Насилие

Сегодня моя очередь работать. Я пришел с утра, открыл витрину, постоял минут пятнадцать и сдался. Работать абсолютно не хочется. В последнее время я все чаще ловлю себя на мысли, что не понимаю, что я тут делаю. Самым разумным мне показалось пойти, хорошенько раскуриться приготовленным заранее косяком и до обеда просидеть в кафешке на четвертом этаже, где находится пищеблок. Так и сделал.

Я люблю находиться среди людей, в толпе в измененном состоянии сознания. Тяжелых веществ не употребляю, хочется все-таки контролировать происходящее. Поэтому либо трава, либо "скорости". Когда накуришься, создается впечатление, что остаешься в моменте, но больше не участвуешь в происходящем.

Я прикончил пятую чашку кофе. День уже успел добежать до обеда. Столики вокруг начали заполняться людьми с подносами. Большинство из них продавцы.

- У вас свободно?
- Да, конечно, - я оторвал взгляд от чашки с кофе.

Я ее уже видел. Она работает недалеко от моей витрины. Не сказать, что красавица, но у нее настолько выдающийся зад, что можно закрыть глаза на абсолютное отсутствие груди и тонкие губы. Блондинка, короткая стрижка, аккуратный макияж, джинсы в облипочку - из-за чего от ее задницы вообще невозможно оторвать глаз. Она поставила на стол какой-то супчик, салат и томатный сок.

- Привет, я тебя знаю.
- Угу, я тебя тоже знаю. Точнее видел. Только как зовут не знаю, - трава изрядно меня плющит, поэтому мне кажется, что я как-то неудачно складываю слова.

- Алена, - улыбнулась барышня.
- Очень приятно, Алена, - пока она ела, я стал представлять Алену со спущенными джинсами и трусами, раком вот на этом столе, где мы сейчас сидим. Я мысленно трахал ее сзади и почувствовал, как у меня встает.

- Слушай, Ален, ты, что сегодня после работы делаешь? - я опешил от собственной смелости. Я же совершенно не умею проявлять инициативу и для того, чтобы я сделал первый шаг, мне нужно, быть на сто процентов уверенным, что женщина мне даст. Причем даже когда уверен, все равно туплю и тешу свой комплекс отказа.

- Вообще планов не было, - она игриво посмотрела на меня. - Хочешь что-то предложить?
- Можно сходить посидеть где-нибудь, выпить, поговорить.
- Давай, я не против, - Алена доела, встала из-за стола. - Запиши тогда мой номер, после работы встретимся.
- Давай, - я вбил в мобильник ее номер, допил кофе и пошел на свою витрину.

Вечером я закрыл витрину, вышел из "Горбушки" и стал ждать Алену. Она появилась, взяла меня под руку:

- Куда пойдем?
- Давай доедем до центра, там как-то повеселее, - я поймал машину и мы прыгнули на заднее сиденье. Алена положила мне голову на плечо. Я четко понял, что сегодня ее выебу. По тому, как она ко мне прижималась, видимо, она осознавала это не менее четко.

Мы порядком набрались. Время далеко за полночь.

- Поехали ко мне? - Алена опьянела настолько, что стала какой-то косоглазой.
- Поехали, где ты живешь? - спросил я.
- В Королеве.
- Ёп, это далеко.
- Ну, не так уж и далеко, поехали, тебе понравится.
- Ну, тогда ладно.

Мы вышли на улицу, я поймал машину, и мы снова оказались на заднем сиденье. Томность, которая была, когда мы ехали в центр исчезла, но вместо нее на нас накинулась похоть, а это намного приятнее и честнее.

Алена начала расстегивать мне ширинку. Мне стало неудобно перед водителем, но тот подмигнул мне в зеркало заднего вида и я успокоившись, начал наслаждаться отсосом. Кончить не получилось. Иногда, когда машина подскакивала на неровностях, мне казалось, что Алена откусит мне хуй. Обошлось без трагедии. Машина домчала нас до Королева.

Алена снимала комнату в трешке. В квартире сильно пахнет кошачьей мочей. Я стал надеяться, что у нее в комнате этого запаха нет. Она отперла дверь в свою комнату, мы ввалились. Не включая свет, я стал стаскивать с нее джинсы и трусы. Она вяло сопротивляется. Сначала я не понял почему, списал на алкогольный угар, но потом Алена жалобно попросила:

- Изнасилуй меня.
- Прости, что сделать?
- Изнасилуй меня, по-настоящему.
- Интересная у тебя фантазия.
- Да, пожалуйста, я очень хочу, - простонала она и начала меня отталкивать.

Я схватил ее за волосы и отвесил звонкую пощечину. Бросил на кровать, перевернул на живот и с остервенением всадил ей между ног. Алена пыталась вырваться, но я заломил ей руки, прижал их одной рукой к пояснице, другой схватил ее за волосы.

Опьянение никак не давало мне кончить. Я поставил ее на колени. Она открыла рот, высунула язык и стала покорно ждать, пока я надрачиваю. Я кончил ей на лицо и обмяк.

Алена достала из сумочки влажные салфетки, старательно вытерла лицо:

- Спасибо, сумасшедший, - в ее глазах светится какое-то животное удовлетворение.
- За что? - искренне удивился я.
- За насилие, это именно то, чего я хотела. Обычно от мужиков сложно получить вот такую настоящую агрессию. Сплошные поебушечки, максимум в трех позах, а я люблю, когда меня ебут да пожестче. Так, что спасибо тебе, - она провела рукой по щеке. - Хочешь есть?
- Хочу, - я почувствовал, что проголодался.

Алена сварганила яичницу с сосиками, поставила на стол, и стала смотреть, как я накинулся на еду.
- Животное.
- Наверное, да, - согласился я, доел и завалился на кровать. Алена легла рядом. Долго гладила меня по груди, животу пока я не уснул.

Странно, почему некоторые женщины так любят насилие над собой во время ебли? Что за первобытные инстинкты? Или это тот самый зов пещеры, когда дубиной по голове, за волосы и пиздец.

Сколько раз я уже натыкался на такое. "Еби меня как шлюху. Сделай мне больно. Изнасилуй меня". Ну, и что мне делать, если мое сознание извращено не меньше. Если я тот самый пещерный человек, который возбуждается по-настоящему только от жесткача.

После секса, Алена всегда превращалась в хорошую девочку. Но иногда устраивала настоящую женскую истерику и выпускала коготки. Ждала от меня каких-то действий, а не только бесконечной ебли.

Вот и сегодня, не успел я проснуться, как заметил летающие по комнате шаровые молнии, которые испускала при каждом движении Алена.

- Доброе утро, - я встал и начал шарить под кроватью в поисках трусов.
- Не такое уж и доброе, - огрызнулась Алена.
- Почему?
- Да, потому!
- Блять, да что не так.
- Да все не так. У меня складывается ощущение, что я тебе нужна только для поебаться.

Я промолчал.
- Чего ты молчишь? - перешла на визг Алена.
- Не знаю, что сказать.
- Значит я права. Ты даже в телефоне на мой контакт поставил картинку, где какая-то баба сосет хуй. Это ты так ко мне относишься?
- Какого хуя ты делала в моем телефоне?
- Прости, не удержалась.
- А, ну ладно. Я пойду тогда, - я быстро оделся.
- Куда ты?
- Пошла на хуй.

Я хлопнул дверью так, что она чуть пополам не треснула. Ненавижу, когда кто-то нарушает определенные границы моей территории. Тот же телефон. Никому кроме меня в нем делать не хуя.

Я доехал на электричке до вокзала, затем на метро до Арбата.
Ширяев сидит на кухне убитый анашой до состояния кала. В комнате на кровати лежит какая-то голая баба с отличными сиськами.

- О! - Ширяев широко улыбнулся. - Курить будешь?
- Буду, - ответил я и взял из его рук готовый к употреблению бонг. Сделал глубокую затяжку и тут же мир перестал быть агрессивным.
- Может, еще чего будешь? - Ширяев кивнул на кровать, где лежат отличные сиськи.
- Она не против?
- Думаю, она только за.

Я пристроился к барышне сзади, она как раз удобно лежит на боку. Натянул гондон, аккуратно вставил, от чего она проснулась, выгнула спину и застонала. Я быстро кончил. Она обернулась, посмотрела на меня.

- Ты кто?
- Домовой.
- Хм, ну ладно, а где рыжий?
- На кухне сидит.
- Тогда еще посплю, - она отвернулась и засопела.

Я вышел на кухню, снова взял бонг и сделал глубокую затяжку, от которой тут же закашлялся.
- Странная какая-то баба, - сказал я Ширяеву.
- Обычная блядь.
- Где ты ее откапал?
- В Ла-Кантине снял.
- Проститутка?
- Может быть, но денег я ей не платил, - Ширяев снова протянул мне бонг.
- Ну, ладно, - я сделал еще одну затяжку и понял, что накурился до состояния Ширяева.

Ла-Кантина. Бар на Тверской, в котором мы с Ширяевым практически поселились. Каждый вечер надирались там виски вперемешку с Гиннессом.

Странное заведение, странная публика. В основном иностранцы, офисные начальники отделов и прочая бухгалтерия.

Куча блядей. Одни кадрились исключительно к иностранцам, другие кадрились ко всем, после пятой текилы. Из Ла-Кантины практически невозможно уйти без какой-нибудь бабы на прицепе, что очень нравилось нам с Ширяевым.

Больше всего я любил напиваться с легкой руки "Текила герл". Такая девушка в коротеньких шортиках, с сиськами на выкат. Обычно разодетая под "ковбойку".

Вместо кобуры бутылка текилы, вместо патронов рюмки. В Ла-Кантине она бессменная. Всегда одна и та же барышня. Высокая, длинные, прямые золотистые волосы, упругая жопа, разнузданная улыбка и невероятно грустные глаза, которые совершенно не умеют улыбаться.

Я никогда не общался с ней, не пытался кадрить. Просто пил каждый раз, когда она подходила и предлагала: "Может текилы".

Иногда мне хотелось пригласить ее куда-нибудь и в последствии выебать, но я наблюдал за тем, как почти каждый мужик, к которому она подходила с предложением выпить, пытался в конце концов залезть ей в трусы. От этого становилось грустно и не хотелось уподобляться. Поэтому я просто пил. Пил, пил, пил, пока взгляд не останавливался на какой-нибудь симпатичной бабе. Потом наши взгляды пересекались и, как правило, часа через два мы ехали либо к ней домой, либо к нам на Арбат. Где я окончательно ушатывался гидропоникой, которая всегда действует на меня как афродизиак.