Как мало мы знаем..

Тварь медленно подплывала к сидящей в песочнице девчушке лет четырех, которая, сосредоточенно сопя, разравнивала совком "свежеиспеченный" кулич. Черная, ощетинившаяся иглами, она вытягивала щупальца к светловолосой головке ничего не подозревающего ребенка.

"Пожиратели счастья" - так он окрестил их для себя.

"Нет!" - метнувшись к песочнице, он вытянул руки над головой девчушки, и крепко ухватил мерзкое создание. Тут же в мозг разъяренными шершнями впилась тысяча раскаленных лезвий, сердце стиснули колючие тиски. В глаза хлынула темнота.

"Больно... мама... как больно...".

Тварь яростно извивалась, и дергалась, пытаясь высвободиться.

"Терпеть... только терпеть... больно..."

Боль казалась невыносимой.

Но и монстр стал слабеть - попытки вырваться стали более вялыми, темное создание начало терять форму, щупальца и иголки отваливались, и растворялись в воздухе.

Девчушка громко заревела.

Сидящая на скамейке мать девочки оторвалась от книжки, взглянула на дочь, и ахнула.
Над дочерью стоял толстый парень - в спортивных рейтузах, натянутых до самой груди, клетчатой рубашке, и нелепой ярко-желтой панамке. Раскосые глаза, маленькая голова с редкими волосами, скошенный затылок, толстые губы - люди поневоле узнают тех, кто болен синдромом Дауна. Парень стоял, протянув руки над девчушкой, и что-то мычал.

- Эй! - девушка подскочила к умственно отсталому, и вцепилась в рукав. - Ну-ка! Ты чего!

Даун стоял как вкопанный. Лицо перекошено, подрагивающие веки прикрыты, с уголка губ стекает слюна.

"Сейчас... немного... пожалуйста... пожалуйста..."

Тварь конвульсивно забилась, и окончательно рассыпалась.

- Ты, идиот! - истерически заверещала мать. - Оставь ее в покое!

Вокруг стали собираться люди.

- Что случилось?

- Да вот, дебил этот, пристал к девчушке!

В толпе раздались гневные выкрики. Вперед протиснулся крепко сбитый мужчина. Схватив парня за шиворот, он дернул его на себя и с силой ударил по уху:

- Так понятнее, неразумный?

Толпа одобрительно загудела:

- Вот так!

- Хрен их поймешь, идиотов этих!

- В психушках своих пусть сидят, кто им вообще по улицам ходить разрешает!

Парень поднял глаза, и медленно оглядел окруживших его людей. Потом тихонько промычал что-то, развернулся, и, сгорбившись, стал уходить, слегка подволакивая ноги.

Через некоторое время он обернулся. Толпа расходилась. Светловолосая девчушка счастливо смеялась - мама, что-то приговаривая, подкидывала ее руками в воздух. Он улыбнулся, и пошаркал дальше. Рука непроизвольно прижалась к сердцу.

"Больно... как-же, все-таки, больно... ничего... потерпеть...просто немного потерпеть..."