Yesterday

- ....Не знаю почему, - чего-то вспомнил, - когда я записывал твой телефон с бегущей строки канала эм два, шел клип с битловской Yesterday.
- Так это же вещь Маккартни, насколько я знаю?
- Да, написал и пел ее Маккартни. Но когда они выступали еще вчетвером. Альбом тот назывался Help! Хотя, действительно, никто из остальных пацанов и ноты в нее не вложил.
- Прикольно. Вам все еще нравятся Beatles?
- Ага. Музыка моей молодости. Когда я был такой как ты. Даже моложе.
- А вы знаете, а мне - нет. Так, пару вещей. В сравнении с нынешней музыкой, - слишком простая, наивная. Ритм слабый. Голоса резковатые. Нет бархатной мягкости, которая так нравится девчонкам. О звучании я вообще не говорю. Да и в целом, - нету драйва.
- Ладно, ладно, не разгоняйся. Я смотрю, - ты какая-то не такая сегодня!
- А какая?
- Агрессивная. Дразнишь будто специально. По любимым игрушкам топчешься. Что случилось? Чего настроение смурное?


- ...Зачет не сдала. Второй раз.
- А, по-твоему, почему?
- Если честно, я действительно мало что понимаю в психологии.
- И что будем делать?
- Не знаю. Потому и невесело.
- Слушай! Я от этого совсем далек...Но все-таки! А за деньги зачеты у вас сдают?
- Как везде, - конечно!
- И почем опиум?
- Пятьдесят баксов.
- ...Держи!
- Да вы что!
- Взрослые детям должны помогать! Так! Спрячь быстро, чтоб официант не подумал, что я с тобой расплачиваюсь!
- Спасибо...
- Все! Меняем тему!

- Слушай, а ты книги вообще читаешь?
- Обижаете! Конечно!
- "Конечно"... Хороший ответ. Ладно, не буду спрашивать, что ты там читаешь...Короче, в следующую встречу, - если она будет, конечно, я тебе принесу. Для начала. Из современных модных ребят. Но это - в следующий раз. А у тебя есть любимый писатель?
- Нет...
- А у меня есть. Сэлинджер. По имени Джером Дэвид. "Над пропастью во ржи" - не читала случайно?
- Слышала, но не читала.
- Ну...хоть слышала. Ты знаешь, почему-то все знают его только по этой повести. А у него есть еще и рассказы, причем отличные. Хочешь, я расскажу тебе один? Он мне так нравится, что отдельные места я даже наизусть помню.
- Конечно!
- Рассказ, - или крео, как сейчас модно говорить, называется "Дорогой Эсме с любовью - и всякой мерзостью".
- Ого! И кто такая была Эсме?
- Главная героиня рассказа. Девочка. Как ты, только еще моложе, - лет пятнадцати. Во время второй мировой американский солдат, часть которого находится в Англии на переподготовке, в один из последних вечеров перед отправкой на фронт заходит в местную церквуху. Там поет хор девочек-школьниц. Он обращает внимание на одну из них.
- Она показалась ему сексуальной, наверное?
- Наверное. Не перебивай. Затем он выходит из церкви и заходит в местную кафешку. И через некоторое время...
- Заходит она...
- Ага. С братишкой и, типа, гувернанткой. Знаешь, какая там у Сэлинджера фраза классная, - "в кафе вошла та самая юная леди". Через некоторое время, улыбнувшись ему "осторожной полуулыбкой", она сама подходит к нему и заводит разговор. При этом главный герой замечает у нее на руке "часы военного образца, напоминающие штурманский хронограф" с огромным циферблатом.
- Наверняка эти часы дальше всплывут!
- Слушай дальше. Начинается разговор. Никакой. А, там прикол еще происходит, - она ему говорит, - "вы ходите в эту секретную школу для разведчиков там на холме"? Они же, - американцы в смысле, естественно, секретились, поэтому вопрос, конечно, был очень хорош. Но не в этом дело. А потом она спрашивает, - "А вы женаты?".
- Конечно, он женат. Вы всегда женаты!
- Он отвечает, и она говорит ему, - "я подошла к вам исключительно потому, что вы показались мне чрезвычайно одиноким".
- И они пошли к нему или к ней?
- Нет. Подбежал ее братишка, и как бы тебе помягче сказать... испортил воздух, но так, что "в кафе все стены затряслись".
- Прикольно. У нас в школе тоже были такие любители. И что дальше?
- Еще пару фраз ни о чем, а затем она вдруг говорит, - "я буду чрезвычайно польщена, если вы когда-нибудь напишите рассказ для меня". Он морозит что-то типа того, что он писатель не очень-то, и тут, - обрати внимание, она говорит коронную фразу, - "лишь бы рассказ не получился детским и глупеньким...я предпочитаю рассказы про мерзость".
- Ух ты! По-современному, так.
- Да, это буквально "в точку" о некоторых нынешних сайтах.
- И что было дальше? Они таки переспали?
- Нет. Он уехал. Она осталась.
- Чего то я не поняла...И в чем смысл?
- В концовке он сидит то ли в окопе, то ли в блиндаже. Уже охеренно прибитый войной. Крыша наполовину съехала. И тут открывает маленькую посылку на его имя с неизвестным обратным адресом.
- И что в посылке?
- Часы. Тот больший хронограф с ее руки. С треснутым стеклом. И письмецо от нее. По тексту - никакое. Вот тебе смысл.
- Когда я стану взрослой, объясните мне еще раз, хорошо?

- ...Странный рассказ вы мне сегодня рассказали.
- Может, он окажется для нас знаковым?
- Не знаю, не знаю.
- Знаешь, чем меня заводит Сэлинджер, - что на первый, что на второй взгляд, - в его рассказах ничего не происходит. Кто-то с кем-то говорит о чем-то совершенно пустом. Ни сюжета. Ни действия. Наверное, надо быть все-таки достаточно взрослым, чтобы по-настоящему понять Сэлинджера. Только потом, как послевкусие, до тебя доходит глубинный смысл, - что он хотел сказать. И с удивлением начинаешь понимать, каким диковинным образом ему это удалось. Как будто потусторонними, легкими как кисея намеками.
- "Намек" - хорошее слово! К месту.
- Что ты имеешь в виду?
- А можно я задам вам прямой вопрос?
- Валяй!
- А какими вы видите наши отношения?
- Можем изредка встречаться, - так, как сейчас. Гулять, ходить куда-нибудь. ...Можем, извини, - спать.
- Нет-нет, только не это! Я один раз попробовала ...и больше не хочу.
- И когда это было?
- ........................
- Не хочешь отвечать?
- ...вчера.
- Что?!!! Как это произошло?!
- Пришла к своему бывшему... Мы полгода встречались... Но мы не спали... Так, разное всякое... Он женат...Был. А сейчас развелся. Напились. Ну и...
- Бля-я-я! НАХУЯ ты это сделала?
- Я же говорю, - напились!
- Глупыха-глупыха...
- Да вы не переживайте так. Рано или поздно это должно было случиться. А с ним я больше не буду. Никогда.
- "Больше не буду"! Прямо, - третий класс, вторая четверть!
- И совсем нет! Первый курс, второй семестр!
- Да... - почувствуйте разницу...

Странная пара шла по опушке парка.
Он - лет пятидесяти. По крайней мере, выглядящий на. Ей, - на вид шестнадцать-семнадцать.
Малое, худое.
Но с огромными зелеными глазищами.
Не похожи они были на папу с дочкой. Ни хера не похожи.
И в то же время тех почти неуловимых и незаметных примет, по которым так легко вычисляются любовники, тоже заметно не было.
Хотя его угрюмая походка и ее опущенная голова плюс "пионерское" расстояние между ними охуенно напоминали лелюшевских мужчину и женщину.
После того, когда все вдруг раскололось.
Так, что и не склеишь...

(c) Шева