Новая школа

Мы стояли втроём вокруг него. А он лежал у наших ног. Глаза у него закатились и он даже не плакал. Только сипел как-то, а из-под головы у него кровь текла такая густая, что даже в землю не впитывалась. Я ещё тогда подумала, что обязательно заплакала бы. Потом Машка начала тихо подвывать, а я развернулась и побежала домой изо всех сил, так быстро, что даже упала и колени разбила.

Прибежала домой, а мама говорит: "Чего плачешь, глупая?" Она всегда меня глупой называет, когда я объяснить не могу, что случилось. Я тогда ничего объяснить не смогла, а только плакала и плакала, а потом сознание потеряла.

Прямо за нашим домом строилась новая школа. Из красного кирпича, большая. И множество зданий вокруг: бассейн, спортивный и актовый зал. Родители спешили записать своих детей в новую школу. А моя мама не пошла меня записывать. Она уже давно твердила, что мы уедем в Испанию. "Зачем нам деньги копить? Там у нас всё будет."

На выходных рабочие уходили к своим семьям, а мы через щель в заборе пробирались на стройку. На месте будущего бассейна был вырыт глубокий котлован. Крыша была и три стены. А одной стены почему-то не было. Вместо неё ленточка была натянута. Такая, знаете, полосатая, бело-красная.

Мишка и Костик забирались по лестнице на балкон, а оттуда лезли ещё дальше, на самую крышу здания. Так высоко залезали, что я даже не видела, за что они там держались. А мы с Машей внизу стояли, потому что у меня от высоты голова кружилась, а Машка вообще всего боялась.

Костик сильный был он всегда первый лез. А Мишка я видела что боялся. Иногда у него даже зубы от страха стучали, но он всё равно за Костиком и в подвал тёмный шёл, и на крышу, и речку переплывал.

Мама испугалась очень, врача вызвала. Он мне укол сделал, ушёл и дверь плотно в комнату закрыл. Только я всё равно слышала, как они с мамой в коридоре шептались и мама иногда вскрикивала.

Через год школа открылась. Правда бассейн не достроили, а забором отгородили. Котлован водой затопило метра полтора. В Испанию мы так и не уехали, так что я вместе со всеми пошла в первый класс. Только Мишка не пошёл.

Как-то мама сказала: "Иди сходи к Мише, у него сегодня день рождения." И дала мне с собой большой кусок черничного пирога. А я не знала что подарить и взяла старую фотографию, на которой я, Машка, Костя и Миша. Около речки стоим мокрые. Купались. А к фотографии ещё взяла мячик.

Мишка раньше самостоятельный был. Отца у него не было, а мать пила. Так что он всё сам делал. А сейчас стал другой совсем. Недавно наелся картофельных очистков и его в больницу увезли. Идти не хотелось. Потому что после того как Мишка с бассейна упал над ним все смеяться стали. А последний раз мне вообще пришлось камнями в мальчишек кидаться - они Мишку в подвале запереть хотели. И из-за этого Машка мне звонить перестала. И в школу мы раньше вместе ходили, а теперь она специально раньше уходит. Чтобы без меня. Он пирог черничный съел, весь перемазался. Я ему руки вытерла и фотографию показываю. "Зачем ты её мнёшь, - говорю. - Вот посмотри, тут ты и Костик. А вот я стою..." А он всё слюни пускает и всё смять её норовит. Я ему отдала, думаю раз его подарок, так пусть делает всё что хочет. А он тычет в неё пальцем и улыбается. Я смотрю, а он на меня показывает. Так я поняла, что Мишка меня узнал.

Когда уходила, мама его говорит: "Надо его в спецшколу отдать. Ты уедешь, кто с дебилом нянчится будет?" "Он не дебил, - говорю. - Он меня на фотографии узнал." Только она разве будет меня слушать? А мячик который я ему подарила Мишка больше из рук не выпускал. И ел с ним, и спал, и даже мылся.

"Лиля! Лиля!" - мама в субботу меня так рано никогда не будила. А уж тем более в первый день зимних каникул. - "Письмо из посольства пришло. Мы едем! В Испанию через месяц..." А когда я в этот день с Мишкой гуляла, то решила что надо приучать его, что меня не будет. Подождала пока он отвернётся и убежала за угол дома. Стою жду. Он минуты три молчал, только оглядывался растеряно. А потом как заорёт и слёзы с кулак покатились. Я подбежала к нему, за плечи взяла и трясу: "Что ты, дурак, ревёшь!" А у самой тоже слёзы льются. Пришла в тот день домой и говорю: "Мама, я никуда не поеду. Езжай без меня." Она сначала отшучивалась, но я потом такую истерику закатила, что она мне оплеуху дала и в комнату прогнала.

Утром я проснулась, а мама в кухне на полу лежит. Я испугалась страшно и даже дотронуться до неё не смогла, чтобы послушать бьётся ли сердце. Её на скорой увезли, а врач мне сказала. "Сердце у неё больное. Сколько она здоровья потратила, чтобы вы теперь уехать смогли. Береги её..."

Мы вещи тогда уже собрали, а самолёт у нас утром был. И я пошла с Мишкой прощаться. Смотрю, а он один во дворе гуляет. Увидел меня, подбежал и за пальто уцепился доверчиво так. Мычит, улыбается мокро. Одним словом, дебил. "Что же мне с тобой делать, - думаю. Иди, Мишенька. Только не останавливайся. Иди."

Мишка маленькими шажочками шёл за своим мячиком, который я кинула на середину котлована. Под его ногами трещал тонкий лёд. Котлован плохо замерзал зимой. "Иди. Иди."

Я его подбадривала как могла, потому что знала, что когда Мишке было радостно он начинал подпрыгивать. А если он достанет мячик, то точно прыгать начнёт. "Только не останавливайся, - шептала." Когда он схватил мяч и громко замычал лёд треснул. Мишка даже не испугался, а только лицо удивлённое сделал и пропал под водой.

А я развернулась и быстро побежала домой.