В сером плаще с чёрным подбоем, твёрдой походкой человека, которому уже нечего терять, четырнадцатой зари весеннего месяца айриэра на улицу Ершалаэля из неприметного низенького домика вышел первосвященник Понтий.
Небо истекало закатной кровью - редкие облака прятались от лучей распухшего багрового солнца. Свет неприятно резал глаза, пробиваясь сквозь дымку, висящую над старым городом.
Первосвященник окинул туманным взглядом охрану: три меченосца, один антимаг. Больше незачем. Всё равно Миротворца даже целой центурией Старой Империи не остановишь. Снова вспыхнули непрошенные мысли - сюда бы Двенадцатый Молниеносный, да ещё бы Третий Серебряный легион... Тогда... А что тогда? Десять легионов не смогли остановить продвижение к столице всего лишь пяти тысяч Миротворцев.
В закатных лучах играла искорками пыль. Вездесущие едкие частицы с ароматом лесных цветов. Понтий ненавидел этот запах. Он перетекал через стены, проникал в малейшую щель. В городе, где находился хоть один эльф, запах священных цветов жил в каждом глотке воздуха.
Порыв ветра взметнул целое облако пыли - Понтий, поморщившись, прикрыл глаза краем плаща...
Внезапно пыль опала, и первосвященник увидел бродягу. Удивление, смешанное с ужасом, отдалось горячей кровью в висках. Нет, то, что он увидел бродягу на улицах Ершалаэля, не тронуло Понтия. Первосвященника испугала одежда бродяги. Её цвет. Обильно запачканный пылью, но от этого не менее яркий... Белый цвет. Запрещённый.

Я прилег на нежную зеленую травку, что весело поднялась на пригорке у небольшой канавы.
Яркое апрельское солнышко пригревало и нежило мои лицо и шею.
- Мать моя, как хорошо-то!
Одна рука моя лежала под головой, а другая держала зажженную сигарету. Я курил и думал о своей жизни - такой маленькой и одновременно большой. Мне казалось, что в свои двадцать лет я познал все, и мир этот прост и, в общем-то, довольно глуп. И ничего мне более не страшно, и ничего уже не в диковинку.
Я "черпак", и вот-вот стану "дедом". Осенью дембель.
И уже все в моей жизни просматривалось очень хорошо - и скорое окончание службы и где-то там дома молодая жена. Написала, что скоро приедет повидаться. Ох, и потрахаемся!
Я даже поежился от предвкушения удовольствия.
Хотя какая она жена - девчонка одноклассница, с которой крутили любовь еще с детства и так и не смогли расстаться, как все нормальные люди после его окончания.
Уже полтора года службы прошли. Глупо, тупо и бессмысленно.

Наташка.
Рост - высокий сцуко. Увеличенные глозницы, тонкого вида канечнасти, длинные когтистые пальцы, молочные железы в рудиментарном состояньи.
Я увидел это сущчество возле магаза со шматьём. Зоресовал в блокнотик, запесал пораметры. Па маей классефекации этат вид гуманоедов стоял в категореи "А". Прямохадящчий, огрессивный прешелец, искусственна выведенный расой чирвей из галактики SL-54548222588. На нашей планете эти твари зонимаютса внедрением паразитичных стандартов и разрушением психики людей, для последующего вторженья и унечтожения цивелезации. Процедура контакта - стандартная.

Я преоткрыл перед ней стеклянную дверцу шопа. Получил снисходительный взгляд ниче не подозревающчего существа и зашол за ней. Дастав лопатник я купил самые блестящчие сапоги с агромными застёжками и всучил гуманоиду. Реакция - стондартная. Оскал, пакраснение щок, отопыреванье сосков пад платьем и учащоннае дыханье. Теперь иё можно спакойно дезактивировать.

- Пошли в бар, - скозал я. - Хочу тебя угастить, бля.
- С удавольствием! Ты такой интиресный! - реплика поразила сваей шаблоннастью.
Хатя, чё я хотел от биаробата?

Случилось всё это в те стародавние времена, когда небо было выше, звёзды ярче, сигареты крепче, а люди проще. Баб звали тёлками, мужиков чуваками и можно было без напряга раздавить на троих 0,8 "Агдама" или травануться червивкой типа "плодововыгодной" или "Солнцедара". Короче, было это в те времена, когда мы с Каблуком, грызли гранит науки в "альма-матер". Вместе с нами на курсе учился один чувак, по кликухе "Профессор" или просто "Проф". Ходил он вечно какой-то мятый, зашуганный и в огромных очках с охренительной диоптрией. Но кликуху свою он заработал не за эти очки, а за то, что имел привычку вывозить хуйню типа: "...Каждый суббординально мыслящий индивидуум, не должен игнорировать свой мозг потенциальной иллюзией..." вместо того чтоб просто послать на хуй. Хотя его очки, играют в этой истории, я бы сказал ключевую роль. Но не буду забегать вперёд.

Итак начнём. Было это... Хотя стоп, с этого я уже начинал. Тогда начну с того, как всё действительно началось.

Был понедельник. Последняя пара. Мы с Каблуком сидя в задних рядах тихо и мирно втыкали под нудное жужжание Ёжика, жужжащего что-то про новейшую мировую историю. Ёж был нормальным преподом, незлым, но нудным до невъебения. Под его нудотность аудитория впадала в летаргический транс и выходила из него только к началу сессии. И что характерно, когда аудитория выходила из транса, в него впадал сам Ёжик, слушая нас на зачётах, мирно и тихо втыкая, и ставя зачёт, за любую хренотень, которую мы там несли.

Как известно, "каждому-каждому в лучшее верицца, катицца-катицца голубой вагон".
На голубом вагоне я прокатилась десять лет назад, имея в попутчиках свою сестру, мужа, и маму. Мы целый месяц в нём катались, и нам всем верилось в лучшее. За это время мы все вполне могли бы четыре раза доехать до Владивостока. Но не доехали.

***
В нашей уютной трёхкомнатной квартире, где на шестидесяти метрах не совсем дружно проживали я, мой муж, мама, папа, и младшая сестра, зазвонил телефон. Звонил он как-то по-особенному паскудно и с переливами, как всегда бывает, когда кто-то тебе звонит из ебеней, но меня это не насторожило. Я подняла трубку:
- Аллоу! - Завопил мне в ухо какой-то мужик с акцентом, навевающим воспоминания о таборе родственников из Белоруссии. - Хто это? Лидочка? Машенька? Танечка?
- А вам, собственно, кто нужен? - Я ж умная девочка. Я ж понимаю, что это может быть родственник из Белоруссии, и мне очень не улыбаецца перспектива переезжать из своей собственной комнату на кухню, и жить там месяц, пока в моей комнате сушат на подоконнике дырявые носки какие-то упыри.
- Мне нужен Слава. - Ответил дядька, а я нахмурилась. Если тебе нужен Слава - так прямо и скажи. Какая тебе в жопу разница, кто взял трубку?
Но то, что незнакомому дядьке нужен мой папа, немного меня утешило. Родственники из Белоруссии - это по маминой линии. Папа у меня сиротка. У папы никого нету, кроме сестры-близнеца. Значит, на кухню меня не выпихнут. Но осторожность всё равно не помешает.

Весь день шёл снег, и к вечеру машину основательно завалило.
Бедная, подумал Сергей, доставая из багажника щётку на длинной ручке. Бедная машина, круглый год под открытым небом, в любую погоду. Только изредка под крышей - когда на мойку заедешь или на сервис.
Кстати, и на сервис уже пора, да вот с деньгами плохо... То есть, поправил он себя, с деньгами-то было бы как раз хорошо. Вот без денег - плохо.
Ох, плохо. Кризис... Вроде - ничего особенного не происходит, в девяносто восьмом куда круче было, а поди ж ты, до чего сейчас всё депрессивно. Уже полтора месяца на счёт ничего не поступает, все на кризис этот ссылаются, а жить-то надо. За то заплати, за это, за пятое, за десятое, и сотрудники, пусть и немного их, зарплату просят, и банки в положение входить даже не подумают, какая там отсрочка...
Накрывается бизнес. Совсем.
Да и на себя, в конце концов, тоже надо. Не много, а надо. Вот хотя бы на сервис плановый съездить. Накопления... Жалко их трогать, а, точнее говоря, страшновато. Вот сдохнет бизнес окончательно - и что делать? Наниматься куда-нибудь? Оно и нехудо бы - устал за много лет от ответственности, от ощущения, что находишься, каждый божий день, на последней линии обороны, без прикрытия, потому что нет за спиной никого. А с другой стороны - отвык за те же много лет от состояния человека подневольного. С девяти до восемнадцати... Бррр.
А посмотреть правде в глаза - так и кому ты нужен, в твоём-то возрасте? Вон, молодых сокращают...

- Зина, ку-ку, смотри, что я принёс!
С этими словами Василий Гаврилович прошёл в кухню и торжественно водрузил на стол большой пластиковый пакет. К запаху жарящихся котлет тут же добавился лёгкий аромат перегара.
- Опять нажрался? - жена вошедшего отложила в сторону миску с фаршем и взяла в руки среднего размера сковородку. Лицо её заметно посуровело, и Василий Гаврилович понял - его сейчас будут бить!
- Солнышко, да ты что! Я всего лишь рот коньяком прополоскал на работе! У меня зуб болит!
- К стоматологу надо идти, а не бухать под благовидным предлогом. Что это ты приволок домой?
- Это, Зиночка, билет в светлое будущее для нашего оболтуса! Так сказать, путёвка в жизнь! Я хочу с помощью этого существенно повысить качественный показатель умственного развития нашего сына!
- А может всё-таки дать тебе по еблету сковородкой? Можно ведь говорить без выпендрёжа??
- Всё, всё, молчу! Итак, сейчас я тебе покажу, что я принёс...
Василий Гаврилович достал из пакета пёструю картонную коробку с изображением Боярского на лошади.
- Что это??

Давным-давно, когда Земля ещё была маленькая и по ней бродили мамонты...
Короче, мой отец-командир, в звании полковник, поздравив меня с погонами старшего лейтенанта, решил послать меня во главе группы солдат и одним молодым прапорщиком Васей на ремонт одной школы в небольшую деревню на Север матушки-России. На ремонт школы отводился год. О Васе надо сказать отдельно. Это было здоровеннейшее сооружение с ростом 2 метра 12 сантиметров, весом более 150 килограмм и вечно улыбающейся веснушчатой физиономией жизнерадостного дебила. Сооружение имело 47 размер обуви и звание "Мастер спорта СССР" по штанге. Это если вкратце.
Мы с Васей сняли комнатушку у довольно бодрой бабушки-"божий одуванчик", которая ещё и работала дояркой на местной маленькой ферме. Казарму для бойцов устроили в той же ремонтируемой школе. На дворе стоял конец октября. Пришли первые заморозки, но Вася вечно бегал по двору босиком и никакой холод его не брал. Несмотря на то, что Вася был такой же ленинградец, как и я, бабулька сразу же узрела в нём родственную, деревенскую косточку. Вася не отказывался, ибо бабулька всегда старалась подкормить "сиротинушку".
А ещё у бабульки был поросёночек. Ни я, ни Вася, несмотря на то, что мы прожили в деревне уже месяц, ни разу этого поросёночка не видели, а только его "пятачок" в рубленном низеньком окошечке хлева, в котором размещалось это свинство. Бабулька регулярно таскала туда в двух старых вёдрах утром отходы от обеда и ужина наших бойцов и хлеб, покупаемый ею в сельпо. Да и мы из пайка кое-что подкидывали.
Как-то утром бабуся ткнулась к нам в дверь:

Cаныч служил бакланом где-то на севере. На сленге, бакланы - это морская авиация, род войск загадочный. Офицеры там именуются общевойсковыми званиями, а рядовой состав - морскими. И не любят бакланов ни морские, ни войсковые патрули. Зеленые патрули, те которые на сленге именуются "сапоги", в морских городах, с особым садизмом отлавливает вышедших в увольнение морских франтов, куда, до кучи, попадают и "бакланы". А морской патруль, который, кроме флота, никого за людей не считает, в отместку, гребет армию за пицунду. И опять таки, с особым цинизмом, сажают на кукан "бакланов", потому как они, во-первых - "береговые", во-вторых, море не видели, ракушками не поросли, а в-третьих, служат два года вместо трех. Последнее возмущает морские патрули особенно, ибо, форму рядовой баклан носит военоморскую, с беской, тельником и клешами, и внешне совершенно не отличим от человека.

ЛИЦАМ до 18 лет и БЕРЕМЕННЫМ ДАЛЬШЕ ЧИТАТЬ НЕ РЕКОМЕНДУЕТСЯ.


xxx. Здравствуй, Дедушка Мороз, ебать тебя в нос!

Вызвал шеф Василия Ивановича Абармотова тридцатого с утра.

Ясно, что не премию выдать - это Абармотов сразу почувствовал своим нижним нюхом. Правда, хорошо, что не о сокращении штатной единицы разговор, а всего лишь о праздничном Новогоднем представлении. Главным Петрушкой в котором, по мнению директора, предстояло быть вахтёру Абармотову.

Второй удар тапком по таракану можно смело направлять в верхне-правый угол по отношению к направлению первой атаки. Путь к отступлению, выбираемый тараканом при каждом замахе, случаен, он лежит в очень узком промежутке, которого достаточно для того, чтобы полность запутать преследователя.

Чтобы не промахнуться и прихлопнуть таракана, лучше нанесите два удара одновременно. Эти животные, как показало исследование итальянских ученых, выработали особую стратегию ухода от угрозы, благодаря которой способны совершенно случайным образом выбрать один из нескольких путей отхода. Такое поведение заставляет домохозяек и - что самое главное - самих тараканов каждый раз угадывать направление побега.

Как показали эксперименты, тараканы чаще удирают под углом от 90 до 180 градусов по отношению к линии атаки.

Строение нервной системы тараканов изучено довольно хорошо, и даже известны некоторые особенности принятия решений, общие для всех насекомых. Но вот понимания, каким образом таракан выбирает то или иное направление для побега от опасности, до сих пор нет. Между тем такое поведение, при котором направление бегства жертвы от хищника абсолютно непредсказуемо, было не только описано для различных видов, но и рассматривается некоторыми исследователями как абсолютно необходимое. В противном случае хищники бы давно изучили повадки жертвы, и об успешном бегстве не могло быть и речи.

Пока вы тут боролись с автопошлинами, возмущались копирайтовым произволом "пидарасов из СУПа" и пиарились за счет невинноубиенных младенцев в перегретых автомобилях, мы собрались и пошли на пруд.

А мы просто вчера ехали мимо речки, а там рыбаки сидят. Ну, решили мы, раз речка встала, дак пруду и сам бог велел. (Хотя, если честно, рыбаки - не показатель. Настоящий фанат зимней рыбалки, как известно, может сидеть на поверхности воды просто за счет силы поверхностного натяжения. Ну, или целлофан на крайняк подстелет.)

Но мы все таки решили попробовать. Достали валенки, набрали бенгальских огней, и пошли. Пруд, правда, замерз хорошо. Но трещит еще, зараза. Знаете, как молодой лед трещит? Уууу! Звука как такового нет, только удар. И, смотришь - трещина пошла, от берега до берега. Так что мы, от греха, у краешка покатались, огни пожгли китайские (которые как гранаты в брате-2, 50/50, то не горят, не горят, а то совсем погаснут), и шайбу так чуть-чуть попинали.

А я вспомнил, у нас в детстве за деревней, километра полтора, тоже был пруд. Купаться там считалось западло, лягушатник, если токо бреднем карасей наловить. Зато зимой погонять шайбу - самое то. Пацанов собиралось - всех возрастов. А хоккей тогда как раз попер, начало семидесятых, имена великих игроков звенели как сопля на морозе. Играли до посинения, родители загоняли домой палками.

Местами Дико Блевательно и Очень Жестоко



Торговец не должен быть наркоманом.
Это элементарное правило жизни в Южном Бронксе усваивали еще в том возрасте, когда в более благополучных районах учат первые буквы и цифры. Здесь же жизнь требовала изучать сначала другие науки.
Если слышишь визг тормозов, ругань и щелканье затворов - падай на землю и не поднимай головы, иначе станешь очередной короткой строчкой в сводках о жертвах криминальных уличных разборок.
Если слышишь вой полицейских сирен - прячься в самую глубокую нору и не высовывайся, пока облава не закончится, а не то будешь отсиживать в тюрьме чужие срока.
И если хочешь торговать наркотиками и оставаться живым - не уподобляйся своим клиентам. Товар это только товар.
Впрочем, всему можно найти оправдание. Любой наркоман найдет миллион причин, по которым он не может "завязать", и даже не просто "завязать", а не принять "дозу" в "самый последний раз".
Так и Джек Бернс, наркодилер среднего масштаба, нашел для себя свое, фирменное оправдание. Он стремился всегда быть на шаг впереди остальных, первым выбрасывать на рынок новые разновидности смертельного зелья, которые разрабатывались в сверхсовременных лабораториях по всему миру.

- Ирка, милая, любимая... - Я ныла в телефонную трубку как профессиональный нищий. - Ирка, не будь ты скотиной, возьми меня!
- Хуй тебе. - В шестой раз ответила Ирка, но по её голосу я поняла, что ещё щущуть - и она сломается. - Я тебя с первого класса знаю. Свинью такую. Ты мне всю дачу загадишь.
- Не загажу! - Я истово перекрестилась, и сообщила об этом Ирке: - Вот те крест на пузе. Ира, я перекрестилась, если чо.
- Ничего святого в тебе нет. - С горечью сказала Ирка, и процедила сквозь зубы: - Завтра в девять утра чтоб была на Выхино, у автовокзала. Вовке своему скажи, чтобы он какие-нибудь шмотки взял, переодеться. Будет мне яблоню выкорчёвывать, пользы ради.
Я положила трубку, и завопила:
- Вованище, мы едем!
Муж, стоящий у меня за спиной, даже не вздрогнул. Только нашёл глазами бумажную икону с Николаем Чудотворцем, мученически на неё уставился, и прошептал:
- Есть Бог на свете...

Стрелка часов перевалила за полночь.
На пороге "Кабачка" появился старик. Сергей - бармен со стажем - прямо сказать, давно не встречал людей пожилого возраста в ночных заведениях.
Пошатываясь, старик подошел к барной стойке. Вскарабкался на табурет и устремил свой мутный взгляд на Сергея.
- Чего желаете? - улыбнулся Сергей, а подумал: "А не пошел бы ты домой, старый кусок дерьма". Он не любил стариков. Сергей не хотел признаться самому себе, что на самом деле он боится старости. Боится стать вот такой же развалиной, что сидит сейчас перед ним.
Сергей хорошо знал: это пока старик молчит, а тяпнет рюмку, вторую, и начнется. В общем, выпьет на рубль, а мозги засрет на тысячу.
- Сынок, у тебя есть дети?
"Началось".
- Нет, - ответил Сергей и налил рюмку "Гжелки".
- И у меня теперь тоже нет. - Старик развел руками. Сергей подал мужчине рюмку. Тот махом влил ее в себя.
- Ты не думай, деньги у меня есть. Я заплачу.

Некоторые полезные советы для начинающих, которые обязательно помогут для спокойного и безбедного сосуществования с женщиной на одной жилплощади.

1. Память.
Память женщины очень избирательна, непредсказуема, не всегда есть и очень сильно пересекается с воображением. Если вы ясновидящий и телепат - вам можно дальше не читать. А всем остальным рекомендуется запомнить:
Аксиома 1:
Если женщина сказала, что-то всего один или два раза - она этого не говорила. Или говорила, но не совсем это. Или сказала, даже если она этого не говорила. Или не говорила, даже если она это сказала только что. Говорила и все тут! Или - Не говорила и все тут! И с этим поделать нельзя ничего.

Пример:
Офисному работнику Александру позвонила на мобильный его жена и сказала:
- Милый, ты идешь домой?
- Конечно, родная. Я уже выхожу.
- Как замечательно! - обрадовалась милая. - Я как раз кое-что вкусненькое готовлю. Забеги, пожалуйста, в магазин и купи соду, черный перец и соль.

Вырезали на конкурс свои статьи из газетных подшивок. Для тех, кто плохо представляет "кухню" всего этого дела объясняю: куча газет, собранных за год, в которой копается 2-3 человека, через 5-10 минут малчыка от дэвочки не отличить- все становятся черными от типографской краски. Так вот, картина: трое таких чертей возятся на полу в кабинете редактора, раздается хруст зверски разрезаемой бумаги и злобные матюги(это када кто-нибудь кромсает чужой материал, чтобы поаккуратней вырезать свой, к слову, инетом их перебрасывать нельзя, таковы условия конкурса). Куча обрезков растет на глазах... Тут дверь пинком открывается и на пороге возникает резкий, как понос и печальный, как вдова(он такой по жизни) коллега Владимир. Голосом исполненным презрения к грязному труду он осведомляется:
-Че, негры, делаете?
Беззлобный ответ из кучи:
- Уйди Вова на х@й... Или нет, сходи лучше за пивом...
Вова:
-И с какой радости?
Куча(шумно вздыхая):
-Дык вот... Уволили нас всех. Финансовый кризис, мля... Сегодня на летучке начальник объявил о закрытии газеты...

И, кажется, была какая-та девочка. Звали ее, скажем, Соней. Вечно сползающие, собирающиеся в гармошку у щиколоток и под коленками серые хлопковые колготки, кусачее школьное платье со слишком короткими для длинных нескладных рук рукавами и повязанный на тонкую шею латунный ключ на черном шнурке. В минуты растерянности - как бывает, когда стоишь, не зная решения задачи, перед притихшим классом у покрытой разводами мела доски, - клала ладонь на грудь, нащупывала очертания ключа под грубой шерстяной тканью и поглаживала легонько твердые грани. После школы не спешила домой, а гуляла в парке неподалеку, разбрасывая ногами шуршащие осенние листья. Шея ее пахла жженым растопленным на ложке сахаром и немного акварельными красками, а в голове жили пустота и томление.

- Поди сюда, девочка, - я покажу тебе что-то.

Что-то темное хватает за плечо - много хуже чудовища, живущего под кроватью, а дышит также - тяжело и быстро. Рука сама поднимается к груди, но не находит ключа, а только оборванный черный шнурок от ботинка.

Вот как бывает - кто-то взмахнул своей гадкой волшебной палочкой под сенью полуголых осенних кленов, - и Соня уже взрослая женщина и на ногах ее тонкие шелковые чулки, а в глазах холодный блеск серебристой конфетной фольги.

Сергей развалился в кресле и тупо переключал каналы на телевизоре в поисках того, за что мог зацепиться глаз. В этот момент в прихожей зажжужала мобила. Сергей лениво встал. Глянул на экран. Звонил Толян, лучший друг и одноклассник.
-Алё...
-Сега, ты где ваще?
-Ну..(Сергей подумал припиздуть что нибудь типа "в сауне с телками", "в Аспене на лыжах", ну или еще чего такое, но было лень) дома я. А чо нада-та?
-Сега тут такое дело. Я на праздники в деревню ездил. (А к слову сказать у Толяна в Усть-Утке бабка жила, померла давно, а дом остался)
-Дык помню кончено, в баню ж туда ездим. Деревня, хе-хе, полтора человека на всю деревню.
- Короче Сега, я походу клад там нашел.
- ...мм... ы... ты дома? Ща буду.

Счастье привалило!


- Не могу больше!
- Потерпи!
- Да сколько можно? Третий месяц безвылазно! - Кеша обиженно вздохнул, поджав губы. - Скоро ни одни брюки сходиться не будут!
- Правильно! - Отозвалась Феечка, отбирая очередную шоколадку. - Если и дальше только сладостями питаться будешь, то и в дверь скоро не пролезешь.
- Так хочется же!
- Ага. Хочется ему. Полезным бы чем занялся!
- А я тут, понимаешь, просто так присел! От нечего делать!
- Кешенька, милый! Но ты же сам вчера с Айболитом разговаривал. ещё пару дней и ты свободен, как птица. Супчик будешь?
- Не буду, - пробурчал Дракон, устраиваясь поудобней. - Андрюшку хоть забери. У меня лапы уже отнимаются, укачивать его постоянно.
Очаровательный фейчик радостно загугукал, поймав папу за ухо. Рыжие кудряшки смешно развевались, обдуваемые ветерком, поднятым слабенькими крылышками.
Кеша, как обычно перестарался, укачивая ребетёнка слишком усердно. Поэтому вместо столь долгожданного сна, карапуз старательно учился летать, вынуждая родителя
не останавливаться.