Давным- давно, когда люди были наивными и бескорыстными, а слова "частная собственность" считались ругательными, жила-была моя тетя Люба. А у тети была подруга Таня, давняя коллега по работе. Муж Таню бросил, чтобы спиваться на свободе, но по-честному оставил ей сына, дочь и однокомнатную квартиру в хрущевке.
Квартиры тогда давало государство бесплатно, но не всем и не тогда, когда нужно. Работники заводов или строек еще могли надеяться сделать второго ребенка в тайне от первого, а, скажем, продавцы, парикмахеры и учительницы младших классов могли рассчитывать разве что помереть без свидетелей.
Поэтому Таня при помощи шкафов просто нарезала в комнате купе. У нее получился капсульный отель задолго до того, как это стало мейнстримом. Каждому досталась личная темная будка и для всех - общая гостиная, содержащая окно. У девочек даже был бонус - морда шкафа с ящиками и полками, а сыну досталась шершавая шкафная спина, на которую отлично крепились плакаты с СиСиКетч и Высоцким.
В хрущевках раньше проживали люди, расселенные из одного барака или деревни, на которую наступил город. Многие всю жизнь друг друга знали. Однажды во дворе к Тане подошел знакомый дед, разваливающийся от одиночества, и сказал:
- Я старый и больной человек. И с головой что-то не то. Надысь вот взял молоток и стою посередь кухни. Зачем? А хер знает. А плита газовая! И ноги не ходют, вчера полночи настроечную таблицу глядел...
Таня сочувственно кивала, старость не радость, все там будем...
А дед продолжал:
- Вот если ба ты приходила ко мне и присматривала... убраться там, в магазин, фарш прокрутить...
Таня растерялась. В те времена не принято было спрашивать про деньги. Предположим, за кефиром она бы ему и так сходила, но прям ухаживать!
Но дед не стал долго мучить ее совесть.
- За квартиру! - сообщил он гордо, как тост.
Сегодня он хорошо соображал.
Таня совсем смутилась.
- Но как же? Ее же отберут да и все...
- Не отберут, - веско сказал дед, - потому что ты выйдешь за меня замуж! И пропишешься. Двухкомнатная!
Таня взволнованно села на бордюр и машинально поправила волосы, поскольку ей только что сделали предложение.
- Мы запишемся с тобой,- втолковывал дед, - Эффективный брак. И кто тебя выселит, законную жану? Никто!
- Может быть, фиктивный?- слабо спросила Таня.
- Ну фиктивный, - согласился дед, - ты подумай пока. До послезавтра. А то там еще Клавка вшестером живет.
Таня закрыла рот и побежала к подруге Любе возмущаться. Тетя Люба была человеком деревенским, а значит, рассудительным. Она сказала красной Тане:
- Ты не горячись пока, погоди. Тут это не просто так. Обдумать надо. Сколько ему лет? Семьдесят пять? Хорошо! И никого нету? Ну точно, отымут квартиру! А у тебя Леночка и Ростик.
Таня еще немного пометалась, да и согласилась. Фамилию не меняла, брак же фиктивный.
Стала она честно ходить к "мужу": вымела всех пауков, занавески прокипятила, выкинула две кастрюли. Даже ремонтик замутила, для себя-то!
Через месяц деда было не узнать - весь чистый, одеколоном побрызганный, он наворачивал котлеты и называл Таню "милушкой". Сам сколотил из фанеры столик во дворе и обыгрывал в домино соратников по социалистический борьбе.
Купил Тане золотую цепочку и мохеровую кофту.
А еще через полгода стал караулить Таню и допрашивать:
- Почему с работы задержалась? С кем возле булочной разговаривала? Почему не ночуешь у меня? Ты же мне жана, как никак!
- Фиктивная! Забыл, старый паровоз? - кричала Таня, с ужасом понимая, что ей это все начинает нравиться.
Вскоре дед стал распускать руки. Он трогал "жану" за корму и гладил плечи. Таня пригрозила разводом. Дед, обиженно ворча, угомонился. Культурно целовал ручку.
Таня, между прочим, тоже похорошела и повеселела. На подруг времени не оставалось. Тете Любе при встрече она махала на бегу:
- Не, не помер еще, тьфу тьфу тьфу!
Прошло лет пять, а, может, и больше. Сынок Танин ушел в армию, а дочка вышла замуж за безквартирного. Таня перешла жить к "мужу". А чего, комнаты хотя и смежные, но со стенами же! Дед мирный, характер задорный, привыкла к нему.
Прожили вместе еще четыре года. Когда дед совсем заболел, Тане готова была и свою квартиру отдать, только бы он пожил еще.
Говорила, что повезло ей с ним, и очень горевала.