Где-то под Будапештом

- Пей.
- Trink, - переводчик был молодой. Студент-второкурсник, но немецкий знал прилично.
- Dank, - руки у фрица дрожали. Рсплескав половину стакана, он все таки напился.
Я устало протер глаза. После Курской битвы количество пленных увеличилось. Немцы, бывало, сдавались повзводно.
- Имя, звание, специальность. (Речь переводчика опущена).
- Мартин Брекер. Фельдфебель. Военврач.
Снаружи хлестануло. Это пристрелили предшественника Брекера. Фриц вжал голову в плечи.
- Не убивайте меня, я коммунист.
- Купи свою жизнь.
Глаза фрица расширились. Он узнал меня.

Это было в феврале 1943-го. Утром моя рота выбила гадов из маленькой деревушки под Харьковым. Уже к обеду подошли части отборной дивизии СС "Рейх". Бой был страшный, наши позиции буквально разутюжили немецкими танками. Я, единственный выживший офицер, отводил остатки подразделения. Не отводил. Мы бежали, бежали объятые ужасом. Уж очень не равны были силы.
Фашистские танки гонялись за нами, как за зайцами. Они смеялись. Они были пьяны. Рядом раздался взрыв - Курбатов не выдержал и подорвал танк. Смех прекратился. У Курбатова была последняя наша граната. Земля тебе пухом, боец.
Уже у леса меня ударило, конечности стали необычайно тяжелыми. Пуля прошила легкое.
Сахаровский, боец моего взвода, кинулся меня поднимать.
- Брось его, не жилец! - это Калюжный, наш связист.
Руки Сахаровского исчезли.
- Демидов, дай пулемет! - я задыхаюсь, но голова ясная.
Боец дает мне Дегтярева.
- Идите, я останусь. - на глаза наворачиваются слезы. Не хотелось бы так глупо.
- Тут 1 патрон. - связист протягивает вальтер. Он им очень гордился, говорил, что взял его в пешей разведке еще в 41-м. Я читал его дело. Калюжный был тертый калач - как радист он 4 раза вызывался добровольцем в разведвыходы, у него 2 "Отваги".
- Прощайте, - бойцы ушли.

Ночь. Весь вечер я пролежал без памяти. В ста метрах от меня горят костры. Эсэсовцы спешно маскируют танки.
Справа раздается треск. Руки действовали быстрее разума, я держал под пистолетным прицелом немца. Ситуация была патовая. Враг не мог позвать на помощь, а я не мог стрелять.
Чьи-то руки ворочали меня. Открыв глаза, я посмотрел на немца. Он спешно меня перевязывал. Оказывается я потерял сознание.
- Sie kaufte das Leben, - улыбаясь, он снял с моей шеи серебряный крестик.*
- Kommunist, - он показал на себя. - Laufen, - он показал в сторону леса. Дав напиться из фляги он спешно ушел к своим. Во фляге был шнапс. Немец не был эсэсовцем. Из вермахта, видимо какой-нибудь узкий специалист.
- Спасибо, - я пополз к своим.

- Купи свою жизнь, - я улыбался.
- Это ты, - немец был поражен. - Не убивай меня, я тебе помог. - Крестик лег мне в ладонь.
- И я тебе помогу. Сахаровский!
Боец зашел в землянку.
- Этого в полк, видимо что-то знает.
- А остальных?
- Остальных в расход. Хватит на сегодня.

До конца войны оставалось 4 месяца...


*Ты купил свою жизнь.

©