме обновления вывески, не предвиделось.
В аптеке было всего два отдела. В первом - лекарства готовились и отпускались только по рецептам. Во втором - таблетки, мази, йод, бинты и прочие медицинские необходимости продавались всем желающим.
Гулькин работал в отделе номер один. Работу свою он любил и дело знал, за что его уважали коллеги. Но в свободные минуты он часто смотрел в окно и, скользя взглядом поверх крыш старых домов, представлял себя совершенно другим человеком. Ах, как хотелось Гулькину, чтобы его узнавали на улице, ловили каждое его слово и жест, почитали бы и боялись. Но ничего этого не было. Никто не говорил за его спиной восхищённым шёпотом - ?это сам Гулькин !? Никто не носил ему на подпись бумаги государственной важности. Никто даже не интересовался его мнением по мало-мальски значительным вопросам.
Звёздный час скромного аптекаря наступил совершенно неожиданно. После очередного ремонта аптеки и последовавшей за ним перестановки мебели на столе у Гулькина появился телефонный аппарат. Правда, аппарат был подключён параллельно с телефоном заведующей аптеки Татьяны Владиславовны Шумейко, но всё же, всё же. . .
Когда звонил телефон, Гулькин преображался. Оторвавшись от весов и пробирок, гордо выпрямившись, он разглаживал усы, брал трубку и ровным красивым баритоном, каким обычно дикторы радио читают Указы, сообщал звонившему:
- Первый отдел слушает. Говорите.
На другом конце провода наступало неловкое молчание. Говорить с ПЕРВЫМ ОТДЕЛОМ было боязно. И уж совсем глупо было спрашивать его сотрудников о каких-то лекарствах. Чаще всего трубку клали на место не сказав ни слова. Гулькин в душе ликовал. Его не знали, даже не видели и, тем не менее, опасались, как и всего неизвестного.
Через некоторое время звонок раздавался снова. Теперь отвечала Татьяна Владиславовна, женщина степенная и неторопливая в силу возраста и профессии.
- Аптека - сразу же говорила она. - Такого нет, такого тоже нет, а такое только по рецептам.
Но Гулькина эти разговоры не интересовали. Он сидел, закрыв глаза, и улыбался, представляя себя совсем в другом месте и в другой должности. И казалось, что через белый халат просвечивали ярко-красные кубики в его петлицах
Чтобы оставить комментарий, необходимо авторизоваться:
Смотри также
