1 января 2010 года в 12:00
Французское поместье просыпалось
Утреннее морозное солнце еще не окрепло, разноцветные петухи, теребя замерзшие шпоры, пытались выбраться из курятников. Кумачовый снегирь, наглухо примерзший к собственному говну, не суетился и страдал. Наступал Новый Год.
Около лавки с овощами устроился потрепанный Поль, жуя топинамбур, чистил сапоги и рассматривал свою физиономию в лошадиных яслях.
- Как же так вышло-то? - отгрызая крупный кусок корнеплода, юный гардемарин обратился ко мне.
- Отъебись, - глубоко вдохнув зимний воздух, я продолжил делать искусственное дыхание нашему камердинеру Ипполиту. Обоих тошнило.
- Каналья - обдавая меня смесью рома и котлетного фарша, Ипполит морщинистой ладонью стал тереть у лица.
- Буэнос диас, мудило - Поль бойко сделал парочку выпадов саблей, отдавай честь старому другу.
- Идите нахуй, барин - ловко уворачиваясь от колющих ударов, слуга наотмашь нанес удар правой. Поль еле слышно охнул и исчез за прилавком.
- Ох, и неряшливый вы Поль Эдуардович, прямо говно какое-то вы, а не дворянин - тяжело дыша, старик продолжил чистку барских сапог.
К вечеру, изрядно набравшись, мы покидали гостеприимное поселение. Устроившись в седле позади Поля, наш преданный Ипполит возился с провизией. Вскоре запахло трюфелями и майонезом.
Я ехал в трехстах метрах и задумчиво грыз поводья, вспоминая мореходное училище, откуда нас с юным графом Орловым Полем Эдуардовичем вышибли месяц назад. Поль на нехитрый карточный фокус с пиковой дамой выиграл себе четыре поместья и одиннадцать родовых замков. Одурев от безнаказанности, молодой коммерсант принимал проигрыши одеждой, учебниками и честью. Но в один прекрасный день в училище явился Граф ДеЛяфер, отец одного из терпил и на образование наступил острый пиздец. Несколько недель мы скитались без дела по осенней Гаскони, с яростью просаживая сбережения, которые в свою очередь чахли как сиси сорокалетних. Надежда возлагалась на Новогодние праздники, парижскую широту и костюмерные представления. Руководство расщедрилось на мероприятия и сказочный маскарад с волшебствами. Туда, собственно, мы и держали путь.
Постепенно забылось обучение, забылась утренняя блудница, забывался незалеченный триппер - я засыпал. Жалобный скрип потертого седла да хруст снега под копытами делали свое дело. Однако поспать не удалось, разбудил визг Поля.
- Ипполит проебался, проебался родненький! Канул. Чо я бате скажу? - юноша стоял на коленях и, всматриваясь в ущелье, аукал со слезами.
Оставь рыдания, братушка - я обнял лошадь друга, - надо лавину спустить. У лощины будем ждать Ипполита. Должен выйти щегол.