Завтра будет два года с тех пор, как умер Коля. Скорее всего, я его знала с самого рождения, но в моей памяти он присутствует с моих семи лет - в тот день я здорово поругалась с подружками во дворе, и, надавав и наполучав тумаков, я, зареванная, побежала домой. Самое обидное, что меня оставили без медвежонка, - его даже не отняли, просто выбросили в лужу, пока мутозили друг-друга. Коля сидел на стульчике перед подъездом, и улыбался. Я бы пробежала мимо, но он прогугукал мне и распахнул руки. Я остановилась, а Коля пошарил в одной из своих авосек и достал какого-то пластмассового зайца, и все так же улыбаясь, мне его вручил, и прогугукал, что его зовут Коля, и спросил мое имя.
С тех пор я его и помню. Он всегда сидел у нас во дворе. Он очень любил солнышко и детишек, и здорово не любил дождь и милицию. Я росла, а Коля все так же сидел на стульчике во дворе, и помогал дворникам, сначала - дяде Грише, потом, когда дядя Гриша переехал,-какому-то парню, по-моему, он был из Татарстана, потом - таджику. И все так же радовался солнышку и детишкам, и все так же расстраивался из-за дождя и милиции.
Я вышла замуж в двадцать, и очень быстро родила ребенка. Мы, - то есть я, муж и сынишка жили в моей квартире, а Коля все также сидел во дворе, радуясь солнышку. Когда мне исполнилось 27, у меня, как это обычно бывает, случилась тяжелая полоса. Муж стал пить, и параллельно увлекся другой, дал понять, что со мной жить дальше не будет. Это была череда скандалов и истерик, большей частью с моей стороны.
В один из таких дней, я выскочила во двор, зареванная, готовая то ли удавиться, то ли удавить всех вокруг, и налетела прямо на Колю. Коля опять меня поймал, распахнув руки, и опять стал рыться в авоське. Мне, конечно, было не до него, по-моему, я выругалась матом, и ударила его, и убежала, тут же про его существование забыв.

- Я больше не люблю тебя, скотина! - кричала Ленка, собирая свои шмотки в большую спортивную сумку. Ее покрасневшее от крика лицо напоминало Костику помидор с глазами.
- Кобель проклятый, только хуем и умеешь думать! - визжала фальцетом девушка.
Костик сидел на диване и тупым взглядом рассматривал прошлогодний календарь на стене. Ссора была вызвана тем, что на прошедшей тусе Костя отымел Ленкину подругу - Юльку. Туса проходила как обычно на даче у общего друга Толика. Подзаправившись как следует пивком, Костя нетвердой походкой направлялся обрести себе лежбище на эту ночь. Поднявшись на второй этаж загородного дома Толика, Константин обнаружил закрытую дверь. Он потянул ручку вниз - дверь открылась. Перед его взором предстала картина, немедленно поднявшая и утвердившая его хер. На кровати лежал в полубессознательном состоянии пьяный в умат хозяин дома, а ему, сверкая голой сракой, в колено - локтевой позе, умело отстрачивала минетик Юлия. Толику было вообще - то похер, что кто - то зашел, нарушив их с Юлей интим, так как он, раскрыв рот, похрапывал и периодически дергал во сне толстой волосатой ногой.

Мы сели в кафе за маленький столик возле окна. Она выбрала место спиной к окну на широком красном диване. Я оседлал малюсенький стульчик с вычурной высокой спинкой и по возможности, укрепившись на нем, почти неприлично принялся ее разглядывать. Молодая женщина с крупными чертами лица. То есть все крупное, всего много. Над верхней губой ниточка усов. Каштановые волосы испорченные химической завивкой. В анкете писала, что психолог. Поэтому, говорить пришлось в основном мне. Вначале я пытался острить по поводу интерьера кафе и его посетителей - в большинстве своем молодых людей с ноутбуками. Потом, сам не знаю как, перевел разговор на детей.
- Сынишка мой очень любит, когда я ему сказки читаю. Иногда под рукой книжки нет, так я на ходу что-нибудь сочиню.
- Что же?
- Сказочку какую-нибудь.
- Расскажите, - попросила меня женщина.
Я рассказал.

На мосту стоит девица
- Томной похотью томится...
Под мостом сидит милёнок
- Хочет, но жены боится...

********
На горе стоит телёнок
Под горой лежит миленок
Я ему раз пять дала
-Видно насмерть заебла!

*********
Я миленка раздевала
- Испытала сильный шок!
У него на месте члена
- От петрушки корешок...

*********
Я миленка укрощала,
- Пиздюлями угощала.
Воспитала-ть молодцА,
- Стал послушный, как овца.

*********
На Востоке аксакалы
Любят трахать ишаков.
Наши бабы того круче
- Выбирают мудаков!

- Здравствуйте, - я склонилась над витриной. - Мне, пожалуйста, три шоколадки "Риттерспорт", три "Блаженство" и.. - я задумалась. - И две "Кофе с молоком". Еще десяток чупа-чупсов, бутылку кока-колы. Нет. Не надо колу, лучше какой-нибудь до безобразия сладко-противной газировки.
Продавец удивленно уставилась на меня.
- Какой именно?
- Любой, но что бы была сладкая, приторная, и желательно какого-нибудь ненормального цвета.

Продавец молча поставила на прилавок полуторалитровую бутыль какого-то розового пойла, от вида которого мой рот заполнился слюной. Я тут же открыла бутылку и припала к ней, жадно глотая.
- Господи-и-и, - блаженно простонала я, отрываясь, - какая же все-таки это гадость. Еще дайте мне пару шоколадных тортиков "Причуда", и штук пять во-о-он тех песочных корзиночек, - я указала на пирожное в виде корзинки, залитых какой-то ярко-желтой субстанцией.
Продавщица выставила на прилавок коробочку с пирожным, подозрительно окидывая меня взглядом.

Тут, бля, такая хуйня случилась. Короче, у Пиноккио, когда он пиздел, нос в длину увеличивался. А так как пиздел он всегда и везде, то ходил с таким длинным шнобелем, что при ходьбе своим клювом асфальт царапал.

А надо сказать, что Страна дураков испокон веков славилась своими больницами. Именно здесь разработали средство от метеоризма "АнтиПук", успешно внедрили трепанацию черепа топором и открыли целебную силу лечебных грязей из-под ногтей. Так что Пиноккио направил в одну из клиник свои стопы и нос и явился на прием к ухогорлоносу.

Дубовую дверь кабинета украшала жизнерадостная надпись "Доктор Живагов. Удаление козюлек без боли и слез!" "Мы с тобой одной крови!" - шепнул Пиноккио двери и вошел.

- Чего притащился, бревна кусок? - бодро встретил врач мальчика.

Тот как мог обрисовал свою проблему, но доктор ему не поверил:

- Нос растет?! Да не может быть! Ну-ка, спизди чего-нибудь!

- Чего спиздеть? - не понял пациент.

- Ну, про меня. Скажи, что я глупый.

- Доктор - тупой уебан! - послушался Пиноккио. Но нос не изменил размер ни на йоту.

Вы видели когда-нибудь сбитых кошек?? Конечно видели. Зрелище зачастую просто отвратительное. Никаких ассоциаций с красивым, грациозным зверьком, грязный ком свалявшейся шерсти на обочине дороги не вызывает. Хочется отвести глаза и не думать об увиденном, но картинка уже впечаталась в мозг, и ты ещё какое-то время испытываешь липко-тоскливое ощущение от уведенного.

Сашка лежал головой к окну. Видимо полз из ванной через коридор в комнату, пока силы не оставили его окончательно.
Смерть не бывает красивой, я ему это сто раз говорил. На похоронах мы обычно видим отмытое и ухоженное тело. Сами похороны в нашем обществе уже давно стали кошмарным ритуалом равнодушия и наплевательства, поставленным на поток. Но хотя бы для тех, кому умерший был дорог, остаётся видимость траурной чистоплотности. Чтобы можно было подойти и попрощаться тем, кто итак оставляет себе зарубу на сердце. Ещё раз вглядеться в лицо ушедшего. Как правило, безмятежно спокойное лицо, человека, который если бы не бледность, кажется спит.

То, что Сашка не спит, было ясно сразу. Тяжело было бы спать на полу, подвернув под себя правую руку, а левую со "шлагбаумом" свалившимся к кисти, согнув в локте, прижимать к себе. Кровавые пятна. Сбившийся в сторону движения палас. Свалившаяся с клавиши трубка телефонного аппарата. Видимо последнее, что он слышал, были короткие гудки занятой линии.

Была в нашем городе, в самом центре жрательная под названием кафе "На троих": с отвратительной жрачкой и тупенькими официантками. Единственное, что нам с Денисом в ней нравилось - это дешевое пиво и антураж, выполненный под 80-е. Стены кафе украшали ископаемые фотографии, винилы, пионерская атрибутика и прочие сомнительные удовольствия коммунистического прошлого России. Мы обычно заказывали мягкую зону (полтинник с рыла нас нисколько не разорял), рассчитанную на четверых и потихоньку дуплились водочкой, пивом и сопутствующими закусками до состояния "сасать чайки, я в гамно". По ходу пьесы обычно гнобились тупые официантки, и не менее мудрые администраторы, что доставляло нам моральное удовольствие, а алкоголь - физическое. В общем, культурно проводили свободное время. Свободное время у нас называлось "жума" - в переводе с казахского - пятница, но почиталось не меньше, чем шабат у иудеев. Суть жумы - когда после обеда в пятницу начальник приказывал секретарше на все звонки отвечать "он на совещании", а сам сваливал бухать с корешами. Начальственная должность имелась только у меня, но Денис был со мной солидарен, да и его начальство придерживалось концепции "жума", потому в пятницу сразу после обеда мы начинали морально разлагаться, и подходили к ресторанчику уже с аквариумом в пузах.

В эпоху казённых квартир и домов, к которой относится время действия моего рассказа, человек, отработавший на одном месте пятнадцать-двадцать лет мог получить жильё в пользование от государства. За выслугу лет можно было получить квартиру от метеоуправления в Магадане, проработав лет пять в совхозе можно было получить такую же квартиру в двухэтажном бараке в Омолоне. Фома с самого начала пошёл по совершенно невероятной для каждого советского человека схеме - он отмерил в тайге участок и стал строить дом.

Надо сказать, что по какому-то внутреннему наитию, он первую свою промысловую избу-поварню на этом участке выстроил на высоком, сухом взлобке, покрытом рослым ровным строевым лесом. С одной стороны этот взлобок пострадал от когда-то не очень давно прошедшего пала, и половина лиственниц здесь засохла на корню.

Получилась замечательная деляна уже ошкуренного строевого леса.

Другим совершенно необходимым условием для строительства был впадающий под холмом ручей. И название этого ручья окончательно убедило Фому в том, что место выбрано правильно. Ручей на картах звался Татьяной - так же, как звали новорожденную дочку Фомы.

В пятидесяти метрах от поварни Фома обнаружил растущие неподалёку друг от друга четыре исполинские лиственницы. Исполинскими они, конечно, считались по колымским масштабам, но каждая из них возвышалась не меньше, чем на восемнадцать-двадцать метров и имела у комля полтора обхвата.

Oн проснулся с стойким ощущением того, что вч...недавно хорошо что-то справил или отпраздновал. Особенно сильно это чувствовалось в районе рта - он как будто сожрал несколько контейнеров с радиоактивными отходами какой-нибудь марсианской рептилии. Звали его...эээ... как-то его звали. Что-то среднее между Васей, Колей, Федором и, почему-то, Салахаддином. Последнее наверное в силу того, что он ещё и сильно стукнулся головой, когда попытался слезть со своей кровати...
"Оппаньки!", - подумалось в не очень заполненной мыслями голове. Кровать была не его. Ну т.е. она была почти как его, только на ней были какие-то совершенно непотребные розовые простыни, розовые подушечки (его аж передёрнуло), розовенький пододеяльник. При виде такого буйства бабьих красок его желудок настойчиво стал проситься опорожнить себя.
Он встал и, зажимая себе рукой рот, побежал в сторону туалета, причём с первого раза попал именно туда, куда нужно (видать, планировка этой квартиры тоже была как у него), но бог мой! - розовый кафель плавно подводил своими линиями к розовому же толчку, который уютно приткнулся к розовой же раковине. Чужым, нелепым пятном выглядела там стандартная белая стиралка, вот на неё-то его и вырвало. Таким вот оригинальным образом он выразил свою безграничную признательность этому Последнему из могикан, этому героическому солдату нормального мира.

- Слушай! Мне в магазин срочно надо, - сказала Маша. - Я быстро сбегаю, ладно?
- Тебе что, срочно? - удивился Коля.
- Ну, да. Я забыла кое-чего купить. Такую вкуснятину сделаем! Как в ресторане!
Девушка выскользнула из Колиных объятий, встала с постели и стала собираться.
***
Колю она сегодня увидела впервые в жизни. До этого только по Интернету переписывались. Вроде, хороший был парень. Жил, во всяком случае, самостоятельно. Выглядел Коля хорошо, даже импозантно. Только сморкался все время. Говорил, что из-за простуды.
Они пошли в ресторан мексиканской кухни, и там Маша совершенно неожиданно объелась. И теперь ей надо было срочно ликвидировать последствия плотного ужина.
Но как это сделать в квартире у почти незнакомого и такого симпатичного мужчины? И то обстоятельство, что они только что переспали, ничего не меняло. Оля могла поставить себя на место партнера. Приятно ли ему будет, если хрупкая девушка, романтическое создание, и вдруг громко, на всю однокомнатную квартиру, начнет "сдавать багаж" (так этот процесс называли в одном из Машиных любимых телесериалов).
Маша придумала первое, что взбрело в голову, взяла на кухне полиэтиленовый пакетик, и вышла в подъезд.
Там тоже было небезопасно.

Утро началось с крика и грохота.
Катька подорвалась с постели, и начала беспорядочно метаться по комнате. Я не торопилась вставать, зная, кто и почему орет. Катька выбежала в коридор, и почти сразу вернулась, закрыв дверь на замок.
- Нинель бушует, нам лучше не выходить пока из комнаты, - предупредила она.
Я подумала, что отсиживаться в окопе не в моих правилах, и, наскоро умывшись, явилась на кухню.
- Леля, - начала Нинель Федоровна, - разве так можно? Что за глупые шутки? Меня чуть удар не хватил, когда я открыла дверь.
- Вам не понравилось? - удивилась я. - А, по-моему, очень смешно получилось.

Наталья протянула мне телефон. Звонил Мишка. Я ушла в комнату.
- Лелька, - рыдал он в трубку, - надо было мне на тебе жениться. Мне с тобой никакие жабы не страшны. Она мне вчера телефон оборвала, плача и требуя, чтобы я вас отправил домой. Она тестя увезла из города, чтобы из запоя его вывести, а вы его в первый же день накачали. А сегодня я чуть не умер, когда она рассказывала про медведя.
- Слушай, Миш, а чего она у тебя боится?
Мишка задумался.
- Хуй ее знает, Лелька. Наверное, она ничего не боится. Вот я ее до усрачки боюсь. Вечно прикатит в гости и начинает мозг насиловать - тут не убрано, там не помыто, это сюда нужно класть. О! Она не любит болеть. Когда эпидемия гриппа начинается, она из дома не выходит. А если сильно приспичит, то только в марлевой повязке.
- Ну и отлично. Через пару дней твоя Нинель отбудет в город. Так что не планируй ничего на выходные, будешь спокойно бухать в "Сказке".

Когда-то очень давно, уважаемый Ганс Христиан Андерсен написал о том, как созданное злым троллем разбилось волшебное зеркало, рассыпав осколки по всему миру. Всё именно так и было, за одним исключением - зеркало то не отражало всё хорошее плохим, а красивое уродливым; оно было создано лишь с целью отражения в себе вещей таинственных, необъяснимых и трудно поддающихся для понимания человеком материальным, лишённым веры в силу слова. Силу проклятия. Силу настоящего, от души сказанного, искреннего слова.

Старая цыганка Нуча, выклянчив пачку сигарет и бумажку в десять долларов, поведала, что бабка её унаследовала от своей бабки две маленьких частички удивительного Зеркала Тайн. Нуча показала мне старинный серебряный медальон в каждую створочку которого был аккуратно вделан овал дымчатого стекла. "Во как", - шамкая и улыбаясь беззубым ртом поведала Нуча, - "с того зеркала и сделан, ценный очень". Я взял занятную вещицу в руки.

Правая створка.

Как упоительно сладко подремать, особенно поздней осенью, под шум ледяного дождя и завывания ветра. Холодные струи с маленькими острыми льдинками нещадно лупят по земле, а ты вслушиваешься в их ярость из своего уютного укрытия. Лепота!

Марлен Дмитриевич Семикрест дремал. Он вообще продремал последние лет десять, изредка выныривая на поверхность, когда особо интересная мысль посещала его голову, но потом вновь погружался в ленивую сонную философию. Разные образы проносились перед его внутренним взором, вызывая то улыбку, то гнев, то грусть.

Тихий щелчок двери, то ли открывающейся, то ли закрывающейся, проник в сознание. Андрей полежал неподвижно, потом перевернулся на спину, вытянул руку, похлопал по левой стороне кровати. Пусто.
И тихо, только шелест прибоя на самой грани слышимости.
Значит, ушла. Ну, молодец, девочка, старалась не разбудить. До чего же всё деликатно, кто бы мог подумать.
Он снова повернулся набок, приоткрыл левый глаз. За окном темно. Чего ушла-то, спала бы себе... Чёрт, как её зовут-то?.. А, да, Лена. Ладно, всё утром. Что утром?.. А всё, всё утром... Спать, спать...
...Утро выдалось ласковым. Собственно, как всегда - по-другому здесь не бывает.
Андрей вышел на балкон. Солнце - тёплое, не палящее, не обжигающее, просто тёплое; а в нежно-голубом небе - редкие комья облаков; а ветерок - едва заметно обдувает - нет, не обдувает - омывает кожу; а причудливой формы бассейн - в цвет неба, и уже журчат фонтанчики - и прямо под балконом, и под окнами противоположного, незаселённого корпуса, и у бара, что справа, и у ресторана, что слева; а бирюзовое море - поигрывает легчайшей, ленивой, медленной волной, и это радует, ибо кому нужен мёртвый штиль?
Вот зелени - маловато, но дайте срок, всё будет.
Благодать.

Последние 20 километров давались особенно тяжело. Разбитая колея, оставленная лесовозами, была шире колеи его Нивки, и это заставляло постоянно быть в напряжении. Машину он жалел и большие рытвины проезжал особенно аккуратно. Спокойнее стало только к лесу.
Основная дорога ушла налево, Саня свернул правее по едва заметной грунтовке. Как только машина въехала в лес, дорога взяла в гору. Саня остановился и достал карту и GPS. Карта была старая, с трепаными краями и прорванными сгибами. Немецкие обозначения он дополнил своими пометками. Джипиэска показала, что он на месте. Свернув карту, Саня принялся собираться.
На сборы обычно он тратил мало времени. Лопата, прибор, рюкзак со жратвой... Далеко уходить не придется: линия обороны проходила именно здесь.
От ближайшего жилья он забрался километров на пять и можно было особо не таиться. Саня захлопнул багажник и отправился вглубь леса.
Неделя в архивах, и в обведенном на карте леске появилась запись о третьей роте пятого пулеметного батальона. Фрау Марта будет довольна. Если конечно все получится, как надо. Искать он умел. Обладал каким то чутьем, объяснить которое не мог. Просто начинал копать и находил.

Июль 2008
Кондиционер бесшумно нагонял в офис прохладный воздух в этот жаркий июльский день.
Я выключил телефон. Закончил разговор со своим египетским партнёром - Абу. Ирония судьбы. Он - араб, я - еврей. Но... как говорится, бизнес - есть бизнес, ничего личного. Надо позвонить Игорю, спросить успеет ли он сегодня растаможить 2 контейнера египетской плитки класса "Deluxe". После обеда звякнуть в банк. Нужно продлить овердрафт.
Кредиты, овердрафты... Но, деньги - это кровь бизнеса. Да и грех жаловаться, год складывается в основном удачно, несмотря на то, что аналитики прогнозируют общий экономический кризис, а как следствие резкое падение темпов строительства и обвал рынка стройматериалов. Хотя где тут причина , а где следствие хуй разберёшь. Да ещё и наши, украинские "лебедь, рак и щука". Выборы осенью планируют, всё никак дерибан не закончат. На выборы, сукам лавэ понадобятся.... Ничё, прорвёмся... Не забыть позвонить жене...

Декабрь 2010
Проект "Mamba". Мамба намба хуямба. Моя анкета: Семейное положение - холост/разведен.
Жизненные приоритеты:
Творческая реализация
Максимум секса
Душевное равновесие
Материальное благосостояние

Стандартная анкета. Жму поиск. Вглядываюсь в анкеты. Затмение.

Утром, еле выпав из постели, я поплелась на кухню. Будучи уверенной в том, что мы единственные гости, я не потрудилась накинуть халат, и была в одних трусиках. Зайдя на кухню, я достала баночку пива, дернула ключ, и присосалась к спасительной влаге. Закрыв холодильник, я повернулась и замерла, но при этом не забывала глотать пиво.
За столом сидела пожилая пара.
Наверное, они завтракали, потому что мужчина замер с ложкой у рта, а женщина с кофейной чашкой в руке.
Я развернулась и поскакала в комнату. Рассказав Катьке, что на кухне у нас сидят какие-то люди, я собралась на разведку, предварительно одевшись. В дверь постучали.
- Леля, - Наталья просунула голову в дверь, - тебя к телефону, - и протянула мне трубку.
- Лелька, привет, - это звонил Мишка, - ты там сильно не пугайся, теща с тестем, бля, решили тоже немного отдохнуть, а я забыл тебя предупредить.
- Я уже их видела, - ответила я, рассказав, что и они меня тоже видели.
- Лелька, предупреждаю сразу, Нинель Федоровна - жаба. Александр Иваныч нормальный чувак, но полностью у нее под каблуком. А жаба везде сует свой нос. Обломилась пьянка в выходные, - вздохнул он, - она нам весь кайф поломает.
- Мишка, а давай мы ее отсюда выживем?
- Думаешь, получится? - засомневался он. - Она же мне все мозги прополощет, если я вас не отправлю домой.
- Короче, скажешь ей, что я дочь С., поэтому ты не можешь меня выселить, потому что за меня папенька попросил, и тогда с тебя взятки гладки. А мы с Катькой что-нибудь придумаем.

Занимательный рассказ о том, как Иван Хельсинский злобного Драгулию пиздить ходил.

Данный текст не противоречит делу Света, делу Тьмы и вообще он никого ниипет!!! Ночной Бобер.

...Иван Хельсинский проснулся утром, после дикой пьянки. Он протер глаза и поискал глазами бутылку освященной Папой Крымским минералки. Бутылка оказалась рядом, только вместо ожидаемой минеральной воды там была какая-то мутная желтая остро пахнущая жидкость... "Какая падла нассала в бутылку?", - хмуро подумал Иван и принялся вспоминать, что было вчера. Первое, что пришло в голову, было то, что водки вчера было много. Нет. Вероятнее всего, ее было просто дохуя...
События медленно складывались в логическую цепочку. Изначально толпа отмечала бёздей какого-то ниибаццо супермена из соседней Англии...Бляд...Бут...Бэтмена. Потом, когда эта скотина нажралась и начала порываться идти искать скин-хедов, ему радостно наваляли пиздюлин и упаковав в ящик отправили на товарном поезде домой. По дороге назад задавили еще три литра...Короче, плохо. Неожиданно раздался звонок мобильника.
- Алло! Ваня?
- Не, бля, хуй в пилотке! Вы кто?
- Охуел совсем, Аванес, мать твою? Папу не узнаешь? Мухой в Ватикан!!!
Через час* Иван подбежал к ближайшему (по ходу - единственному) отделению Ватикана.

Максим сидел в офисе и смотрел в окно с отрешенным видом. Последнее время его безоблачная жизнь стала давать трещину. Да еще этот кризис. Невыплаченный кредит за ланцер и вечно недовольная жена. Мысли Максима летали из одной сферы жизни в другую, но сосредоточиться на работе никак не удавалось. Это плавание в пространстве было оборвано звонком. В трубке плакала секретарша Наташка. Из обрывков фраз Максим понял, что случилось нечто страшное, и что она его ждет около туалета. Наташка размазывала по щекам черные круги от теней и несла полную ахинею. Суть такова- она подслушала разговор, в котором директором Самвэлом Радиковичем было озвучено решение отправить весь наш филиал в неоплачиваемый отпуск на неопределенный срок. У Максима подкосились ноги, не было печали....По дороге домой он зарулил в интернет кафе и создав ящик на мэйле, отправил письмо руководству компании и по всем рабочим адресам. Название письма было таким Cfvdtk Hflbrjdbx- rjghjafu! Созданный Максимом ящик отличался на один знак от почты одного из партнеров холдинга.

Утром на работе царил хаос. Два часа искали переводчика с неизвестного языка, отослали неизведанные слова всем, знакомым, затем кто-то догадался вставить в яндекс и тут такое началось. Куда бы ни заходил Самвэл, всюду люди старались спрятать улыбку на лице. Службе безопасности была дана команда найти инициатора столь гнусной шутки. Через пару дней страсти поутихли, и холдинг зажил обычной предновогодней жизнью.

Мам, пап, привет! Как у вас дела? У меня все хорошо. Учусь только на пятерки и четверки. Бабушка с дедушкой радуются очень.

Дедушке недавно сделали операцию на глаза, у него же там катаракта какая-то была. Он говорит, что сейчас хорошо видит, а по-правде - ничего не видит. Бабушка сказала, что он так говорит, потому что операция дорогая была. Я не знаю, почему дедушка врет. Но это плохо, что он ничего теперь не видит, мы же с ним хотели на рыбалку сходить опять.

Пап, ты ведь помнишь, как мы тогда ходили втроем? Я тогда еще больше вас наловил. Правда, я червяков насаживать не умел, вас просил, отвлекал - может по-этому. Но все равно. А потом вы мне сделали лежанку, ветки сверху перегнули и клеенкой обтянули. Шуб наложили, фуфаек. Я еще тогда сказал, что на гроб похоже, а дедушка сказал, чтобы я никогда больше так не говорил и отругал меня.

А потом, когда я проснулся, вы уже ловили рыбу. Ночной клев называется, я запомнил, четыре часа ночи было. Я еще обидился, что вы меня не разбудили. Замерз и сел к костру ноги греть. И у меня сапоги резиновые расплавились. Вы тогда смеялись, а я нет. Сейчас я взрослый уже, 8 лет, теперь мне тоже смешно, а тогда - не было.