Вот чем моя Маринка хороша, так это комплексностью. Что-то слово выбрал хуйпайми. У Маринки вобщем комплексов нет нихуя. Ну там, в пизду поебацца - это завсегда, иногда хуй сосет с пристрастием, изредка как закричит - "у меня к тебе персОнальное предложение". То есть правильное слово наверное будет - совокупность. Филологи щас начнут, что скорее всего это произрастает от глагола "совокупляцца". Филологам скажу так - нет такого глагола. А "ебацца" есть.

Это было вступление какбы, чтоб вспомнили, кто такая Маринка моя, ога. А дело было под Васьмое марто. Я значит прихожу с работы, естессно с коллегами наколлегился влехкую. Наколлегился это совсем не значит, что на коленях приполз. Бодрым шагом захожу к Маринке, и чтобы у ней глупых вопросов не возникало, типа где был так долго, сразу ей в лоб. Не хуем разумеецца, а словесно:
- А что бы ты хотела на празнег?

Она сразу опешила, стала прическу поправлять зачем-то, и говорит:
- Сказку!
- А я бы выебал тебя между сисек, чем не сказка? - сиське у Маринки, я вам скажу, обалдеть. Я их про себя восьмерочкой называю, всмысле 4+4.

Маринка, когда ей сказать особо нечего, дураком меня называет. Но до того сука ласково, что я особо и не загоняюсь. А в этот раз, она в этого самого "дурака" вложила видимо всю неистраченную нежность, хотя ебались мы исправно весь год. И я её приобнял так, и... Ну, что тут скрывать, ну поцеловал. Моя Маринка потому что.

От афтара: Читать вслух, громко и энергично, брызжа слюной и яростно жестикулируя. На восклицательных знаках стучать кулаком по столу. На абзацах прихлебывать из стакана.

Значит так, товарищи. Все вы читаете газеты, смотрите телевизор, ходите на худой конец в магазины. То есть вы знаете, что в стране экономический кризис, а значит перед нашим предприятием опять встает вопрос выживания. Поэтому товарищи, чтобы мы не рухнули под натиском этого самого кризиса и дешевых китайских подделок, нам нужно напрячься, товарищи, и напрячься не побоюсь этого слова нехуево. Руководство, в моем лице, разработало ряд неотложных мер, и сейчас я их до вас доведу.
Во первых пора нам уже товарищи, работая на ТАКОМ производстве, перестать стыдливо прятать глазки а нужно сказать, себе и окружающим, смело товарищи сказать и громко: "Да мы делаем хуи!". Что это вообще за слово такое мы используем? "Изделие"...

А потом приходит в магазин домохозяйка, томящаяся в отсутствии, понимаешь, обычного человеческого хуя, а на витрине что она видит? Правильно, изделие она видит. Наше с вами товарищи изделие, корявенькое и шершавенькое, страшненькое такое. А что она ищет? А ищет она, правильно Лидия Михална, ищет она хуй! Большой, крепкий и красивый! И где же она его найдет? Правильно, найдет она его у китайских наших конкурентов, или вообще на улицу пойдет, прости господи. Поэтому товарищи, что от нас требуется? Правильно Лидия Михална, требуется от нас широкий ассортимент продукции, так сказать, качество ее, дизайн опять же...

Первое, что я помню, это ясли... Вот говорят, что у детей все воспоминания столь раннего возраста безвозвратно стираются. А я точно помню. Зимой на тихий час нас заворачивали, как младенцев в теплые байковые одеяла с завязками, больше похожими на рукава смирительной рубашки и выносили на застекленную веранду. За большими окнами, покрытыми ледяными узорами медленно сгущалась тьма. Тускло светила единственная лампочка под потолком. Иногда раздавался хруст снега под ногами прохожего. И тишина... Главное было вовремя уснуть. Потому что, не дай Бог, зачесалось, где чего. Как ни извивайся, а руки были плотно прижаты к туловищу, и ощущение собственной беспомощности могло довести до слез. Штук сорок коконов лежало на длинных столах и смотрели розовыми мордочками в пустоту. Помню, что я чаще всего представлял, как проснусь и будет полдник, а потом уже придет мама и, посадив меня в санки с мягкой подстилкой, повезет домой...

Я родился в конце шестидесятых. Мама училась в медицинском. Папа был молодой инженер. Жили мы, как и большинство советских людей, в коммуналке. В одной комнате с бабушкой и дедушкой. Она была разделена посередине большим шкафом. В смежной жили мой дядя с женой и моей двоюродной сестренкой. Она была еще мала и сосала грудь, смешно чмокая губами. Одну комнату занимала глуховатая старушка баба Паня. Дальше по коридору обитала еще одна семья, дядя Коля с тетей Тамарой и дочкой Анечкой. Она тоже была младше меня. В квартире не было ванны и горячей воды.

Сидела я как-то на скамеечке в сквере. Никого не трогала. Молнию на сумочке починяла. Как вдруг:
- Девушка, есть для вас что-то святое?
- В смысле? - веточка, которой я пыталась выковырять подкладку из молнии, красивым кульбитом завалилась куда-то в крапиву.
- Святое, то, что настолько чисто и величественно, что может всех спасти!
Я задумалась. Я искренне задумалась, интересно же! Нет, я нахожу много величественных вещей в этом мире, но спасти они могут далеко не всех. Старичку с благообразными глазами это понравилось.
- Вот, например, Бог... Он есть в каждом из нас. И во мне, и даже в вас!
- Никогда бы не подумала!

- Есть-есть! Сидит глубоко внутри и шепчет как нужно жить... - голос старичка опустился до зловещего шепота. Я прислушалась к себе. Нужно же уважить пожилого человека. Что-то внутри меня действительно говорило мне, как жить, даже, напевало. Озаренная внезапной догадкой, я достала из уха минигарнитуру, подвывающую "Мертвого анархиста". Старичок поморщился.
- Лучше бы Бога слушала. Вот у меня тут есть одна книжечка. Всего сто рублей...
Я посмотрела на протягиваемую мне книжечку за сто рублей, красная цена которой сопоставима со стоимостью туалетной бумаги аналогичной площади и вежливо сказала.
- У меня тоже есть. Всего три тысячи...

Дождь стучал по крыше сумасшедшим барабанщиком. Которые сутки подряд не покидало ощущение полного и беззаговорочного дежавю. Наверное именно так ощущает себя младенец, пытающийся выбраться на ружу из чрева матери, но еще не все невидимые, но явно ощущаемые преграды преодолены. Он вглядывался в серый пейзаж за окном, прихлебывая уже даже и невспомнить в который раз налитый чай из древесного гриба чаги. Другого небыло, так как из поселка на западном берегу озера после трех суток непрерывного дождя можно было выбраться только на вертолете, либо на лодке. У него не было ни того ни другого. Поэтому пришлось курить высохшие березовые листься с банного веника и пить настой из чертовых опилок.Вначале все было очень даже романтично. Он снял дом на берегу Сямозера в той самой деревеньке, в которой снимался знаменитый фильм "Холодное лето 53 го". Деревня совсем нежилая, осталось пару старых домов, в одном из которых жили дачники из Петрозаводска, а в другом привидение давно умершей ведьмы, раз в два-три дня из печной трубы дома шел дым, и кто-то передвигался в мутных окнах подсвечивая себе дорогу тусклой лучиной. Привидение было мирное и никто его даже не пытался выгнать. А зачем? еще одна местная достопримечательность.

Он приехал в эту совсем тихую деревеньку просто половить рыбу и поразмышлять в тишине. В голове вертелся сюжет нового романа. Что то такое, умопомрачительное с любовью, похищениями, длинными погонями, и конечно удачным и счастливым концом. Вот только вдохновения не было. Рыбу удалось таки половить, но только слегка нетрадиционным способом. Просто купил боченок соленого судака у мужиков из соседней деревни за две бутылки "Петровской Слободы". Они еще за две предлагали боченок сига, но водки больше не было. Потому что остальная была отдана за грибы, картошку и крупу. Деньги в этих местах только булькают, и никак не шелестят. За пару булькающих десяток можно даже меха приличного на шубу жене насобирать, но это уже другая история.

У меня в школе была Девочка с ярко-жёлтой окраской кожи. Пару раз эта Девочка падала в школе в обморок. У Девочки была сестра, бледно-жёлтого цвета, которая в обморок не падала, но была полупрозначна.
Папа Девочек имел бледно-зелёный цвет грустного лица, мама была жёлтая и решительная, обе бабушки были просто злые.
Девочка всё время хотела спать, долго делала уроки, ходила в музыкалку и играла там на крутом струнном инструменте. Ещё она всё время ходила в гости и сидела там, падая со стула, пока хозяева тоже не начинали падать со стульев, но уходила только по настоятельной просьбе.
Иногда Девочка вдруг за неделю худела на 6 кг, потом исправно толстела.
В какой-то момент бледно-зелёный папа сбежал. И сразу приобрёл телесный цвет лица и довольный вид.

Девочка тем временем взрослела... От неё стали шарахаться мальчики, потому что они боялись её морковного оттенка и липучего характера. Но это не беда: одни боялись, другие нет. Жизнерадостный оттенок не помешал ей в 16 лет перетрахать пол района, а её сестре выйти замуж за шофёра. Далее, что к лучшему, я эту семейку из виду потеряла.
Несомненно, почтеннейшая публика понимает, чем была вызвана эта палитра цветов лиц. Но я всё равно скажу: ОНИ НЕ ЖЕЛАЛИ ЕСТЬ ТРУПЫ!!! Называли себя сыроедами. Они не ели трупы животных, птиц и рыб, продукты жизнедеятельности животных, птиц и рыб, то есть молочные продукты, яйца и икру, а также вредный хлеб. Утром дети пили питательный овощной сок, на обед - тонны свёклы, моркови и огурцов. Пристрастие к виду овоща и определяло, по-видимому, индивидуальный цвет лица членов этой Семьи. Мне родители специально давали в школу на 15 копеек больше, чтобы я угощала Девочку булочками, и она больше не падала в обмороки.

Жарко. Очень. Курицы соседской курицы с утра до самой ночи несут яйца вкрутую. Собаки дворовые выпивают всю свою двоюродную слюну и дохнут от обезвоживания организма. Молодые красавцы живодёры, глядя на это, испытывают оргазм естественный, потому что пьют прохладную минеральную водицу и тайно мастурбируют. Остальная часть человечества спасается от пекла адского, пуская пузыри в ваннах с холодной водой. С утра до самой ночи. Самой ночью, впрочем, тоже. Не все. Но многие.
Первую половину ночи размазываю по себе пот. Вполне возможно, он прольётся когда-нибудь прохладным дождём над многострадальной пустыней Сахара. Но не сейчас, потому что я наконец-то засыпаю, и мне опять снится мой покойный папачас. С каждым разом он приходит всё более молодой, прыткий и красивый. Мы сидим в его комнате, весело болтаем о пустяках, что-то пьем и курим ганджубас. Он неотразим, как папа римский в момент взошествия на престол. Ещё чуть-чуть и я превращусь в прекрасную монашку, на предмет отдачи ему несуществующего сексуального долга несущественного... и только под утро меня покидает транссексуальная гипербола религиозного сна, и с первыми лучами беспощадного светила, проникнувшими в мою пыльную комнатёнку, я переворачиваюсь на другой бок и забываюсь в обществе давно забытых, но бесконечно дорогих мне женщин. Женщины ласковы. Женщины привлекательны и общительны. Женщины одеты и, похоже, раздеваться не собираются. Но все они без бюстгальтера. Для такой груди совершенно ни к чему эта деталь нижнего белья.
А с утра - сутра субтропических сумерек в виде непроизвольной эрекции, "Ромео и Джулиетты" Чайковского или Хаберта Люса, кофе по-турецки и эфемерного, едва видимого кусочка Ай-Петри сквозь дым приличествующей в данной ситуёвине сигареты. И мысли. Их много. Они разноцветные, как слепые котята и скороспелые, что тот рогатый автобус троллей на остановке кинотеатра "Спартак".

Училка последний раз рявкнула:
- Дети, сдаем работы!
Но все по-прежнему писали, не обращая на нее внимания. Тогда 70-летняя Клавдипетровна пошла по рядам и стала буквально вырывать работы из рук учеников. Последним был Василий Пездров, который уже дописал все, и гордо вручил свой высер Клавдипетровне. Она непонимающе посмотрела на него, ибо это был самый тупой ученик в классе и она никак не ожидала от него ничего подобного. Затем она мельком глянула на его сочинение - вроде, есть что почитать... "Пойдет", подумала она, и ушла.
Прозвенел звонок с урока русского языка и литературы (на сегодняшний день это был последний урок), и весь класс дружною толпой ломанулся к дверям. Первый день после весенних каникул прошел, и весь одиннадцатый "Г" класс помчался бухать за встречу после каникул, а Раша (Клавдипетровна) осталась в классе, укладывая в сумку работы учеников на тему "Весенние каникулы".

Придя домой, Раша состряпала покушать, и после трапезы уселась за рабочим столиком проверять сочинения учеников. Сначала она решила проверить работы лучших в классе. Увы, они показались ей скучными и не оригинальными... Прочитав с пару десятков таких работ и оценив их по пятибалльной шкале, она принялась за последнюю, которая принадлежала Васе Пездрову. Раша, глубоко вздохнув, с огромной неохотой взяла ее в руки и начала разглядывать корявые загогулины, пытаясь при этом сложить их в слова...

Преведствую вас, дарагийе падонке!
Накипело билять! Ну покажыте мне этава пидара, каторый кризес делает! Притставляите, захожу каг то ф круглосутку гандонаф накупить. Падруга у миня злоебучяя - как то припиздил к ней с тримя гандонаме, благопалучна их с ней использовал, так ана потом мне высказывала, што мало купил, типа: Ты што, низнал к кому шол? Таг вот, посматрел я на тцену и так ахуел, што ебацца как то перехателась. Гандоны, каторыйе стоили три дня назат 35 рублей пачка (3 шт), - стали блять стоить шыздисят адин рубль нах! Доллар с еврай атдыхают... И што? На сто двадцать с хуем рупей раньше я мок ебацца десять с лихуем рас, а типерь - тока шэсть! Причем зарплата чо та каг та нирастёт. Прастая арефметика показывает, што наше правительство не боится ваще нихуйя. Веть если народ будет не тока галодный, но ещщё и нидайобаный - песдетс нахуйблять, не избижать переварота ф стране каг пить дать! Йа сцуко в первых рядах пойду.

Старик напряженно наблюдал, как развивается ситуация на поле и нервно покусывал нижнюю губу.
-Ну... Нууууу...- он хлопал себя по коленке и ерзал на жестком сиденье,- ну что ж вы как сонные мухи, ну поднажмите!
- Что, старый,- ухмылялся сидящий рядом юнец,- проебывает твой Спартак?
- Да ты подожди, еще время есть, они могут выиграть!
- Куда уж им. Они что в обороне, что в атаке- говно полное. Мясо беспомощное!
- Ага! Смотри, на левом фланге прорываются,- радостно завопил старик,- сейчас они покажут! Сейчас они устроят!
Теперь уже юнец нервно заерзал на своем месте и принялся теребить края одежды.
-Аааааа! Старый, захлебнулась атака, захлебнулась!- юноша вскочил и захлопал в ладоши,- я же говорил, что ни хрена не может твой сраный Спартак, дед.

- Пожалуй ты прав,- горестно вздохнул старик,- ну так правильно, понабирали этих обезьян черножопых, они ни хрена не умеют, кроме как по деревьям лазить, да бананы жрать.
- Вот и я про тож. Зато у нас какие легионеры, все как на подбор, молодцы, сильные, выносливые да и натренерованы хорошо,- юнец гордо выпятил грудь.
- Да ладно, вспомни как в прошлом году Спартак ваших ебал и в хвост и в гриву!
- Ну тогда нахрапом хотели взять, ни тактики, ни стратегии. Бегали, как стадо баранов. Зато сейчас рвут ваших в клочья. Во! Смотри, что я говорю! Сломали оборону Спартака! Все, сейчас голыми руками возьмем! А ну-ка, поднажми ребята, вперед!
-Нет, не может быть,- старик схватился за сердце,- проиграли... Разбиты наголову...
- А я что говорил? Ты проспорил мне 50 сестерциев, раб.
- Да, господин. Вернемся на виллу и я с тобой рассчитаюсь.
По полю, разбившись на мелкие группы, сновали легионеры Марка Красса, добивая короткими мечами раненых рабов армии Спартака. Центурионы размахивали жезлами и отдавали команды декурионам, чтоб те подсчитали потери и выделили людей для сбора трофеев. Изможденные, залитые кровью пленные рабы сидели на земле и злобно смотрели на охраняющих их велитов.
- А ведь могли...- прошептал старик и разрыдался.

Доктор Менгеле

Был чудесный летний месяц июль.. Супружница, как всегда в это время года вместе с детьми и прочими собаками свалила на дачу. Мне рядовому менегеру среднего звена представилась прекрасная возможность после рабочего дня , чудесно провести время в спокойном употреблении любых спиртных напитков в любом их виде без ограничений. Этого времени ждёшь почти год, так что я постарался вкусить все эти радости жизни по полному. Для начала купил водочки пол литра соорудил холостятский ужин , но по моим меркам очень даже приличный: пицца с тунцом, солёные огурчики и сельдь в винном соусе.. Как же было вкусно, а главное спокойно. Никто не дёргал , что мне уже хватит, что завтра на работу и с утра за руль. Было чудесное состояние опьянения и безнаказанности.. Но после первых 300 граммов где то в глубине сознания начало появляться чувство неудовлетворённости , а именно захотелось что бы рядом оказалась какая-нибудь симпатичная пелотка уже для полного удовлетворения всех возникающих в голове утех и фантазий. Для этого решительно был взят в руки мобильный телефон с целью обзвона старых подруг и дальнейшем приглашением на разврат. Но, к сожалению в середине недели никто из тёток ехать в гости не захотел, а денег на разврат за бабло как всегда не было.

Посидев, в раздумье и хлопнув ещё грамм сто водочки, решил выйти на улицу, прогуляться и заодно купить сигарет. Время уже было где-то часов десять вечера. Купив в ближайшем ларьке пачку сигарет шёл в сторону дома понимая что потрахаться сегодня видимо не удастся. Оказавшись во дворе около своего старенького опеля, решил зачем то в него сесть, покурить и помечтать. И вот тут меня дёрнул чёрт.. Я завёл машину, сижу курю. И вдруг подумал, а прокачусь ка я по дворам - просто так, но где дворы там и большая дорога.. В итоге оказался на проспекте с довольно оживлённым движением и что характерно, чувствовал себя совершенно трезвым и адекватным. Проехав пару кварталов, тормознул около ларька купить бутылку пива, было жарко и душно, сел в машину выпил пиво и закурил. И тут вдруг увидел как на дорогу передо мной метрах в ста выходит молодая симпатичная герла и начинает голосовать. Я почему то решил обязательно её подвезти и недолго думая подъехал и начал общаться на предмет куда Вам нужно. Метрах в десяти ещё стояла компания состоящая из человек пяти, оказалось что они её провожали и сажали типа на тачку, я был рад что не нужно везти их всех ,а только она одна едет. Присмотревшись, понял - все довольно таки выпившие и она к слову тоже прилично видимо приняла на грудь. Адрес который она объявила был недалеко, минут 15 ехать. Сама была очень симпатичная если не сказать больше, грудь размера третьего точно, да и фигура , в общем всё было при ней. И тут во мне опять проснулось желание отдаться в руки пелотки, тем более что такая красота сидела рядом со мной. Я решил не тянуть времени и после краткого знакомства предложил ей чудесно провести время у меня в гостях - прямо сейчас и прямо сегодня. Она к моему удивлению согласилась, но ко мне ехать категорически отказалась и пригласила меня к себе. Я сначала, если честно немного зассал, мало ли что, вдруг там у неё дома мужик какой здоровый, так и навешает мне за всё хорошее. Но все таки желание потрахаться победило и я согласился провести время у неё дома. По дороге она заявила что, любит армянский коньяк и что около её дома есть магазинчик где он продаётся. Я был вообщем то не готов к такому, так как тётки обычно просят вино или там шампанское, но решил не спорить и заехав в магаз купил 0.5 армянского коньяка. После бросил машину около её парадной и заспешил за ней в квартиру.

Кто из читателей не помнит знаменитой пиратской песни из романа Р.Л.Стивенсона "Остров сокровищ"? Её пел Билли Бонс в трактире "Адмирал Бенбоу", её затягивал по просьбе матросов Джон Сильвер на палубе "Эспаньолы", и вся команда подхватывала: "Йо-хо-хо, и бутылка рому!".
Но мало кому известно, что эта популярная в XVIII веке песня насчитывала семь куплетов и имела несколько вариантов у английских моряков. Её пели на мотив "Дуй, муссон Мэн Даун!", и называлась она "Страсти Билли Бонса". О самом Билли Бонсе, которого Стивенсон сделал персонажем своего романа, в песне ничего не говорилось, из чего можно заключить, что он был автором её слов.
Уместно дать небольшой комментарий касательно припева. Для слуха русского человека он похож на хохот пиратов. На самом же деле припев соответствует нашему: "Раз, два, взяли!". Этот возглас использовался, когда команде нужно было разом приложить какие-то усилия.

Ниже приводится полный текст песни в переводе поэта Николая Позднякова:

Все началось с того, что я проспала. Бессовестно и нагло. Не имея на то ни одной уважительно причины. С трудом разодрала глаза, услышав будильник, почти бессознательно, ведомая одним лишь глубинным инстинктом лентяя, накатала смс коллеге о "неожиданной важной утренней встрече с клиентом" и заснула еще на час. Проснулась, поборолась чуть-чуть с угрызениями совести, почесала пупок, насладилась максимально ленивым утренним кайфом... и все, хватит, взяла себя в руки, втиснулась в обычное хмурое предрабочее настроение. Пора, пора на работу. К счетам-фактурам, звонкам, беготне и курилке. Встала деловито, думая о том "чего надеть если носить нечего", скорчила рожу в зеркало, подошла к окну, раздвинула шторы... и все!

Меня оглушило - на улице была весна! Настоящая, не календарная. С солнцем, сосульками и птичьей истерикой. Секунды три мой хмурый настрой сопротивлялся, после чего был сломлен сумасшедшим оркестром, что взорвался с моей сонной башке какой-то радостной какофонией - ВЕСНАААА!.. Минут пять я простояла с блаженной улыбкой, мысли вихрем: а ведь скоро сирень зацветет, и гулять можно будет дотемна, и туфли новые надену, а потом на море, блин, к черту работу, разве можно в такой день... Но потом все-таки заставила себя отчпокнуться от окна и пойти собираться в офис, оркестр пошел со мной, не затыкаясь ни на минуту.

Все великие художники начинали с красочного оформления частных объявлений. Васек высунув язык от усердия, старательно выводил буквы на листе бумаги, иногда бросая недовольные взгляды на заранее выполненное художественное изображение субъекта своего послания, а именно -- дворовой суки по кличке Астра, которая трезво оценив перспективы совместного проживания с таким хозяином, решила слинять по добру, по здорову. Вообще, у Васька дружба с "братьями меньшими" как-то не клеилась -- собаки или убегали, или самостоятельно душились на цепи, рыбки, сразу же после опускания в аквариум спрятались под гальку, и от туда не вылазили уже третий год, хомяки куда-то исчезали. Единственным живым существом хранящим беззаветную верность Ваську, был жирный кот по кличке Дурак, который не смотря на регулярно возникающие тяжелые времена в взаимоотношениях , всегда оставался верным хозяину. Хотя злые языки утверждали, что причина такой любви кроется в регулярной покупке Васьком хомяков.

Васек поставил финальную точку и поднял лист, чтобы полюбоваться своим творением. Найдя новые недочеты он вновь старательно склонился над объявлением и начал чиркать карандашом. Тут в открытое настежь окно влезла бритая под ноль башка Головая:

-- Чо рисуешь, дурик? Доллары?

Васек недовольно скривился, и продолжил работу. Головай удивившись такому холодному приему, подтянулся на карнизе и с шумом рухнул внутрь дома. На грохот в комнате, как всегда некстати, заявилась маман Васька, которую за склочный характер вся округа называла, не иначе как "Пустолайка". Ладить с этой прекрасной женщиной получалось только у председателя местного ТОС, который в качестве "последнего китайского предупреждения" регулярно натравливал ее на нерадивых чиновников районной администрации. Ходили слухи похожие на правду, что причиной такой исключительной дружбы является бешенная половая активность председателя и отсутствие моральных устоев у "маман" Васька, но люди они, на то и люди, чтобы языки чесать. По крайней мере Федор Федорычу, отцу Васька и мужу сей валькирии, на эти разговоры было глубоко поровну -- в последний раз его трезвым видели в момент рождения, да и то минут пять.

Если это и казалось забавным, то разве что в самом начале, когда весь эротизм и сексуальность этих отношений сводились к смайлам и нежным словечкам, небрежно отвечающим на неоднозначные намеки.
Что такое невинность?
Уайльд, воспевавший невинность в красоте и эстетике, наверное сказал бы, что она пылает чистотой детского взгляда, молодостью, незамутненной обыденностью души... Де Сад невинностью назвал бы открытость и искренность намерений, некое противопоставление невежественному ханжеству, умение слышать свои самые заветные и тонкие желания и смелость идти за ними... Сапковский восхищался чистотой благородной крови, врожденной силой духа и тела, взращенной в традициях королей и не растленной в кабаках и будуарах... Он описал невинность целых родов, прошедших войны, мор и страх, но сохранивших свою чистоту и изящество.
Сотни талантливых классиков разных жанров искали ее - невинность и первозданную чистоту. Воспевали и боготворили ее, оплакивали...
Ее отождествляли с нетронутой природой, нетоптаной травой, цветком едва распустившейся сакуры, хрупким крылышком бабочки... Ей дарили доверие таинственных единорогов, все высоты бездонного неба, величайшие ведовства вселенной... Грубияны вкатали невинность в асфальт зажатости, сексуальной неопытности, страхов... И тоже в чем-то правы.
Когда наступает момент потери невинности? Нельзя ведь согласиться с тем, что это неуловимый миг, что его невозможно заметить.
Вечер. Ты закрываешь форточку и надеваешь что-то потеплее - сентябрь холодит. Засмотрелась в окно - а под подъездом парочка подростков, совсем юных еще, НЕВИННЫХ, смотрят друг другу в глаза и не соприкасаются даже ладонями. И думаешь: "Ну поцелуй же ее, дурак!". Неси топор и делай зарубку над дверью. И черным маркером у входа напиши "невинности здесь нет".

Наконец, окончил я своё обучение. Когда же это было....... Дааавно, блин, ещё в эпоху наших бессмертных вождей и генсеков. Окончил учёбу - вали работай, куда позовёт родная страна. Страна позвала меня в город Сланцы Ленинградской области. Сланцы - город шахтёров и химиков. Шахтёры это те, кто лазит в шахты, а химики это те, кто получает сроки по лёгким статьям. В основном это "бакланы" да фарцовщики. А ещё в этом городке стоял телевизионный ретранслятор, чтобы бессмертное учение товарища Ленина и моральный кодекс строителя коммунизма донести до каждой домохозяйки. Вот туда-то меня и распределили работать. А жить отправили в общагу к химикам. А чё, общага как общага, две панцирные койки как в казарме, две тумбочки да шкаф. Хули ещё надо? Купил на ужин пакет кефира и пару булочек и отправился погулять по городу. Вернулся, а на соседней тумбочке лежит пустой пакет от моего кефира и крошки от моих булочек. На соседней койке лежит и благостно улыбается чувак в цветастой нестиранной рубахе, расстёгнутой до пупа. На груди наколото заходящее солнце и подписано "Вася". На руке пробитое стрелой сердце с тремя буквами - "Оля". Увидев меня, Вася сел.
-Привет, брателло. Ты извини, что я твою хавку сожрал, но уж очень жрать хотелось. Да ты не ссы, сочтёмся. Мы же теперь вместе жить будем, скоро у меня получка - загудим. А тебя куда заслали, тоже на цементный?
-Да не, я на телевышку.
Вася изумлённо присвистнул.
-Ни хуя себе, химиков теперь на телевидение берут...
-Да я не химик, я по распределению....
-Ни хуя себе, а что же тебя на наш этаж заселили?
-Не знаю, напутали что-то, наверное...
-Ладно, не ссы, химики тоже люди. Дай лучше закурить.
Мы с Васей курили полночи, пока не докурили все мои сигареты. Парнем Вася оказался хорошим, душевным. Наверное, когда напьётся, становится сказочным чуваком и рубахой парнем. Но, несмотря на все его достоинства, жить мне с ним не захотелось. И я твёрдо решил утром переселяться куда-нибудь в другое место.

Жили да были два директора по стратегическому планированию, и так как оба были легкомысленны, то в скором времени, по траутову велению, по котлерову хотению, очутились на необитаемом острове. Ну, скажем, в Ивановской области. Да может и в самом Иваново.
Служили директора всю жизнь в крупных холдингах; родились чуть ли не в BBDO, следовательно, ничего в жизни не понимали. Даже слов никаких не знали, кроме: "Это был успешный релонч, хорошо дифференцирующий позиционирование и дистрибуцию".
Проснулись как то оба и видят: оба под одним одеялом икеевским лежат. Разумеется, сначала ничего не поняли и стали разговаривать, как будто ничего с ними и не случилось.

- Какой креативный перфоманс. Наконец-то и в московских клубах, началась реальная движуха. И кокс забирает как следует - сказал один директор, - вижу, будто проснулся я в регионе 3-го эшелона...
Сказал это, да вдруг как вскочит! Вскочил и другой директор.
- Мавафака! да что ж это такое! где мы! - вскрикнули оба не своим голосом.
И стали друг друга ощупывать, точно ли не во сне, а наяву с ними случилась такая оказия. Но Гуччи, Прада, Балдининини, Габанна, Келвин Кляйн, Тэг Хауэр и Верту на месте. Пришлось убедиться в печальной действительности.
Перед ними с одной стороны расстилался провинциальный город в разнокалиберных плоских вывесках, с другой стороны лежала безграничная промзона. Заплакали директора в первый раз после дефолта 1997 года.
- Теперь бы кофейку на "Веранде" испить хорошо! - молвил один директор, но вспомнил, какая с ним неслыханная штука случилась, и во второй раз заплакал.

-- Ой, да ничего не случится, пугливый какой, - Ирина тянула меня в самую чащу "нашего" леса, - пройдём там по низу, перейдём шоссе и выйдем как раз к озеру. Срежем два километра пешкодрала, - ныла благоверная, - а то опять к тёплой водке и холодным шашлыкам придём...

"Тёплая водка" сделала своё дело и я послушал жену. Эх, ну зачем же я тогда её послушал. Эх, мудак я мудак...В своё оправдание могу лишь заметить, что, гуляя по весеннему лесопарку с асфальтовыми тропинками, очень тяжело представить как следующий поворот может круто повернуть и растоптать вашу теперешнюю жизнь.

Вообщем, я согласился и мы свернули в редкую чащу. Спустившись в неглубокий овражек, тянувшийся вдоль дороги, я услышал треск, остановился и завертел головой: мне было интересно посмотреть ещё на одного освоителя этих сырых и малопосещаемых земель.

Прямо по курсу, метрах в пятнадцати, за поваленным стволом и кустами боярышника, мы увидели совсем молодого пацана, лет двенадцати, от силы четырнадцати. Он забрался ногами на перевёрнутое пластмассовое ведро и с трудом балансировал на нём. На тонкой шее подростка белела петля из бельевой верёвки, которая уходила в верх, в листву.

-- Неееет ! - завопила Ирина и бросилась вперёд.

Мальчишка, вздрогнув от крика, не удержался на своём хлипком постаменте, ведро выкатилось у него из под ног и тщедушное тело закачалось в воздухе.

Сразу хачю раскаяццо, ибо грешен. Да, в возрасте пяти лет я жутко лунатил. Лунатил ответственно и, блять, по плотному граффику. Помню, встал как-то часа в три утра, возле кровати застыл в позе пограничника и чота отъехал слехка. Дальнейший толчок к развитию событий мне дала мамуля, проснувшаяся от необычной активности чада:

- Сына, эй, ты чево? Аууу, бля!

- Ничиво. Посикать встал. - лицо мое в тот момент напоминало табло шварценеггера из кено про ахуенцкава робота-убицу из будущева. Сасредаточенное такое и подчеркнуто официальное, блять.

- Ну иди, ссы, хуле... - мамка расслабилась и принялась дальше прессовать подушку.

Я же, собственно, идти никуда не собирался, плавно так, как йобаный Майкл Джексон, развернулся вокруг своей залипшей оси, обстоятельно скинул портки и цинично обоссал нахуй коврик, который висел на стене, над моей кроватью.

Услышав рев ахуефшей Ниагары, мама мигом подлетела к статуе писающего мальчека в моем наглом леце. Только она хотела выписать мне леща, как вспомнила, што есле уебать лунатека по кепке, он может вапще больше никада нипраснуццо, а очень даже наоборот - йобнуцца на весь котелок и фсю оставшуюся жизнь гатичьно пускать слюни. Проявив львиную, сцуко, долю понимания, мама дала мне от души проссацца, после чего поменяла белье и благополучно уложила меня обратно в люлю.

-У нас оно лежит, мы им совсем не пользуемся. А тебе наверняка пригодится, - Галина Ивановна, соседка, живущая этажом ниже, упорно пыталась мне всучить узел с шерстяным одеялом, - бери, не думай.
Я с сомнением взглянул на свёрток.
-Да оно же колючее, должно быть.
-Зато полезно для здоровья. Я это наверняка знаю.
Да, Галина Ивановна знала наверняка: она работала медиком. Знание того, что полезно, я что вредно, она получила в медицинском институте и благодаря богатому опыту сбыта запрещённых препаратов, благоуворованных в родном учреждении. А ещё у неё был рак, так что она знала, о чём говорила.
Я вздохнул:
-Да Вы бы прошли, тёть Галь, чего в дверях-то? Чаю хотите?

Дело в том, что я абсолютно не могу спать под ватными и приближенными к их формату одеялами. Душно мне. Сплю под различными пледами, покрывалами и вот такими одеялами. Видимо, именно поэтому я не уживаюсь долго с женщинами - слишком уж они теплолюбивы. К запискам, заканчивающимся фразой про ключи под ковриком, я привык. А может, я их в сексе не удовлетворяю. Разве их поймёшь? Впрочем, у меня и рыбки аквариумные регулярно дохнут.

-Взял бы ты мою Варьку, - отхлебнув чаю, с тоской произнесла Галина Ивановна, - живёшь ведь один, прибраться даже некому.
Она многозначительно посмотрела на гору посуды в мойке.
- Разве плохая девка? Да и любит она тебя, наверняка говорю. Просто стесняется очень. Ты, Иван, рассуди: девка работящая, тихая. Поживите немного, а там глядишь, и распишитесь. Сам знаешь, не долго мне осталось...
Да уж, тут не до классического сватовства.