ДНЕВНИКИ
Многа букаф, но почитать стоит - не пожалеете)))

Секретный дневник Арагорна

День 1.
Убито назгулов: 4. Оч.хорошо. Встретил хоббитов. Прошел 40 миль. Освежевал белку и съел. Все еще не король.

День 4.
Сижу в горах с хоббитами. Боромир оч. достает. Пока не король.

День 6.
Убито орков: ни одного. Оч.жаль. Состояние щетины: выгляжу мужественным и суровым. Отлично! Хочется дать под зад Гимли. С трудом сдерживаюсь. Все еще не король.

День 10.
Извиняюсь, что долго не было записей. В Мории оч.темно. Большой Балрог. И сегодня не король.

Обязательно перейдите по ссылочке, это не выдумка! ))
http://www.lenta.ru/news/2008/10/15/klitschko/

Баксер ис хохланда Веталей Кличько пасаветовал  негру Самюэлю Питеру, каторава атмудохал акурат после проеба нашыме немчюре в нагамячь, лечить гематомы на лице сцаками. Кличько после боя сваим ебалом наполнам сирьезе лична проезнес што сцаки имеют неебическую силу и, мол, ты, питер, выкень нахуй лед, сцы на тряпачьку и прекладывай к ебалу, - саапщают в инторнет исдание  fightnews.com.

Хахол презналсо што пирит тем как выходить на арену и заробатывать зиленые копейки, он абматывает руке патгузнеками са свежым гамнецом и сцаками сваево сынишки Максыма (Максим - хохл). Па славам кличьки таким образом он предахраняет руке ат травм и вселяет в сибя увериннасть в завтрашнем дне.

Эpотика - это искусство показать обнаженное тело кpасиво.

Поpногpафия - pусифициpованые игpушки, гpуппа "Руки Ввеpх", pеклама на канале РТР, pеклама вибромассажеpов и хpистианские пpоповеди на всех остальных каналах, коментаpии Попова к тpансляциям Фоpмулы 1, Windows 2000

Старый медведь помер. Оставшийся хозяином в лесу медвежонок, был еще мал и поэтому многие звери почувствовали вольницу. Хряк, козел и плескавшиеся в речке шпроты, в полный голос перемывали покойному кости не забывая о наследнике. Из соседнего леса задумчиво щурился полосатый тигр- в отличие от остальных он хорошо помнил старую заварушку со стаей волков, в которой ему повезло оказаться с медведем на одной стороне и посмотреть косолапого в деле. И он понимал, что не просто так, теперешний волк старается не портить с медведем отношения. С другой стороны медвежонок еще маловат, а лес у него велик, ой велик.

Поэтому козлу, хряку и шпротам он на всякий случай дружелюбно пообещал свое покровительство, в обмен на травлю медвежонка- нехай сидит в берлоге и не высовывается. Те, поняв это по своему обнаглели в конец и подняли в лесу такой визг, о задавленных и сьеденных медведем собратьях и порченной малине, что уши закладывало иногда даже у тигра. Плюс не особо успешная возня медвежонка с горным шакалом, в которой тот победил еле еле и то по очкам, добавляло крикунам храбрости. И если хряк, по причине природной лени повизгивал только за компанию, а шпроты булькали меж собой и из под воды их особо слышно не было, то козел, в силу горячего темперамента, возбужденно тряс рогами и во всеуслышание грозился медведя забодать.

Гром грянул неожиданно- если раньше козел просто бродил вокруг берлоги и воинственно блеял, на что медвежонок только недовольно ворчал, то теперь он решил привести к порядку живущего возле берлоги бурундука, который давно мозолил ему глаза. Бурундук вроде как, по старой памяти, дружил с медвежонком, но того давно не было видно, тем более, что тигр одобрительно подмигивал из соседнего леса...

Я сижу на веранде у моего знакомого и жду, когда заварится чай. Знакомый мой, Олег Петрович Застоялов, человек крайне обстоятельный и хозяйственный. Для меня он вообще-то Олег, он старше меня на двенадцать лет, но не будем смущать читателя излишне фамильярным обращением к главному герою. Как я уже сказал, человек он хозяйственный. Даже обстановка его квартиры, хоть и не приходится мне по вкусу, но тем не менее, излучает практичность и надежность. Однажды мне пришлось присутствовать при том, как Олег Петрович выбирал стулья себе в гостиную. К делу этому, как впрочем и каждому другому, он отнесся со всей ответственностью. Стулья, причем каждый в отдельности, были опробованы на прочность и на устойчивость. Выбраны они были почти под цвет остальной мебели. ("Пол тона никто не заметит, зато крепкие и скидка на них есть,"- пояснил мне Олег Петрович.) Потом он еще беседовал с продавцом минут сорок и добился таки дополнительной 3-х процентной скидки. (Однажды, в прошлом году, он чуть не купил в этом магазине подставку для зонтиков и поэтому поправу считал себя постоянным клиентом.) Покупка была совершена, стоимость стульев немедленно записана в специальный блокнотик, счет с гарантийным листом тут же прикреплены к нему скрепкой.

Как я уже говорил, я сижу в ожидании чая. Сегодня суббота и я вообще-то собирался проспать часов до двенадцати, но уж очень просил меня мой знакомый одолжить ему шампура и пришлось пообещать завезти. Потом же он пригласил меня выпить с ним чаю. Как оказалось, я не был его единственным гостем. На веранде чинно-благородно восседали его тесть с тещей, впервые оказавшиеся у него в гостях.

Я абсолютно уверена: все двенадцать присяжных, когда-то вынесших приговор нещясному грузину, сегодня припомнили давнюю историю. Уверена, но, все-таки, позвонила Марусе в Москву:
- Сема, а ты помнишь?! - это Маша проорала в трубу сразу после чмоков.
Помню, а как же. Разве такое забудешь?..

Мы стали началом, первым составом баскетбольной команды, которая сегодня играет на каком-то другом - заоблачном, по сравнению с нашим, местечковым, институтским - уровне. Тогда команда называлась "Медик", была не просто молодой - юной. Средний возраст - 19 лет.
Этих девчонок пособирали где попало, вплоть до швейных пэтэу и строительных техникумов. Особенно это касалось "больших", за 180 см, порой вообще не имевших отношения к баскетболу. Лишь бы рост был, два шага делать научим - этим принципом руководствовался наш пузатый тренер.
Катя Симкина приехала в Красноярск из деревни Малая Кузурба, поступила в пищевой техникум и была ниибацца счастлива, пока наш Бровкин буквально не выловил ее за руку на улице.
Двухметровая Катя стояла перед Бровкиным, согнувшись в три погибели и неловко возюкала в руках дипломат с приклеенной розой, вырезанной из открытки. Она уже успела купить на барахолке мохеровый шарф и нахлобучить его на башку. В следующем месяце папа, колхозный бригадир, обещал любимой дочке 200 рублей на джинсы - лишь бы стеснительная Катя быстрей адаптировалась и присмотрела жениха в большом городе. В деревне-то хуй найдеш мужика для такой каланчи.
С женихом пока было туго, зато пузатый Бровкин оказался Катиной судьбой.

На дворе стояло теплое лето 1993 года. В стране с грохотом рушилась экономика, стреляли бандитские стволы, Борис Николаевич строил демократию, а в маленьком провинциальном городке, затерянном среди бескрайней приморской тайги, трое друзей готовились к свадьбе своего товарища и друга Михалыча.
- Не, я че-то не знаю, - пробасил Сережа, двухметровый детина с блестящей бритой головой и маленькими свинячьими глазками. - Как я на свадьбу в спортивном костюме пойду?
- А почему нет? - хохотнул Гусь, развалившись на диване, и отпив глоток крепкого пива. - Мне кажется Михалыч оценит.
- Гусь, не гони. - поддержал Сережу Эдик. - Ты на него посмотри, если он так пойдет, то невеста ментов вызовет.
Гусь поперхнулся пивом, прокашлялся и загоготал.
- Да пошел ты. - прогудел Сережа и обиженно отвернулся к окну.
- Серега, не обижайся. - похлопал его по плечу Эдик. - В нашем случае может существовать лишь один выход.
- Какой? - заинтересовался Сережа и внимательно посмотрел своими маленькими глазками на Эдика
- Купить тебе КЛАССИЧЕСКИЙ костюм. - с выражением протянул тот.
Лицо Сережи засияло, он улыбнулся, обнажив золотую фиксу и радостно потер руки:
- Ну Эдик, ну голова. У меня и деньжата как раз припасены.
- Че сидим тогда? - Гусь сделал последний глоток и поставил пустую бутылку на столик. - Погнали на рынок.
На пыльных деревянных прилавках лежали кучи цветастого китайского барахла. Толстые, с грязными ногтями продавщицы, весело смеялись, обсуждая подробности личной жизни какой-то московской звезды, и с неохотой откликались на редкие вопросы потенциальных покупателей.

А нам вчера на фирмочке премию выдали, ага! В конвертах, блядь! Генеральный вручил конверты и съебал по-тихому. Раскрыли их сотрудники с довольными ебалами и... Сцуко!
У кого-то пиццот рублей, у кого-то "штука". Нет, не "штука" пендосских баксов, бля, а штука руксов. У меня лично тоже "косарь" оказался. Ценят, бля!
Ёбана! Сама щедрость!
Но, конечно, задумалсо... Суббота, однако!
Пропить с камрадами этот "косарь" - не, надоело на хари их ханыжные глядеть!
Да и бухать надоело! На-до-е-ло!!! Трындёж про бухло, да про баб, да про начальников-сук...
Культурного чего-нить захотелось, для души!
На балет сходить, шо ле? Не, нах! Там пидарасы в белых колготках баб, тощих, как мой кошелёк, лапают под музыку. Не пойду!
В кинишку намылиться? А чё, мысль! Сидишь там с тёлкой, в экран широкий фтыкаешь, тёлка так нежно к тебе прижимается, прижимается! Мотню, бывало, откроет, и лысого ручкой теребит.. Может и на клык дать, если в фильме дело к ебле идёт по сюжету.
Позвонил нескольким. Четырёх дома нету, одна с "красной кавалерией" воюет...
В общем, птичка обломинго пролетела... О, фламинго! А не пойти ли в зоопарк? Сто лет там не был. Пофтыкаю хоть, как слоны срут. Слон - он, сцуко, опасный! И высирает много, так как жрёт ещё больше. По электропесделке, вон, Драздофф гнал, что одного афроафриканца засрал до смерти. Стока гавна навалил, что негру песда реальная настала. Задохнулся нахуй под бременем фекалий! А, к примеру, тигры. Тигры, они, сцуко, тож опасные. И пох, что китайцы почти извели их, охотясь за хуями тигриными. Бродят, бродят ещё!
В общем, всё, пиздец! Решено!

Как-то так получаеццо, что не умею я песать о вымышленных персонажах.. Может, кишка тонка, может, с фантазией дефицит, а может, просто креатива хватает в моей собственной жизни. И до сих пор не пойму: хорошо это - или плохо? Сегодня я, в очередной раз, подниму избитую тему об Интернет-знакомствах. Возможно, ничего такого нового я не привнесу, но вот вам флаг в руки, и барабан на шею: решать вам.

Итак, дело было в далёком 2000-ом году. В том знаменательном году я уже хрен знает скока была брошенной маманей-одиночкой, и не имела ничего кроме лучшего Друга Дениски. Дениска неспроста был мои лучшим другом (хотя, почему это был? Он и щас есть!), он радел за Лидкину личную или, хотя бы, половую, жызнь и всячески пытался ей её устроить..

Вначале рассмотрению была подвергнута его личная персона, но очень быстро отвергнута по многим причинам. Если Диня и обиделся - я до сих пор об этом не подозреваю.. А ещё у Дини был Тырнет. По карточкам. Тормозной шопесдец. Но был. И тёмными ночами Диня заходил в какой-нить московский чат под ником Линда, и клеил там мужыГов. Наклеив пяток-другой, он показывал их мне, и мы уже вместе решали кому отвалить щастья в виде меня.

В ту кошмарную ночь Диня нарыл мне Роберта Робертовича. Именно так. Роберт Робертович. И это нифига не ник! Это фамилие ево такое. Имя, вернее. С отчеством. А ник у него был, шоп мне сдохнуть если вру - Лав Мэн Из Москвы! И не меньше. И писал он Дине-Линде: "Если ты, -пишет - Кракозябра с кривыми ногами и с горбом - иди сразу в жопу. Немедленно. Ибо я - копия Антонио Бандероса (да-да, именно так!), и весь из себя небожытель ниибацца. И даже если ты милая симпатичная девчушка - всё равно иди в жопу. Патамушта мне, такому Антонию-Бандеросу-Прынцу Ниибическому-Роберту-Робертовичу нужна как минимум Мисс Вселенная. И только так. Да."

Летнее солнце светило в глаза. Виталик наклонил голову вправо и закрыл правый глаз. Солнце стало есть левый глаз. Зажмурил левый и открыл правый. Теперь в правом глазу светил яркий фонарик. Открыл оба глаза и поглубже на глаза натянул козырек фуражки. Вот так солнце не слепило.
Он еще раз окинул взглядом пустую площадь на которой стоял. Перед ним на постаменте стоял Ленин, засунув одну руку почти под мышку, а вторую подняв вверх, показывал, каким путем всем пойти. За памятником белело здание местного райсовета, по бокам площади располагались неказистая почта и обшарпанный дом культуры. Возле почты стоял киоск Союзпечати, а возле ДК ларек с пирожками. Вот Витёк и переводил взгляд то налево, то направо. То на пирожки, то на газеты. В результате размышлений ноги сами пошли к пирожкам. Информационный голод оказался слабее. Купил пару пирожков, и не спеша через площадь пошел к киоску. Минут пятнадцать изучал заголовки прессы и ценники на разноцветных ручках и сдутых воздушных шариках. Пирожки кончились. Потихоньку побрел через площадь. Выпил стакан минералки. Посмотрел на часы. Еще только полдень, как медленно тянется время. А ему еще до вечера торчать в этом пыльном дальневосточном городишке.
Центр и парк изучил. Шел в никуда, чтоб убить время. К своему удовольствию забрел на столовую. Столовка была деревянная и одноэтажная, покрашенная лет тридцать назад в синюю краску. Покосившаяся, облупленная вывеска и дверь, обитая засаленным одеялом, не внушали доверия, но вечно голодный молодой военный организм требовал подкрепиться.

В прокуренной полутьме сидели серые людишки, под потолком лениво вращались засиженные мухами вентиляторы. Из дальнего угла махнул рукой незнакомый капитан, приглашая к себе. Военный военного всегда заприметит. Набрав на поднос столовской закуски, Витя пошел знакомиться. Петлички рода войск у капитана были такими же, "мандавошки" по-народному.

Слушайте, молодежь... Ну, которые до семидесяти пяти. А фига ли вы кровь не сдаете?

Я просто вчера разговаривал по случаю с одной милейшей директором станции переливания крови, и вот она жалуется: не сдает, говорит, народ нынче кровь-то. Прям беда.

Странно. Я вот, помню, молодой-то еще, дак милое дело, раз в два месяца, как штык. Да я бы и сейчас. Только мою кровь в нынешнем состоянии даже старый голодный вампир побрезгует, думаю. Да и крови-то там, между нами, процентов тридцать. Остальное ... Ну да ладно. Не суть.

Я очень извиняюсь, но тут не занято? Нет? Хорошо, тогда я здесь сяду. Сарочка, а вы сидите там, нечего фигуру по вагону трясти и уважаемых граждан пассажиров пугать. Сара, ты полагаешь, что вытирать грязные жопы твоих... хорошо, наших, засранцев, чтоб они были здоровы! - это мужская работа?! А таки нет! Нет, я тебе говорю! Прав был дед Моисей, когда говорил, что лучше было бы жениться на электричке, чем на тебе. Электричка орёт громче, но всегда одинаково и не так часто. А тебе, Сара, хорошо вставить в рот насос, ты бы своим языком смогла обеспечивать водой весь Королёв!

Простите, я вас перебил. Но это какой-то ужас, а не жена! Ещё и эти засранцы! Дети, кто ж ещё?! Прошу вас, продолжайте. И что?

...Как вы вкусно рассказываете! У меня тоже есть таких историй. Если хочете, я могу вам рассказать. Не хочете? Но я таки расскажу, потому что уже настроился. У двоюродного брата троюродной племянницы бабки моей Сары... она ещё в Гражданскую сбежала в Турцию с белогвардейским офицером из дикой кавказской бригады. Звали офицера Ахмед... Кто? Сара?! Вы посмотрите, где Гражданская, а где моя Сара!? Нет, сбежала не Сара, а Циля. Да, с Ахмедом. Молодой человек, вы очень молоды и, вероятно, не знаете, что когда грустно между ног, вам всё равно ваше вероисповедание. Вы всеми руками за свободу совести.

Хотя, что вам наши родственники? Вы даже Библию не читали! А там! Просто песня! Первый родил второго, второй родил третьего и так далее... и есть люди, кто это всё помнит! Так вот, жил молодой юноша по имени Семён. После того, как он за два года сохранил наше Советское государство, дай ему, Бог, стоять ещё сто лет! Он вернулся к родной маме. ...Ему - это государству! Молодой человек, а вы что себе подумали? Стыдитесь. Здесь дети! Кстати, чей этот очаровательный ребёнок? Ваш?! Надо же?! Вы же сама ещё девочка! И чем занимается этот очаровательный ребёнок? Разгадывает загадки! Какая прелесть! Ну-ка спроси дядю Арона загадку. Он тебе отгадает. "Без окон, без дверей, полна горница людей?" Это синагога в коммунистический субботник! Угадал? Какой умный ребёнок! Ты, наверно, хочешь стать адвокатом? Нет? А кем? Строителем?! Это немыслимо! Настоящий... хм... одессит должен думать об стать адвокатом или стоматологом, на худой конец об просто врачом. А ты не одессит? И как тебя зовут? Вася?! Странно, такой умный мальчик и вдруг Вася! Ничего, Васенька, Стране Советов строители тоже нужны!

А напишу-ка я о конце восьмидесятых, уж больно осень в восемьдесят восьмом была теплой, теплой и солнечной. И воздух был особенный. Сидеть бы мне сейчас да писать о любви, придумать сказку какую-нибудь, а может и просто стишок сочинить. Так нет, опять кто-то не прав или же я опять не в такт. И опять спать не могу и опять мне писать, выстукивая по клавишам. Характер такой наверное. Как еще клавиатура меня терпит, не знаю, я бы на ее месте давно уже сломался да в запой ушел. На чем же я остановился? Ах да, на воздухе. Да, воздух был в самом деле особенный. Строили мы по-прежнему коммунизм, я не строил - меня в том году только в пионеры приняли, а коммунизм, он сам по себе строился да крепчал, да воздух был уже не тот. Веяло уже чем то новым, а новое это, будоражило людей, заигрывало с ними да надежду подавало. Правда чем надежды эти обернуться оно не рассказывало. Это позже мы узнаем, что не так вкусна кока-кола как компот бабушкин, да и Шварценеггер не особо тягаться с нашими самбистами собирается, а мороженое импортное, красочное да невиданное, не такое как наш пломбир, за двадцать еще копеек, а гораздо хуже. Но тогда нам еще и сравнивать то не с чем было. Но нашептывали нам уже о том, что рядом это все, удивительное, доселе невиданное. И мы верили, воспитаны мы так, чтобы верить, верить да надеяться. Да и не о переменах писать я решил, не о том что было и не о том что будет, напишу ка что-нибудь лёгенькое, обыденно-прозаичное, о проблемах вечных да о семьях обычных. Их тогда побольше было, чем сегодня, сегодня что ни семья - так диво дивное. Одни имена чего стоят, уже одного Хосе Петровича знаю да двоих Луис-Альберто Михайловичей, а в Украине говорят вообще Гарри Поттер появился. Что ни напиши - люди все равно оригинальней окажутся. Да и не о семьях писать я буду, одну затрону да и ладно. Нормальную, скучную даже может, ни измен тебе супружеских ни детей внебрачных, живут себе да любят друг-друга и дальше так жить будут. Честно, не шучу. Экстрима и сплетен здесь не будет, не ждите, но если заставил я вас до строк этих дочитать, то не обессудьте, закрыть книгу да в сторону отложить еще не поздно, тем более столько в интернете скандалов да порнухи, да и креативов хороших и интересных хватает, так что скучать не придётся. Там то хоть запятых нет, неправильно расставленных, да хоть экшн какой-никакой. Ну а уж если и дальше читаете, то потом не ропщите, история то в самом деле обычная, спорами на форуме о детях, навеянная.

Если вам кто-то скажет, что инопланетяне жуткие снобы, - плюньте тому в глаз. Они отличные ребята и здорово помогли мне в одном деле.
Эта история хмурым ноябрьским вечером. Я допивал чай на кухне и собирался и собирался посмотреть последнюю серию "Бригады", как услышал стук в калитку. Загавкали соседские волкодавы, залаял наш пес Барсик, и мне пришлось накинуть куртку и выйти во двор - посмотреть, кого это принесла нелегкая. За калиткой стояли двое, и Барсик заливался безудержным лаем.
- Чего надо? - спросил я.
- Хозяин, извините за беспокойство. Мы не местные. Заблудились. Не подскажите, как нам добраться до Альфы Центавра?
- Мужики, епрст... Вы че, сдурели? - сказал я и подошел ближе. Поймите меня правильно. Разный народ иногда стучит в калитку. И "дайте-вадички-папить", и "памагити-люди-добрыи". Иногда спрашивают, где тут "дурь" можно купить. Иногда просят пару литром самогона в долг... Дорогу до ближайшей звезды спрашивали впервые.
Я даже растерялся. Выглядели эти два мужика совершенно обычно. Лица неприметные, пальто серые, у обоих коричневые кепки на голове. И только когда я подошел, то увидел, что они близнецы. Точная копия. Ну, думаю, какие-то аферисты.
- Знаете что. Идите, люди добрые, отсюда, пока я собаку не отвязал.
- Послушайте. Мы понимаем, что это выглядит нелепо, но мы действительно заблудились. Никто нам не хочет помочь. То ружьем пугают, то собаками, то милицией.
- Ну да. Сами мы не местные, глаза у нас честные... щас в милицию и позвоню. Идите, идите...

Все таки у некоторых отсталых народов, есть очень прогресивные абычаи. Склеил какой нибудь чувак ласты, ево бамбуком облажыли и сажгли нахуй, бес всяких магилокопаний и мраморных абилискоф. В нашей стране сущиствуют канешна, всякие криматории, мусоросжыгатели и кательныи, но их катастрафически не хватает на всех жмурикоф и приходится расшырять кладбища до невыносимых размеров, сокращая тем самым жизненное прастранство, пока еще жывых чиловеков.
Вот у маей бабули померла систра. Грусная история, тем более я ее видал в децтве раза два всего, и то оба раза она камне са сваей фоткай старой приставала, типа, сматри, какая я ахуительная красавица в моладасти была. Нет штоб канфет дитю дать или пастилы, сувала мне эту размытую, чорнабелую хуйню, Пикасо от зависти бы утапился, а я должен был, такой, оооо! Даааа! Какая вы, баушка, были знатная пилотка.

Кароче помирла. А где бабку харанить? Правильно, рядом с прабабкой. Пахую, что там кругом уже наступить нельзя, магилки кругом, трактор не проедет, люди только в прышке туда добируцца, пахую всем. Кагбутта ани в гости к друк дружке будут хадить, или штоб было с кем папиздеть, я не знаю.
А рас трактор не проедет, то нада капать магилку лапаткой. Два метра чистой глины вглупь. Я хател людей нанять, ты што! Пакойница абидится, ага, штоб ей харашо лижалось, обязательно я должен капать и еще мой братан младшый. Харашо еще, у меня братец здаровый, меня на голаву выше. Такая двухмитровая машина для копки магил. Это я так падумал.
Утром дед привез нас на кладбище, выгрузил наш шанцевый инструмент и пообещаф забрать нас вечером, уехал. Полчаса ушло на поиск прабабкиной магилки. Я знал, што она где то вот тут, но где канкретно, сказать затруднялся и мы, как два потеряфшихся сатаниста телепались па сужающей спирали, пака Андрюшка не закричал, -во, вот ана где притаилась!

...Приспичило не по-детски. Саня понял, что хоть дом и рядом, но усраться на пороге будет и стыдно и позорно. Не долго думая, перемахнул через невысокий заборчик парковой ограды, и тут же и присел за какой-то херовиной, похожей на постамент к памятнику. Чтоб хоть со спины что-то закрывало.
Оно то, - хоть и темно, - второй час ночи, но блики фонарей от редких столбов в парке все-таки доставали и сюда. Справив нужду и повеселев, Саня, как культурный человек, решил, что негоже оставлять кучу на виду, - как никак, - место отдыха, как раньше говорили, - трудящихся. Как кошка, загребающая лапами свое дерьмо, он кроссовками нагреб песка на еще теплую кучку, - благо его оказалось вокруг очень даже до хера.
- Акапулько, бля! - отметил Саня и вскользь подумал, - в детскую песочницу насрал, что ли? Представив пигалицу, детским совочком загружающую его кулич в детское ведерко, улыбнулся. А когда представил выражение лица мамаши пигалицы, обнаружившей такое полное ведерко, улыбка его стала еще шире. Перемахнув через ограждение обратно, двинул домой.
...Утро ничего херового не предвещало. Как и положено, оно красило красным цветом ярко покрашенные игровые аттракционы, верхушки высоких деревьев и, конечно же, недавно положенную бордовую черепицу на крыше старинного двухэтажного особнячка администрации парка. Михаил Иванович, директор всей этой красоты, - основательный мужик среднего возраста с очень красящей его сединой на висках, пришел сегодня на работу чуть пораньше. Уж больно серьезное мероприятие ожидалось.
На международную выставку песчаных скульптур, которая открылась у него в парке полторы недели назад, сегодня должен был прибыть король. Настоящий. То ли - Буркина Фасо, то ли - Зимбабве. Находился он в Москве с официальным визитом, и вдруг решил посетить выставку. А все потому, что сынок его, новоиспеченный студент одного из столичных вузов, тоже наваял песчаную скульптуру, возле которой сейчас, как и положено по регламенту, под порывами утреннего ветерка гордо развевался флаг этой самой Буркина или Зимбабве.

Вадик увидел её на детской песочнице, после того, как стал выходить из дома и гулять со своей кошкой. Она была стройна и алигархична. Её челка закрывала пол лица, но он понял, что влюбился в неё сразу. Тело наполняло журчание и легкость. Её глаза блестели, она улыбнулась ему из под любья без мимики. Через пару недель, Вадик уже целовал её ручки, она хихикала так забавно и часто отворачивала голову в другую сторону дороги, по которой они прогулки делали. Вадик помнил тот день, когда привел её в свою квартиру, ей она не особо понравилась, но она не выдавала это никак.

Он дарил ей каждый день полевые ромашки, которые срезал за 43 км от города, прогулки по ночной набережной и по городскому кладбищу в дождь. Вадик сжимал её ладонь в своей, она клала голову сбоку на его плечо, а нелепый дождь бил ей по щеке, оставляя на ней большие разводы черной туши и помады.

Так продолжалось ровно два месяца. На второй день второго месяца раздалась звонкая смска в Вадиковском мобильнике с информацией, что его любовь похитили и требуют выкуп. Его осенило всего от головы до пола. Вадик сел около камыша и вознесся к небу. Мысли были настолько сосредоточены на то время, которое они с ней провели, что Вадик даже не знал куда ему деваться! На его банковской карте были личные сбережения, которые он снял все. В руках и карманах и носках у него оказалось около 2 000 000 евро. Вадик сразу понял, что ему предложат за неё выкуп, но его Эго не вынесет таких шрамов. Вадик решил, что для его гордыни это будет реквием и стал действовать самолично, без лишних привлечений властей в этот конфликт.

Деда разбудили странные звуки, доносившиеся откуда-то со двора. Кряхтя и морщась, он сполз с топчана, сунул ноги в галоши с обрезанными задниками и поковылял к выходу.

Скребущие звуки доносились из открытой двери амбара. Дед, пригнувшись, вошёл туда. Ему открылся вид на монументальный зад бабки, обтянутый застиранной ситцевой юбкой. Сама бабка, нагнувшись, старательно скребла по сусекам. Округлая добротность зада будила смутные воспоминания. Дед подобрался ближе и игриво шлёпнул. "Отвали, старый греховодник" - неуверенно сказала бабка, однако нагнулась пониже и слегка расставила ноги. Впрочем, воспоминания отлетели быстрее, чем появились. Дед немного помялся и, чувствуя неловкость, спросил:

- Что, старая, пора?

Бабка чуть слышно вздохнула:

- Пора. Энтот, как его... цикл завершён. Пора новый зачинать. Мне под утро видение было.

- Ну, завершён, так и хрен с ним, - равнодушно молвил дед и поплёлся обратно в избу.

...Есть теория, что всё начинается из сказок. А сказки у всех народов одинаковы. Вот и бегут по дорогам, шляхам, трактам странные путники. Подпрыгивают хлебы, румяные калачи и замысловатые караваи, вечно теряющие солонки. Тихо шелестя, на манер гусеницы, ползёт бледный лаваш. Весело катятся чуреки и лепёшки, маня поджаристой корочкой. Их ждут. Без них ничего не будет.

Выхожу утром на кухню, собираюсь варить кофе. Заметив, что вышел Я, а не жена, кот, ходивший по квартире с 4-х утра и хотевший жрать, резко погрустнел, отвернулся и стал усиленно рассматривать рисунок на кафеле. Я поставил чайник и достал его ливер:
- Ну, что, лемур облезлый, жрать хочешь? - спросил я.
- Что хотел сказать художник, именно так изобразивший виноградную гроздь? - ответил кот.
- Жрать будешь, спрашиваю?
- Х-м, а что это у меня здесь на лапке.
- На, жри, харек! Жри, сцука.
- Что? Кто? Да как вы? Уберите это от меня!!! Пф-у, я не могу, пойти сдохнуть что ли.
- Убью, падла!
- О-о-п. Хвостик... интересно - мой?
- Ну и пошел на х*й.

Эх! Тяжела жизнь сексуального взросления тяжела....
Это сейчас Лена со смешком вспоминает, тот мальчишеский идиотский интерес к промежности и свои первые шаги в постижении совершенства мастурбации...
Росла она девочкой-пипевочкой очень бойкой, дружила с мальчуганами и считала их существами весьма интересными и даже близкими по духу. Пока не наткнулась на их выпрыгивающие из штанов гормоны...

В классе четвертом Лену посадили с мальчуганом по имени Женя! Эдакий мелкий извращенец! Как же он её заебал тогда своим проявлением симпатии в виде дерганий, и побоев в нежное плечико, козел! А Лена девочка очень тонкого склада, к ней нужно подходить на цыпочках, не слышно...Потом заламывать и валить эту сцуку!
Однажды на уроке, сидит наша Лена, мечтая о прынце на крылатом белом осле, который прилетит и заберет её в свои сказочные миры... А сосед по парте в это в время, долбоеб малолетний, с какого-то хера пере возбудился, достал свой член и стал шептать ей:
- Лена...

Она поворачивается и бля! Её бедная хрупкая психика наглухо запечатлела этот момент и в последующим так и не перевариваясь заклинило в безсозналке, как отвращение к мужскому достоинству. Её карим прекрасным большим глазам предстало интереснейшее для педафилов зрелище: лицо "юного сокамерника" по парте было потно-красного цвета, глаза возбужденно нетерпеливо указывали на чудо в ширинке, а на лбу выступали похабные капельки пота. Лена с отвращением отвернулась, проклиная весь белый свет и этого падонга за её оскорбленное самолюбие.