Такси

- Бабуль, подвезти? - бело-желтый автомобиль такси замер рядом с пешеходным переходом. Водитель, немолодой мужчина с посеребрёными висками, наполовину высунулся из окна.
- Изыди, окаянный, - замахнулась на него клюкой бабка. - Тут дорогу перейти не можешь, понабрали своих железяк, носятся по дорогам...
- Так я могу и до дома отвезти, - охотно согласился водитель.
Старуха пожевала губами, подозрительно уставилась в лицо таксисту, посмотрела на летящие по проспекту автомобили. Откуда-то издалека приближались сирены "Скорой помощи".
- Ага, подвезёшь ты, как же... Ты что думаешь, я не знаю, что вы на своих такси бешеные деньги с пенсионеров требуете, шалопаи?!
Водитель, уже несколько десятков лет не тянувший на "шалопая", только удивлённо хмыкнул.
- Да ну, что вы, бабуль. Я в социальной службе работаю, мы пенсионеров возим по ценам общественного транспорта.
Бабка задумалась на секунду, пробормотала что-то вроде "ну надо же, и не слышала про такое", просветлела лицом, и, не успел водитель оглянуться, тут же обосновалась на заднем сиденье, продолжая бурчать на тему государства, не уважающего старость, пройдох-хапуг, которые так и норовят облапошить несчастных пенсионеров, врачей в поликлиниках, ничего не смыслящих в болезнях и работающих только за взятки...

- И не гони! - пассажирка грозно стукнула тростью по водительскому сиденью, едва автомобиль тронулся. - А то знаю я вас, таксюг, моргнуть не успеешь, тут же на тот свет отправите!
Мужчина подавился смешком:
- Ну что вы, Елена Александровна. Я аккуратно езжу, пенсионеров часто перевозить приходится.
- Откуда это ты знаешь, как меня зовут?! А ну остановись! - водитель покосился на уже занесённую над его головой тростью, и укоризненно покачал головой:
- Как же я не знать могу? Вы же почетный житель города, ваша фотография на аллее висела возле моего дома. Регулярно там прогуливался, читал, кто помогал нашу страну развивать.
- И то верно, - Елена Александровна успокоилась, сложила руки на коленях, перевела взгляд в окно. - Тридцать шесть лет я в начальниках провела, и вдвое меньше - в замах.
Водитель бросил удивлённый взгляд в зеркало заднего вида.
- Да, - не без гордости выпятила грудь бабка, - после института-то меня взяли поначалу на завод инженером, да только я к директору завода быстро подход нашла - сегодня глазки построить, завтра после работы вместе с ним задержаться... Ох и красивая я была в молодости, мужики прохода не давали!
- Начальник вас по достоинству оценил?
- А как же! Жена у него, правда была, беременная. Молодая тоже, мы с ней одного возраста были, да только глупой оказалась. Как донесли ей слухи, что мужик её на работе шашни крутит да любовь свою новую по службе продвигает, так она из окна и выбросилась, с неродившимся ребёнком вместе. Скандал был, конечно, страшный, грозились нас обоих из партии исключить... Да только я к тому моменту уже у председателя комиссии под крылом была, не допустил бы он, чтобы мне сделали что. Представили всё, будто совратил меня тот директор, воспользовался служебным положением. Выгнали его, квартиру забрали кооперативную. Говорят, спился через несколько лет, скатился быстро. О жене с ребёнком сожалел... Дурак.
- А вас, значит, совесть не мучает? - в ответ на острый взгляд водителя, бабка только пожала плечами:
- С какой стати? Они сами виноваты, их-то никто не заставлял - ни в окошко прыгать, ни водку глушить.
- Верно, никто... - пробормотал таксист, слегка увеличивая скорость. Пассажирка, несмотря на недавнюю кару, ничего не заметила, продолжая увлечённо рассказывать, как подставила коллегу по работе, чтобы получить повышение, как вышла замуж за "безнадёжно влюблённого кретина", который закрыл глаза на чужого ребёнка...
- Дочка у меня красивая получилась, - вздыхала Елена Александровна, - добрая. Всё время живность всякую домой тащила, то котёнка бездомного, то щенка откуда-то... Выхаживали каждого, ночами не спали. Тяжко приходилось, особенно если их несколько одновременно было.
Я дочку любила: то платье ей достану, чтобы во дворе самая красивая гуляла, потом в институт пристроила, на работу к себе...
- Она вам помогает?
- Дочка-то? - Елена Александровна отвернулась от окна, недовольно поджала губы, - Уж я её любила-любила, да только не в суку корм. Та ещё вертихвостка оказалась, в двадцать лет спелась с бывшим преподавателем, развела его с женой, и сказала, что в гробу меня видала, сволочь неблагодарная...
Автомобиль лавировал по узким улочкам со всё увеличивающейся скоростью. В дороге прошло совсем немного времени, но, видимо, неожиданная исповедь изрядно утомила пассажирку - последний отрезок пути она дремала, склонив голову на грудь.
Подъезжая к скромной пятиэтажке, таксист плавно снизил скорость. Напротив одного из подъездов располагалась увитая виноградом беседка, ровесница самого здания - возле неё автомобиль и замер. В беседке уже собралась довольно разношёрстная компания: беременная девушка обнимала мужчину лет на десять старше, с грубым загорелым лицом, о чём-то тихо переговаривались пожилой интеллигентный старичок в жилетке и простодушный мужичок лет сорока с испитым лицом. Возле них сидели другие люди, но эта четвёрка почему-то сразу привлекла внимание водителя.
- Бабуль, приехали, - негромко сообщил он.
- Ась? - Елена Александровна с трудом разлепила сонные глаза. - Он и подсобил ты старушке, сынок... - она с видимой неохотой пошарила в кошельке и выудила пару монет, - держи, родной.
- Бабуль, так на автобусе дороже было бы! - Удивленный водитель обернулся назад и едва не получил по лбу тростью. - Я же всё-таки не бесплатное такси! Вы сами на такую цену согласились.
- Окстись, гад! Охамел совсем, с пенсионеров деньги требовать! Нет у меня больше, скажи спасибо, что хотя бы это дала!
Последние слова бабка докрикивала уже на улице, после чего с необычной для старухи силой хлопнула дверью и неспешно двинулась в сторону любимой беседки, откуда так удобно было грозить жуткими карами пугливым стайкам детей. На компанию в беседке она посматривала с нарастающим возмущением, уже готовясь к очередному выяснению отношений с этими наглецами.
Водитель отвернулся и завел двигатель. С возрастом людей сильнее и сильнее подводит память...
Впрочем, Елене Александровне обязательно всё напомнят.