Про ноги, про поезд и чудесную силу мантр

Ничто так не сближает людей, как купе в поезде дальнего следования. Нужно чтобы поезд ехал куда-нибудь в Сибирь. Дня четыре. В первый день, ближе к вечеру люди уже не стесняются ходить в исподнем. На второй вся еда становится общей. На третий обнаруживаются родственные связи. На четвертый все приглашают друг друга в гости, да и вообще: "Вот приезжай ко мне в Мухоёбовку, живи сколько хочешь".

Раньше я часто ездил поездом. Как раз четыре дня. Протискиваясь с рюкзаком по узкому коридору вагона в купе, повторял про себя мантру: "Будут бабы, будут бабы, бабы будут пусть". После того, как однажды пришлось три дня до Байкала ехать с тремя женщинами: бабушка, дочка бабушки, внучка бабушки - решил, что нужно быть более конкретным в своих заказах бытию.

Женский детёныш уже через несколько часов довёл мамашу до истерики и бабушку до нравоучений. На третий день, когда я оказался с маленьким монстром на несколько минут с глазу на глаз, чуть не свершилось страшное. Я вполне осознанно обдумывал, как лучше выкидывать в окно маленьких детей. Чтобы шуму поменьше.

Девочка достала из носа самую зелёную из всех возможных козявок, удивленно вздернула брови, засмеялась и показала её мне. Я решил, что лучше разрезать девочку на несколько кусочков и выкидывать частями, но в этот момент вернулись бабушка с мамашей. До сих пор пугаюсь тех своих мыслей.

В следующий раз я подошел к делу куда ответственнее. Сразу, еще на перроне начал шептать обновленную мантру: "Баба няша, баба няша, будет няша хоть одна".

Она сидела на верхней полке, беспомощно свесив самые лучшие ноги на свете, которые я когда-либо встречал в поездах. Стало ясно, что эти ноги нужно занести в красную книгу. Или одну ногу под эгиду Юнеско, другую в палату мер и весов как эталон. Крохотные пальчики с накрашенными ноготочками пересчитать, измерить и приставить часового с ружьём.

Лучше уж маленькие девочки с зелёными козявками, бабушкой и мамой, чем вот такие вот ноги и четыре дня пути. В моих фантазиях эти ноги и на плечах у меня побывали, и коленки у них заскучали друг по другу. Но мы просто ехали в поезде, смотрели в окно. За окном, с бешенной скоростью, проносилась утыканная деревьями страна.

Почему я всегда думал, что окажись вот в такой ситуации как сейчас и обязательно начнётся порно с любовью? После порно в поезде - обязательно нужна любовь. Чтобы доехать куда едешь, немного погрустить на перроне и потерять адрес, записанный на маленьком клочке бумаги. Иногда вспоминать и думать: "А что если..."

На конечной станции мы вышли из вагона. Я думал только о том, как быстрее добраться до гостиницы и заняться уже онанизмом наконец-то. Кто-то тронул меня за плечо. Я обернулся. Она сунула мне в руку аккуратно сложенный клочок бумаги и сказала: "Смелее нужно быть". Прыгнула в такси и исчезла.

Через два года я снова вышел из поезда на перрон в этом городе. Подумал, а что если... достал клочок бумаги с адресом, что она сунула мне в руку. Он так и хранился в рюкзаке. Набрал номер телефона, особо не рассчитывая ни на что. Она взяла трубку.

- Привет, - сказал я.
- Привет, - ответила она.

По телефону держать паузы гораздо проще. Можно многозначительно сопеть несколько секунд, чтобы она успела подумать о тебе всё, что в такие моменты думают женщины. Главное, не ляпнуть "как дела". Это провал!

Машинист как-то резко дернул поезд. Колеса полоснули сталь об сталь. Состав ухнул и покатился в депо. Люди тараканами разбежались по перрону, а я так и соплю, судорожно листая в голове удачные шаблоны для продолжения разговора.

- Я смотрю, за два года смелости в тебе не прибавилось, - в её голосе не было упрёка, и я смог наконец-то найти нужную фразу.
- Как ты поняла, что это я?
- Не знаю.

Мне всегда хотелось посмотреть в глаза человеку, который придумывает название городам, деревням, посёлкам в этой стране. Я знаю деревню "Пиздищево". Я слышал о посёлке городского типа "Блядуново". Я знаю речку "Чирей" и "Сиськину гору". Я стою на перроне станции "Наушки" и в сотый раз думаю: "Почему Наушки? Как это произошло?" Пограничная станция. Здесь поезда утыкаются в конец страны, к нему цепляют дополнительные вагоны и дальше на Улан-Батор. В непонятную страну Монголию. Один местный бурят рассказывал, что торгашы в давние времена не хотели платить таможенную пошлину, поэтому шептали друг другу "на ушко", что в Монголию есть другой путь, в обход таможни. Так и получились "Наушки".

- Адрес мой сохранился?
- Да.
- Тогда возьми вина по дороге.

Я лежу на кровати, рассматривая замысловатую трещину на потолке. Она встала, накинула легкий халатик, который вместо того чтобы скрывать наготу, только подчеркивает её. Женщина прекрасна, когда к ней нет никаких чувств. Только чистая, первобытная энергия, которой она без сожаления делиться с тобой. Она не знает всех твоих отвратительных качеств. Она еще не задумывается о том, каково ей будет с тобой, и когда ты в первый раз её обманешь. В голове не возникает мысли, что придет время, когда вы будете лежать вместе, но вместо этого сводящего с ума космоса будет только усталость и слишком привыкшие друг к другу люди, которые уже забыли о причинах того, что сейчас они лежат вместе.

- Я хочу, чтобы ты меня запомнил, - она снова легла рядом.
- Я запомнил.
- Врёшь. Точнее ты еще не знаешь, что врёшь.
- Почему?
- Потому это будет понятно только спустя какое-то время. Если ты вспомнишь обо мне лет через десять, значит запомнил.
- Но как ты узнаешь?
- Расскажи кому-нибудь эту историю, и я почувствую. Я подарю тебе самые честные слова, и сейчас они будут как никогда приятны. Пройдет время, ты вспомнишь их, и это потянет другие воспоминания, которые приведут память ко мне.
- Какие слова?
- Я не люблю тебя.

По дороге громыхая, взбивая в туман дорожную пыль несется армейский, тентованный грузовик. Все автобусы, что идут в моем направлении я упустил, поэтому почти выскочил на дорогу, замахал руками. Грузовик остановился. В кабине места не оказалось, я залез в кузов.

Я не люблю тебя. Странно, но эти слова оказались сильнее, чем любое признание в любви. Людям свойственно называть вещи не своими именами. Что угодно принимают за любовь. Человеку очень хочется, чтобы его любили. Не любить, а любили.

Десять лет прошло. Я рассказал сейчас эту историю.

Ты почувствовала? Надеюсь, что так. И, да, я не люблю тебя. Тоже не самая плохая мантра.


© week-by-week