Саша стоял на покатом, поросшем осокой берегу и смотрел на воду. Его отражение, чуть искаженное и колышущееся, плавало внизу, под ногами, разбиваясь о позеленевшие камни. Узкое, немного вытянутое лицо имело вид задумчивый и отстраненный.
Над темной гладью пруда кружили стрекозы. В буйном камыше на разные голоса заливалось лягушачье братство.
День клонился к закату. Далеко, на той стороне ставка, гнал свое толстобокое стадо верховой пастушок Игнатка. Пьяное майское солнце опускалось за березовые кроны, прощально багряня небеса. Пахло сырым болотцем и костром. По поверхности водоема разливались лужицы сусального золота.
Саша достал из кармана портков подтаявший пряник, прищурился на горизонт и с наслаждением лизнул липкую глазурь.
Сзади послышался шорох.
Володя подошел незаметно, тихо ступая по траве. Присел рядом, подмяв жирный лист лопуха. Опустил босые ступни в воду и тревожно посмотрел назад - не видит ли отдыхающая неподалеку мать?
Поежился, поднял глаза на брата.
- Студеная какая вода!

Большая машина, тяжело урча, словно протестуя против тягучего "пробочного" движения, не дававшего ей показать свою удаль, ползла в третьем ряду центральной улицы города. На затемнённых стёклах переливчато играли отражения неоновых реклам и украшенных цветными гирляндами деревьев.

- Скучно как-то... - закутанная в светлую шубку молодая женщина с усталым лицом вздохнула и выудила из пачки тонкую сигарету.
- Ну что ж поделать, мышенька, - философски отозвался сидящий за рулём крупный мужчина, - будни только начались, а ведь ещё пять дней работать на этой неделе...
Мужчина включил правый поворотник и начал перестраиваться.
- Только семнадцатого января в клубе "Ветер", - чей-то гнусавый голос, нагло сменивший в динамиках размышления Стинга о странной доле инглишмэна в Нью-Йорке, заставил женщину потянуться за пультом и убавить звук, - Рэппер Сява, обана! Гыыы! Заказ столиков по телефону... Внимание, ненормативная лексика!
Мужчина задумчиво посмотрел в потолок машины и хитро улыбнулся своим мыслям.

- Трэвис, что это было? Акула?
- А я почем знаю, Боб? Сядь, не раскачивай лодку!
Начинающий моряк присел на бак и стал вглядываться в ровную, как зеркальное отражение, гладь океана. Боцман Трэвис прикрыл глаза платком и вновь как бы задремал.
- Я слышал, бывают акулы тридцать ярдов в длину! - озабоченным тоном произнес Боб. - Такая тварь шлюпку прокусит пополам! Бляяядь...
- Дьявольщина! Боб, клянусь морским громом, я тебя самого сейчас перекушу, если ты не заткнешься! - вскочил Трэвис и топнул в пол.

Боб решил заткнуться. Вновь пришли мысли о голодном брюхе. Сколько там прошло дней, как затонула "Клементина"? Восемь? Десять. Они уже проглотили все сухари и НЗ. Было немного пресной воды. Еще имелась ракетница, чтоб послать сигнал, и большой нож у Трэвиса. Боба это слегка тревожило. Ночью ему приснился плохой сон. Он и Трэвис в лодке. Они едят мясо. У них много вкусного мяса! Слюна и жир струится по подбородку жрущего Боба.
"Уникальный шашлычок!" - подмигивает Трэвис. - Хорошо я приготовил, а?"

"Пусть меня трахнет осьминог, если я ел что-нибудь вкуснее! - отвечает во сне Боб. - А откуда ты взял мясо посреди Атлантики?"
Но боцман молчит долгое время, а потом отводит глаза. Тогда Боб глядит на свои ноги, а их нет! Проклятый старый злодей Трэвис сварил из них шашлык!

В тот вечер я приехал домой рано. Припарковавшись во дворе, я вышел из автомобиля, аккуратно хлопнул дверцей, нажал на брелок сигнализации. Машина в этот раз как-то мяукнула иначе, я бы сказал даже по-хамски.

"Может, показалось", - подумал я, но через мгновение понял, что попал в беду. Не знаю, может быть, кому-то это покажется забавным и смешным, но мне в тот момент было не до смеха. Я превратился в кота. Да, в обыкновенного серого кота, которые шныряют у нас по подъезду. Я обернулся, за моей спиной громадное колесо моей "шестёрки". Хотя теперь какая к чёрту спина. Я стоял на четырёх лапах, а сзади меня болтался длинный хвост. Я сделал попытку пошевелить им, и к моему ужасу это удалось. Хвост встал трубой. Даже в обличии кота я сообразил, что этот пафос ни к чему доброму не приведёт. Медленно опустив хвост, так чтобы не испачкать его об асфальт, я двинулся в сторону подъезда. На лавочке сидели подростки и две старушки, следившие за тем, чтобы молодёжь не швыряла шелуху от семечек на асфальт.

Разрази меня гром, там же находились мои дети. Васька, четырнадцати лет, и двенадцатилетняя дочь Маша. До двери в подъезд оставалось меньше трёх метров, как одна из старушек неожиданно завопила:
- Куда прёшь, скотина? Ну-ка брысь отседа! Брысь, кому сказала!
- Чужак, что ль? - прищурившись, прошамкала подслеповатая старуха.
- Чужой, Петровна! Я наших котов усех знаю.

- Гнида смрадная! Шкворень гребаный! - орала на всю улицу Алка в новогоднюю ночь, возвращаясь из гостей. - Какого хрена ты пялился этой девке в вырез? Что у неё есть такого, чего нет у меня?
- Откуда я знаю?! - удивился Пашка, её парень, стараясь сильно не шататься. - Ты ж меня от неё оттащила!
- Скотина унылая! Да если бы не я, ты бы её там же завалил, фашист проституирующий! А зачем ты пил с Петровым?! Ты же его терпеть не можешь!
- А пусть, сука, загнётся от цирроза!
- Всё, заколебал, пьянь болотная! Считай, что между нами всё кончено!
- Да не очень то и хотелось. Стоп, машина!- остановился Пашка и стряхнул подругу с молодецкого плеча. - Ссать пойду!
- Ссы здесь, я не договорила, - вцепилась в него Алка.
- Вот из-за таких, как ты, мы и живем в полном дерьме! - заклеймил её парень, отстранился и пошёл искать укромный уголок.
Он проломился сквозь какие-то кусты, завяз в сугробе, выбрался из него, чуть не обоссавшись, и пристроился, наконец, на углу ближайшей пятиэтажки.
- Процесс пошёл! - оповестил он подругу.
- Чтоб у тебя член отвалился! - проворчала девушка про себя.
Закончив, Пашка стряхнул последние капли, покачнулся и... прикоснулся писюном к трубе.
- Черт! Алка, я примёрз!
- Чем ты там примерз, идиот клинический?
- Хреном, блин!
- Не хочешь, не говори, - обиделась подруга.
- Да я серьёзно! Иди, помоги! - Пашка попытался оторвать член и заорал от боли.

Женился я рано в 23 года. Семейная жизнь с её каждодневными рутинными делами и одним маршрутом "работа-дом" надоели.

Захотелось новых ощущений. Тогда я три раза за месяц прыгнул с парашютом, сломал ногу и почти два месяца отвалялся в кровати. Очень сильно похудел. Это все вступление теперь к сути.

С нами в отделе работает Шурочка. Такая знаете худенькая, модельной внешности у богатенького папеньки на попечении. С Шурочкой отношения сложились сразу причем самым странным образом. Нас отправили в командировку на три дня в Киев, ехали мы на машине и по случайному стечению по дороге сбили лося. Обошлось без трамв. Но после этого Шурочка стала очень добра ко мне. Мы с ней ходили по кафе после работы, иногда закрывались в моей кабинете и остервенело трахались. Моя жена почуствовала измены. Я с ней совсем перестал заниматься сексом. По выходным она трепала мне нервы разговорами о супружеском долге и кольце на пальце как обязательству.

Однажды Шурка позвонила в час ночи и жалобным голосом попросила приехать. Я сказал жене, что позвонил друг и мне срочно нужно ехать к нему в больницу.

У Шурки на пороге я стоял через 30 минут. Вся в слезах и совсем пьяная. Ты чего? Спросил я. У неё началась истерика, а потом она рассказала как её новый парень хотел трахнуть её в зад. Рассказала как ей было больно и как шла кровь. Её йобырь что то сделал не правильно, может поторопился и порвал ей вход.

- От Земли до Мегапура долетела эта дура, - пробормотал человек с интернациональным именем Эжен Букин и выпустил из толстого баллона струю хвойного аэрозоля.
Близился 2205 год. Новенькая станция Мегапур болталась возле Урана в ожидании транспорта с персоналом. Большой жилой отсек, лаборатории, гидропонная ферма, стыковочные узлы для нескольких космических барж и бесчисленное множество вспомогательных узлов и конструкций - все было десять раз проверено, налажено и готово к работе. На главном экране крутилась виртуальная елочка в шарах и бусах.
- Какой-то дрянью несет, - заметил бригадир Чавчаридзе, потянув внушительным носом. Огромный, грузный, он напоминал старого ньюфаундленда.
- Здесь у нас на Мегапуре провоняло все, в натуре, - прокомментировал Эжен. - Между прочим, сами просили новогоднее настроение.
- Так настроение ж, а не химию эту...
На столе в диспетчерской красовались пузатая бутылка шампанского и живописная россыпь колбасных брикетов. Праздничный стол дополняла банка селедки в винном соусе.

В углу раскрылась дверца в коммуникационную шахту. Из переплетения труб, шлангов и кабелей выглянула круглая физиономия Сашки Барботько. Клочкастая рыжая бородка придавала ему слегка безумный вид, к розовой щеке прилип комок пыли. Сашка выложил на пол ободранный разводной ключ, выбрался сам и аккуратно закрыл дверцу. Барботько все делал тщательно: это была первая станция на его счету.

Под полной луною, улыбающейся среди плывущих туч, тихо крадучись, незаметно для любопытных глаз, пройти через чёрную калитку с готическими узорами. Замереть в кустах жасмина у ограды, смотреть на жёлтый квадрат окошка во флигеле и с нетерпением ждать того часа, когда пьяненький сторож Макар, помолившись святым угодникам, заснёт праведным сном.

Бесшумно, как ночной ветерок, просочиться мимо флигеля, мимо высокого тёмного шпиля часовни, что иглой протыкает чёрное небо. Дальше, дальше, туда, где тёмные аллеи, благоухающие ароматами роз и сирени, где вечный покой нарушают только соловьиные трели. Там, среди покосившихся крестов и мраморных надгробий, среди древних склепов и гробниц, долго бродить в темноте, упиваясь чудесной летней ночью. Как будто случайно наткнуться на лизаветкину могилку.

Внезапно вздрогнуть, услышав вдалеке зловещий хохот неясыти, устыдиться срамных мыслей, почувствовав вдруг греховное желание. Вцепиться со всей силы в ненавистный осиновый крест, вырвать его и бросить наземь. Упасть на колени и остервенело разгребать голыми руками совсем еще свежий холмик чавкающей земли.

Любовно гладить грани гроба, обитые грязным бархатом. Поднять расшатанную крышку со слабыми гвоздями и, борясь со спазмами, жадно вдыхая запах лизаветкиной плоти, перепачканной в земле рукою достать свой напрягшийся срамной уд с натянувшейся залупою, слабо поблескивающей в неверном лунном свете.

Иван вышел из офисного здания и вдохнул обжигающий морозный воздух. Голова немного кружилась от выпитого, но не настолько, что бы идти, шатаясь и ничего не соображая. Иван постоял немного приходя в себя, закурил и в приподнятом настроении пошел к метро.
Медленно падали подкручиваясь снежинки и Ивану почему-то хотелось закружиться вместе с ними и упасть на асфальт, но он держал себя в руках, все-таки не так он много и выпил, что бы валяться вместе с снежинками.
У входа в метро Иван купил бутылку пива и стал жадно пить ее большими глотками. По неизвестным причинам его организм только трезвел после пива, если конечно это была одна-две бутылки.
И тут подошла она. Стройная, в джинсах в обтяжку, в сапогах до колена и в белой дутой куртке доходившей ей до талии. Осмотрев по-хозяйски жопу и стройные ноги, Иван поднял глаза и рассмотрел ее лицо. Ему понравились и крашеные блондинистые завитки и маленькие пухлые губки и приветливо-пустые светло-серые глаза над маленьким чуть курносым носиком.
А носик в самый раз - подумал Иван и улыбнулся сам себе, его склонность шутить непонятно частенько раздражала его друзей, увлеченных лишь бухлом и телевизором, самые продвинутые из них еще играли в компьютерные игры и только Иван имел разносторонние знания и увлечения.

На пороге стояла юная девица, уже успевшая к шести вечера порядочно накидаться дешевыми джин-тониками. Будьте знакомы, это Мадина. Рассматривая картины, что висели в прихожей моего друга, девчонка поздоровалась с нами глупым и протяжным приветиком. Я помог Мадинке снять верхнюю одежду и сделал нашей актрисе несколько дурацких комплиментов. Ну, на манер - замечательно выглядишь, красавица.

Замечательного в ней ничего не было. Да и чего замечательного можно найти в обычной придорожной поблядушке? История ее существования столь же печальна, сколь и банальна. По-настоящему звали Мадину Машкой. И жила Машка где-то под Псковом шестнадцать счастливых лет, бед не знала. Это пока в ее жизни не появилось оно. Оно говорю, потому что мужиком эту мразь называть я отказываюсь. Оно и привезло Машу в Петербург, где на хрупкие плечи провинциального цветочка выпал самый настоящий пиздец. Оно на проверку оказалось животным. Настоящим, блядь, животным. Примчавшаяся на крыльях любви в Питер девушка с каждым днем охуевала все больше и больше от жестоких нравов обитателей окраин мегаполиса. Животное пил. Пил, как проклятущий - каждый раз, будто последний в его жизни. И конечно же, находясь в синем угаре, оно лупил свою пассию изо всех своих животных сил. Это полбеды. Другие полбеды заключились в том, что оно свято верил: ебать свою девицу в кругу себе подобных ублюдков - незападло для пацана. За четыре месяца Маша пережила два изнасилования. Всего два, потому что после второго уже не сопротивлялась. А потом все издевательства прекратились. Как в сказке. Только без счастливого конца.

Если войти... Этот подъезд мало чем отличается от огромного числа собратьев. Резкие запахи, клочья пыли в давно неметеных углах. Вечный полумрак едва-едва разгоняет болезненно-желтый свет лампочки, убранной в проволочную сетку, все же позволяя разглядеть обшарпанные стены с "наскальным" творчеством человека.
На площадке первого этажа три железных двери, подтверждающих главное человеческое правило: "Мой дом - моя крепость". Особняком - двери лифта, старые и изношенные, как и сам дом.
Если не входить... Тоже все, как у всех. Двор заставлен машинами жильцов. Галдящая детвора носится из края в край. Пенсионеры сидят на лавочках и судачат о былых временах. Снаружи, у самого подъезда, куча кисло пахнущего мусора, благодаря бомжам и бродячим собакам выползшая во все стороны из мусороприемника. Так что если все-таки желаете войти в подъезд, необходимо соблюдать осторожность, дабы не вступить во что-нибудь не особенно приятное.
Я вхожу. Каждое утро. Если и вы войдете - поднимайтесь. Можно на лифте, можно по пыльной вытоптанной тысячами ног лестнице, с редкими квадратиками декоративной плитки. Если идете - идите.

Был вечер пятницы. Чудная осенняя погода навевала романтическое настроение и манила Веронику на улицу. Однако она сидела дома перед телевизором с бокалом вина и внимала речи президента России на саммите G20. Медведев вещал что-то важное о рыбе, о мясе, о текущем экономическом положении в России, о нынешнем экономическом кризисе в мире и его последствиях для всего человечества.

- Простатитчик. - Сказала вслух Вероника, злобно разглядывая изображение президента. Её душа была в перманентном состоянии ненависти, она была наполнена её по самые края, отчего порою расплёскивалась на окружающих кубометрами душевных нечистот. Глотнув вина, Вероника осмотрела на свет содержимое бокала и отрыгнула. Задумчиво пошамкав ртом, она скорчила президенту рожу и добавила - Сука ты какой-то и комуняка. Ей Богу!

Как обычно, я проснулся среди ночи от сотрясшего меня во сне оргазма. Проверять было излишне - член всё ещё был напряжён, а в плавках чувствовалась липкая влага. Вообще-то, раньше я всегда спал без трусов, но с недавних пор убедился, что проще менять каждую ночь их, чем простыню с пододеяльником. Сон уже как рукой сняло, зато, как обычно, накатила депрессия, которая, как я знал, не даст уснуть до самого утра. В темноте я нащупал тапки и поплёлся в душ. Ложиться обратно смысла уже не было.

***

Началось это помешательство - иначе это и не назвать - несколько месяцев назад. Кажется, в мае, что, в общем-то, и не удивительно: весна, гормоны - даже у такого уже неюного 35-летнего холостяка, как я. Мне приснился сон про любовь. Вот вам когда-нибудь снились такие сны? Не про еблю и не про то, как вы на ком-то женаты, а именно про самую настоящую любовь? Когда вы безумно любите кого-то, и этот кто-то отвечает полной взаимностью - так, что счастлив всё время сновидения, а, проснувшись и осознав, что это был всего лишь сон, с тоской возвращаешься в серый обыденный и далеко не такой счастливый мир, как тот, который только что покинул. Я никогда никого не любил в своей жизни - так, как в этом сне. Лёгкие привязанности, не более, случайно возникавшие и также мимолётно исчезавшие. Так вот, возвращаясь ко сну.

- Двенадцать!!
- Шесть блять, атвечаю шесть!
- Да двенадцать, я заебался его смотреть нахуй! Шесть бы быстро посмотрел!
Был ноябрь. Мы стояли возле офиса. Саня с Тимоном спорили, сколько серий в фильме "Мужская работа". Я прсто курил в сторонке и смотрел на спор своих ебанутых коллег.
Дело шло к тому, что щас поспорят на какуюнибудь хуйню и скажут: "Йура, розбей блять!!!"
Я втыкал этот долбоебизм и думал: ну какой же пизданушка этот Тимофей! Снять 12 серий про войну в Чечне - нахуй бы это режиссеру сдалось? Он и эти шесть, судя по последней серии снимать заебался. Хотя в принципе кино было на мой неприхотливый мозг заебательское.

Чисто по интуиции я бы не спорил с Саней. Но я встревать не собирался. Сам я смотрел "Мужскую работу" месяца два назад сквозь батарею пивных бутылок. В курительных паузах я выходил на балкон и представлял себя коварным снайпером первой чеченской кампании. При этом я нагло плевался косточками от черешни по прохожим и велосипедистам через медную трубку от самогонного аппарата.

Ненормативная лексика))))!!!!

Ебись-разъебись троебучим проебом промудохуеблядская пиздопроебина невъебенной пропиздью охуевающая от своей злоебучести и в пиздопротивности своей подобна ебущемуся в жопу еноту сортирующему яйца в пизде кастрированной кобылы. Лучшеб ты у папы на трусах засох! Промонздаблядская скотопоёбина! Трехмондоблядское пиздопроебище с двойным охуеванием мозговых извилин, охуевшее до невзьеьенного троепиздия. Голубоглазый опиздень, охуевающий на собственном заебучестве. Ты кусочек дерьма засохшее на заднице выебаного тракториста! Внутреблядскоесперматоёбище. Пиздонюх трёхзалупный. Закрой своё ебало, пока не въёб по сосало! Астрапедическое хуепроёбище ахуевающие от своей воебучести. Мягким хуем сделан. Гондопляс хуекрылый. Волосатая мозгопроебина охуевающая от своей уебучести. Так и ток так!.). Ты желтое пятно на бабских трусах! Иди в пизду злоебучая сука, ебаная в жопу чмо и кончаная в рот уродка, на хую я бля тут всех видал нахуй бля, чтоб тебе гнида не ладно бало нахуй бля, чтоб ты сдохла на выходных проклятая падла, настоебавшая всему миру нахуй, иди бля в пиздень, иди в хуй, выперженная шалава и менетчица, бля в пизду ДОШИРАЧНИЦА в конце бля концов нахуй бля, да ебать вас всех в рот нахуй блядь, чтоб вас вонючими пиздами загродило и пошли все нахуй.

Она и не вспомнит уже, когда впервые поняла, что стала хуже слышать звуки окружающего её мира. Может быть, тогда, когда заметила, что балкон и все окна открыты, но пение птиц и шум проезжающих внизу машин едва слышимы, как это случается только зимой. Когда все звуки и свежий воздух почти не проникают в её жилище, которое защищает от холода, воды, льющейся с небес, и палящего летнего солнца.
Давно, еще совсем маленькой, она научилась выделять из бесконечного океана шума, которым постоянно дышал окружавший её мир, странное созвучие, издаваемое чем-то большим, что, появляясь над ней, тут же заполняло собой все вокруг.

Оно давало ей вкусную еду, приятно касалось, ласково поглаживало и теребило. А иногда несло её туда, где все сверкало, и пахло влагой, поливало её водой натирало чем-то белым невкусным и пузырящимся.
Снова мыло водой, заворачивало её, мокрую, во что-то мягкое и долго грело своим большим и теплым телом.

И в какой-то момент она поняла, что то созвучие, которое существо постоянно издавало при этом, и ЕСТЬ ОНА.

И теперь, стоило ей снова услышать эти самые звуки, она радостно бежала навстречу той, что их издавала, потому что знала, что сейчас будет еда и теплая ласковая рука, теребящая холку и уши...

А что-то, чем это существо звуки издавало, иногда со странным чмоканьем приятно касалось её беспокойного холодного носа...

ОСТОРЖНО: НЕНОРМАТИВНАЯ ЛЕКСИКА!

(и всё же это мой любимый рассказ про Саню)

xxx. Гаражная любовь или палец в жопе.(Опять про Саню)

И про себя-то я ещё далеко не всё спиздел, но коль завёл давеча разговор про Саню, то спижжю еще одну историю про этого знатного механика и алкоголика.

После погрома в квартире, учинённого Санею в поисках спиртоносной заначки, жена таки приставила палку к "Ы" и поставила вопрос адамовым ребром: "Выбирай - или я или водка!"
В ответ, Саня, даже не спросив ради смеха "а сколько водки?", коротким словом разрубил гордиев узел семейной жизни: "Водка!" И ушёл жить в гараж.

- Аллё, брат - Серёга был трезв и печален, несмотря на то что на дворе была самая настоящая суббота.
- Чо там? Есть две ахуенных блондинки и ящик канины? - спросил я тревожно.
- Вулкан сдох - чуть не с плачем поведал Серый - Ночью скончался, мой пёсик ненаглядный.
Вулкан это была здоровенная тупая псина, неопределённой системы, вечно срывающаяся с катушек и кусающая всё что попадёцца под зубы. Я давно мечтал кокнуть этого буйного гандона, пока он кого-нибудь не покалечил. Да всё случай не представлялся. Главное когда я забывался и мимо него проходил, этот психованный кусок корейского шашлыка вылетал и метил прямо в мои яйцы. Реально я пару раз чуть без коков не остался из-за зверя. Тем не менее, Серёга его любил, и души в нём не чаял. "Знаешь, сколько Вулкан норкаманов ужэ срезал?" бывало спрашивал меня он. "Ну и скока" спрашивал я, заранее зная ответ. "Больше тыщи, если б не он дом бы мой был пуст, как желудок африканца" отвечал Серый.

- Сочувствую хули - сказал я, и немного подумав добавил - мировой был пёс.
- Да уж - Серёга ненадолго замолчал - Помоги мне его похоронить а?
- Да помогу хули, этож не шлакоблок разгружать - согласился я.
- Я зайду за тобой в одиннадцать.
- В одиннадцать? Чего?
- Ну ночи ёпта.

Ванька Простой уныло почесал седую двухнедельную щетину. Зарос, пока добирался до отчего дома. Долго ж ехал, тяжко, муторно, с пересадками, - бриться было недосуг, да и не хотелось. Седая поросль на впалых щеках символизировала Ванькину новую, свободную жизнь.
Обрыдло бриться. Достала предсказуемость каждого тюремного дня. Хватит. Десять последних лет каждое Божье утро скребся мойкой не по своей воле. Отмаялся вот, о чем и справка есть в боковом кармане телогрейки.
Простой окинул двор цепким зековским взглядом. Ветхий забор тянулся в небо растопыренной серой пятерней, цеплялся за воздух, - стойкий, дряхлый солдат. Окна родительской хибары спрятались, накрывшись веками самодельных ставней : Ванька сам заколотил еще до последней отсидки . Никогда не думал сюда возвращаться, но, пришлось.
-Завязка - дело тонкое, тут подальше от братвы надо, поближе к земле. - неторопливо размышлял Простой. Удобно сел на корточки прямо у поржавевшей калитки. Размял засохшую "Приму", чиркнул спичкой.
Затянулся. Цыкнул сквозь редкие зубы желтой слюной. Прислушался к себе: идти в дом не хотелось. Пришлось себя пересилить.
Отсыревшая дверина заныла недовольной бабой, сопротивляясь отчаянно, нехотя поддалась хозяйским усилиям. Ванька втянул голову в плечи, оглянулся "не засек ли кто?", поймал себя на мысли, что лезет в собственный дом, и что, вроде, бояться некого. Но, - привычка - вторая натура. Тяжело вот так сразу из честного вора превратиться в рядового сельского жителя.

Метель. На всём белом свете не осталось ничего, кроме этого снежного водоворота. Лезущего липкими мохнатыми щупальцами за ворот куртки. И это ноябрь, самое начало. Не ласково пришёл праздник. А собственно и праздника как такового нет. Просто очередная великодержавная задница, решила подменить канувшее в лету 7-е ноября, жалкой подделкой. День примирения! Ну что ж, идём примиряться.

Васька по плотнее запахнул полы кожанки, отворачиваясь от ветра, закурил и неспешно побрёл к дому. Вчера знатно покуролесили с дружками-сослуживцами. Нинка в курсе, ещё накануне предупреждена. Ваське дали премию, и первое место по объединению. Место принесёт надбавку к зарплате не менее пятнадцати процентов каждый месяц, а премия, тут Васька плотоядно облизнулся, сама по себе равна его годовому жалованию. Так что Шевроле-Лачетти в кармане.

Деньги Васька ещё с вечера отдал Нинке на ответхранение. По пьяни всякое может случиться. И предупредил, что вернётся не ранее, чем к следующему вечеру. По крайней мере, позвонит перед выходом.
Предстоящий вечер сам по себе незауряден. Как ни как пять лет совместной жизни. Нинка купила торт и шампанское. Но главное твёрдо пообещала, что её мама, Мария Семёновна, Васькина тёща и сука по совместительству, присутствовать не будет.