Романтика

Я люблю романтиков. Вернее, я стала любить их во взрослом возрасте, когда можно уже расслабиться и не пытаться получать удовольствие, а со здравой практичностью черпать материал для наблюдений.

За удовольствием - это не к романтикам, нет. Качественный романтик способен накормить свою оголодавшую женщину восемью видами мороженого, от фисташкового до малинового с лепестками роз. Он станет неторопливо подносить ложечку к ее губам, любуясь тем, как мило она приоткрывает ротик - птичка, вылитая птичка! - в то время как его птичка будет жевать мороженое и мещански желать борща.

Настоящий романтик, представляя себе романтичный поступок, видит в первую очередь себя в ореоле этого сказочного действия. Если он тащит Любимой охапку лилий, в его мыслях - он сам, выступающий с белоснежным букетом и сногсшибательный, как Синатра. Аллергичную младшую сестру, живущую в одной квартире с предметом его обожания и чихающую рядом с цветами так, что кот писается от ужаса, он легко выносит за скобки.

Если вектор внимания вдруг перемещается с субъекта на объект, романтический позыв становится уже заботой. А забота - это так скучно, так приземленно. Ну накормил ты ее борщом. Снял с ее подбородка кусок вареной капусты. И что? Откуда взяться красоте, когда твоя любовь сидит, сыто и бессмысленно таращась перед собой, как обожравшийся килькой кот, а на губах у нее вместо шоколадного сиропа пошлая сметана?
...
В юности мне везло на романтиков. Один мой знакомый юноша спустил всю свою месячную зарплату (заработанную не абы где, а на стройке) и притащил мне игрушечного медведя размером с лифт. У медведя была шерсть цвета давленого сникерса, глаза убийцы и голубой бант на шее. Да, и боксерские перчатки на лапах - каждая с мою голову.

В нашей тогдашней квартире только микробы могли поселиться без ущерба для личного пространства окружающих. Медведь не помещался нигде. После долгих пререканий его с трудом запихнули на шкаф в прихожей, откуда он несколько месяцев улыбался нам ободряющей улыбкой существа, только что закусившего отрядом бойскаутов. Когда гости, крутясь в узком коридоре, поворачивались и внезапно натыкались взглядом на на его огромную смятую рожу, ухмыляющуюся со шкафа, они издавали разные, преимущественно горловые звуки, а иногда и связные восклицания. Эти выкрики сильно обогатили мой словарный запас и развили склонность к образному мышлению, поэтому в конечном итоге от медведя, пожалуй, была некоторая польза.

Другой мой знакомый юноша выкинул номер, который до сих пор вспоминают старожилы нашего подъезда.
Внешне все выглядело совершенно пристойно. Просто однажды в декабре у нас сломался лифт и не работал целую неделю. Лестница же была по проекту вынесена далеко от квартир и отделена от каждого этажа длинным коридором и балконом.
Я пожаловалась юноше, что нет ничего отвратительнее, чем спускаться каждое утро по этой грязной, мрачной, темной лестнице, где ни одна лампочка не живет дольше полуночи.

На следующее утро, едва выйдя из квартиры, я услышала крики.

Что, собственно, сделал мой прекраснодушный друг. Он проник в подъезд ранним утром и на каждом этаже, начиная с моего шестого, расставил горящие свечи.

То есть вы понимаете замысел, да? Девушка, торопясь в институт, выбегает на лестницу - и ах! Вокруг свечи! Мрак раздвинулся, побежденный их разноголосым сиянием! Она мчится по ступенькам в золотистом свете, и улыбка блестит в ее глазах, а с губ рвутся слова благодарности и любви.

Увы, увы. Первой в то злосчастное утро на лестницу выползла наша немолодая соседка Тамара Алексеевна в компании пуделя Руфуса. Увидев горящие в полумраке свечи, она здраво рассудила, что в подъезде ночью случилось жертвоприношение. В газетах тогда как раз много и с упоением писали о сатанистах.

На визг Тамары Алексеевны сбежались соседи. Лестницу обыскали, расчлененный труп, ко всеобщему разочарованию, не обнаружили. Народ оскорбился в лучших чувствах. Бросились искать козла, который едва не сжег сто квартир, и материть старшего по подъезду.
К счастью, у юноши хватило ума смыться по-тихому, пока его не линчевали при колеблющемся свете его же собственных огарков.

После этого случая на лестнице вкрутили яркие лампочки и поставили антивандальные плафоны. Так что, если подумать, от моего друга со свечками тоже был прок.

Но самый роскошный экземпляр романтика случился у моей подруги. Он вымачивал ее в ванне с лепестками роз (плюс двести к скиллу выковыривания лепестков из труднодоступных мест). Поливал ее тело тонкой струйкой теплого шоколада в качестве прелюдии к сексу (минус один комплект нижнего белья от Эстель). А на годовщину знакомства (у большинства романтиков эйдетическая память на самые бессмысленные даты) повез ее кататься на лошадях, где она отбила задницу и прикусила язык, пытаясь на рыси донести до окружающих, не ущемляя их самолюбия, что ей больше нравится ездить в машине.

На день рождения подруги приглашенный художник долго и вдумчиво писал ее портрет. В готовой картине прослеживалось сходство одновременно с Анжелиной Джоли и Аленой Апиной. Подруга ждала, что этот противоестественный гибрид ее возлюбленный заберет себе на память, но тот возжелал повесить его на стену в ее квартире и лично вколотил гвоздик возле зеркала в прихожей.

Поначалу подруга вздрагивала, встречаясь с портретом глазами. А потом ничего, привыкла. Ласково называла его Жоляпиной, и по необъяснимой прихоти фантазии это же прозвище прилипло к ее возлюбленному.

К счастью, у них все закончилось хорошо. Они не поженились, у них не родились дети, они не завели собаку и котика, и жили долго и счастливо, никогда больше не встречаясь.

От этого романтика, пожалуй, не было никакого прока. Для подруги, разумеется. Я-то запихала его в книжку, где он пришелся очень кстати.
Полагаю, лучшее применение для романтиков сложно найти.

http://eilin-o-connor.livejournal.com/