Соседка

У меня появилась соседка.
Я так давно жил один, что забыл, как жить бок о бок с красивыми молодыми девушками.
Разумеется, никакого внимания на меня она не обращала.
Забывала выключать свет в коридоре, гоняла по ночам музыку, от которой стыла кровь в моих и без того холодных жилах, приводила домой мужчин, с которыми я бы не пошел даже в туалет, и разбрасывала по квартире одежду.
От ее макияжа падали в обморок консьержки и замужние матроны.
Одна бровь была выбрита полосками, а вторая выкрашена в густо-фиолетовый цвет.
Ее духи пахли лунным светом и умирающими осенними цветами.
На лопатке зеленым колечком свернулась ящерица татуировки.


Впервые она увидела меня, когда обдолбалась какой-то амфетаминовой дрянью.
- Привет, - сказал я, опускаясь в ее кожаное кресло и закидывая ногу на ногу.
- Пошел вон, - равнодушно сказал она, разглядывая сквозь меня узоры на обоях.
- А ты меня, попробуй, выгони, - хохотнул я.
- Сиди, пожалуйста, мне всё равно. Ты же моя галлюцинация.
- Может, это ты - моя галлюцинация? - предположил я.
- Какая разница...
Она погружалась все глубже и дальше, и на мгновение мне показалось, что она не выплывет.
Но искра ее жизни мерцала ровно и монотонно.

Последний ее крендель мне откровенно не нравился.
Он фонил безумием, как неисправный блок ядерного реактора - радиацией, но она от него горела и пылала сухой соломой на ветру.
- Он тебя грохнет, дура, - сказал я, когда он ударил ее.
- Не твое дело, - огрызнулась девушка, разглядывая в зеркале кровоподтек на скуле. - Что ты все время лезешь в мою личную жизнь? Кто ты такой, вообще?!
- Я тут жил. Когда-то, очень давно.
- Убирайся. Теперь тут живу я.
- Ненадолго.
- С чего ты взял?
- Приложи лед. Или накрась второй глаз, симметрично этому фингалу.
- Это мысль, - с этими словами она швырнула в меня тяжелым металлическим подсвечником, который стоял на прикроватной тумбочке.
Я даже бровью не повел. К пролетающим сквозь тебя предметам, привыкаешь через пару десятков лет.
- У него жена и двое детей. А также цирроз в зародыше. Пожалуй, печень сведет его в могилу года через три, - сообщил я ей. - Но до тех пор он успеет свести в могилу тебя.
Скорее всего, задушит. А может быть, изобьет до полусмерти, оставив инвалидом.
- Проваливай, - она упала ничком на кровать, чтобы забыться быстрым, тревожным сном.

Я лег рядом, вдыхая запах ее волос.
Впрочем, вдыхать запахи мне особо нечем - у меня нет органов чувств.
Скорее, рудиментарные остатки. Ментальные флюктуации.
Она пахла жизнью. Пока еще жизнью.


Она ждала любовника, чтобы попрощаться.
Мне не нравилось это ожидание. Она сидела на широком подоконнике окна, забыв о зажженной сигарете, и смотрела на падающий снег.
Я затушил тлеющий столбик движением бесплотных пальцев и уселся рядом.
- Ты здесь? - спросила она, не оборачиваясь, чтобы увидеть меня.
Я кивнул. Она научилась слышать меня без слов.
- Он ведь не уйдет просто так?
- Нет.
- Я перестала получать кайф. Даже от сигареты.
Я деликатно молчал.
- Зачем ты это делаешь со мной?
Что можно было ответить на это? Что я не хочу видеть, как ее вселенная в очередной раз гаснет и осыпается пеплом, как эта тонкая палочка с табаком?

Любовник сначала звонил в дверь. Потом бил в нее ногами, как будто дверь была в чем-то виновата.
Потом в коридоре наступила гробовая тишина, но избивающий дверь мужчина никуда не ушел. Я слышал короткие всхрипы его воспаленного дыхания с привкусом ментолового сумасшествия.

- Скажи, а что там, на другом конце тоннеля? - вдруг спросила она. - Страшно?
- Там ничего нет, - подумав, ответил я. - И меня, в том числе.
- А меня? Где останусь я?

Хотел бы я ответить ей, что она останется со мной. В этой старой квартире с трехметровыми потолками и узкими стрельчатыми окнами.
С ванной комнатой, где влажная штукатурка осыпается со стен, а краны натужно хрипят и кряхтят как туберкулезные легкие в приступе кашля.
С книжными полками из мореного дуба, с нарисованным красным лаком сердечком на нижней из них.
С маленькой, тесной кладовкой в конце коридора, где мы когда-то занимались любовью.

Я терял ее десятки раз. Тогда, много лет назад, когда сказал, что больше не люблю.
Я продолжаю терять ее снова и снова. В автокатастрофах, пожарах, палатах реанимации и каретах скорой помощи.
Мы всегда возвращаемся в эту старую темную квартиру. Чтобы снова разлететься по разные стороны в круговороте света
Как остановить бег по замкнутому кругу жизней, где я продолжаю ждать, а она идти ко мне, вслепую протягивая руки?

- Отойди, - попросила она, улыбнувшись. - Я открою дверь.

© паласатое