Чечня моими глазами

Призывной

Жара, голова гудела, вокруг было слишком много народа. Руки потянулись к бутылке минералки, вмиг свернутая крышка, -и шипящие пузырьки, как струя гейзера, ворвались в узкое горлышко. Жадно припав к полторашке, я глотал теплую, щиплющую язык жидкость. Вот и всё, закончилась беготня от военкомата, наконец-то от меня отстанут родители по поводу поступления в институт... Столько проблем остаются за плечами.
Окинул взглядом пёструю и разномастную толпу призывников, в которой то и дело мелькали бритые наголо головы. Я пощупал свой ёжик- ещё вчера там хаер неформала, а теперь меня не покидало ощущение приближенного к гоп-культуре отребъя. Боже, как же трещит голова! Оглянувшись, выбрал место у берёзки и присел на траву, поближе подтянув сумку с нехитрым скарбом. Мою дремоту прервал зычный крик какого-то вояки:
- Строиться!!! Построение на плацу!!!

Как-то мне уже поднадоела эта армия, только первый день на призывном, а уже эта дрочка доконала, туда-сюда, все надеюсь услышать свою фамилию в списках, но увы.
Через 30 минут переминания с ноги на ногу на плацу из 200-т человек по списку забрали человек пятнадцать. Надежда на продолжение посиделок неожиданно была прервана бойкими парнями в комках, они выхватили из толпы десять человек, в том числе и меня. Вот тут и началось познание всех прелестей и тягот армейской жизни: нам вручили по лопате и отправили нарвать веников из кустарника, росшего вдоль забора. Операция по уборке территории заняла не более часа, чем-то даже скрасив время пребывания на призывном пункте.

Наступал вечер, ещё пару раз были построения, где также были выбраны несколько будущих бойцов и отправлены по назначению. Меня до сих пор волнует вопрос, как? По какому принципу составлялись эти списки? В районе девяти вечера прозвучала команда, всё тем же зычным голосом "Строиться для прохода в казарму!" К этому времени жара начала спадать, ну и состояние моего здоровья заметно улучшилось, в сумочке у новоявленного друга оказалась удачно заныканая полторашка с пивом, которым мы не преминули воспользоваться тут же в виду отсутствия иных медикаментов. Кстати говоря, в тот день мы все перезнакомились, нас оставалось порядка 150 человек на призывном пункте и все разбились на кучки по районам - наш, носил гордое название "Ленинский"! Ещё была кучка отморозков с ЧМЗ, они беспробудно пили и стреляли закуску. После их вылазки в наш "лагерь" Вовка был наречен погонялом "Боксер", он вырубил самого задиристого с одного удара. Как-то заметно ЧМЗовцы стали потише и обходили наш "лагерь" стороной.
Ночь в казарме, особо меня не удивила, я ожидал, что будут ночные вылазки местных аборигенов на предмет добычи домашних харчей у новоявленных защитников Родины. Спали все в пол-уха, чувство постоянной напряженности, смешанной с рёвом "тигров" и абсолютно непередаваемым запахом немытых тел плюс продавленная панцирная сетка, колючая подушка и отсутствие одеяла не давало расслабиться.
Я обнял подушку и, закрыв глаза, подумал о любимой... Дождется? А ведь так обещала! С мыслями о том, что завтра пора уже начинать ей писать первое письмо, я погрузился в дремоту.
Утро началось неожиданно, разбудил рев дневального:
- Подьееееееем!!!- эхо прокатилось по взлетке и утонуло в массе неподвижных тел.
- Эй, духи! Я не понял!? Расслабило???
Серия коротких и глухих ударов заставила всех пошевелиться, полусонные тела выползли на построение в казарме, перекличка - и ещё десяток боевых товарищей нас покинули...
В таком темпе мы прожили ещё два солнечных дня, ещё крепче сдружившись своим орденоносным районом, заодно осваивая азы воинского искусства в уборке территории и хождения строем.
- Иванченко!
- Я!
- Березовский!
- Я!
- Не родственник?
В толпе раскатистый гогот.
- Был бы родственником - не стоял бы, - раздался из толпы робкий голос.
Перекличка продолжалась ещё минут двадцать. Моё сердце встрепенулось, когда я услышал свою фамилию, но в этот раз из строя вывели тех, кого не называли, а оставшаяся толпа недоуменно переглядывалась. Наша небольшая, крепко сколоченная "банда" радостно улыбалась - никого не убыло.
Двое суток в пути поезда были скрашены немереным употреблением спиртного, закупленным на станции в Усть-Катаве, родины Вовки, вприкуску с домашней колбасой, заботливо завернутой в газету мамой одного из боевых товарищей. Мы долго и упорно пытали сопровождающего нас прапора, куда нас везут, смотря на проплывающие за окном пейзажи нашей необъятной Родины, но прапор ехидно улыбался и говорил - "прибудем, узнаете".
За время поездки мы сдружились с нашим дорожным командиром, он нам рассказывал интересные армейские истории, рисовал радужные перспективы и мы узнали, наконец, что наша часть, точней дивизия будет именоваться "Дикая дивизия особого назначения"
Гордости нашей не было предела, мы будем все в Спецназе!!! О чем я тут же не преминул написать в письме своей девушке, которое собирался отправить на ближайшей станции, так и указав обратный адрес-ДОН, дикая дивизия особого назначения. По прибытию прапор собрал всю нашу наличность под предлогом наибольшей сохранности, ибо, в противном случае, она будет отнята "дедушками", всё аккуратненько переписал в альбом, фамилия - сумма и помахал нам рукой. Больше мы его не видели...

Служу России!!!

Полетели дни, за плечами осталась присяга, наш полк оказался боевым, что не могло нас не порадовать, т.к. за командировку в Чечню, служба считалась "день за два". Взвод состоял в основном из той же сколоченной банды. Я, чем -то приглянувшись сержанту, был наречён взводным, что давало мне некоторые преимущества, но и прибавляло забот.
В учебке абсолютно не было дедовщины, по причине того, что старшие призывы были в районе выполнения СБЗ, мы видели их только однажды мельком.
Дембелей привезли в штаб, грязные, оборванные, глаза бегают... Их увела с собой группа в гражданском, причем все военники были в руках одного типа, чьё лица я хорошо запомнил. Я сразу понял-это особист.
В общем-то, поборы дембелей - дело обыденное, нас это пока не особо касалось, но страшилок мы успели наслушаться. Много ребят не вернулось домой, кто-то пропадал с поезда, кто-то прямо за воротами части.
Дело в том, что за участие в выполнении служебно-боевых задач, а проще - за командировку в Чечню не просто сокращали срок службы, а ещё и неплохо доплачивали. По тем временам это была 1000 долларов в месяц плюс командировочные. В итоге в среднем дембель мог получить более двухсот тысяч кровно заработанных рублей... Сумма пожалуй астрономическая для двухтысячного года... Но, к сожалению, на руки реально было получить лишь малую толику от причитавшегося. Ростовская мафия работала хорошо.
Шли дни и месяцы, нам всё обещали, что "вот-вот придет и ваш черед". Наш взвод расформировали, а меня по результатам стрельб перераспределили в снайперскую роту.
"Весло" в связи с дефицитом нам пока не доверяли, мы изучали матчасть и теорию снайперского дела по картинкам. Регулярно, спасибо отцам нашим командирам, проводились стрельбы из АК.
А потом, наступил день "ч"...

День "Ч"

- Полк, ТРЕВОГА!!!
Доселе незнакомая команда прозвучала среди ночи раскатом грома по казарме, заставляя в панике хватать китель, ногами в прыжке пытаться попасть в сапоги без портянок, полная дезориентация и несогласованность действий послужила поводом к вечернему качу и отработкой действий подъем-отбой.
Но главное, на построении нам сказали - завтра будут списки убывающих на СБЗ, а это значит, что время до сладкого слова ДОМОЙ стремительно сокращалось в два раза!!!
Три дня строевых смотров, подготовка оружия, чистка сапогов до зеркального блеска, беготня в поисках кем-то спертого котелка пролетели незаметно. И вот наступил этот день. На плацу в торжественной обстановке провели перекличку, спросили, все ли по доброй воли приняли решение об участии в БД, и, под исполняемый оркестром марш "Прощание славянки" мы погрузились в шестьдесят шестые. Организованной колонной мы выехали навстречу Победе, Воинской славе, что там ещё у нас было в головах - уже и не припомнишь!
Сутки пути на поезде до Моздока. Впечатление было как после призывного, только разница в том, что руки судорожно сжимали цевьё автомата, на плечах броник и каска - прицепленная к лацкану бронежилета, она больно била по плечу при ходьбе, вещмешок врезался лямками в плечи. И ещё люди на станциях. На полустанках, завидев наш состав, нам не махали радостно и не кричали "Возвращайтесь", а чаще осеняли крестным знамением, а старушки отворачивались, пряча слезы...
Моздок встретил нас пронизывающим ветром, вырывая слезы из глаз и стараясь повернуть вспять, но мы упорно продолжали наш пеший путь к вертолетным площадкам, там нас ожидала Корова, транспортный вертолет Ми-26, вместимостью дохрена и ещё чуть-чуть. Мы наспех перекусили, и нашу весёлую толпу загнали в недра сего чуда вертолётной мысли. Заложенные уши, тряска и изредка мелькавший в иллюминаторах МИ-24 сопровождения притупляли чувство радости, накатила волна сомнений.


Смена прибыла


В Чечню мы прибыли уже ближе к ночи, район высадки нам не озвучили, оставалось только догадываться.
Тут же были распечатаны цинки с боеприпасами и нас выстроили очередь за получением патронов, постоянно звучали фамилии, команды "К машине!" (Патроны выдавали из кузова шишиги). К слову, нашу снайперскую роту вывозили отдельно, погрузив на борт БТРа, который, резко набрав скорость и с рёвом перемесив тонны грязи, устремился к мерцавшим вдали огням, где базировался штаб полка и отдельные части, и структурные подразделения.
Сказать, что я испытал чувство страха? Дискомфорта? Это значит ничего не сказать.
Первое и самое яркое впечатление - это грязь!!! Она была везде! Её было столько, что кроме неё ничего больше не было, чуть свернёшь с тропинки, выложенной бревнами, досками и битыми кирпичами, и ты рискуешь быть затянутым в эту липкую ледяную жижу по самые помидоры.
Вел нас командир роты, капитан. Построил возле зарытой в землю по самую макушку палатки. К входу вели ступеньки, вырытые в земле и вымощенные ветками на манер плетёной корзины.
Дембеля встретили нас не сказать, что дружелюбно, но достаточно сдержанно, позже я понял, что в данной обстановке "дедовщина" не лучший способ неуставных взаимоотношений. Основная масса старослужащих - буряты. Ходила басня, что одного из них забрали в армию, когда он из своего поселка пошел шкурки беличьи в город продать.
Полетели дни один за другим, нас по очереди брали на выезды, в основном это была саперная разведка, прикрытие лесорубов в Черноречье (дров требовалось ооооочень много, для отопления палаток и полевой кухни) оставшиеся в полку солдаты занимались в основном несением караульной службы и хозработами, львиная часть которых составляла... заготовка дров!
Прошло пару недель, дембеля с нами попрощались и мне перепало ВЕСЛО! С этого момента моя жизнь как перевернулась. Тут же состоялось распределение нашей роты (всего 8 человек) по заставам.

Урус-Мартан

Первой заставой стало оборонительное маскировочное сооружение, рассчитанное на 3 минуты боя. Нас, десять человек с разных подразделений, выгрузили с БТРа и представили начальнику заставы, молодому лейтенанту, для которого эта была вторая командировка. Голову ему похоже, ещё на предыдущем СБЗ ранило по полной программе, постоянно приплясывал и подсвистывал. Но мужик конкретный был, огласил задачи и требования, все оказалось не слишком сложно.
Основная задача - постоянное несение караульной службы, 2 часа караул, 2 часа дневальный, 2 часа сон. За нами, как говорится, Москва штаб дивизии.
Застава представляет собой площадку размером 100 х 100 метров с вырытой по периметру траншеей (окопом). Армейская палатка, вкопанная по самую макушку, с печкой - буржуйкой по центру и нары, на которых отдыхали в свободное от дежурства время (т.е. практически никогда). Да, кстати, сон - это отдельная тема для повествования, это с одной стороны - практически нереальное, недостижимое удовольствие, с другой стороны - смертельный враг любого часового. Не буду врать, меня поначалу тоже "срубало" на посту. Это не реально, когда в сутки спишь по 2-4 часа, а все остальное время проводишь в работах, заготавливаешь дрова, чистишь окопы, поднимешь бруствер, операция "Гуси" (уничтожение зелёной растительности по направлению линии ведения огня) вообще как нечто само собой разумеющееся. Боролись со сном кто как мог. Крепкий горячий чай, заранее залитый во фляжку, помогал, но на время. Я боролся путем напевания песен полушепотом и зарядкой.
Как-то лейтенант рассказал историю, после которой, сон надолго отступил. За два года до нашего призыва была полностью вырезана застава. Чехи пришли под утро, часовых убили бесшумно - одного шомполом от автомата в ухо, двоих других ножами, прикимаривших дневальных и отдыхающую смену тоже шомполами... Ночные обстрелы заставы тоже придавали бодрости, но это был скорее всего не прицельный огонь, а разрозненные автоматные очереди в никуда.
Четыре месяца топтания окоп тянулись невыносимо, единственными развлечениями были дневные походы на заброшенные заставы, где я разжился натовским броником, берцами и неплохой разгрузкой. Однажды, при копке окопа, лопата неожиданно наткнулась на препятствие, раздался глухой стук. Это был цинк с боеприпасами, причем на зависть всем, это были трассера калибра 7,62. Т.е. я официально мог расстрелять целый цинк, ибо ни ПКМ, ни СВД более на заставе не было.
Недалеко стоял армейский полк, артиллерия и пехота, более отчаянных отморозков я не встречал, регулярно из САУшек громыхали выстрелы, велась артподготовка горной местности. Когда впервые слышишь этот выстрел, хочется зарыться в землю, а голову сжать покрепче, чтоб не разорвало. Звук такой силы, словно небо трескается напополам.
Сам поселок начинался метрах в пятистах от границы нашей заставы, поле до поселка было сплошь и рядом утыкано сигнальными растяжками.
Развлекуха состояла в следующем - днем "диверсант" с нашей стороны выползал в сторону поселка, устанавливал сигналку, а конец проволоки подтаскивал к нам в окоп. Ночью в оговоренное время все в полной боевой выкладке стояли вдоль бруствера, дергается проволочка, чека вылетает, резкий свист сигналки и залпы из ракетницы дают нам добро на открытие беспорядочного огня по близлежащему сектору.
Однажды после очередных ночных стрельб к нам днем пришел старик, двигался он неспешно, с чувством собственного достоинства. Мы наблюдали, как он обошел все растяжки, словно знал где они, перешагнул через ежа и был остановлен часовым. Попросил старшего и молча, глядя куда-то вдаль, стал его дожидаться.
Разговор с лейтехой был длинным, судя по всему продуктивным, так как впоследствии поступило распоряжение выдать ему наш недельный запас тушенки и запрет на дальнейшие стрельбы развлекательного характера.
Спустя полчаса после ухода старика на горизонте появился подросток лет 10-ти, который, ловко петляя, так же обошел все мины и показал, высоко подняв над головой, пакет. Крикнув "это вам" отошел чуть поодаль и присел на корточки. В пакете обнаружилось 2 бутылки водки и помповый обрез. Впоследствии, я узнал, что таким образом часто офицеры добивались повышения по службе и получали положительные отметки в личном деле. Составлялись рапорты, которые по содержанию превосходили фэнтезийные рассказы, мол, проводилась зачистка и изъято огнестрельное оружие и всё в таком духе.
Шел июль 2001-го, невыносимая жара, однообразие и рутина сводили с ума, и тут из штаба дивизии приходит распоряжение - силами снайперов пополнить заставу в Алхан-Кале.


Алхан-Кала


Я не поверил своим глазам!
- Анфиса!!! Вовка!!! Косой!!! Вы что??? Все здесь???
- Здорова!!!
- Твайу мать, где ты был? Рассказывай!!!
И тут понеслось, оказывается, на этой заставе была почти половина нашего взвода, ещё с учебки! Меня повели знакомиться с остальными пацанами, а в это время с БТРов стали сгружать продукты, почту, боеприпасы. Колонны в Алхан-Калу приезжали примерно пару раз в месяц, подвозились продукты, медикаменты, курево.
Застава поражала своими масштабами, с трех сторон охранялась танками Т-62м, зенитной установкой, гранатометным расчетом АГС, два экипажа БМП-2, с западной стороны батарея минометчиков, ну и до кучи в соседнем здании располагались ОМОНовцы. Прощай палатка, возликовал я, увидев, где наш "дом". Это был трехэтажный коттедж из элитного красного кирпича, серьёзно разрушенный в результате атак непонятно с чьей стороны. Окопы конечно же были, но это уже были серьезные сооружения, напоминающие ДОТы времен второй мировой. Ну и наличие собственной полевой кухни не могло не порадовать.
Пейзаж неким образом изменился горы стали дальше, сопки ближе. На сопках продолжали гореть нефтяные заводы, по ночам создавая эффект кровавого неба, Поселок был гораздо ближе. Мы занимали самый крайний, оставшийся более-менее целым дом.
В поселке была местная достопримечательность, я уверен, он до сих пор там стоит - это самое высокое здание, элеватор. В первую Чеченскую на него чехи водрузили зенитку и шквальным огнем держали в страхе всю округу, пока не были расстреляны из танков прямой наводкой. Стены элеватора, наглядно хранят воспоминания тех дней и пустыми глазницами окон наводят ужас, заставляяя менять маршруты следования автоколонн, дабы не приближаться к источнику потенциальной опасности.
Распорядок был несколько иной, хотя график дежурств был неизменным, всё тот же 2 х 2 х 2, тут присутствовали выезды. В связи с официальным окончанием боевых действий с марта резко снизились зарплаты офицерского состава. Товарищи командиры быстро начали ломать голову, как и где срубить бабла.
Главную роль в идее играла частица "как" , потому что "где" было понятно, Чечня была на переломном этапе становления. С одной стороны - запрет на стрельбу в дневное время, с другой стороны - комендантский час никто не отменял. Варианта заработка было два. Первый, самый простой - вымогательство.
Дорога, ведущая на Владикавказ из Грозного, проходит в аккурат вдоль поселка, ну и соответственно мимо нашей заставы. На сопке был сооружен КПП, на скорую руку водрузили шлагбаум, отрыт окоп для стрельбы стоя с лошади стоя из БМП и выставлен дневной наряд. Т.к. у нас было две бэхи, дежурили по графику день-через-день. Бабло потекло рекой.
- Что везёшь? Металл? Документы на груз есть?
Из Грозного везли всё. Кирпич, металл, трубы, какую-то мебель... Самыми "жирными" были машины с металлом и бензовозы. За поимку такого авто караул награждался ящиком сгущенки. Что ещё отжимали наши товарищи-командиры с водил - для нас оставалось тайной. Но вскоре поток денежный снизился, а потом и вовсе иссяк: дальнобои смекнули, что дешевле будет обойти наш КПП стороной, да и троп, слава Богу, в тех местах в избытке.
Вариант второй - вымогательство с погоней.
Первый ночной выезд на нефтезавод сопровождал меня мандражом и нервным закусыванием губы. В глубине души я понимал, что это пиздец какой риск, но приказ есть приказ.
Представьте картину - ночь, кромешная тьма, ревущая мотором бэха везёт на броне десять человек в сторону полыхающего на закате ада. Ветер в лицо заставляет прижиматься к броне, глаза слезятся, ничего не видно, хоть волком вой. Никакой предварительной инженерной разведки, просто тупо ночной выезд в никуда.
В первый раз, выбрав в качестве засады сарай за нефтевышкой, мы разбрелись по позициям. На заводе не было ни души, но нам и не нужны были люди. Мы ждали машины. Первая нефтевозка, рыча и покряхтывая, заехала спустя три часа нашего созерцания местных достопримечательностей. Без единого выстрела водитель был уложен мордой вниз. Ротный приказал всем отступить, а сам занялся обследованием содержимого салона автомобиля и карманов водителя. Нет, сейчас я понимаю, что это был элементарный грабеж с нашей стороны, но в то время нам это казалось выполнением боевой задачи... бред конечно...
Каждый такой плодотворный выезд завершался выдачей ротным наград в виде ящика сгухи или печенья.
Иногда было сложнее, иногда проще. Потом, в конец уже оборзев и не желая тратить время на засады, наша бэха гонялась по сопкам за колонами нефтевозов. Пару раз завязывалась вялая перестрелка, но залп с ПКТ обычно остужал пыл чехов и история с изъятием денег повторялась.
Тем временем дежурство на КПП продолжалось, но в одну ночь на бетонных блоках появилась пугающая надпись - "мы взорвем ваш БМП".
Оба экипажа бэх были друзьями, на первой Малой и Ванька, на другой Булат и Санёк. Булат, странным образом не попавший в нашу снайперскую роту, был наводчиком, Санька механик. Задорные весёлые пареньки постоянно конкурировали между собой, у кого быстрей движок запустится, кто на выезд в этот раз поедет.
В ту ночь на ночной выезд мы поехали с экипажем Малого и Ваньки, прокатились по уже до боли знакомым сопкам, насквозь помокли под осенним дождем, вернулись с зарей, не солоно хлебавши. С кухни тянуло дымком, на завтрак наши повара готовили мясо с гречей. Спустя месяцы службы начинаешь безошибочно угадывать, что готовят на кухне, тем более рацион был не сильно богат. Окинув взглядом заставу, поняли, что второй экипаж уже убыл на КПП, а к нам присоединилась смена караула. Повара, задорно звеня кастрюлями, раскладывали кашу нам по котелкам. И тут прогремел взрыв, который заставил нас всех пригнуться и прижать уши. Нет, взрывов мы наслушались, уже давно не шугались, когда минометы простреливали территорию. Но этот взрыв был сильнее и как будто что-то оборвалось внутри. Часовые заорали:
- Застава, в ружье!!!
Вверх взмыла сигнальная красная ракета, а со стороны сопки потянулся чёрный дым.
Пока надевали броники, Малой уже выгонял нашу, не успевшую остыть бэху. Запрыгнув на броню мы первыми выдвинулись на КПП. Были слышны выстрелы и разрывы снарядов, расстояние в пару километров мы преодолели, как мне показалось, за несколько секунд.
- Где Булат с Саней???
Молчаливый кивок в сторону полыхающей машины. Капля пота скатилась по спине между лопаток.
- Куда, блять!!! Стоять!!! - Рык ротного осадил.
- Не достать пацанов! В укрытие, занять оборону!!
Бэха с отброшенной взрывом башней содрогалась от взрывающихся в ней снарядов.
По рации диктовались координаты минометчикам, прострел местности из всевозможного оружия был прекращен командой ротного. Резкий свист и взрыв неподалёку дал понять, что координаты минометчикам были переданы не совсем корректно. Яростно матерясь, ротный координировал действия батареи. Снаряды разрывались, земля комками взмывала в небо. Артобстрел и зачистка территории не принесла ожидаемых успехов. Чехи выполнили свою угрозу.
Молчаливая толпа грязных и напуганных вояк окружила догорающую машину, пригнанный с заставы водовоз залил остатки пламени, и взрывы прекратились... Тишину нарушало только шипение остывающего металла.
- Тащите плащ палатки. Доставать пацанов надо.
Обуглившееся до неузнаваемости тело Сашки достали первым, кого-то стоявшего сзади вырвало. Булата доставали по частям... Со стороны дивизии в нашу сторону шла вертушка.
Этот день перевернул всё в моём сознании, был жестко выебан во все щели ротный, на следующий день его заменили бывалым офицером, подполковником, бэху притащили на тросу и поставили молчаливым памятником возле заставы. Окоп сравняли с землёй, а на этом месте водрузили крест с вырезанными на нем именами.
Нас потом долго допрашивали товарищи из комендатуры, заставляли писать объяснительные, кто и на каком основании отдавал приказ о дежурствах на КПП.
Как позже выяснилось, сапёры как обычно щупами обследовали дно окопа перед тем, как дать добро заезжать бэхе, но ночной дождь скрыл все следы присутствия чехов. Снаряд был заложен под покровом ночи. Пацаны даже ничего не успели понять, двоих сидевших на броне, взрывной волной отбросило метров на пять, контузило, но не смертельно.
...В декабре 2001-го нашу дивизию в официальном порядке вывели из района выполнения служебно-боевой задачи, и отправили обратно дослуживать в Россию.

© ldanila

Пояснения некоторых сокращений-слов, может быть кому-то непонятных:

Комок-военная форма
ЧМЗ-челябинский машиностороительный завод
СБЗ-служебно-боевая задача
Вечерний кач-отжимание от пола лёжа
Весло-СВД, снайперская винтовка Драгунова
БД-боевые действия
66-й, шишига-автомобиль Газ-66
БТР-бронетранспортёр
ПКМ-пулемёт Калашникова модернизированный
Трассер-7,62 мм патрон к СВД
Разгрузка-разгрузочный жилет
Бронник-бронежилет
Берцы-армейские ботинки
САУ-самоходная арт.установка
АГС-автоматический гранатомёт
БМП, бэха-боевая машина пехоты
ДОТ-долговременная огневая точка
ПКТ-пулемёт Калашникова танковый
Чех-нохча, чеченец-боевик