Эпиграф.
"Каждый пишет, как он слышит.
Каждый слышит, как он дышит.
Как он дышит, так и пишет,
не стараясь угодить...
Так природа захотела.
Почему?
Не наше дело.
Для чего?
Не нам судить."
Б.Ш. Окуджава



- Ну что, орёлики, по коням! - так закончил оперативку Алексеич, дражайший и любимый шеф. - А ты, Серж, - французисто кивает он на меня, - Сегодня, как помнится, на буковку "Д"...
Ну, на "Д", так на "Д", дежурю, стало быть. Сутки.
"Ксива" - на кармане, верный "ПМ" - в оперативной кобуре, рация - на столе, мозг напичкан ориентировками и приказами СВЫШЕ (от ОЧЕНЬ БОЛЬШОГО РУКОВОДСТВА), номера и суть которых мгновенно вылетают из памяти.
Впрочем, один засел. Стою у станции метро, делаю сразу четыре дела:
1. Пью пи... Не-а, сок! Дежурю же!!!
2. Курю сигарету.
3. Трещу по мобиле с приятелем.
4. Поглядываю, не появится ли та падла, которая грабит подвыпивших субъектов, "лебежатник" сраный, мать его! А вот сыскарь - он всё время сыскарь! Прикид - самое то: джинсы, красная рубашка, чёрная кожаная жилетка. В довершение образа - хвост из собранных на затылке волос (оставшихся, бля!) на голове, лёгкая недельная небритость. Опер, чего уж там! Состав мы нестроевой, раздолбайский, форму одеваем лишь пару раз в год.

Кароче, блять, зафтра (а для вас уже сегодня) у меня днюха. И вот какая по этому поводу блестящая залупа - на зафтра у меня назначен прием к зуботологу. И это означает, что где-то до 11-ти часов утра мне пить будет категоричецки нельзя. В этом-то, сопсна, и заключается вся сущность выкатившейся залупы и глубочайшей, блять, трогедеи. А вот до самОй процедуры зубовыколупывания и дреллирования десен мне абсолютно похуй (чем не каждый падонакъ может похвастацца, пральна я говорю, трусишка? гыгы). И поэтому сегодня я хочу поделицца с вами причиной своего опрометчивого похуя.

Ну, для начала, расскажу вам, почему периодические выкидыши зубов для меня являются, в целом, позитивными воспоминаниями.

Тогда мне было года четыре, и как любой, уважающий себя пузатенький пизденыш, я аццке тусил в децком саду. Забирала меня практически всегда бабулька (она у меня, кстати, тоже пизденыш ещо тот, но о ней как-нить в другой раз). Ну и в этот вечер она чо-та припоздала с работы, а когда она задерживалась, то всегда, хитрюга, выделывала какой-нить отвлекающий фортель, типа покупки сладкого ништяка.

Сижу я, вощим, жду, из козюлек фигурки ваяю. Воспиталка ко мне подкатывает, типа: "Димачька, пошли ко мне домой, поздно уже, наверное за тобой уже не придут". Залупу тебе в позолоченной оправе! Я, по-ходу, уже тогда на подсознательном уровне подозревал о педофилах. Ребенком я был интеллегентным, поэтому послать ее нахуй было бы сразу минус стопицот в карму. В этой связи, я придумал другие отмазки, в обход своей совести - "идифпезду", "отъебись" и "заебаланахъ". Ещо и уборщица на меня чо та каг-та подозрительно пялилась, полы, блять, моет и позы всякие похотливые своей скрипящей комплекцией выделывает. Вощим, ужосблядь и рассадник педофилии.

Я шла домой. Настроение было отличное, на улице тепло и в кои-то веки я возвращалась с работы так, что даже еще не до конца стемнело. Уже на подходе к пешеходному переходу я заметила, что у меня развязался шнурок на ботинке. Надо бы, конечно, остановиться и завязать, вот только руки у меня были заняты пакетами, а ставить их на довольно грязный асфальт в лужу не хотелось, на газончике тоже еще влажно и сырая разрытая глина, зато на другой стороне дороги находились бетонные тумбы. Перейду дорогу, поставлю пакеты на тумбу и спокойно завяжу шнурки, решила я, дождалась появления зеленого человечка на светофоре и пошла.
Все произошло очень быстро. Я-таки наступила на шнурок, потеряла равновесие и упала. Пакеты и сумка разлетелись в стороны. Я пыталась подняться, одновременно дотягиваясь до сумки. В это мгновение раздался визг тормозов, я вскинула голову... Последнее, что запечатлелось в моих глазах, это лицо водителя, рот которого был раскрыт в неслышном мне крике. Дальше ничего не было.

Сколько помнила себя Люська Косынкина - всё время с музыкальным инструментом в руках. То гобой, то флейта ,а когда в пятом классе музыкальной школы учительница , властная и чрезмерно тучная Роза Карловна Цукергоген взяла её за руку и отвела в класс - Люськиному взору предстала диковинная арфа , издали напоминавшая перевёрнутый рояль.
-Вот деточка, ты будешь постигать музыку на этом чудесном инструменте, упокой святой Исаак душу его создателя- грудным голосом сказала Роза Карловна. И музыка навек поселилась в душе Люси. Поначалу она никак не могла освоиться с инструментом, проводила за репетициями долгие часы, упорно тренируясь брать нужные ноты и играть гаммы, но постепенно инструмент с Люсей сроднился и в анфас стал даже похож на Люсину уже вполне сформировавшуюся правую грудь. Однако Люсина мама - Анна Ивановна- видевшая себя на старости лет матерью мировой знаменитости, даже не позволяла и думать о чём- либо кроме музыки. Когда мама застала дочь в ванной за рассматриванием правой груди, женщина ужасно покраснела и назвала будущую первую арфу "Гранд- опера" разнузданной проституткой .

Шли годы. Люся из невзрачной , забитой девочки превратилась в настоящую невзрачную девушку в очках в роговой оправе и чрезвычайно полной филейной частью. После музыкальной школы, законченной, разумеется, с отличием, судьба подкинула Люсе шанс работать по специальности, то есть играть на арфе в составе ансамбля классической музыки " Свирель" под руководством руководителя клуба подводников- Аль. Бома..

- У Вас вся спина белая! - это стало первым, что услышал Никита Иванович Глазунов, когда зашел к себе на работу.
- Это точно, - он мрачно взглянул на шутника и похлопал по карманам своего белого халата в поисках пачки сигарет, - обычно я синий халат ношу, а вот сегодня... Годовщина свадьбы, как-никак, при параде быть захотелось.
- С первым апреля! - захохотал было коллега-прозектор Саня Самохвалов, одиноко раскачивающийся на скрипучем стуле, но тут же замолчал и махнул рукой. - Эх, Иваныч, скучный ты тип!
- Я не скучный, - солидно возразил Глазунов, разминая в пальцах "Яву", - а вовсе даже веселый. Дочка иногда обижается: говорит, что чувство юмора у меня зашкаливает. Подумаешь, всего-то один раз приписал пару строк ей в дневник под замечанием учительницы "Ваша дочь шумела на уроке пения".
- Что приписал-то? - заинтересовался Самохвалов.
- "А вы к нам в морг заходите, тут у всех слух абсолютный, и все тихие", - Никита Иванович щелкнул зажигалкой и пошел в курилку, провожаемый одобрительным хохотком коллеги.
- Ты спроси, чего там шумно так? - крикнул ему вдогонку Самохвалов. - Даже поп недавно проходил. У них там корпоратив, что ли? Сижу тут как пришитый, с утра звонка жду, а они там веселятся...
- Какой поп? - изумился Глазунов.
- Обыкновенный поп, в рясе. Да ты сам послушай, отсюда слышно. Во дают, прямо не морг, а КаВэЭн, блин, только Маслякова не хватает!

У меня есть валик. На животе. Знаете, такой валик, как раньше диванные были. Валик этот обитает в том месте где по определению должен быть пресс. Если вы увидели меня с расстегнутыми штанами - это совершенно не то, о чем вы сразу подумали. Это я сапоги застегиваю. А еще у меня есть попа. Хотя, если подумать логически, то хвастаться тут нечем - эта деталь тела есть категорически у всех. Но зато, как выражается мой любимый ехеманн; моя попа - это национальное достояние нашей отдельно взятой ячейки. Теперь мы с попой сидим и совершенно официально зарабатываем деньги. Нас наконец-то взяли на работу. И только попробуйте мне тут чего не того подумать! Мы с ней слаженным тандемом работаем секретарем. Она сидит, а я - все остальное.

И вообще, я совершенно не собиралась вам тут про попу свою распинаться

Даже если вы можете дать: голову на отсечение, палец на откусание по локоть и даже любимый кариесный зуб для феи, что ваш любимый ехеманн за все эти счастливо проведенные с вами годы - досконально изучил ваши парфюмерные и косметические предпочтения; то лучше раскройте глаза, протрите очки и перестаньте так о нем думать.

Если у вас вдруг (хотя скорее всего "вдруг" случается исключительно у меня) сразу закончились: крем для лица, пенка для умывания, гель для душа и лак для волос - никогда, слышите, милые подруги - никогда не просите купить свет очей ваших вышеозначенную продукцию. Это чревато незапланированной и бесповоротной потерей нервных клеток.

Свекровь - это нечто. Моя - особенно. В родственниках ходим уже шестнадцать лет, а все никак друг друга понять не можем. Список ее претензий ко мне невелик, но начинается с обвинения прямо-таки в библейском грехе: я растлила! РАСТЛИЛА её единственного мальчика! "А ведь он был до встречи с тобой (зырканье в мою сторону и недовольная физиономия) таким покладистым и тихим!..."

Ну, разумеется, он был тихоней. В первые же дни знакомства его друзья во всех подробностях рассказали мне, в чем именно он был покладистым и насколько тихим. И до сих пор, встретившись попить пиво, они любят повспоминать, как собирали из подручных средств и набивали пороховой ватой (благо, что жили на задворках военного завода, специализирующемся на выпуске боезарядов, и проникнуть на его территорию вездесущим пацанам не представляло никакого труда) "бомбочки". Самопалы взрывали в городском саду, забираясь подальше от бдительного взора бабуль в густые заросли черемухи.

Рассказали, как мой муж, будучи двенадцатилетним оболтусом, притащил "бомбочку" на урок химии. Видимо, химическая реакция, которую он хотел продемонстрировать своим одноклассникам, в какой-то момент стала неуправляемой, и взрыв "нескольких граммов в тротиловом эквиваленте" разнес пол-лаборатории. Как все остались живы - одному богу известно, но химичка (по ее собственному признанию, сама была свидетелем этого разговора) долго страдала от нервного тика.

Емельян Юлианович был говном.
-"Говно - человек!" - с придыханием лепетали сотрудники в кулуарах.- Да- а, ...вот это говно! - нюхали воздух просители из предбанника и с одобрением кивали лысыми чиновничьими лбами.

И не то что бы Емельян Юлианович вонял. Нет, конечно же, он вонял, но вполне себе дорогущим французским парфюмом с тяжелыми нотками дерьмеца,что только сильным мира сего позволены. Всякого ущербного клерка надуши вот такими духами, подумают, - обосрался, бедолага. Но, у Великих, - совсем другое дело: такой духман от них - не параша, это так деньгой пахнет, и не маленькой!
Слетался в кабинет к Емельяну и досужий до запаха бизнесмен, и чиновник крупный жужжал всегда на диване. А, иногда, причуяв ароматного, сам министр не гнушался почтить элитные покои своим небесным сиянием.
Всем известно, деловой люд, как муха, он же нюх особый имеет. Сам бывает без понятия "чего это сюда приперся?", а поведет рыльцем , осмотрится, очком привычным пожмякает, да и поймет: Ога! Чутье не подвело! Тута дела иметь можно!

Все было у Емельяна Юлиановича, все, чего отобрать можно, или выдурить, или выпросить, или украсть - ну,... все было! Ни в чем себе любимому Емельян не отказывал, отчего вид имел всегда грустный, с таким флером залеченного сифилиса.

Однажды у Натальи Ивановны пропал со стола казенный степлер. И вещь вроде пустяковая, и вроде как личных денег за него Наталья Ивановна не платила, и вроде как в ящике стола еще два степлера валялось на такой случай, а все равно обида начала душить Наталью Ивановну.

- Ну вот. - задыхаясь сказала Наталья Ивановна. - Дожили. Докатились, так сказать. Степлер у меня со стола сперли. Со скобами, главное. Недавно только заряжала. Отвернулась только, а его нет уже. Что за коллективчик, а? Лишь бы спереть что-то.
Софье Николаевне было плевать на пропавший степлер и на саму Наталью Ивановну, но обида за коллектив взяла вверх.
- Что ж вы, Наташечка, весь коллектив сейчас под одну гребенку? - ласково сказала Софья Николаевна. - Кому нужен ваш степлер, который, к слову сказать, и не ваш вовсе, а казенный? Вы ж память свою дырявую напрягите и постарайтесь вспомнить куда вы свой степлер засунули. А коллектив упрекать не нужно. Коллектив вам этого может и не простить.

Наталья Ивановна шумно задышала, глаза ее налились кровью и она коршуном набросилась на Софью Николаевну:
- Память у меня, Софья Николаевна, еще дай боже. Я же не старая карга, как некоторые...
- Да что вы говорите? - изумилась Софья Николаевна. - А так по виду и не скажешь.
- ...и вещи свои я где попало не разбрасываю. - закончила Наталья Ивановна. - А подозреваю я, милейшая, что это вы спролетарили мой канцтовар. Как вас и учил Великий Ленин. С которым вы должны были лично быть знакомы. Недаром же вы тут крутились у моего стола. Ой, недаром.

Был солнечный полдень.

- Ну?.. - спросил дракон.
В ответ рыцарь сделал круглые глаза. Выдержал драматическую паузу и переделал их в очень круглые.
- Красноречиво. - признал ящер. - И лаконично. Молодец.

Рыцарь зарделся от похвалы, но ненадолго. Потом что напарник задумчиво почесал урчащее брюхо полуметровым когтем и добавил:
- А сказать-то что хотел?
- Все сволочи! - выпалил партнёр и обиженно лязгнул забралом.
- Само собой. - кивнул дракон. - Homo homini lupus est.
Рыцарь вопросительно приподнял бровь - ящер понял, что несколько переоценил познания напарника в латыни. Он уже хотел-было пуститься в привычные пояснения, но рыцарь его опередил:
- Не знаю, что это за лупус такой, но сволочь-трактирщик больше нас кормить не желает. Говорит, что ждёт, когда цены на провизию подскочат. И добро бы только мы одни голодали - так вся ж вся округа из-за него, упыря, страдает.
- И какими словами он это аргументирует?
- Тебе дословно?
- Да.
- "Идите к чёрту!"
- Гм? Тяжёлый случай. - сделал вывод дракон.
- Дадим в рыло и сожжём трактир? - в голосе рыцаря прорезался оптимизм.
- Ни в коем случае, партнёр. - возмутился ящер. - Это разовая акция, не имеющая ничего общего с постоянной сытой перспективой. Запомни - нельзя резать курицу, несущую золотые яйца.
- У трактирщика - золотые яйца?!..

Жанр: кроваво-красные сопли.
Музыка: никакая.
Цвет: никакой.
Настроение : нивпизду.
Муза: гуляет с собачкой.
Посвящаю: себе.


Толстая портьера, прикрывающая открытое окно почти полностью, создавала в комнате полумрак, и только отблески пылающего камина в полированной мебели оживляли обстановку. В кожаных креслах друг напротив друга сидели двое, парень и девушка, приблизительно одного возраста. Девушка, звали её Валя, потягивала пиво из бутылки, парень же, по имени Сергей, сосредоточенно молчал.
Вдруг он порывисто поднялся и приблизился к девушке...
-Чем я могу тебе доказать, что я тебя люблю? Неужели тебе мало того, что я всё бросил ради тебя?
Валя медленно достала из сумочки тонкую сигарету и, подкурив, скептически улыбнулась.
-Ты бросил свой никчемный захолустный городок ради меня???? Ха-ха-ха...Очень серьёзно!! А может не в этом причина?
-Пойми, мне тут не нравится! Москва слишком шумный и суетливый город, здесь люди живут годами рядом и не знают друг друга. У нас по другому. Более душевно, что ли.. Я тут исключительно из-за тебя..
-А может виновата прописка? Может, ты думаешь, что нашёл дурочку, которая согласится тебя приютить, обогреть , накормить и в кровать уложить? А потом ещё и прописать?

- Каждый раз... - обиженно проговорил Кзучилбара и оборвал фразу, не закончив. Он постучал красным пальцем по железной пирамиде, закрывавшей лицо, и продолжил, запинаясь и неуверенно. - Я не знаю, но, по-моему, каждый раз повторяется одно и то же.
- Если ты про День Влюбленных, - отозвался Лобсель Виса, появившийся как всегда внезапно, - то несколько столетий назад ты сам это придумал. Мне помнится, тогда из-за твоего внезапного приступа любвеобильности пострадал целый город.
- Ну уж и город, - презрительно отозвался бог крови, - разве это был настоящий город? Посмотри на эти современные мегаполисы! Какой размах, а? Весь тогдашний город, пожалуй, мог бы уместиться на нескольких кварталах этого муравейника.
Оба балансировали на самом верху Эйфелевой башни, оставаясь невидимыми, но распространяя вокруг себя: один - сухой, почти непереносимый жар, скручивающий железо, а второй - тревогу и желание перевязать отсутствующие раны.

Многочисленные туристы, сновавшие внизу, сегодня, сами не понимая отчего, не решались подняться выше, к вершине башни.
- Мир примитивен, - с горечью констатировал Кзучилбара. Кровь капала с его кожаного плаща и шариками устремлялась вниз, но исчезала, не достигая асфальта.
- Давай поглядим на это с другой стороны, - неожиданно предложил Лобсель Виса, и принялся расхаживать туда-обратно по ажурной конструкции, гудящей под ветром. Зыбкое раскаленное марево дрожало над его неразличимым лицом и руками. Желтый бог на секунду задумался и продолжил:

"РУЧЕЕК"

Число играющих не ограничено. Внезапно одного из игроков признают ведущим и привязывают к стулу, а затем все остальные игроки в течение 5-6 часов поят ведущего пивом.
Игра считается законченой, когда появляется ручеек.


"БУТЫЛОЧКА"

Число играющих не ограничено. Игроки располагаюются кругом.В центре круга ведущий, отвязаный к тому времени от стула и переодетый в форму рядового игрока, раскручивает пустую бутылочку на длинной веревочке. Игрок, воскликнувший: "Ой, йе!!!..." и схватившийся за голову, не только считается, но и является выбывшим из игры. Игра продолжается до тех пор пока либо не останется игроков в круге, либо кто-нибудь из них не сможет подобраться к ведущему и вновь привязать его к стулу. После чего с новой силой возобновляется игра в "Ручеек".

Тихим январским вечером, когда с макушки небес на город сыпался снег, заботливо скрывая пушистой пеленой грязь улиц, конфронтация между свиньями в думе и моим котом достигала пика. Один из Министров Хуячечной с экрана телевизора по центральному каналу выражал свои недоумение и печаль относительно падения рубля к доллару и евро. Кот, зажав лапами пульт, выражал мнение, что этому министру нужно отрезать яйца - примерно по глотку или типа того. Я же собирался приготовить парочку бутербродов, и вникать в суть кото-чиновничьего конфликта мне не хотелось.

- Блядь какая наглая, просто пиздец! - кот зашипел, хвост его закружился по воздуху, выражая кошачье негодование, шерсть на спине встала дыбом. - Ты только послушай эту чепуху. И ему не стыдно? Сука! Пидераст! Жид! Папа толерантности!
- Ага, точно, да-да, - машинально ответил я, стоя с щипцами в руках напротив тостера и ожидая, когда из чудо-изобретения выскочат два кусочка белого хлеба. Подрумянившихся. - Тебе с чем делать - с сыром или с колбасой?
- Ты никогда не станешь богатым, - заключил кот. - Как пить дать.
- Это еще почему?
Таймер тостера щелкнул, готовая булка выпрыгнула из пекла.
- Да потому что ты долбоеб, Дениска! В тебе нет жилки, и ты безынициативный, тебя не интересует будущее. Ты даже не слушаешь, что я говорю, - кот недобро посмотрел на меня. - С сыром давай, заебала колбаса.

Смотрите, молодой человек, на рабочем месте не пить, у нас все-таки детский сад!
Директор Зоя Ивановна метала в меня свирепые взгляды. Да и было за что. Недельная небритость, засаленные волосы и гнилые зубы - как отличишь погруженного в себя интеллектуала от обычного запойного пьяницы? Да и чем они собственно различаются?
Сутки - трое в газовой котельной - именно то, что нужно, чтобы, имитируя тяжкий труд, укрыться от семьи и посвятить себя искусству.
Обложенный небесно-голубой, кирпичиком, плиткой купеческий особнячок в стиле модерн, в котором располагалось муниципальное дошкольное учреждение, обещал столь необходимые мне для окончания книги тишину, покой и здоровую ауру. Уединенный, теплый и сухой подвал, арочные своды и уютно гудящие котлы. Мечта творца.
Детсад был круглосуточным. В ночь, кроме дежурной нянечки, оставались один-два ребенка, да и то не всегда.
- Боятся детки спать без родителей, говорят, бабай к ним приходит, - пояснила директорша.

Место действительно оказалось очень хорошим. В первое же дежурство, приняв дела, я расположился на топчане и, погасив свет, под умиротворяющее жужжание погрузился в работу. Около часа ночи, почувствовав, что шея и спина окончательно одеревенели, я тыцнул кнопочку с дискеткой и закрыл ноут. Перекур. В укромной темноте моего логова горели лишь светодиоды на панелях двух автоматических газовых котлов.
Глубоко затягиваясь, я медленно выпускал тугие струи дыма, который, плавно покачиваясь в неверном желтом свете, тянулся через все помещение к отверстию вентиляции. На своем пути табачное облачко мягко обтекало что-то, отдаленно напоминающее прозрачную человеческую фигуру.

Немолодой мужчина держал за руку женщину, на взгляд, его ровесницу или немного моложе.
Они сидели на скамеечке в тихом уголке старого парка.
Глядя на нее можно было сказать одно "Красавица", даже в ее немолодые годы.
Остается только догадываться какой же она была в молодости.
Мужчина не был красавцем. Простой обычный хорошо одетый мужик.

"Выходи за меня замуж" сказал он.
"Я согласна" просто ответила она.

"30 лет прошло и теперь мы все таки вместе" подумали оба, но обсуждать эту мысль не стали.
Она прижалась к нему, и каждый задумался о своем.....

===================================================

Примерно 30 лет назад на этой лавочке сидели молодые люди и о чем то эмоционально беседовали.

"Давай расстанемся друзьями " сказала девушка.
"Я люблю тебя. И не хочу тебя терять" мрачно ответил парень.
"У тебя семья" горько усмехнулась девушка. Поэтому расстанмеся и не будем устраивать драм. Прощай"
"Все равно ты будешь моей даже через 30 лет." тихо ответил парень.
"Через 30 лет я буду старая и никому нужная" ответила девушка и ушла.

Парень мрачно уставился на сфальт.

Прямо на улице, у забора деревенского дома была свалена огромная навозная куча. Рыхлая, комьями, с многочисленными прожилками соломы. Солома в жаркие дни выгорала, навоз подсыхал и поэтому вся куча на солнце одновременно, и чернела и золотилась. За кучей, в кустах сидели на корточках два мальчика лет семи. Они накопали в навозе личинок майского жука: пухлых, с палец толщиной белых гусениц, и пытались кормить ими ежика....
- Жри, колючее отродье.... Знаешь как он их жрет? - Антон, толстый мальчуган, у чьего дома была куча, подталкивал личинку палочкой к носу ежа. Еж сворачивался и угрожающе фыркал.
- Да не будет он так. Надо подождать, что бы он развернулся - Коля пригладил перед ежом траву и руками положил личинку на гладкое место - Вот....Теперь подождем...
Коля: худенький мальчик с печальным лицом. На лето он приезжал с родителями в деревню и из местной детворы почти никого не знал. К тому же он был на редкость замкнутым, нелюдимым и его товарищ Антон был единственным, с кем он изредка проводил время.
Мальчики охватили руками коленки и замерли над ежиком - Ну тебе еще нужна игра? - заговорил Коля - Стыри у матери ампулу. Я отдам...
- А ты скажи зачем. Че этим Лофелином делают?
- Клофелин. Потом скажу...
-Фуфелин - прыснул щекастый Антон - Не кони, завтра скомуниздю. Только из рук в руки. Тащи игру, я тебе этот Жофелин - Антон затрясся от смеха. Коля задумчиво смотрел на ежика. Помолчав немного, он вдруг спросил - А че девкам прямо в письку пихают...? Чего ты ржешь? Я вчера проходил у "балки", Шульгина без трусняка на качелях каталась. Я подумал: они этим ссут...

Давным-давно, в далекой галактике...

--Короче, одной бабе нужно было срочняк замуж, типа взрослая уже совсем, с амбициями. Амбиции больше, чем сиськи, а сиськи немаленькие. И нужон ей такой кавалер, чтобы и ебака знатный, и титул при нем, и акции "Газпрома" в достатке. Она лобок побрила, сосало накрасила да по району пошарилась--все не то. Есть, конечно, варианты, но у того ногти на ногах кривые, у этого семачки плохо прожарены, а третьему Никита Малинин не нравится.
Вот ищет она месяц, два, совсем опусилась, стала пить дурной портвейн и курить папиросы "Север". В таком виде ее и подобрал суженый на сайте знакомств horsfucker.com...бгагага!! Гоха, это простая и трогательная история любви Ксении Собчак и миллионера--зоофила.
икскюзе муа, я отвлекся.
Вобщем, кавалер оказался импозантный, "в евру обернулся--рублем подтерся". В машине освежитель воздуха, во рту зуб золотой, в кармане кулек к презервативами--золото, а не мужчина. Единственный косяк--щетина на фасаде евоном нездорово-фиолетового цвета, ну да это мелочи. Идеальных людей не бывает. Она сначала грешным делом подумала, что это у него отклонения генетические, мутации злокачественные или что там еще. Но потом догадалась, что избранник ее просто ахуенно убитый рейвер и синяя борода с кислотной майкой--это МЕГАУГАР...

Глава первая. "Прибытие".

Моё второе по счёту посещение Воронежа началось, прямо скажем, феерически. И это самое феерическое начало было положено в поезде, ведь именно в нём ехали в Сочи несколько команд КВН на отборочную игру.
Ребята это были, мягко говоря, очень весёлые. И конечно у всех при себе было чем поднять настроение.
Спустя час после отправления поезда я решился сходить до туалета и это самое моё решение стало отправной точкой всего того сине-зелёного неадеквата что теперь я называю отпуском.
- Курить будешь? - помнится спросили меня КэВээНщики лукаво щуря красные как у вампиров глаза.
- Эээ, - на секунду задумался я, - Буду... А что, есть?
Парни весело зашумели и втолкнули меня в туалет вместе с каким-то чуваком сжимавшим в своей руке пустую пластиковую бутылочку.
- Гоша, - представился чувак после секундной заминки.
- Серёжа, - представился я.
- Миниатюра "Друзья в туалете", - задумчиво изрёк Георгий и рьяно принялся лепить плюшки.

Когда я вышел из туалета глаза мои были также красны как у всех весёлых и находчивых в поезде. Можно сказать, я и сам прошёл обряд посвещения. Кто-то тут же заботливо всучил мне двух литровую бутылку "Пепси", мол, держи брачо, всё понимаю - сушняк. Я сделал глоток.
Конечно, в бутылке был не только лимонад. Двухлитровую ёмкость он делил вместе с вискарём.
- А я, кстати, ещё и на гитаре играю! - сказал изрядно повеселевший Гоша. Его красные глаза буквально светились отеческой любовью ко всему.