На шее у Адольфа Гитлера висела связка русских баранок. Он сидел, подперев правой рукой подбородок и, закинув одна на другую ноги увенчанные парой дырявых носков. Гитлер был по пояс голый в слегка увлажнённых cсачьём семейных трусах, позоривших своими цветочками нацию в лице его лучшего представителя - сына германского народа. В промежности у него была алюминиевая миска, наполненная красивыми аппетитными баранками которые он с детским удовольствием пожирал, громко хрумкая. Позади, чуть сбоку, стоял барон Мюнхгаузен. Он держал на собачьем поводке Колобка, у которого на затылке красовался след чьего-то тяжёлого армейского сапога. Поводок опоясывал Колобка поперёк, чуть стягивая и вдавливаясь в его сферическое тело. Видно было, как грустное лицо сказочного хлебца было истомлено нынешними, весьма не лёгкими, обстоятельствами его хлебной жизни. Или может быть совсем иначе - по лицу Колобка можно было подумать, что он торопливо ожидал окончания нынешнего нерадостного настоящего и молился о скорейшем приходе светлого будущего. При взгляде на Колобка можно было подумать, что ему осточертело кататься по дорожкам нынешней реальности - вид его был усталым и мученическим. Мюнхгаузен переминался с ноги на ногу, тихонечко так, боясь потревожить Фюрера, он часто останавливал свой взгляд на его волосатой спине. Барон постоянно, как-то по-детски, смешно фыркал и глупо моргал, немного дольше обычного сжимая веки. Могло показаться, что его глаза устали и он, закрывая их на чуть-чуть, давал им немножко отдохнуть. Барон иногда шамкал ртом, сминая свои старческие губы, как бы жуя их, от чего казался совсем стареньким беззубым дяхоном, впрочем, он был ещё тот живчик. Его длинные усы забавно, несколько дёргано, развевались. Было, похоже, что они хотели собрать всю пыль, летавшую по помещению, желали очистить его от микробов и бактерий и, даже его геройская треуголка, казалось, была полна решимости и старалась помогать усам в таком нужном и благородном деле.

Удивительное творение прогресса. Огромные поля солнечных батарей под Берлином добывают чистую энергию солнца.

Солнце наполовину скрылось за горизонтом. Маугли с грустью смотрел на закат, привычно устроившись между Балу и Багирой.

- А может ну его, а? - с надеждой спросил он.
- Ты - человек, маленький брат! - строго напомнил Балу, - И твое место - среди людей. Мне будет ужасно не хватать тебя, Лягушонок, но так лучше. Понимаешь, вы одной крови.
- Ты уверен, учитель?
- Да, маленький брат. Об этом знают все джунгли. Ты должен вернуться к людям. Так будет лучше.
- Так будет лучше - эхом отозвалась Багира.
- Как скажете, - вздохнул Маугли.
- Помнишь ли ты все, чему я учил тебя, маленький брат? - в голосе Балу послышалось напряжение, - Может, парочка-другая закрепляющих оплеух...
- Успокойся ты, Железная лапа! - вмешалась Багира, - Он все помнит.
- Не волнуйся, учитель! - твердо сказал Маугли, - Все помню. Все, до последнего слова.
- Пора спать! - Багира длинно зевнула, - Завтра на рассвете ты отправишься искать свою новую семью, Лягушонок.

Маугли мягко шагал по тропинке, повторяя про себя последние наставления Балу. "Выбери берлогу попросторнее! - поучал старый медведь, - Если берлога высока и широка, рядом есть водоем и много зелени - значит, она принадлежит сильному роду. У них всегда бывает хорошая охота, всегда найдется кусок мяса и глоток воды для нового рта. Будь вежлив! Произнеси Заветное Слово - и тебя примут с распростертыми объятиями".

Берлога, подходившая под описание, показалась в полдень. Просторная, каменная, ослепительно белая. Над высокой оградой колыхались верхушки деревьев. Маугли прислушался и явственно различил плеск воды. Все сходилось. Он вздохнул и, легко взлетев по стволу примыкающей к ограде пальмы, бесшумно спрыгнул внутрь.

В то время как на Гаити продолжается хаос, одна маленькая девочка обрела новую семью. Маленькой Клэр с Гаити семь лет, она прибыла в Международный аэропорт Сакраменто вместе со своими новыми родителями Скоттом и Дебби Бридитцки. Супруги познакомились с Клэр три года назад во время визита на Гаити с церковной группой и с тех пор пытались усыновить ее. Эта девочка - одна из десятков сирот, перевезенных из разрушенного землетрясением государства.

1. Семилетняя Клэр машет с эскалатора своим новым сестрам и брату в аэропорту Сакраменто. (Anne Chadwick Williams)

- Шать! Шатукай шмажки вхарь оло гмать! - закричал кто-то за окном.

Сидевший напротив Сида худой вытянул шею, чтобы лучше рассмотреть, что происходит во дворе. Под бледной, тонкой кожей заерзал бугор кадыка.

- Гавник шудыть вмажишь. Вуркавец вхар хараматить шкуранить. Шмурт навырест хотехо сканавить. - поделился он увиденным.

- Оло, олого! - присвистнул второй, и тоже посмотрел в окно. Его шея представляла полную противоположность первого - небольшой буфер между большой лысой головой и несуразным туловищем в малиновом пиджаке, сильно топорщимся на спине.

Худой втянул шею, почесал подбородок и сказал:

- Гавники отлованные. Тудыняные, а нажмиша олого жашкец. Шутанова сканава!

Второй согласно закивал:

- Жашкец. Шать оло гмать.

Худой перестал чесать подбородок и уставился на Сида. Потом на его лице расплылась улыбка, и он толкнул локтем второго, продолжающего изучать происходящие за окном.

- Щурт охурышыл!

Второй вздрогнул и нервно повернулся к Сиду:

- Охурышил?

Худой засмеялся:

- Вхарь! Ну что? Комрадит маленько? Ухрювать столько, шважки откинишь. Шать ого гмать.

Второй опять закивал:

- Да-да, молодой человек. Смешивать в таких пропорциях опасно для жизни. Шважки, можно и вправду откинуть. Сами видите.

Итак, вопрос: какая разница между гармоническими и синусоидальными колебаниями?

Вот - расчет для инженеров.

По-моему, очевидно. Но не для всех.
Для чайников подойдет другое объяснение...

Постигает азы веб-серфинга.

Этот вопрос, поднятый однажды, заботил многих. Сначала, мы вместе со знакомым железнодорожником Евгением Баргиным травили байки на этот счет и весело смеялись во время застолья над изумленными гостями. Потом кто-то всерьез упрекнул его за ненаучный подход, и требовалось доказательство, что произойдет страшное. Что действительно произойдет нечто...
Итак, мы отправились на запасной путь. Вблизи вокзала ставить опыты не рискнули, зато на разъезде Топляки нашли и хороший ровный участок для разгона состава, и собственно объект опыта - древний купейный вагон на 36 посадочных мест, с гербом СССР на борту. В качестве локомотива использовали не менее антикварный маневровый тепловоз. Хотелось бы, конечно, собрать состав помощнее, но толкач от товарняка отцеплять не стали - ему оставался час до отправки.

Итак, в кабину тепловоза полез машинист Степаненко. Мы с Евгением с комфортом устроились в сортире прицепленного купейного вагона. Заготовили обрезок трубы, лом и черенок от лопаты, чтобы все это бросить в унитаз. Женька вручную перевел обе стрелки, ведущие на прямой участок и соединяющие пути со следующим большим разъездом.

- Что, выпьем перед полетом? - спросил он, вовсю хлебая самогонку.

Пьяный проводниик в принципе не так опасен, как пьяный машинист, но когда на душу взял алкоголь и машинист, мне стало жутко, и я тоже выпил стакан.

Рафаил Степаненко завел мотор. Состав тронулся так, что заскрежетали проскальзывающие диски. Маневровый тепловоз сумел разогнаться только до семидесяти километров в час, хотя по субъективным ощущениям были все сто сорок.

- Ну... С Богом!!! - перекрестился Евгений, закладывая в дальняк черенок от лопаты и нажимая педаль.

В Берлине состоялась забавная акция. Активисты, одетые в снеговиков, выступили с призывом "Спасите снеговиков" и выразили протест против глобального потепления.

Стоял ясный морозный день. Граждане, спешащие по делам, зябко ежились на пронизывающем, забирающемся под одежду, ветру. Улицы города украшал, выпавший за ночь и еще не почерневший от выхлопных газов снег. Повсеместно, дворники в оранжевых жилетках и прорезиненных валенках посыпали дороги солью , чтоб незадачливый прохожий не разбил себе ебальник на каком-нибудь, наиболее скользком, участке тротуара. Все говорило о том, что плаксивая сучка осень наконец-то связала ласты, а на ее место заступила суровая сволочь зима. На центральном проспекте как обычно было шумно. Рядом со зданием городской администрации образовалась нехилая пробка, и все окружающее пространство заполняли рев моторов и матюги водил.

Баба Нина сидела на небольшой лавочке и продавала семечки. Пробка создала большой наплыв покупателей из числа пассажиров авто, и к середине дня половина продукции была реализована. Бабулька радовалась, в уме подсчитывая выручку. Снег вокруг слепил. От яркого света, она щурила близорукие глаза и, то и дело, поправляла съезжающий с головы, вылинялый красный платок.

Изредка до Бабы Нины доносились матерки водителей и она, будучи очень набожной, закрывала ладонями уши, дабы не слышать сквернословия. Так она сидела и глазела по сторонам, пока ее внимание не привлекло движение на крыше "собеса". Бабка тут же перевела взгляд туда.
На покатую, припорошенную снежком крышу выполз мужик в телогрейке и шапке "петушком", с собой он пер объемистый сверток. Кое-как примостив его у чердачной будки, недавний пациент стационара для душевнобольных, а ныне художник-инсталлятор Степан Попов достал из-за пазухи ополовиненную бутыль объемом не меньше "ноль семь" и крепко к ней приложился, потом вытер губы, удовлетворенно крякнул и пошел к железному ограждению на краю ската. Там он долго смотрел вниз, затем вернулся к свертку и извлек из него два грубо вырезанных из картона крыла. Прицепив их к рукам, Степан снова потопал к краю крыши.

Лихорадка "Аватара" Джеймса Камерона добралась и до Китая.
Только выразилась странно, "по-китайски".
15 талатливых скульпторов в течение 10 дней делали фигуры Джейка Салли и принцессы Нейтири.
Ну а так как кризис и все такое, то делали их из грязи...
Вот такое вот китайское сумасшествие.

Охранник странно посмотрел на меня, когда я входил в бизнес-центр. Обычно он на людей вообще внимания не обращает, подумал я, а тут такое внимание... . Я прошел через турникет и тут же выбросил охранника из головы. На моем этаже было непривычно тихо. Хотя рабочий день уже начался, немногочисленный народ тихо сидел по своим углам и даже не пытался делать вид, что работает. Я закрыл за собой дверь кабинета и успел поймать очень странный взгляд секретаря. Очень странный взгляд. Очень похожий на взгляд охранника. Я машинально проверил ширинку. Вроде бы все нормально. Что происходит?

80% офисных сотрудников, придя на работу и включив компьютер, первым делом открывают почту, а потом новости в интернете. На всех официальных сайтах была тишина. В городе все хорошо, доллар падает, нефть дорожает, президент в очередной раз направил какое- то обращение куда-то ... я закрыл окно браузера и откинулся в кресле. В неофициальных источниках были какие - то дурацкие новости о случаях помешательства людей и нападения на окружающих. Я вспомнил дорогу на работу, когда я полусонный рулил по обычному маршруту. Вроде бы ничего странного, если не считать, что пробки на привычных местах были сегодня существенно короче.

Что- то не так. Я подумал и достал телефон.

- Я тебя разбудил? - в трубке сонно замурчали и, наконец, она ответила.

- Нет, я уже вставала, но потом решила, что еще рано и опять уснула...

- Ты знаешь, тут какая-то фигня в городе творится. Ты сегодня не выходи из дома, ладно?

- А что случилось? - она разом проснулась.

- Ну, ничего особенного, просто мне что-то тревожно. Давай я побуду параноиком, а ты мне подыграешь? Обещай сегодня никуда не ходить, хорошо?

Звонит мне три месяца назад Люська Лапина с третьего подъезда и говорит:
- Привет. Приходи мне помогать с английским.
- Привет - говорю - Ты чё бухая? Какой нах английский? Я, бля , по русски хуёво говорю. - Я охуел от раскладов, чесно.
- Сейчас - говорит и идёт куда-то. Дверь, слышу, закрыла и давай ржать. - Гегегеге! Ну, ты и впрямь Вадюха неразборчивый какой. Это я тебе при маме про английский говорю, а сама поебатсо предлагаю. Мама сейчас на евангелистское собрание идёт. Так, что бери мартини, торт и заходи.
- Заебок! - говорю. "Мне ебатсо хотелось уже давно. Думал дрочить начинать".
Я быстренько хуй помыл, подмышки побрил, труселя новые одел с черепашками и попиздячил.
Идти не далеко - через один подъезд. Сначала в магаз зашел, поллитра взял и кекс. Насчёт мартини это Люська прикалывалась так. Водку она жрёт будь здоров. С кексами. Любит их.
Купил, короче, подымаюсь к Лаптевой, а тут мамаша её на встречу идёт.
- Здравствуйте. - говорит - Вы к нам английский помогать учить?
Вежливая такая, а хуле - у них семья-то верующая.
- Здрасте. Ес, Ес, окей - говорю и пляхан в рукав прячу.
- Ну, молодцы. Умницы просто.

Поднялся я, в двери звоню. Люська открывает, довольная такая вся, необычная.
- Привет - говорю - хуле такая довольная?
- Да у меня течка закончилась. Я теперь ебатсо хочу пиздец.
- Точно - спрашиваю - закончилась? А то я крови боюсь до пиздеца.
- Точно - говорит - не сцы. Мартини взял?
- Взял - и пляхан ей показываю.
Ну, значит, зашли мы на кухню, водки вьебали с кексами и Люська говорит: