А дальше почти как в сказке. Утром они ели, правда, не кашу с молоком, а тюрю, яйца вкрутую с черным хлебом. Потом, выглянув в окно, порадовались первому снежку. Сделали нехитрые дела по дому, перекинулись в "дурочка". Дед зашел по делам к соседу, а тот сидит за столом с початой бутылкой водки в глубоких раздумьях то ли о пережитом, то ли о дне нынешнем. Выпили за компанию, потолковали о том, о сем и, вспомнив молодость, решили силой помериться, устроив стариковский армрестлинг, где нет ни побежденных, ни победителей, а только хорошее настроение.
А бабка, накинув коричневую фуфайку, вышла за ворота, чтобы у соседки спичек одолжить. Оглядела улицу, куда это дед так надолго запропастился?
Так и идет картина за картиной, сюжет за сюжетом из нехитрой деревенской жизни дедов да бабок. Некоторые старики, созданные воображением художника, явно зовутся среди односельчан чудаками. Вот один из них на дерево залез и, раскинув руки, пытается как птица взлететь. Бабка еле удерживает своего неугомонного супруга, чтобы не свалился. Другой старик с белой бородищей катит по деревне огромное колесо от косилки.
"Куда катишь, дед?" - спрашивают его. "Не с горы, не в гору, так, для разговору", - отшучивается тот.
А, может, это и не чудачество вовсе, задумается кто-то. Может, колесо это не обыкновенное, а историческое. И толкает старичок колесо своей жизни, размышляя, для чего живем? Куда катим?
А кто-то подумает, глядя на эти сюжеты, что старики-чудаки просто в детство впали. Не случайно ДЕДский мир так близко стоит от ДЕТского.