ПХД

Предупреждаю эстетов и особо чувствительных дам - лексика армейская, то бишь содержит весьма крепкие выражения, ибо военные люди - народ суровый и язьясняться высокосветским языком неприученный! Запечатлённая мной сценка лишена какой-либо романтической возвышенности, но есть правда армейской жизни!
Фамилии некоторых прототипов - умышлено мной искажены.

Случилось это на первом году моей армейской службы - в самый разгар пресловутой "перестройки" нашего незабвенного М.С. Горбачёва.
Кому довелось протопать "730 дней в сапогах", тот - в курсе, что такое ПХД. Для непосвящённых объясняю - это парко-хозяйственный день. Проводится он регулярно - по субботам и нерегулярно - перед визитами высокопоставленных проверяющих "сверху".

Участвуют в ПХД все незадействованные в боевой службе подразделения и готовятся они к этому "шоу" по-военному основательно и тщательно: накануне вечером сержантами проверяется наличие тазиков, вёдер, тряпок, мыла и щёток. Если чего не хватает - "должно внезапно появиться" к утру и сержанта абсолютно "ныибёт" - где и у кого сие будет приобретено! По обыкновению - чего-нибудь обязательно не хватает! Можно пойти легальным путём - обратиться к каптёру с запросом недостающего инвентаря или расходных материалов. Но выпросить у каптёра что-нибудь, не имея принадлежности к его году и местности призыва - задача практически не выполнимая. (Состоя в "интимной" близости с начальством, каптёры очень быстро осознают свою значимость, непомерно этим гордятся и к "дембелю" нагуливают весьма солидный вес, обременённый ещё и умыкнутым военным имуществом). Нелегальные пути приобретения недостающих комплектующих - от Лукавого, а потому - весьма тернисты и чреваты разнообразными последствиями от рукоприкладства до гауптвахты. Наиболее важным дефицитом всегда были тряпки - по причине их быстрого износа и обветшания. Они-то и служили непременным "яблоком раздора" в дни общеказарменных чисток.
В один из таких ПХД и произошло весьма занимательное шоу, вполне достойное комедийного сериала.
Один из доблестных "чекистов"1 "центрально азиатской национальности", дабы не впасть в немилость своего командира отделения (весьма свирепого сержанта Калины), продал душу дьяволу за фрагмент полушерстяной материи - снизошёл до кражи в соседнем взводе. Естественно, сделал он сие под покровом ночи, самоотверженно дождавшись окончания одной из "дембельских" "тайных вечерей". (Сделай он свою вылазку по неосмотрительности раньше - неизменно попал бы в "рабство" и служил бы официантом на протяжении всей "дембельской" посиделки).
Утро началось как обычно - с бодрого и надрывного вопля дневального: "Рота подъём!!! Форма одежды - "два"!" Утренняя поверка удостоверила ротного старшину - старшего прапорщика Замалиева, что никто за ночь "не улетучился" из подразделения и дала старт субботнему распорядку...

И вот пробил час ПХД! Работа закипела! Рассерженный лакомкой-медведем пчелиный улей - слишком мягкая метафора происходящей в это время суете! И вот, сквозь гул начинающейся шквальной уборки казармы, раздался полный праведного негодования и нецензурной лексики рёв коварно обворованного рядового Шакирова. "Сектым", "кутак", "шайтан" и "ишак" на родном наречии он весьма красочно сдобрил свежевыученными русскими матюгами. Но столь экспрессивные "заклинания" не возымели успеха - утраченная тряпка в урочный час так и не появилась! "Заклинание" его командира отделения оказалось сильнее: "А миня эта ныибёт!" и несчастный таджикский горец ударился в поиски. Пропажу он обнаружил весьма скоро по известным одному ему приметам и сцепился с новообладателем якобы своего имущества - рядовым Чемурзиевым. Шоу - началось!
1"Чекист" (он же "салага", он же "дух") - новобранец ВВ МВД до первого полугодия службы.
- Защем украл тряпка, нечестивец! - возмущался Шакиров, хваткой английского бульдога вцепившись в кусок ткани.
- Я украл? Ты сам, член сайгачий, его украл! Эта - мой тряпка! Иди на хуй! - невозмутимо отвечал Чемурзиев, не менее рьяно стиснув в руках поломойное имущество.
- Сам иди! Ишак! Хуй ишака! - настаивал Шакиров, конвульсивно дёргая несчастный кусок ткани, истекающий мутной водицей.
Далее последовал весьма красноречивый диалог на таджикском и казахском языках, щедро перемежаемый нетленным русским матом и от того вся сцена добавляла комичности. Никто не хотел уступать и, ругательства стали перерастать в потасовку. Не выпуская из рук предмета своих раздоров, степной батыр и таджикский горец начали изысканно пинать друг друга по ляжкам и метко плеваться в перекошенные от злобы и от натуги лица:
- Ибись ты в рот! Тьфу на тебя, удав траншейный!
- Сам ибис, собака! Свой жопа иби! Тфу на тебя дыва раза!
В столь ожесточённой схватке, вполне естественно, первой не выдержала тряпка. Треск мокрой располовиненной материи и... разъярённые соперники разлетелись в разные стороны. Чемурзиев собрал своим приземлением пару табуреток и притормозил в железные чресла двухъярусной койки. Шакиров был неудачником. Его тощий зад приняла в свои недра оцинкованная шайка, до половины заполненная зловонной и мутной от хозяйственного мыла и грязи жидкостью. Взметнувшийся вонючий фонтан окатил, с интересом созерцавшего побоище старшего сержанта Сельдерука. Несчастный Шакиров! Он предпочёл бы быть зверски изнасилованным стадом взбесившихся от вожделения ишаков, чем попасть в лапы "чудовища в сержантских погонах"! (Сельдерук обожал физподготовку, с удовольствием "тягал железо", истово лупил боксёрскую грушу и при каждом удобном случае испытывал полученную в тренировках силушку на подвернувшихся "лузерах"). Осознав всю мрачную перспективу ожидающих его экзекуций, Шакиров ударился в бега. Но Сельдерук отличался и отменной реакцией: мгновенно расстегнул солдатский ремень и заправски, как хлыстом, влепил концом ремня в удаляющиеся от него худосочные шакировы ягодицы. Звонкий щелчок произвёл эффект стартового пистолета - Шакиров взвился и, опережая собственный вой, помчался по "беговой дорожке" казарменного коридора. Сельдерук устремился за ним. К тому времени покрытый линолеумом пол в коридоре был изрядно намылен... Сцепление любого протектора с таким "дорожным покрытием" приближено к нулю. Поскользнувшийся Шакиров юзом продолжил стремительное движение в сторону "толчка". В это же время, рядовой Чмыхайло "выруливал" из кабинета боевой подготовки, бережно вынося в руках свою шайку с грязно-мыльным содержимым. Столкновение было неминуемым! Вопль, шлепок тела на мокрый пол, грохот шайки и новый взрыв серых брызг! Зад ракообразно распластавшегося Чмыхайло стал отличной мишенью, чем и воспользовался виртуозно скользящий по мыльному коридору Сельдерук. Щелчок! Подошвы чмыхайловых тапочек, не имея надлежащего сцепления, пробуксовали и слетели с ног, а несчастливец только растянулся в полный рост на изгаженной содержимым собственной шайки поверхности. Шакиров, уже на четвереньках пытался ускользнуть и скрыться в "толчке" от надвигающегося, как на коньках, Сельдерука. Оглядываясь на скользящее к нему возмездие, горец-неудачник "совершил наезд" на выходящего из "толчка" рядового Фарленкова - обладателя громоподобного баса и полной до краёв шайки. Фарленков имел изрядный лишний вес и устоял. Но скользкую шайку не удержал и низвергнул на Шакирова целый водопад холоднющей воды и зычного мата! Вид бедного таджика Шакирова был таким, что Сельдерук, корчась от хохота, не в силах был продолжать преследование.
Казарму потрясал дикий гомерический хохот минут двадцать и, благодаря заскакивавшим на шум любопытным из других подразделений, всплесками растекался по всему полку.
На шум прибыл и старшина роты Замалиев, (до того спокойно предававшийся объятиям "зелёного змия" в компании соратника по "бизнесу" - зав. вещевым складом, старшего прапорщика Тырьева). Его начальственный взор перво-наперво выявил корчащегося в пароксизмах смеха дневального, который стоял на посту в немыслимо скрюченной позе, одной рукой пытаясь отдать старшине роты честь, а второй держась за пах, по небезосновательной причине опасаясь описаться и этим опозорить честь всей роты!
Вызванный Замалиевым дежурный по роте пытался придать себе умный и серьёзный вид, но перестарался и выглядел полным кретином, которого мучили припадки эпилепсии.
Таким образом, ПХД закончился репрессиями со стороны недоумевающего начальства: дневальный и дежурный по роте схлопотали по наряду вне очереди. Но это только добавило смеха, в том числе и "пострадавшим". Шакиров и Чемурзиев, в наказание за устроенный дебош, драили всю "взлётно-посадочную полосу" казарменного коридора, включая стены. После чего подружились, образовав организованное преступное сообщество, специализирующееся на похищении тряпок.

Д.М.
07.06.2008г.