Ловушка Подсознания

1

Я плутал в задворках незнакомой мне улицы Шумилова порядка двадцати минут, прежде чем найти искомый дом. На всякий случай, закурив перед подъездом, я еще раз сверил номер дома и прочие ориентировки с теми, что мне продиктовали по телефону. Когда я удостоверился на сто процентов, что я там, где меня ждали, я выкинул окурок, не скурив и половину, и стал подниматься по лестнице, попутно ища в карманах клочок бумаги, на котором было записано имя человека, который к нам обратился.

Дверь мне открыл довольно полный лысеющий мужчина средних лет. Он лишь на миг остановил свой взгляд на уровне моих глаз и, схватив меня за руку, рывком втащил к себе в квартиру.
- Наконец-то вы пришли, - слегка заикаясь, проговорил он, запирая дверь, - я просто не знаю к кому еще можно обратиться. Я даже думал, что вы не придете, а вы пришли. Я так вам рад. Вы знаете, я уже волноваться начал...
- Николай Владимирович, - прочитав его имя с бумажки, которую я только что нашел в нагрудном кармане, деликатно перебил его я, - мне сейчас вкратце объяснили, что у вас за беда, но мне нужны подробности.
- Да-да, конечно, - он нервно закивал, - я вам сейчас все покажу. Вы разувайтесь, настраивайте свои приборы, сейчас я вам все покажу и расскажу.
Следуя вежливому предложению Николая Владимировича, я разулся и прошел в комнату. Достав из своего дипломата листок с сумбурным описанием проблемы заказчика, я стал прикидывать, сколько времени потребуется на выполнение сегодняшнего заказа.
- Я так понял, у вас с ванной что-то не так? - спросил я, не отводя глаз от листка.
- Да! - Отрезал хозяин квартиры, - все дело в ванной! Вы же занимаетесь всеми этими делами. Там проклятье наложено. Я уже не знал куда обращаться. Я так рад, что вы пришли. А вам разве не рассказали, что именно меня беспокоит?
- Почему же? - возразил я, - Рассказали, но, в любом случае, я должен выслушать вашу историю. Как все началось. Как все проявляется. Что вы сами думаете по этому поводу и так далее.
- Началось все внезапно! Ни с того ни с сего! Я же говорю, настоящее проклятье! Я раньше жил с женщиной. Она как-то пошла принять ванну и очень долго не выходила из нее. Я жутко разволновался. Я ломился и кричал, но ответа не было. Мне пришлось выломать дверь, чтобы попасть внутрь. Она лежала там без сознания. Она была вся в ожогах. Врачи сказали кома. На меня чуть дело не завели. Думали, я ее наркотиками накачал, а потом поджег! Да я эти наркотики и в глаза не видел ни разу! А обвинения в поджоге мне вообще вспоминать противно. Потом мастер - то же самое. Вызвал его починить смеситель и все, сперва захлебываться начал, сейчас в коме лежит! Еще соседка. Черт ее знает, зачем она полезла туда, но сейчас и она в больнице. Я сам боюсь туда заходить. Но я придумал способ. Я привязываю к ноге веревку, а другой ее конец оставляю в комнате. Только так я могу оттуда выбраться. Когда это все начинается.... Только так я могу отличить иллюзии от реальности. Эх, знал бы я об этом раньше, - он нахмурил брови и грустно посмотрел в никуда.
- Поподробнее об иллюзиях, - записав ключевые моменты рассказа Николая Владимировича, попросил его я.
- Ну а с чего все в кому-то впадают? - моментально оставив свои мысли, выпалил клиент, - А, я не сказал? Ну, так там когда долго в ванной находишься, как будто прямо в другой мир попадаешь! То нормально все, а то в один момент все изменяется. Я сам видел, но меня вовремя вытаскивали. Вот, было раз, что под водой оказался. Я не знаю, потоп, наверное, показывали мне. Я начал тонуть. И все, еще чуть-чуть и тело бы поверило в смерть, и не разговаривал бы я с вами! Женщине той, Зиночке моей, видимо, пожар показали, вот и обгорела. Мастер, наверное, тоже тонул.
- А как же вам удалось вырваться из лап смерти? - с некоторым сарказмом поинтересовался я
- Сам не знаю. Не помню. Я, кажется, не один дома был. Кто-то, кажется, позвал меня из комнаты. Так и очухался. Я не знаю, - он нервно потер щетину на подбородке, посмотрел в окно, но тут же перевел взгляд на меня и продолжил, - Может там штука какая живет. Может, ей хозяин квартиры нужен, чтобы дальше людей мучить. Поэтому и не забрала меня до сих пор. Я ничего не знаю. Знал бы, вас бы не вызывал.

Весь рассказ Николая Владимировича, казался мне какой-то несуразицей. Я не могу сказать, что за год работы в нашем НИИ я много чего повидал, за этот год я почти ничего не видел. Наверное, поэтому я всегда относился к подобным рассказам скептически. Зачастую, проблемы людей, которые обращались к нам за помощью, крылись в самих этих людях. Так и у сегодняшнего клиента было на лбу написано, что он не вменяем. Весь какой-то нервный и неопрятный. Наверняка принимает успокоительное и антидепрессанты, вот помешательство и пошло. Но работа есть работа, мне за нее платят. По сему, достав из дипломата анализатор экто-колебаний(а, может, и не так он назывался, никогда не помнил названия всех этих приборов), я зашел в ванную, чтобы установить его там для отслеживания любых изменений.
- Вы что меня не слушали? - завопил Николай Владимирович и рывком вытащил меня из ванной.
- В чем дело? Вы хотите, чтобы мы разобрались с вашей проблемой или нет?
- А вы хотите живым остаться или нет? - впервые он поднял на меня голос.
- Хорошо, - я понял, почему он возмутился, - давайте я веревку привяжу, но больше не мешайте мне работать, иначе мы с места не сдвинемся.
Он протянул мне веревку, которая все это время, как оказалось, уже была у него в руках и, виновато посмотрев на меня, произнес:
- Я, конечно, извиняюсь, но и вы меня поймите, мне совсем не хочется, чтобы скорая сегодня от меня еще одного человека увезла.
Ничего не ответив, я просто кивнул.

Обвязав веревку вокруг ноги, я зашел в эпицентр несчастий и установил прибор под раковиной. Бегло осмотрев всю ванную, я не нашел в ней ничего подозрительного или странного. Ванная как ванная. Раковина покрыта известью, с самой ванной слегка облетела эмаль, на полке слева стоят дешевые одеколоны, паста, щетка, бритва, на полу тазик, в углу ведро с грязным бельем, стены тоже обшарпаны, на батарее виднеется ржавчина, только смеситель выделяется на этом фоне своей новизной.
Я приступил к установке: прибор я поместил непосредственно под раковину, а его датчики на проводах я протянул к батарее, ванной, полкам напротив раковины и на дверной косяк. Выйдя, я снова обратился к хозяину квартиры:
- Скажите, от вас позвонить можно?
- Да-да, конечно, - он подал мне радио-трубку
- Понимаете, какая тут штука, нам со дня на день должны прибор новый завезти, мне нужно проверить, не появился ли он у нас сегодня.
- А вы без этого прибора мне помочь не сможете? - после этих слов, в глазах Николая Владимировича, как мне показалось, промелькнул страх.
- Конечно смогу! Что вы! Просто, с этим прибором весь процесс пойдет гораздо быстрее.
Поняв, что этими словами я его обнадежил, я набрал номер своего института.
- Алё, Леночка, привет, я сейчас у Суляева Николая, мне тут нужно узнать, заказ шестьсот три прибыл?

На самом деле я не ждал никакого прибора. Заказ шестьсот три - это кодовая фраза. Она означает, что сейчас Леночка посмотрит, где я нахожусь, найдет имя и фамилию клиента и проверит, не числился ли он в психиатрических клиниках, не лечился ли он от алкогольной или наркозависимости и так далее. Если она даст мне утвердительный ответ, то я соберу все свои вещи и, сказав, что наконец-то доставили то, что мы ждали, уеду в НИИ. Далее мы вызовем бригаду врачей, ну и все пойдет своим чередом. Некоторые считают, что это подло или даже не гуманно, я же говорю, что оно надежней, чем самим подставляться. А то кто его знает, может, тот, у кого я сейчас нахожусь, действительно, сам всех до комы доводит.
Сегодня я получил отрицательный ответ, значит, шансы, что с ванной Николая Владимировича на самом деле что-то не в порядке, увеличились.
- Нет, не привезли еще, - сказал я, повесив трубку.
- Вы точно справитесь? - дрожащей рукой он вытер платком испарину со лба и с надеждой посмотрел на меня.
- Смотря, что вы имеете ввиду под словом "справитесь". Я попытаюсь выявить источник ваших неприятностей. Если я смогу понять что это, то выводы будет сделать проще. Кстати, вы когда подпись свою на договоре ставили, вы прочли, что вы подписываете?
- Как вам сказать... Бегло...
- На всякий случай, я вам скажу, что в договоре есть такой пункт, который гласит, что вы даете свое согласие на выезд из квартиры в том случае, если это единственное решение проблемы.
- Не видел. А как же это... А куда мне... Хотя, черт с ним, я очень на вас рассчитываю и надеюсь, что до такого не дойдет. А если все-таки дойдет то, что будет с моей квартирой?
- Это уже нас не касается. Можете поменяться с кем-нибудь, можете продать, дело ваше. В редких случаях мы помогаем с переездом, но я за это не в ответе. В случае чего, свяжитесь с моим начальством. Я вас сейчас проинформировал потому, что на нас уже несколько раз в суд подавали, когда мы предлагали пострадавшим съехать. Думали, что мы аферисты какие-то. Поэтому теперь мы всех информируем заранее. Эх, сперва подпишут сами, а потом начинают претензии высказывать... - я ухмыльнулся, - Значит так, сегодня у нас на повестке дня следующее: два-три часа ждем показаний прибора, после проверяем взаимодействие помещения с различными предметами. Если за это время стрелка прибора не дрогнет, то будем проверять вытяжку, трубы, возможно, придется поговорить с вашими соседями.
- А зачем? - Николай Владимирович нервно улыбнулся, но быстро снова принял серьезное выражение лица.
- Что зачем? Зачем с соседями говорить?
- Да. И вытяжку зачем смотреть?
- Ну, я по инструкции обязан все проверить. Мало ли что. Хоть и маловероятно, но вдруг газ какой-нибудь к вам попадает, - я на мгновенье замолчал и добавил в сторону, - хотя, это маловероятно, тогда бы и во всей квартире все галлюцинации видели б. - я снова перевел взгляд на Николая Владимировича, - В любом случае, я должен все проверить.
- А соседи? Зачем к соседям-то ходить? - жалостливо спросил он, глядя в пол, положив ладонь себе на лоб.

Было ясно, что такой расклад его не устраивал. Насчет вытяжки, я еще понимаю. Наверняка опять за меня испугался. Но соседи... Ведь в его словах был не просто интерес, а какая-то досада, он явно был против того, чтобы я с ними говорил. Возможно, ему было, что скрывать или, попросту, соседи его психом считают, а ему стыдно. Или вообще у него паранойя какая-то.
- Я повторюсь: инструкция, - аккуратно начал я. Он же с самого начала, скажем так, не располагал к себе в моих глазах. Теперь же, я на полном серьезе был готов ожидать удара ножом в спину. Я прокашлялся, - Мне нужно будет поинтересоваться, не сталкивались ли ваши соседи с ситуациями близкими или аналогичными вашей.
- И вы это прямо сейчас собираетесь сделать? - он опять нервно улыбнулся
- Нет, ну я же говорю, нужно два-три часа подождать. Может, прибор покажет что-то интересное, - ко мне стало подбираться неприятное и непонятное чувство паники.
- А за это время, что вы собираетесь делать?
- Ну, я могу уехать обратно в офис, а позже вернуться к вам, а могу переждать и у вас, - сказал я отточенную фразу и тут же пожалел об этом. Нужно было сказать, что мне в офис надо. Но уже было поздно.
- Простите, но, к сожалению, я не могу вас оставить у себя на это время. Понимаете, - он нервно закашлял.
- Да ничего страшного, Николай Владимирович, - не дав ему договорить, сказал я, проходя в коридор, - не зачем передо мной оправдываться. Мне и самому в офис заскочить нужно было, - у меня сразу отлегло от сердца. И откуда эта паника на меня напала?
Без лишних церемоний, я ушел, сказав напоследок, что я позвоню из офиса перед выходом.

2.

Выйдя на улицу, мне стало совсем спокойно, и я неспешно направился в сторону метро. Я шел и размышлял обо всем рассказанном мне клиентом. Нет, ну не может же быть в простой ванной какое-то логово зла. Конечно, не может! Это не обсуждается. А что же это тогда? Если, конечно, его рассказ, действительно правдив. Нужно как-то проверить его слова. Ну да ладно, это уже в офисе. Так, а что же с ванной-то? Может, и вправду у него там из вытяжки газ идет какой-то? Как же там этот газ-то называется галлюциногенный? Эх, не помню, это наши умники знают. А, может, вообще под ванной что-нибудь?
Черт! А как же веревка! Я совсем забыл про веревку! Вот это все осложняет. От этих химикатов всяких никакая веревка, конечно же, не спасет.

- Пропуск, - обратился ко мне наш охранник. Ну вот, и так ежедневно. То ли у него, действительно, что-то с памятью, то ли, в силу своего возраста он уже весь сварливостью оброс.
- Степаныч, я уже утром предъявлял, - мне просто не хотелось копаться в своем дипломате.
- Пропуск, - интонация его голоса и выражение лица остались неизменны.
Что же тут поделаешь? Пришлось покопаться.
И вот, миновав охрану, я поднялся на свой этаж.

- Ты? А чего ты так рано? - оторвавшись от компьютера, удивленно уставилась на меня Леночка. Та самая, которой я звонил немного раньше.
- Да ты знаешь, - я постарался выглядеть как можно более серьезным, - я так подумал - да пошло оно все! Ну вот и послал. И сейчас я мог бы послать и всех вас, но я этого не сделал. А это что-то значит. Ленусь, - я глубоко вздохнул и попытался сдержать смех, - выходи за меня, - закончил фразу на выдохе.
Леночка захихикала. Мы всегда подкалывали друг друга подобными фразами. То я ее на свидание приглашу, то она меня мужем назовет. Как-то прижилось уже. Добрая дружеская шутка такая, веселящая только нас с ней. Я уже и не помню, с чего это у нас так повелось.
- Нет, ну я серьезно, - с какой-то досадой сказала она.
- Да клиент отшил. Мне попозже надо будет к нему вернуться.
Леночка ничего не ответила. Только кивнула и снова уставилась в компьютер.

Я прошел в свой офис и сел за свой стол. Я плохо себе представлял, чем можно забить время на ближайшие два часа.
- Ну? - послышалось за спиной. Я обернулся. Это были наши умники. Не помню как точно их должность называется. Вроде бы аналитики. У них там своя картотека была, где хранились все отчеты обо всех заказах.

Умников у нас было трое. Один - типичный ботаник. Тощий и в очках. Второй почти ничем не отличался от первого. Разве что разговаривал мало. Почти весь его лексикон состоял из односложных фраз, которыми он либо поправлял своих коллег, либо применял их в качестве уточняющего вопроса.
Третий создавал некий контраст первым двум. Он, наоборот, был в теле и всегда, неизменно, с трехдневной щетиной. Поначалу, он к нам устроился, так как посчитал, что нашел место, где будут платить за ничего-не-деланье. Позже, как-то сам подтянулся. Или первые двое на него повлияли. Так или иначе, интерес к работе в нем пробудился. Кстати говоря, имя я помнил только его - Стас.

- Ну? - снова повторил Ботаник.
- Что ну? Историю позабористей хотите? Ну, тогда пошли в курилку.
Курилка у нас находилась между этажами и, поскольку, большинство сотрудников были некурящие, там я спокойно мог делиться своими наблюдениями с умниками.
- Ну и что ты сам думаешь по этому поводу, - дослушав мой рассказ, спросил Стас.
- А ничего не думаю. Только вот жду не дождусь показания приборов снять, - хоть я и оставил у Суляева только один прибор, почему-то сейчас я употребил это слово во множественном числе.
- Нет, так не бывает, - сказал Ботаник, - мысли у тебя должны быть. Тем более, раз ты так ждешь показаний, значит, тебе это интересно.
- Конечно, интересно. Мне интересно, вот когда приборы ничего не покажут, что же там тогда?
- Ты думаешь, что это газ ожоги вызвал у одного человека и чуть не утопил другого? - риторически поинтересовался Ботаник.
- Нет, так не бывает, - констатировал Молчун.
- Так или иначе, - сказал я, - случай этот пока что не объясним. Либо Владимирович что-то не договаривает, либо...
- Либо он говорит правду, - закончил за меня фразу Ботаник.
- Хорошо, делаем проще. Вы перерываете архив, находите там аналогичный случай, и говорите мне, как именно в прошлый раз устранили... хм... - на секунду я задумался, чтобы подобрать подходящее слово, - неудобство.
- Нету смысла, - задумчиво произнес Стас.
- Мы и так помним почти все случаи, - поддержал его Молчун.
- Если бы мы уже встречались с чем-то подобным, то твоя история нас бы так не заинтересовала, - закончил мысль Ботаник.
- Вот в такие моменты, парни, - я сделал последнюю затяжку и потушил окурок, - мне кажется, что у вас один мозг на троих, - они усмехнулись, - Ладно, пошли наверх.
Поднявшись, мы продолжили наш разговор.
- Ну, и? - сказал я, - Неужели у вас ничего подобного вообще не было?
- А помнишь эту, с Набережной? - обратился Стас к Ботанику.
- А-а-а, ну да. Хотя, по-моему, это не то. Впрочем, все равно. Короче, слушай, - Ботаник перевел взгляд на меня, - была у нас одна. Казалось ей, что в хлебнице у нее живет кто-то. Отчасти, она тоже зарекалась о средоточии зла. Говорила, что черный карлик оттуда по ночам выходит. Ну, наши направили к ней человека, человек всю кухню сперва протестировал. Потом и до хлебницы добрался, - Ботаник сделал многозначительную паузу.
- Ну так и что? - не выдержал я.
- А ничего, - тут же выпалил Ботаник, ожидавший подобного вопроса, - Абсолютно ни-че-го. Притом, несколько раз её проверяли. И на психологическое состояние и на наличие аномальщины. Этот случай так и не раскрыли.
- Не забудь упомянуть, что она потом пропала, - глядя куда-то в сторону сказал Молчун.
- Точно! Там у наших потом какая-то идея появилась, точно не знаю какая. Ну, так вот, они решили снова к этой наведаться. Приезжают - а её уже нету!
- Как это нету? - не понял я.
- А вот так! Просто нет и все. То ли съехала, то ли еще что. Одним словом, пропала.
- Мы тогда еще теорию выдвигали, что она не в своем уме была и чтобы убежать от своих страхов, решила сменить место проживания, - добавил Стас.
- Да, это, конечно, интересно, - сказал я, - но под мой случай не подходит. Ещё что было?
- А помните случай с Емельяновым? - По-прежнему глядя в сторону, сказал Молчун.
- Ты что?! - Вскрикнул Ботаник, - это вообще не то!
- Нет-нет, расскажи, - проявляя неподдельный интерес, обратился к нему я.
- Ну ладно, слушай. Обратился к нам как-то некий Емельянов. Ты тогда у нас еще не работал. Заявлял этот Емельянов, что иногда он попадает в прошлое. В свое собственное тело, только в период, когда он еще ребенок. Сперва наши игнорировали его. Потом, в доказательство своей правоты, этот самый Емельянов сказал, что он докажет, что он способен возвращаться в прошлое. Тогда же, прямо в нашем офисе он впал в какой-то транс, а потом на наших глазах у него на руке проявился небольшой шрам. Вот, Стас присутствовал при этом, - он перевел взгляд в сторону Стаса, на что Стас утвердительно кивнул. Ботаник продолжил, - Емельянов заявил, что шрам этот взялся не из ниоткуда, а, дескать, это он его сам себе поставил в прошлом. Тогда-то наши обратили на него более пристальное внимание. Закончилось все на том, что его способность перемещаться в собственное тело в прошлое, подтвердилась. Если не ошибаюсь, наши потом обучили его грамотно пользоваться этой способностью и рассказали ему обо всех мерах предосторожности. Сейчас он ведет вполне нормальный образ жизни.
- Интересно, - протянул я, - только эта история не имеет никакого отношения к моему клиенту.
- Я так и сказал с самого начала, - Ботаник хлопнул себя по ноге, - ты сам попросил рассказать.
- Ладно, - проигнорировав его негодование, сказал я, - еще мысли есть? Или вы иссякли?
- Хм, - задумчиво сказал Молчун, - Разве что Сложная...
- Какая еще сложная? - встрепенулся я.
- Фамилия такая - Сложная, - пояснил Ботаник.
- Нет, - отрезал Стас, - эта точно не подходит.
- А вдруг? - с надеждой произнес Молчун.
- Делаем так, - сказал Стас, глядя на меня, - осмотри кухню своего клиента, если заметишь что-нибудь необычное, сразу звони нам.
- А что может быть необычного в кухне? И что за Сложная-то? Что я должен искать, - взволнованно выпалил я.
- Обрати внимание на кухонный стол. Нет ли на нем странных надписей, - как будто не услышав первые два вопроса, отозвался Ботаник.
Я посчитал, что умники знают, о чем говорят и, поэтому, я не стал задавать лишних вопросов.

Умники ушли к себе, а я стал коротать время за компьютером. И если изначально я даже не подозревал чем себя занять, то после разговора с умниками время, как мне показалось, пролетело неимоверно быстро - пора было звонить клиенту.
Едва я набрал его номер, как ко мне подошел наш профессор.
- Роман, - обратился он ко мне, - пройдёмте в мой кабинет.
Я послушно встал и проследовал за ним.
Усевшись в кресло, он сказал:
- Что ж, рассказывайте.
- Что рассказывать? Рассказать сегодняшний заказ?
- Ну, можно и сегодняшний заказ, почему бы и нет, - он усмехнулся.
Меня всегда раздражала его манера общения. Вероятно, он чувствовал свою власть и, стараясь ее подчеркнуть, всегда обменивался с людьми скользкими уклончивыми фразами. Например, если ему нужно было определенное дело, он никогда не просил его напрямую. Он намекал на него. Когда же человек начинал понимать чего от него хотят и задавал наводящий вопрос профессору, то тот, в свою очередь, никогда не отвечал напрямую, а уклончиво выдавал что-то вроде: "Ну раз вы так считаете, то дело ваше".
Как мне показалось, сегодня он хотел услышать от меня подробности сегодняшнего вызова. Что я ему и поведал.
- Как раз, сейчас звонил клиенту, чтобы сказать ему, что я уже возвращаюсь, чтобы снять показания приборов, - подытожил я свое повествование.
- Забавно, - он произнес это так, как будто бы не уловил ни слова из моей истории, - а вы, Роман, что думаете?
Я начал колебаться. Ответить ему честно, что я ничего не думаю или выдвинуть бредовую теорию в стиле умников.
- Я пока ничего не думаю, - решился я, - честно говоря, сперва я бы хотел снять показания приборов, а потом уже строить теории.
- Что ж, Роман, я считаю, что вы мыслите правильно, - профессор пристально посмотрел в мои глаза. Наверное, он хотел увидеть в них смущение или даже стыд. Не скрою, что его фраза была мне лестна и я, действительно, несколько смутился.
- Ну так я пойду, Игнат Николаевич?
- Идите-идите, Роман, раз клиент ждет.

Я вышел из кабинета профессора и снова подошел к своему столу, чтобы позвонить клиенту. В глаза мне тут же бросилась какая-то непонятная картинка, которая была открыта на моем мониторе.
"Наверное, умники решили свои пять копеек вставить", - подумал я и набрал номер клиента. Сообщив ему о своем выезде, я распечатал открытый файл и отправился на Шумилова.
И если от него я возвращался на метро, то на обратный маршрут институт оплатил такси. Уже в такси, я решил взглянуть на распечатку.

"Дело ?4726.
Контактное лицо: Сложная Екатерина Григорьевна, 1964 г.р., уроженка Новосибирска, с 1994 года проживает в Москве.
Информация по делу: Сложная Е.Г. обратилась к нам 7.02.2004г. С жалобами на необъяснимые звуки в квартире. Так же, по ее словам, на кухонном столе стали проявляться сами собой неизвестные ей письмена. Любые попытки отчистить стол от надписей заканчивались тщетно - на следующий день (а иногда и в тот же) надписи снова появлялись. Необъяснимые звуки (щелчки, скрипы, низкий гул, реже хрипы, кашель, стоны, смех), по словам Сложной Е.Г, неоднократно были записаны ею на диктофон, но, подобно письменам на столе, на следующий день записи оказывались пустыми.
Свидетели: Свидетелей нет как таковых. Соседи иногда слышали странные звуки, доносящиеся из квартиры Сложной Е.Г., однако, значения им не придали. Такие звуки, по их словам, она могла издавать и сама.
Дело передано в руки Шумилова С. Б. 12.02.2004г. (подпись)
Анализ: Визуальных и слуховых проявлений феномена не обнаружено. Так же, тетометр тоже ничего не зафиксировал"

На секунду я оторвался от чтения.
"Так вот как называлась эта штука, которую я у Суляева поставил!" - радостно подумал я и снова перевел взгляд на распечатку. Далее шло много лишней и не нужной мне информации, которую я бегло прочел по диагонали. Как я понял, искали аномалии в квартире Сложной долго, пока однажды ее саму не изолировали, предварительно очистив стол. На следующий день надписи не проявились - вот и разгадка всех странностей. Для верности, Сложной разрешили провести дома еще две ночи, предварительно установив на кухне скрытую камеру. Разумеется, надписи снова стали появляться. Просмотрели запись с камеры и увидели, как ночью Сложная неуверенной походкой (возможно, лунатизм) подходит к столу. В ее руке уже зажат простой карандаш. Она начинает трястись, потом замирает и быстро чертит на столе странные иероглифы. Несколько кадров с той съемки Шумилов прилагал к отчету.

Наконец, я дошел до главного - до фотографий тех самых надписей со стола.
Честно говоря, эти самые надписи не показались мне "неизвестными письменами", они, скорее, напоминали какую-то нелепую детскую мазню. Большая часть этой мазни выглядела так, как будто кто-то просто пытался расписать засохшую ручку. Иногда встречались ровные и, как будто бы написанные другим почерком, геометрические фигуры. В основном треугольники и квадраты. В глаза бросалось так же то, что у этих фигур, почти у каждой, где-то имелись не состыковки линий. Всегда в одном месте. И везде эти пробелы были настолько крупные, что становилось понятно, что так оно было задумано.
Я еще раз пробежал глазами по отчету. Особое внимание Шумилов обращал на то, что все вновь появляющиеся надписи оказывались абсолютно идентичны предшествующим. Это, пожалуй, было единственным поводом усомниться в безумии Сложной. Ведь, насколько мне известно, человек с серьезными психическими расстройствами не способен точь-в-точь воспроизводить то, что он пишет или рисует в моменты своих припадков. А, тем более, тут такие хитрые каракули.

Как мне показалось, больше в документе не было информации, которая могла бы мне пригодиться. Собственно, и то, что я только что прочитал не сильно проясняло картину. Ведь Суляев нигде не числился. Впрочем, всегда бывает первый раз.
Я убрал отчет в дипломат.

До его квартиры оставалось минут пять езды, пробегающие за окном такси дома и голые деревья мрачно нагнетали своей серостью. В ноябре темнеет раньше обычного, поэтому, подъезжая к подъезду клиента, я обратил внимание, что у Суляева уже горит свет в окне.
Я вышел из такси, рассчитался с водителем, и на секунду остановил взгляд на указателе возле дома Суляева.

"Улица Шумилова"
Я еще раз достал отчет. "Дело передано в руки Шумилова С. Б. 12.02.2004г."
Мне подумалось, что это совпадение более чем странное, но времени на обдумывание этого совпадения у меня не было. Пора было подниматься на этаж к Суляеву.

3.

Дверь он мне открыл, едва я успел коснуться звонка. Видимо, ждал меня в коридоре.
- И снова здравствуйте, Николай Владимирович, - обратился я к нему как-то по-дружески.
- Здравствуйте-здравствуйте, - торопливо пробубнил он, - скажите, а это нормально, что ваш прибор гудел минут двадцать назад?
- Что? - от удивления, я почти крикнул, - Гудел? И как долго он гудел?
- Минут пять гудел... Скажите, все совсем плохо? - голос его был настолько подавлен, что я подумал, что он может сейчас расплакаться.
Я ничего ему не ответил, лишь попытался быстро войти в ванную, но Николай Владимирович остановил меня, схватив за рукав.
- Веревка! - выкрикнул он, - Туда нельзя без веревки!

"Все совсем запущено, это уже какая-то мания на грани фанатизма", - подумал я, однако согласился снова привязать веревку к ноге.
Что же там гудеть-то могло? Там всего-то механический дисплей со стрелкой, да пару колесиков для более точной настройки. Звуков он вообще никаких издавать не может. Не нравится мне это.
И Суляев что-то совсем уже не стесняется на меня орать.
Я снял все провода, которые разместил в ванной днем, и, взяв в руки сам прибор, был крайне удивлен тем, что он был оплавлен по краям.

Я повертел тетометр в руках и обратился к Николаю Владимировичу:
- Вы уверены, что это именно прибор гудел?
- А что же еще, - заикался в этот раз он более явно, - нечему там так гудеть.
- На что был похож звук?
- Ну, как будто батарея гудит. Только не так громко.
- Так, может, батарея и гудела?
- Нет, - как-то задумчиво произнес он, - точно не батарея. Прибор ваш, точно.
- И вы попытались сделать так, чтобы он перестал гудеть, - я не спрашивал, я утверждал, демонстрируя Суляеву оплавленные края тетометра.
- Нет, ну что вы! - он достал из кармана носовой платок и вытер им испарину с лица, - я же хорошо понимаю, что вещь не моя и, скорее всего, дорогая, поэтому портить ее не надо. Так что показывает ваш прибор?
- Пока не могу сказать, - я открыл специальный маленький отсек на тетометре, вынул оттуда флеш-карту и, демонстрируя ее Николаю Владимировичу, добавил, - все вот тут. Обычно, мы привозим с собой еще и специальный компьютер, к нему подключаются провода от прибора, компьютер тут же считывает всю информацию и дает распечатку. Но так мы делаем в более запущенных случаях. Что у вас, я скажу вам завтра. Как только просмотрю все показания на флешке.
- А мой случай разве не запущен? Да у меня тут люди гибнут! Проверьте по своим базам, я вам сейчас фамилии скажу, сами убедитесь!
- Не нужно. Если кого и увозили от вас на скорой, то это уже дело прошлого. Нас интересует, что происходит, непосредственно, сейчас. А теперь, пока еще не слишком поздно, мне нужно наведаться к вашим соседям, как я и говорил. Я сейчас вернусь.
Николай Владимирович ничего мне не ответил, только поморщился. Я ждал, что он попытается мне помешать, но этого не произошло.
Едва я собрался выходить на лестничную клетку, как вспомнил про кухонный стол.
- Ах да! Чуть не забыл. Разрешите мне осмотреть вашу кухню?
- Зачем? С кухней у меня все в порядке.
- Все же, позвольте.

Николай Владимирович начал что-то бубнить в ответ, но я не стал его слушать, а просто направился на кухню. Не снимая ботинок. Нагло. А нечего было орать на меня и тетометр портить! Видимо, этот мой жест слегка шокировал Суляева потому, что он так и остался стоять в коридоре.
Стол на кухне я заметил сразу же. Еще бы такую махину не заметить! Он стоял слева и был аккуратно накрыт клеенчатой скатертью. На нем стояла небольшая настольная лампа и солонка.
Я провел по скатерти рукой и отчетливо почувствовал, что под ней имеется какая-то ребристость. Я приподнял один уголок скатерти и увидел два небольших выцарапанных незаконченных квадрата. Точь-в-точь таких же, какие рисовала Сложная.
Я отогнул кусок скатерти побольше, открывая почти половину стола. Так и есть! Весь стол был изрезан такими же каракулями, как и в случае со Сложной.

На меня нашло непонятное чувство. Чувство восторга и страха. Я был рад, что теперь дело закроют и мне не придется возвращаться сюда. Так же было приятно, наконец, лично узреть что-то из ряда вон выходящего. Приблизиться к непознанному так близко. Хотя, что аномального в том, что у человека с головой не в порядке? Но что означают эти иероглифы? К тому же, на его столе они были вырезаны ножом, а не нарисованы. И вырезаны были очень аккуратно. Как будто их вырезал человек, со знанием дела, да еще и по трафарету. Это же и пугало. Масла в огонь подливало еще и то, что мне итак было не по себе у Суляева, не казался он мне адекватным, а тут еще и прямое доказательство того, что он не в себе.

- Что вы делаете? - произнес Николай Владимирович и накрыл стол скатертью. Хоть он и сказал это спокойно и тихо, я все равно вздрогнул. Настолько сильно я ушел в собственные мысли. Настолько сильно меня захватили символы на столе.
- Что это у вас тут написано? - Собравшись, спросил я.
- Не знаю.
- Это вы изрезали стол?
- Нет.
- Откуда на нем эти надписи?
- Не могу сказать, - он продолжал говорить так же тихо и спокойно. Чувствовалось отчаяние. Как будто я увидел то, чего мне не стоило видеть. Как будто раскрылся какой-то его позорный секрет, и не было смысла продолжать его скрывать.
- Николай Владимирович, сейчас я поговорю с вашими соседями, после чего поеду домой. С вами мы встретимся завтра. Всего хорошего.
Я прошел в прихожую, взял дипломат и, бросив взгляд на ванную, мне показалось, что от нее повеяло каким-то холодом. Дверь была слегка приоткрыта и темнота из этого небольшого проема нагоняла на меня какое-то уныние. Я снова на миг впал в ступор. Меня на момент словно обволокла эта мрачная пустота. Но я быстро пришел в себя.
- Николай Владимирович, закройте за мной дверь, пожалуйста.
Суляев прошел в прихожую, пожал мне руку и, как только я вышел на лестничную клетку, щелкнул замком.

Когда я только подъезжал к его дому, на меня медленно, но верно, накатывалось неприятное чувство тревоги. Такое же, как и днем. А вот сейчас, перед уходом, глядя на подавленного Николая Владимировича, мне стало совершенно спокойно на душе. Вот от такого Суляева я точно не ждал ножа в спину. Не смотря ни на что.
Я осмотрелся на лестничной клетке.

По плану, сейчас я должен был зайти к соседям, что живут у него за стеной. Затем спуститься к тем, что живут под ним. Такие соседи расположены к клиенту ближе всех, а значит, если что-то и происходило у него дома, то они должны были об этом знать.
Обычно, я не говорю кто я и откуда. Я представляюсь кем угодно, но только не самим собой. Место моей мнимой работы, как правило, напрямую зависит от самого клиента и от его проблемы.

В этот раз, мне показалось идеальным представиться начинающим журналистом из местной газеты. К тому же, для нервной системы Суляева так было лучше. Мне показалось, что он не сильно обрадовался бы, если бы я сказал, что я новый участковый или того лучше, представился бы тем, кто я есть, а потом начал бы задавать странные вопросы о нем.
При первом разговоре с соседями, я, обычно, вообще ни кем не представлялся, а сразу начинал задавать вопросы. Благо, они почти всегда были довольно безобидными, и не вызывали особого подозрения. Иногда, окончив разговор, я уходил так и не представившись. В редких случаях у меня просили удостоверение личности. В такие моменты я быстро показывал свой пропуск из НИИ. Он был складной и с красной корочкой, в нем имелась моя фотография, присутствовала печать и подпись. На первый взгляд - настоящая ксива!
Все было гораздо хуже с более старыми жильцами. Их я не любил больше остальных. Во-первых, даже если я говорил кто я на самом деле, они все равно мне не верили. Говорили, что я все придумал, что такого НИИ не существует. А на что они рассчитывают? Что реклама нашего института будет развешана по всему городу? НИИ-то закрытый! Я уж не знаю как мы раньше пиарились, но на сегодняшний день выйти на нас можно строго через друзей и знакомых или через клиентов, которым мы уже помогли. Во-вторых, трюк с удостоверением не проходил. Они всегда просили дать им его в руки, уходили домой за очками, всячески пытались убедиться в том, что я не очередной "мошенник, который пришел грабить их квартиру". В конце концов, не найдя на пропуске ни должности, ни звания, ни чего-либо еще, они просто отказывались вести со мной какую бы то ни было беседу.

С соседом Суляева за стеной мне повезло: он оказался невысоким мужичком с хитрыми прищуренными глазами. По возрасту - примерный ровесник первого. Он не стал спрашивать у меня удостоверения, а сразу же принялся охотно отвечать на мои вопросы.
- Коля? Коля вот такой мужик, - он выставил вперед руку с поднятым вверх большим пальцем, - вот такой.
- Вы его хорошо знаете? - для пущей убедительности, я достал блокнот и стал делать вид, что я туда что-то записываю.
- Ну, общаемся иногда. Выпиваем по праздникам. А что он натворил-то?
- Ничего не натворил. Скажите, вы у него дома часто бываете?
- Бывал иногда, но чаще он ко мне в гости приходит, а почему вы у него сами не спросили? Он же вроде пока еще не спит.
- А я только что от него. Но одних его слов мало. К тому же, я только устроился, хочу, чтобы ничего не ускользнуло от глаз читателя. Поэтому и опрашиваю всех. В ванной у него бывали?
- Вроде бывал. Да кто ж не бывал? Если приспичит, то заходил. Странные у вас вопросы. А статья о чем будет?
- О ванной статья. Вы точно там бывали?
- Бывал-бывал. Что же это за статья такая?
- Сами увидите. Скажите, а Николай Владимирович не вел себя как-то странно, когда вы заходили к нему в ванную. Ну, к примеру, не просил сделать что-то необычное?
- Что же Коля такого необычного мог попросить? - он торопливо почесал щеку, посмотрел в сторону и тихо добавил, - А, может, и не бывал.
- Так вы заходили в ванную или нет?
- Да какая разница?
- Это важно. Я могу даже о вас написать в статье. Только вы мне помогите сейчас.
- Обо мне? Ого! - он потер подбородок с седой щетиной и задумчиво, но в то же время не менее хитро посмотрел наверх, - Нет. Вспомнил. Точно нет! Ага, он там ремонт делал, потом говорил, что сантехник что-то ему сломал. Я как раз хотел заглянуть туда, а он не пустил. Ну, мне все равно, мне-то тут два шага домой сбегать. Не знаю, чего он с