Таких только к расстрелу

Юрий Соколов, директор легендарного гастронома "Елисеевский". Он поставлял изысканные деликатесы советской партноменклатуре, дружил с дочерью Брежнева и хорошо обогатился в эпоху дефицита.                                    
"Однополчане рассказывали, что Соколов отличался абсолютным бесстрашием и требовал того же от своих подчиненных. Это приносило плоды - взвод молодого командира уничтожил более 100 солдат противника..."
Но когда на суде Соколов попытался рассказать, кто из руководства страны замешан в махинациях, его приговорили к расстрелу, даже не дав договорить...
История главного московского гастронома началась в 1898 году: здание на Тверской улице, где ему суждено было открыться, приобрел купец Григорий Елисеев. Три года спустя на первом этаже открылся шикарно оформленный магазин, который в столице быстро прозвали "Елисеевским" - в честь хозяина.    





Смотреть все фото в галерее
Уже в первые годы после своего открытия он превратился в одну из достопримечательностей Москвы. Посетители с удовольствием разгуливали под хрустальными люстрами и украшенным золоченой лепниной потолком "Елисеевского" и редко уходили оттуда без покупок.
Но тут в успешное предприятие купца Елисеева вмешалась революция: ему пришлось бежать во Францию, вывески знаменитого магазина пустили на металлолом, а торговые залы пустовали вплоть до конца эпохи Новой экономической политики (НЭПа).
В 30-е годы XX века "Елисеевский" открылся уже под новым названием - гастроном №1. Изменилось и название улицы, где он находился: в 1932 году Тверская превратилась в улицу Горького. Но знаменитый магазин москвичи по-прежнему называли именем купца Елисеева.
Сохранился за ним и элитный статус - там продавались дефицитные товары вроде ананасов. Само собой, должность директора "Елисеевского" была очень престижной, и многие желали ее занять. Одним из них был уроженец Ярославля Юрий Соколов. Ему удалось стать, пожалуй, самым известным директором легендарного магазина, вот только прославился он вовсе не ударным трудом...
О происхождении Соколова известно мало: его мать была профессором Высшей партийной школы, отец - ученым. В юности Юрий ничем не выделялся среди сверстников, но все изменила Великая Отечественная война. 18-летний Соколов попал на фронт, показал себя прекрасным бойцом и в ранге младшего лейтенанта стал командиром взвода минометной батареи на 2-м Прибалтийском фронте.
Однополчане рассказывали, что Соколов отличался абсолютным бесстрашием и требовал того же от своих подчиненных. Это приносило плоды - взвод молодого командира уничтожил более 100 солдат противника, несколько станковых пулеметов и пушек.    


За многочисленные заслуги в 1945 году Соколов получил восемь наград, самыми почетными из которых стали орден Красной звезды и медаль "За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов".
Впрочем, фронтовые заслуги не помогли Соколову хорошо устроиться в послевоенное время - он перебивался случайными заработками вплоть до конца 40-х годов. Устав от такой жизни, фронтовик перебрался в Москву, поступил в один из столичных вузов, где стал учиться по специальности "Торговое дело", и довольно быстро устроился на работу таксистом.
Но его спокойная жизнь длилась недолго: в 1950 году один из клиентов заподозрил таксиста Соколова в обсчете. Милиция подтвердила догадки пассажира - он стал жертвой обмана; Соколов получил два года лишения свободы. Свой срок он отсидел от звонка до звонка.
Освободившись, бывший зэк вновь принялся искать работу, но теперь путь в таксисты ему был заказан. И Соколов решил податься в торговлю: он устроился продавцом в один из московских магазинов и стал стремительно обрастать знакомствами.
Все это помогло Соколову в начале 60-х годов попасть в знаменитый "Елисеевский". Кстати, его жена с необычным именем Флорида работала в не менее престижном месте - Главном универсальном магазине (ГУМе) на Красной площади.
Рядовым продавцом "Елисеевского" Соколов оставался недолго и в 1963 году стал заместителем руководителя магазина. Девять лет спустя, уже будучи членом бюро райкома партии, он возглавил гастроном №1.
Первым решением Соколова на новом посту стала замена оборудования: холодильники, которые толком не держали температуру, отправили в утиль. Им на смену пришли финские рефрижераторы.    


Благодаря новой технике продукты, которые раньше портились за пару дней, стали храниться гораздо дольше. Вот только в документах это не отражалось - товары списывались в прежних объемах, а деньги за неучтенную продажу из-под полы шли в карман Соколову. Туда же поступали взносы от подчиненных-сообщников - с начальников отделов и заведующих филиалами директор получал 150-300 рублей.
Но теневые средства у директора "Елисеевского" не задерживались - Соколов пускал их на взятки. Он не жадничал и щедро делился в том числе с сотрудниками Главного управления торговли Мосгорисполкома, руководил которым Николай Трегубов. Говорят, именно он поспособствовал трудоустройству Соколова в "Елисеевский".
Благодаря большим и не всегда законным стараниям Соколова в его магазин поступало много качественного и дефицитного товара. Но простым покупателям не была доступна и половина того, что попадало на столы партийной элиты, богемы и высокопоставленных научных работников.    


Благодаря директору "Елисеевского" те не знали нужды в черной и красной икре, шоколадных конфетах, колбасах и сырах, рыбных деликатесах, кофе и качественном алкоголе.
Соколов был талантливым управленцем: за то время, пока он руководил гастрономом №1, выручка магазина выросла в три раза - с 30 до 90 миллионов рублей в год. Конечно, благодаря своему высокому посту и талантам он был вхож в самые высокие партийные круги.
Среди его покровителей, кроме Николая Трегубова, были второй секретарь Московского горкома КПСС Раиса Дементьева и министр МВД СССР Николай Щелоков. Но самым влиятельным среди них был секретарь Московского горкома партии Виктор Гришин; по некоторым данным, именно связь с ним сыграла роковую роль в судьбе Соколова.
У Гришина был враг - глава КГБ Юрий Андропов. Главный чекист Союза не только подозревал Гришина в коррупции, но и понимал, что он - один из верных кандидатов на место первого секретаря ЦК КПСС, на которое метил сам Андропов.
Соперника надо было устранить, и лучшим способом могла стать дискредитация его окружения. Поэтому сотрудники правоохранительных органов начали копать под Соколова.
К слову, судьба давала директору гастронома №1 шанс уйти от уголовной ответственности. В конце 70-х годов журналист одной из центральных газет провел собственное расследование и выяснил, что продавцы "Елисеевского" часто обсчитывают и обвешивают покупателей.
Статья уже готовилась к выпуску, как вдруг в редакцию позвонили "сверху" и настойчиво попросили не давать ход компромату. Материал сняли с печати. А ведь Соколова тогда могли бы просто уволить - и под жернова политической борьбы он скорее всего не попал бы. Но вышло иначе.    


Правоохранительные органы занялись директором "Елисеевского" с умом. Воспользовавшись отъездом Соколова за границу, они оснастили его кабинет прослушивающей аппаратурой и скрытыми камерами. Чтобы маневр удался, оперативники устроили в здании "Елисеевского" короткое замыкание и под видом ремонтников проникли в рабочий кабинет Соколова.
Вернувшись из командировки, тот даже не заподозрил, что его рабочее место нашпиговано шпионской техникой, и спокойно продолжил работу по привычной схеме.
Теперь оперативники ежедневно становились свидетелями дачи и получения главой гастронома №1 взяток от различных лиц, так или иначе связанных с торговлей.
Очень вовремя попалась милиции одна из сообщниц Соколова - заведующая колбасным отделом, которая пыталась за валюту сбыть иностранцам водку и икру. На первом же допросе задержанная раскололась и сдала своего начальника "с потрохами".
Соколов был задержан 30 октября 1982 года. Перед входом в кабинет директора "Елисеевского" сотрудникам КГБ пришла оперативная информация - подозреваемый только что получил взятку в 300 рублей.    


Но чекисты знали, что Соколов не так прост: у него под столом находилась тревожная кнопка вызова охраны, которая могла бы затруднить задержание. Поэтому когда один из оперативников вошел в кабинет к Соколову, он сразу протянул ему руку для приветствия. Директор машинально пожал ее - и его сразу скрутили, не позволив добраться до кнопки.
Помимо Соколова на скамье подсудимых оказались его заместитель и трое заведующих отделами гастронома №1. Первое время главный фигурант отмалчивался и не давал никаких показаний. Правда, после смерти Брежнева и прихода к власти Андропова сидевший в СИЗО "Лефортово" Соколов стал куда разговорчивее.
Узнав, что партию возглавил не его могущественный покровитель Гришин, а опаснейший враг, Соколов решил пойти на сделку со следствием и принялся каяться, предварительно взяв со следователей обещание скостить ему срок.
Судили Соколова по 173 и 174 статьям УК РСФСР - о получении и даче взятки в крупном размере. На слушаниях обвиняемый не сдавался и пытался доказать, что был вынужден принять правила, царившие в системе торговли. Те, кто считал Соколова жертвой режима, утверждали: он не шиковал, вел аскетичный образ жизни, спал на самой обычной кровати.
Впрочем, жилье директора "Елисеевского" в этот образ никак не вписывалось: его дом соседствовал с дачей, где вместе с мужем жила Галина Брежнева - дочь дорогого Леонида Ильича. И бидон для молока, в котором хранились облигации на 67 тысяч рублей (оперативники нашли его при обыске в доме Соколова), плохо сочетался со скромным образом жизни.    


На суде Соколов пытался доказать, что всего лишь играл по правилам, царившим в мире торговли. Но, раскрывая все тайны своих гастрономических схем, подсудимый даже не догадывался, что топит сам себя.
В какой-то момент Соколов представил суду секретную тетрадь, где фиксировал все теневые операции и их участников, и стал зачитывать записи.
Но суд неожиданно прервал подсудимого и поспешил вынести вердикт. Поговаривали, что торопились неспроста: в записях Соколова мелькали имена первых лиц СССР, для которых откровенность подсудимого была весьма некстати.
Несмотря на все обещания следствия, сотрудничество с ним Соколова не спасло - его приговорили к высшей мере наказания.    


"Расстрельный" приговор, вынесенный 11 ноября 1983 года, неожиданно встретили рукоплесканиями. Это радовались сотрудники КГБ, изображавшие зевак, и приглашенные на процесс директора столичных магазинов.
Своей бурной реакцией работники торговли, многие из которых в махинациях могли дать фору Соколову, пытались задобрить власть и показать, что они чисты перед законом. Остальные фигуранты "дела гастронома №1" получили сроки от 11 до 15 лет лишения свободы.