«Или ты утром у гинеколога или вечером на улице!»

Бродя по просторам Интернета, я наткнулся вот на такую историю. Она уже довольно старая, давнишняя. Написал ее человек со странным ником "Комиссар НКВД".
* * *
Как-то, еще в студенческие годы, у меня был друг-однокурсник. И он мне рассказал историю, якобы произошедшую с его старшей сестрой. Не берусь судить, насколько он мне правду рассказал, как говорится, за что купил, за то и продаю.





Тогда ему было 14, возраст, в котором мальчишки уже прекрасно знают, откуда берутся дети и что такое аборт. Сестре (назовем ее... ну пусть Ириной, хотя бы потому, что ее на самом деле звали не так) - 18. Как и все девчонки, она гуляла с парнями. И вот прилетела неприятная новость - Ирка беременна.    
Отец у них был тот еще мужик - крутой, как стенка (я с ним был накоротке знаком, что есть, то есть) и назвать его подкаблучником можно было только спьяну и то если он не слышит. Из разряда "мужик сказал - мужик сделал". И действительно, можно было быть уверенным - если уж он что сказал, то сделает 100%. Через себя переступит, но сделает.
Как вы понимаете, такому папаше дочке с подобной новостью лучше не попадаться. Но Ирке не повезло - шила в мешке не утаишь. Первым делом папа отлупил гулящую дочь так, что она по словам друга, птичкой летала по всей квартире. Мать не вмешивалась - под горячую руку прибьет и не заметит. Орал, что ему не нужна дочь-блиадь. Что он не будет кормить выблаадка, ему такое говно во внуках даром не нужно. Ну и остальное, среди которых преобладали слова, которыми боцман встречает пьяных матросов, вернувшихся из самоволки.
Чуть позже, утомившись гонять дочь ремнем и кулаками по дому, он ради успокоения осушил пятьдесят грамм и сказал примерно следующее:
- Значит так, шалава ты подзаборная! Ты мне такая не нужна! Завтра ты идешь к гинекологу и делаешь аборт. И слушать ничего не желаю!
- Но папа... - проблеяла Ирка.
- Никаких "но", шлюха! - рявкнул глава семейства так, что домашний кот обоссался от страха. - Аборт и точка! Или расти своего выблаадка как хочешь! Мы с матерью ни копейки не дадим! И жить в квартире более не позволим. Проваливай на все четыре стороны! Мне еще не хватало, чтобы потаскухой-дочерью в глаза на старости лет тыкали!
- Что-о-о?!! - заревел он снова, едва услышал от дочери что-то вроде "я уже взрослая и имею на что-то там право" - Пока ты, блаадина, живешь с нами и жрешь за наш счет, ты вообще прав не имеешь! Никаких! У тебя есть только одни обязанности. Одна из них - завалить свое вонючее сосало и молчать, пока тебе его раскрыть не разрешили!
- Да куда же она пойдет? - робко попыталась заступиться мать. - Ей и идти-то некуда!
- Пусть валит к тому, перед кем ноги раздвигала! - отрезал отец.
- Да и аборт в такие годы... - продолжала мямлить мать, больше по обязанности пытаясь хоть как-то прикрыть "виновницу торжества". - Не родит потом...
- Да и х... с ней! - продолжал бушевать отец. - Не хрен шлюхам размножаться! Да и хватит врать - мини-аборты вон делают и после них бабы как свиноматки поросятся. Не защищай свою доченьку, не заслужила она того.
- Значит так, блаадь ты такая! - уже немного успокоившись, молвил глава семьи. - Или ты завтра утром идешь к гинекологу и возвращаешься без приплода в пузе и со справкой, или вечером валишь на все четыре стороны. Чемодан я тебе, так и быть, помогу вниз спустить. А дальше вали к тому, кто тебя е**л! Или пропадай, мне по хрену!
Друг мой, тогда 14-летний подросток, закрылся и все это время просидел в своей комнате, чтобы не попасть под тяжелую отцовскую руку. Но слышал все слово в слово - звукоизоляция в коробках советской постройки оставляет желать лучшего. С его слов я и записал эти диалоги, изложив их своими словами.
- Потом Ирку на все лето отправили на дачу на хозработы. - рассказывал он мне. - Отец тогда на ней пахал как на тракторе, то и дело приговаривая, что лучшее лекарство от зуда в передке - это физический труд на свежем воздухе. Причем кормил ее кашами да вареной картошкой. Говорил - для похудения полезно, гораздо лучше секса хрен пойми с кем. Выйти за калитку - ни-ни. Мне ее даже жалко было - она за лето десять килограмм потеряла, в августе домой приехала худющая, аж светится.
- Но знаешь, - продолжал он - все ее ночные гуляния как рукой сняло. Ровно в десять дома как пришитая, никаких вечеринок, а уж чтобы намазаться, как вождь ирокезов или одеться, как проститутка - это вообще невозможно. И не приведи господь не отпроситься у отца погулять с парнем - мог так двинуть, что неделю не выйдешь, будет синяки заживлять.
- И что, какие плоды принесло такое воспитание? - спросил я, несколько ошарашенный. Мне казалось, что сейчас, во время разгула всевозможных прав кого только можно, эти патриархальные нравы уже в безнадежно далеком прошлом.
- Скажу так. Шуряк на нее нарадоваться не может. Она по дому шуршит, как мышка-норушка и никаких истерик, обидок и прочего бабьего дерьма. Прикинь, даже когда муж говорит, она его не перебивает и всегда "можно я скажу?". Племяшке сейчас восемь и знаешь, за что она ее не так давно высекла?
- За что?
- На каком-то дне рождения поцеловалась с пацаном и всем разболтала.
- В 8 лет? Поцеловалась? - изумился я.
- Ну да, как там поцеловалась - по-детски, естественно, в щечку, никаких там задних мыслей, да и откуда им взяться, мыслям? Они ж еще дети! Ну Ирка как узнала, так разложила ее на кровати, штаны сняла и от души выпорола скакалкой.
Мы разговаривали еще о многом другом. Но после этого разговора я подумал - а все ли так однозначно в рассказах об "отцах-тиранах", которыми переполнены современные СМИ?